Teacher of passion anatomy

POV Barbara Мне кажется, что я упаду в обморок, когда зал аплодирует, а мне на голову надевают корону. Я выиграла конкурс «мисс Университет» и готова визжать от счастья, но позволяю себе всего лишь искренне улыбаться со сцены. Боже, моя мама машет мне из зала, а Зак хлопает в ладоши с выражением лица «я не сомневался, систр». Челси прыгает рядом с Люком и посылает мне воздушные поцелуи, а этот блондин как всегда невозмутим. Джиджи приобнимает за плечи, находясь со мной на сцене, она стала «мисс очарование». Все мои дорогие люди тут, не считая папы, он в командировке. Жаль. Мне непременно хотелось уткнуться в крепкую отцовскую грудь и раствориться в его заботе. Я безумно скучала, да и еще засевшее внутри предчувствие, что всё кардинально изменится, разрасталось тревогой в груди. Обычно ему удавалось успокоить и наставить на путь истинный, а сейчас оставались только телефонные разговоры, которые доводили до слёз. Родной голос задевал самые больные струны души, рождая каждый раз часовую истерику. Отец был моим самым родным человеком на свете и в разлуке с ним я чувствовала себя сломанной куклой. Вот и единственное, что мне оставалось в период его отсутствия - учиться жить без него! Казалось, это невозможно, но за долгих полгода я свыклась и перестала быть маленькой папиной принцессой. До начала нового учебного года оставалась неделя. - Второй курс будет незабываемым! - с предвкушением ждала Челси, ведь нам открывался проход на все вечеринки университета, не только на вялые посиделки первокурсников, но и на взрослые безудержные попойки. Этот факт больше всего радовал Челси Максвелл, хоть и ей удавалось всегда пробираться на вечеринки-мечты. Она встречалась с капитаном баскетбольной команды, что заведомо делало её знаменитой девушкой в колледже. Алекс Линдерман закончил университет в прошлом году. Он был без ума от подруги, но Максвелл быстро перегорела и рассталась с ним месяц назад. Челси Максвелл, Джиджи Хеммингс и я были неразлучны со школьной скамьи, теперь и в универе доказывали существование женской дружбы. Хеммингсы жили по соседству, и наши семейства были близки. Постоянные празднования дня благодарения, Рождества, нового года, Пасхи, дней рождения вместе сделали из нас неразлучных друзей. Всё наше детство с За'кари прошло бок о бок с Джиджи и Люком. Эти брат и сестра были эталоном семейных уз, а их родители Меган и Фредерик образцом крепкого брака, что не говори о моей семье. Нет, у меня хорошая семья, но со своими тараканами. Папа Кларк пропадал постоянно на работе, но как только появлялся дома, то проявлял чрезмерную заботу и опеку, что не могло не раздражать. Мама Лейла была помешана на выпечке. Так что свободное время она проводила на кухне. Там и пропадал наш сосед Люк, страшно любящий стряпню мисс Палвин. Иногда казалось, что матери никто не нужен был, кроме соседского сына, но это всё говорила ревностная детская фантазия. Маминым любимчиком был «малыш Заки». Я не особо огорчалась, ведь сама любила до безумия своего младшенького брата. Что касается наших отношений с Заком, то это было похоже на поле боевых действий. Постоянные споры и стычки, вечные подколы и розыгрыши, не то что у Хеммингсов, идиллия, взаимопонимание и поддержка. Челси Максвелл не помню, как попала в круг наших знакомых, но независимо от её местожительства она стала частью нашей жизни. Эта девчонка ураганом залетала в наш дом, постоянно болтала и вечно подкалывала мою мать. Иногда мне это нравилось, ведь эксцентричность моей родительницы ставила часто в неловкое положение, но, не взирая на этакую ироничность в их общении, мама любила нашу подругу и это было взаимно. — Барби, тут тухляк! Поехали на нормальную тусовку! — говорит мне Челс про вечеринку в здании университета, подходя вместе с Люком. Она поправляет свой идеально ровный хвост, а Люк машет головой, соглашаясь. Друг выглядит слишком хорошо, я моментами засматривалась на этого блондина с голубыми глазами, пересчитывая количество девиц, бегающих за ним. Ищу маму глазами, она разговаривает с нашим ректором, мило улыбаясь ему, и я думаю в эту секунду: - Слава богу, папа не видит! С визгами, на которые я не сразу обращаю внимания, на меня запрыгивает Джиджи. Я подхватываю её радость и тоже скачу вместе с ней. Волосы подруги успели завиться на концах от духоты в зале, а зеленые глаза отсвечивают от дурацкой университетской подсветки желтым цветом. Кажется, будто она пьяна в хлам, но это не так. — Давайте, свалим! Кто-нибудь видел Зака? — спрашиваю я. Никто не знает. Скорей всего укатил с очередной куклой без нас, либо на хате у своих дружков. За это я и ценила Люка, он остался с сестрой в такой момент, а мой брат провалился сквозь землю. В итоге, в клуб мы зашли вчетвером, а потом Хеммингс старший потерялся и больше мы его не видели в этот вечер. Сглазила идеального брата. Вот такие парни, бросили сестрёнок на съедение алкогольным напиткам и мужским похотливым взглядам. — Челс, только много не пей! — предостерегла я подругу, на что она цокнула и заказала очередной коктейль. Естественно, мы потеряли нашу алкоголичку. Нет! Её тело было на месте, но сознание погрузилось в пьяное царство морфея. Мы бросили её в нашей кабинке, а сами ушли отрываться. Танцы с пьяной Джи напоминали танцы из кинофильма «Криминальное чтиво», мы двигались под музыку, не отрывая друг от друга глаз. Я любила её убийственный томный взгляд а-ля «ума турман» в этот момент и не сразу замечала на своем лице глупую улыбку. Потом меня окутывал смех и это означало, что нужно пойти ещё выпить, но не сегодня. Нашу пару разбили два парня в тот момент, когда захотелось добавки. Закидываю сразу руки на плечи незнакомца и сцепляю пальцы на задней стороне его шеи. Сегодня я расслабляюсь на всю катушку, чтобы завтра не вспомнить ничего. У мужчины такие крепкие плечи. Мне не по себе, как он рассматривает мое лицо своими горящими зелеными глазами. Руки парня на моей талии, от него не пахнет алкоголем, только духами, которые мне нравятся. Странно. Обычно парни напиваются в клубе. Не смею прервать наш визуальный контакт. Противостояние его зелени и моей небесной голубизны прекращает он, когда исследует мои губы. Я горю, дыхание сбивается, прижимаюсь плотнее, скрывая глаза. Его непослушные кудри щекочут щеку, вызывая улыбку. — Почему ты улыбаешься? — слышу невозможно эротичный голос с хрипотцой. Невольно пялюсь на уста мужчины. Отрицательно качаю головой, не могу ничего выдавить из себя. — Я – Гарри! — Барбара! - не сразу отвечаю. Ухмылка на его губах, и мне хочется припасть к ним. Внутри всё воспламеняется. Опускаю голову на его плечо, чтобы победить соблазн. Притяжение не исчезает. Мне безумно хочется быть ещё ближе. Касаюсь носом области под ухом, чувствуя мужскую гладкую щеку и отстраняюсь. Закусываю нижнюю губу. Парню явно понравилось, его руки сильнее сжимают мою талию. Я улыбаюсь, поднимая руки вверх, и быстрее и настойчивее под звуки музыки трусь об его пах. Мужское дыхание становится тяжелее, и взгляд покрывается пеленой. Опускаю его руки прямо себе на «пятую точку», чем вызываю у него хриплый вздох, ну практически, стон. Сильные руки притягивают за ягодицы, сталкивая наши тела ещё плотнее. — Ох, Гарри! — хриплю я и впиваюсь в рот парня. Его язык вызывает бурю эмоций, и волна возбуждения набирает обороты. Такого поцелуя у меня ещё ни разу не было. Пальцами врываюсь в копну волос и разрешаю губам парня перейти на мою шею. Знаю, останутся следы от его ласк. Отстраняется и тянет в сторону. — Куда мы? — спрашиваю, хихикая в пьяном угаре. Заводит в vip-кабинку. Видимо, он здесь сидел вместе с другом, но теперь она пуста. Закрывает дверь и подхватывает меня под попу, закидывая на себя, я обвиваю его талию ногами. С небольшим страхом улыбаюсь и, обнимая руками за шею, приближаюсь и прислоняю наши лбы, смотрю на него. Он красивый, даже слишком. Идет вперед и опускает меня на стол, сразу делая толчок ко мне, прижимаясь своим пахом к моему. Жаль одежда всё ещё на нас. Трется. Я откидываюсь от желания на стол, переворачивая стакан с коктейлем. Смеюсь, и он тоже. — Барби, тут не место! Поехали со мной! — шепчет он и ставит мое тело на пол. Киваю.

***

Спустя неделю — Люк, какого хрена ты еще не в машине! Снова поедаешь пирожки? — кричит Зак на весь дом, и я понимаю, что мне нужно тоже поторапливаться. Я встала на час раньше, чтобы привести себя в порядок. Прическа, макияж и выбор одежды — на что я раньше не заморачивалась. Это заняло много времени. Раньше я носила джинсы, свитера или толстовки, редко красилась. Теперь, я стала мисс университет и, думаю, что должна поддерживать это звание отличным внешним видом и хорошей успеваемостью. Короткое платье с белым верхом и черным низом, каблуки и я готова. Мы не виделись с Челси после того клуба. Эта алкоголичка ночью попалась родителям, и они наказали её домашним арестом. В университете, наконец, наша тройка воссоединилась. Челси идет с недовольным лицом. Кроме домашнего ареста, её лишили телефона и интернета, но только на неделю. Сейчас всё вернули, кроме возможности ходить на тусовки. — Мама сказала, что до конца года не пустит меня ни на одну вечеринку! — ворчит Максвелл, копаясь в сумке. Мы идем к нашему третьему корпусу по двору университета. — Да брось! Она у тебя отходчивая! Не переживай, что-нибудь придумаем! — успокаиваю подругу, прикрывая ладонью зевок. Слишком рано встала. — Тебя не заставляли так напиваться! Мы не няньки тебе! — почти кричит Джи, вглядываясь на ходу в лицо Максвелл. Она не в духе. Челс и Джиджи отличались взрывными характерами. Не ругаться им помогала я, всегда сглаживая конфликты. При всем их умении найти повод для спора, подруги были разные. Челси более живая и наглая, легко могла полезть в драку и напиться вдрызг. Джиджи, наоборот, практически не пила, была сдержанна, её уверенность в себе привлекала мужчин и иногда подбешивала Челси. По темпераменту, я была что-то между двумя подругами. Нам вместе было весело и интересно. Максвелл всегда умела довести нас до слез своими шуточками из-за чего мы ее называли «наш личный Джим Керри», а Хеммингс исполняла роль здравого рассудка в нашей компании. Я же привносила в нашу жизнь события, над которыми шутила Челс, а после смеха приходилось выслушивать лекцию правильного поведения от Джи. — Джи, права, если бы ты была в себе, ничего бы не случилось! — соглашаюсь я с Хеммингс, вспыхивая от стыда. Этот парень ещё долго будет бередить мой разум. — А что я пропустила? — выскакивает вперед алкоголичка и, вглядываясь поочередно в наши лица, требует ответа. В её голубых глазах зародился блеск интереса, она чуяла, что мы не договариваем некоторые моменты. — Да так ничего! Просто Барби оторвалась на славу, свалив из клуба с незнакомцем! — издевается Джи не без укора, натягивая очки на глаза. — Ты серьезно? Ты всегда была против таких знакомств! Всё страдала по-своему первому и единственному! А теперь что? — жестикулировала Челси слишком активно. От удивления и потока вопросов в её голове она сейчас либо потеряет челюсть, либо задохнется. Уберите от меня эту "мисс любопытность". Демонстрирую своё смущение смешанное с не желанием говорить. Конечно, это глупо. Она не отстанет,и вот уже, прямо сейчас заглядывает мне в лицо щенячьими глазами и сложенными ладонями на уровне шеи. Комичный умоляющий режим "умираю от любопытства", удающийся только нашей Челси, включён. — Он был невероятный! Всю ночь напролёт! Струйный оргазм несколько раз! — еле слышно мой голос. Я думаю, я покраснела. Челс резко затормозила, ухватив меня за локоть. — Где ты его выкопала? Номер хоть взяла? — снова орет она. Студенты оглядываются на нас. Надеюсь, после победы в конкурсе я не буду страдать от повышенного внимания. — Нет! Я сбежала утром, сломя голову! Он спал! Такой красивый и сексуальный! — со смешками отвечаю и ловлю Джи на закатывании глаз. — Вот так значит, подруга! Бросила моё пьяное тело и свалила с мужиком! Максвелл снова вспомнила о наказании родителей. Мы остановились возле входа в здание, желая ещё ощутить теплые солнечные лучи. — Тебя вообще Джи дотащила, я не знаю, как ей удалось! — пожимаю плечами, устремив глаза в чистое небо. Боже, она сегодня заткнется или всё приведет к ссоре. Терпение Хеммингс на пределе. — Удалось так, что меня спалили! Джи фыркает и складывает руки на груди. Сейчас её лучше не трогать. — Ты бы лучше ей спасибо сказала! А то бы валялась там, а Хеммингс бы с каким-нибудь красавчиком развлекалась! — взываю к справедливости и совести Максвелл. Обе молчат, я смотрю время на телефоне. Наш Джим Керри никак не уймется. — Имя хоть спросила? — Его звали Гарри! — отвечаю со смешком, лелея в душе образ этого парня. — Гарри Поттер со своей волшебной палочкой! Чёрт, мы что были в Хогвартсе? Похоже, Максвелл не разрешали, вдобавок ко всем наказаниям, разговаривать, она никак не уймет поток слов и шуток. Джи смеется, отчего ямочки показываются на её пухлых щечках. Эти «отметки ангелов» всегда вызывали у меня приступ нежности и ответную улыбку. — Тогда ты — Беллатриса*, ты точно также ржала, пока не уснула! — добавляет Джи, и я хохочу, это точное замечание про смех пьяной Максвелл. (Беллатриса Лестрейндж — это персонаж «Гарри Поттера».) — Можно я буду героем из другого фильма? — интересуюсь. Хеммингс прищуривается. — Сверхъестественное, что ли? — Как вариант! К нам присоединяется наш приятель Лейтон. Он просто счастлив видеть нас. Челси его терпеть не могла и всякий раз над ним подшучивала, а он делал вид, что не замечал. И вот сейчас, она спряталась за меня и издает звуки, будто её тошнит. Мы с Джиджи смущенно улыбаемся, не имея желания обижать этого парня. — Пошлите уже! Пора! — выдаю я с глубоким выдохом, дыхание ещё не восстановилось после смеха. Заходим в фойе нашего корпуса, и в глаза бросается нечто, что приводит меня в шок. На стену вешают плакат, огромный такой, от потолка, почти до земли, и на нем моя фотография. — Это что? — интересуюсь я. — О, наша королева! — говорит наш завхоз. Я стону. Лейтон осведомляет: — Элита на 180 градусов! Меня бесили вечные комментарии Лейтона по поводу появления популярных ребят на горизонте и вызывали желание ударить его. Ах, да, он же гей, вот и интересовался этими парнями. — Барби, сходим куда-нибудь! — оборачиваюсь и понимаю, что это Найл. Блондин с голубыми глазами всегда с фирменной прической, которая никогда не менялась. Максвелл предполагала, что это пластмассовые волосы. Он один. Где же подевались его дружки и подружки. — С чего это вдруг, Найл? — я совсем недружелюбно из-за событий с прошлого курса. Конечно, парни из элиты мне плохого ничего не сделали, но вот над нашей одногруппницей поиздевались изрядно. Я помню, что тогда еле сдержала Челси, которая хотела набить морду этим парням и выдрать волосы девицам. — О, ты знаешь моё имя? — с ухмылкой интересуется он. — Ну, вообще-то, мой брат с вами тусуется! — А, Зак! Я не могу ума приложить, как я тебя до этого не заметил? Я ухмыляюсь. Он чешет затылок с видом осла. — Проверь зрение! — выплевываю я и догоняю подруг. Мы успеваем в аудиторию до звонка. У нас поменяли преподавателя по литературе, вместо старой женщины будет молодой аспирант. Все переговариваются. Направляемся на последний ряд, поднимаясь по ступеням. Джи спотыкается, я подхватываю её под локоть. Слышу голос Мэри. — Говорят, наш преподаватель выглядит очень горячо! Закатываю глаза. Эти девчонки когда-нибудь перестанут говорить о парнях. Как их ещё не отчислили. Челси усаживается и сразу кидает бумажку в Криса. Он вытаскивает из уха наушник и, заметив меня, машет. — Барбара, привет! — его голос такой слащавый, что мне плохо. Раньше он так на меня не реагировал. Челси вообще делает вид, что её вырвет. Джи смеется. — Когда вернешь наушники? — рычит Максвелл на парня. — Извини, Максвелл, не сегодня! — Охренел! — орет она. В аудиторию входит, явно, наш новый преподаватель, я пихаю подругу потому, что она привлекает внимание лектора своим криком. Он смотрит на нас, и я цепенею. Краска резко приливает к моей голове, в аудитории становится жарко. Мужчина не сводит с меня глаз, а я не чувствую своих ушей. Опускаю глаза и таращусь на обложку тетради, с которой Ариана Гранде, кажется, сочувствует мне. — Только не это! — шепчу я, и подруги пялятся в мою сторону. Челси пихает меня ногой, но я молчу. Поднимаю голову с невозмутимым видом. Преподаватель не смотрит. Слава Богу. — Что от тебя хотел Найл? — спрашивает Максвелл шепотом. — На свидание звал! — отвечаю с видом крутой девушки, понятно, что только изображаю такую. Девочки явно не станут завидовать из-за внимания этого самодовольного олуха. Джи громко издает смешок, и вся аудитория оборачивается на нас. Преподаватель начал говорить, и я погрузилась в свои фантазии, следя за тем, как двигаются его губы. — А он хорош! — комментирует Челс, а я опять мечтаю о том, когда она уже закроет свой рот. Я делаю ей знак заткнуться, и это замечает горячий лектор. — Мисс, встаньте, пожалуйста! — обращается он ко мне. — Мисс? — спрашивает он, таким образом, мою фамилию. — Палвин! — отвечаю я со спокойствием удава. — Хорошо, мисс Палвин, давайте, дружить! Еще одно замечание и я вас выгоню! Я киваю, краснея. Невольно облизываю губы, и это привлекает его зеленые глаза. Горю. Вызывайте пожарных. Горю. Колени подкашиваются, вспоминаю его крепкое татуированное тело. На моем лице, наверняка отражается это. Он ухмыляется и разрешает сесть. Ловлю непонимающие взгляды подруг, заметившие странные изменения во мне. Два детектива в деле. Челс пишет на полях своей тетради вопрос мне: «Что происходит?». «Ничего!» «Барби? Р-р-р-р» «Наш преподаватель и есть парень с клуба!» Она смотрит на меня, потом на Гарри. Её глаза вылезут сейчас из орбит. «Твою мать, мне нужно выйти и проораться на улице!» — нервно водит она ручкой по бумаге. Я с трудом сдерживаю смешок. Моя подруга ненормальная, снова строчит на листе мне послание. «А эта версия Гарри Поттера мне нравится больше! И палочка у него, наверняка, не бузинная*!» (Бузинная палочка — это волшебная палочка из бузины с «Гарри Поттера») Мне очень больших усилий стоило сдержаться и не рассмеяться на всю аудиторию. — Мисс Палвин, задержитесь! — слышу голос лектора, и моё сердце замирает. Максвелл тычет мне в спину пальцем, издеваясь и еле сдерживая хохот. Нервно тереблю ручку сумки, смотрю, как он собирает вещи, пока одногруппники покидают аудиторию. Он выглядит отлично, я любуюсь кудрями, губами. Его мышцы на руках и груди выпирают из-под одежды. Дыхание становится тяжелее, и жар разносится по телу стоит только воспоминаниям о нашей ночи мелькнуть в моей голове. Он резко поднимает глаза и встречается с моими. Не замечаю на лице ни малейшего намёка на наше знакомство. — На что Вы смотрите, мисс Палвин? — голос слишком строгий. — Нии на что! — заикаясь, отвечаю я, проклиная этот день. — Я надеюсь на Ваше благоразумие! Я больше не потерплю разговоров на моей лекции! В следующий раз выставлю Вас за дверь! Вы тут должны учиться, а не веселиться! Я ясно изъясняюсь? Он вроде не был пьян, чтобы не запомнить меня, но почему ведет себя так, будто впервые видит. Разве, это должно меня волновать? Наоборот, я должна радоваться, что не вышло конфуза. Иначе, как бы ощущала себя на лекциях. Я киваю, стараясь избегать его зеленых манящих глаз. — Барби, вот ты где? — в аудиторию залетает Люк и эмоционально кричит на всю комнату. Он замечает преподавателя, извиняется и уходит, затворяя за нами двери. — Барби? — переспрашивает мистер Стайлс с настороженным видом. Он прокручивает мысли в голове, скользя по моему лицу липким взглядом. Это неприятно. — Меня Барбара зовут! — оправдываюсь. Изумрудные глаза продолжают бегать по моему лицу, и он слабо улыбается. Теперь мужчина игриво рассматривает мою грудь, скрываемую блузкой. Значит, вспомнил, но снова приобретает незаинтересованный вид. — Вы свободны! — говорит лектор, и я быстро удаляюсь. Встречаю на выходе Джи. Челси умотала в библиотеку. — Мне нужно в 4-й корпус к профессору Кларксу! — говорит Хеммингс и я соглашаюсь идти с ней. - Челс мне сказала, что мистер Стайлс и есть тот парень с клуба! Я киваю. Она тихо хихикает. — Да уж! Не представляю, как ты теперь будешь на его лекции ходить, а потом еще экзамен сдавать! Не унимается подруга. — Джи, итак сдохнуть хочется! Один раз я позволила себе расслабиться и вот "на тебе" , сразу проблемы! Оттягиваю платье немного вниз, навстречу нам идет Шон со своими друзьями. Шон — это наша общая любовь с подругами. Мы сохли по парню. Из-за него записались на дополнительные задания по электротехники, которые нам к чёрту не нужны были. Мы никогда даже не разговаривали с ним, и скорей всего, он не знал даже о нашем существовании. Этот парень всегда был грустным и этим завоевал нашу любовь, став объектом томных взглядов и вздохов. Сейчас я слишком расстроена последними событиями, что не поддаюсь его чарам, а Хеммингс тихо стонет, со словами: — Опять этот печальный взгляд! Милый иди ко мне, я тебя утешу! Я пихаю её в плечо, одаряя взглядом, означающим, что он может услышать. Мы не остаемся без внимания, и Шон обращается к нам: — Девчонки, прогуляемся сегодня? — Нет! — отрезаю я и тяну возмущающуюся Джи вперед. — Палвин, ты ненормальная! Ты совсем рехнулась? Ты понимаешь, что отказала самому Шону? — кудахчет подруга. — Заткнись, Хеммингс! Мы подошли к нужной двери, но она закрыта. Джи продолжала сопеть от злости, сложив руки на груди. Разместившись удобно на подоконнике, мы молчали. Напротив нас стояли ребята из элиты в неполном составе, не хватало Люка и Зака, которые не так давно стали тусоваться с этой компанией. Найл, Лиам, Зейн, Луи и девчонки. Эль была девушкой Луи, но они постоянно ругаются, Камилла и Сирена ходили хвостами. Последних двух мы на дух не переносили, они всё пытаются добиться расположения парней. Я уткнулась в телефон, чтобы не видеть этих людей. Подруга повторила за мной. Проверяю социальные сети, комментирую новый пост Челси. Эта девушка не упускала возможности сфотографироваться. Вот сейчас она в библиотеке. — Она неисправима! — говорит Джи и прячет телефон в карман. — Нужно потащить её в студию к Тео! Она станет отличной фотомоделью! — Да уж! Она нас.. — я не успеваю договорить потому, что к нам подошел Зейн Малик, самый красивый из компании парень, да что компании, университета. Смуглый брюнет с длинными ресницами, прямым носом и фигурными губами. Его карие глаза с волнением обращены к Хеммингс, которая густо покраснела и уткнулась на свои ноги, болтая ими в воздухе. Я никогда не видела, чтобы Джи была такой растерянной. Уверенности в себе ей было не занимать, а тут такая реакция на парня. Её щеки покрылись моментально румянцем, и она смущенно пролепетала сухое: хорошо. Подруга некоторое время приходила в себя после обращения к ней красавчика. — Хей, Джи! Неужели сам Малик обратил на тебя внимание? Подруга пожала плечами и прислонилась спиной к стеклу. Вряд ли мы когда-нибудь могли представить, что будем приковывать внимание популярных мальчиков. Кажется, они говорили о нас, синхронно повернувшись и устремив взгляды в нашу сторону всей компанией. Пялятся, как на обезьянок в зоопарке. Очень хотелось показать им средний палец, но я же воспитанная. Никогда ими не интересовалась, как и мои подруги, мы жили в своем мирке и были счастливы. Ходили на вечеринки, в клубы, еще и успевали учиться. Я удивилась их сегодняшним знакам внимания, хотя ничего странного, эти парни общались только с популярными девочками, а после конкурса красоты мы стали известны всему университету. Вот, сейчас Малик пригласил подругу на матч по футболу. Он играл в университетской команде, как Зак и Луис Томлинсон. Джи согласилась, но пребывала в каком-то ступоре. — Хеммингс, он тебе всерьез нравится? — осторожно интересуюсь я. Осторожно потому, что никогда не видела такой ее реакции на мужчин и не знала, что ожидать. Она могла вспылить, и я не хотела ссориться из-за какого-то парня. — Не знаю, Барби, правда! — виновато выдает она, и мне хочется обнять светловолосую, находящуюся в замешательстве. — Он действует на меня неправильно! Я в ступоре, когда он смотрит! На хрен, мне этот футбол сдался! Вот пойду и скажу, что не приду! Джиджи храбрится, и я посмеиваюсь над ней. Только же сказала, что в ступоре, а теперь в ней проснулась мисс решительность. — Не веришь? Ты думаешь не скажу? Скажу! Смотри и учись! — её слова были адресованы больше самой себе, чем мне. Блондинка спрыгивает с подоконника и направляется к элите, я наблюдаю неотрывно. Она подняла свои плечи и приблизилась, позвав мулата. Вот, он отходит от ребят и приближается к Хеммингс. Я готова начать смеяться, ожидая провала, но она что-то говорит, не смотря ему в глаза, и возвращается ко мне. Моя мисс решительность. — Это было не так страшно! Вот что значит контроль разума! Кажется, будто она упадет в обморок, её руки трясутся, а я начинаю переживать за состояние нашего «Разума». — Что ты ему сказала? — Сказала, что не приду потому, что футбол это не мое и извинилась! — я кривлю губами, разминая шею. — Ха, у него был такой разочарованный вид! Ты разбила ему сердце! — Да ну, на хрен, этих красавчиков! Терпеть их не могу! Я тру виски, голова начинает болеть, Хеммингс вопросительно косится. Я вспоминаю, в какую дерьмовую ситуацию попала. Думаю об этом и отвечаю блондинке. — Никаких клубов в ближайшие сто лет! — Ага! — сомневается подруга и приходит в своё обычное состояние. Я кошусь на элиту, Сирена что-то говорит, указывая движением головы в нашу сторону и девушки смеются. Зейн прерывает её с раздражением, и она прекращает угорать. На её лице огорченное выражение. Встречаюсь со взглядом Найла, улыбается мне, а потом орет через весь коридор. — Хей, Барби, пойдем сегодня в кино! Мои брови в удивлении взлетают вверх. Он уймется? — Я занята! — уверенно отвечаю я. — Чем, интересно? — Будешь зубрить уроки? — встревает Лиам, пытаясь подколоть меня. — Не ваше дело! — огрызаюсь. Найл и Лиам идут к нам. Этого еще не хватало, где профессор Кларкс? — Девочки, присоединяйтесь к нам! С нами весело! — просит Лиам, подмигивая мне. Этот парень выглядит очень мило. — Нам пора! — говорит быстро Джи, спрыгивая с подоконника. Все внимание к ней. Она хватает меня за руку и тащит к лестнице. — Святые угодники, Джи! Что происходит? — я в недоумении, покорно шагая за блондинкой. — Они мне не нравятся! Когда они отстанут? — нелепо отмазывается неадекватная подруга. Я смеюсь, у неё странное поведение, а я жалею о том, что ушли. Пейн показался мне очень привлекательным вблизи, но озвучиваю другие мысли: — А как же профессор? Ты ему работу собралась показать! — Завтра покажу! — Ну, как знаешь! По дороге встречаем снова Лейтона и Челси. Подруга идет с ним и закатывает глаза. Ей, наверняка, уже хочется убить парня. — Боже, Джи, ты такая взволнованная! Тебе что, Шон улыбнулся? — спрашивает приятель. — Сегодня вторник, забыл? А Шон будет завтра! — уточняю я — А сегодня у Джиджи — Малик! Я смеюсь. — Твою мать, сам смуглый секси-Зейн? — переспрашивает Лейтон, и я киваю, разглядывая подругу. Она спокойно отмахивается, и мы с ней замираем. Снова Шон идет в стороне. Лейтон начинает бухтеть, и это продолжается пока печальный парень не скрывается из виду. — Девочки, что вы нашли в этом бледном парне! Он даже не секси! — интересуется приятель, держа меня за руку и поглаживая мою ладонь. — Лей! — предупредительно останавливает Челси парня, направляя в его сторону свой длинный указательный палец. Это означает, что она не потерпит разговоров об этом парне. Мастерсон сдается. - Идете на вечеринку к Колтону? — сменяет тему брюнет. — Я нет! Мне того раза хватило! — выдавливаю я. — И я нет! — подает голос Максвелл. Лей смотрит с непониманием. Челси смеется. О нет, они сейчас расскажут мой позор. — Наша Барби на прошлой неделе подцепила горячего парня в клубе и только утром вернулась домой! — поясняет Челси, и я бью ее по плечу. — Эй, не обязательно говорить! Улыбка у Лейтона застыла на губах, а потом он резко начинает орать. — Уууф! Наша Барби наконец-то оторвалась! Дай пять! Я отмахиваюсь от него, как от назойливой мухи, но знаю, что он не отстанет, пока не хлопну по руке, что я и делаю. — Сделай одолжение Лей! Свали куда-нибудь подальше! — с наигранно предупреждающим видом рычу я. Я радовалась в этот момент, что приятель не был болтливым, но будет ещё долго подкалывать. Мне звонит мама. — Да, мам! Я уже иду домой! — Милая, ты помнишь, что любишь своего брата! — Помню! Что нужно? — Сходи к нему на игру! — Ма, я терпеть не могу футбол! — Ты знаешь, что это для него значит! Я помню, что это важный матч, финал между университетскими командами Англии. А также, его могут заметить важные люди, и тогда карьера футболиста обеспечена. Я даже не сомневалась, что так и будет, ведь мой брат виртуозно владел мячом. — Ма, ему пофиг приду я или нет! — Мы не сможем с отцом прийти на игру! Будь добра сходить! Мы не разговаривали с ним около месяца, из-за его долбанной подружки, с которой сейчас он уже не встречается. Она испортила мою любимую куртку и даже не извинилась, а этот гаденыш её защищал, ещё и послал меня. Я не могла так этого оставить. Сначала пусть извинится, потом начну разговаривать. — Ладно, я подумаю! До матча ещё столько времени! — Барбара, я лишу тебя наследства! — шутит мама, и я заливаюсь смехом — Ладно, я домой! — кричу я ребятам и ухожу.