Закрой глаза

— Приказом императора Нильфгаарда, за колдовство и мародерство, ты приговариваешься к смерти через повешенье...или под пытками. — голос солдата, пропитанный дешевым алкоголем, звучал так громко, что большой черный ворон, доедающий труп волка, громко каркнув, поднялся с насиженного места и улетел куда-то в чащу леса.

"Древо висельника", так называлось место, куда привозили провинившихся со всего района для страшного наказания. Публичные сожжения были несомненно распространенны, но рядом с обычными деревнями, это не имело никакого смысла, да и дети часто жаловались родителям,поэтому обычно преступников убивали вдали от поселений. Красивая рыжеволосая девушка, лет тридцати от силы, стояла на коленях, растирая руками грязь по лицу, в попытке вытереть, текущие по щекам, слезы. Солдаты, искривив губы в ядовитой ухмылке, со змеиным садизмом наблюдали за несчастной, не смея прерывать ее истерику. Несомненно, это доставляло им удовольствие, видеть как "уродцы" мучаются от боли, плачут, осознавая свою невиновность. Им было все равно на справедливость, военнослужащим полагались солидные льготы, так что солдаты не жаловались. Быстрый удар прилетел девушке под ребра, заставляя ее оторвать руки от лица, чтобы прикрыть жизненно важные органы. Слезы вновь и вновь катились по ее щекам, вперемешку с громкими всхлипами, была слышна тихая мольба о пощаде. Мать одиночка, воспитывавшая двух детей, не могла представить, что это случится именно с ней. — Заткнись, уродина. — грубо воскликнул страж, самый низкий из них. Компания дружно засмеялась, словно в этом было что-то смешное. Несчастная девушка вновь всхлипнула, когда двое солдатов взяли ее под руки, насильно поставив на ноги. Крепкая веревка была уже готова, осталось только закинуть ее на темные сильные ветви дерева и дело будет сделано. Топот копыт заставил одного из них обернуться. Самый главный среди солдат, Марелин, бывший полководец, опустившийся до звания обычного командира отряда, коих было на весь Новиград болше сотни, брезгливо посмотрел на всадников. Черный капюшон скрывал лицо подошедшего, крепкая броня, защитившая его от многих ранений, плотно сковывала широкую и мускулистую грудь мужчины. Два меча, один серебряный, другой стальной, покоились в кожаных ножнах, на которых были высечены черные иероглифы. Второй оказался вооружен слабее, на нем не было никакого плаща, который скрывал его личность, словно тот ничего не боялся. Старый конь уже не мог быстро бегать, он стремительно терял вес, взгляд стал пустым и холодным. Темные волосы всадника убраны в небрежный хвост, морщинистая кожа покрыта множеством шрамов. У него не было оружия, лишь тяжелая, почти непробиваемая броня. — Геральт, не лезь. — тихо прошипел второй. Мужчина кивнул, словно это не было в его намерениях, спрыгнул с лошади и кинул к ногам Марелина голову волколака. Тот, испугавшись столь противного зрелища, отступил назад, машинально выставив руки вперед. Еще не засохшая кровь вытекала из пасти животного, перерезанные артерии образовали на земле небольшую красную лужу, белые глаза бездушно смотрели на солдата, пугая того еще сильнее. Трясущимися руками Марелин выудил из кармана темный мешок монет, которые весело позвякивали внутри. "Музыка для моих ушей" — пошутил бы ведьмак, если бы не знал этого человека так хорошо. Геральт поймал сверток на лету и вновь вскочил на своего верного скакуна. Стражники, словно не заметив прихода свидетелей, продолжали издеваться над девушкой. — Ха-ха, выдерни ей зубы! — воскликнул низкий. Ведьмак, одернув лошадь за поводья, прислушался к их "разговору". Напарник Геральта уже уехал, оставив мужчину одного. Он, как никто чувствовал намерения ведьмака и знал, когда стоит уйти, чтобы позволить своему ученику действовать по его желанию. — Ну же, поторопись! Солдаты, слишком увлекшись своим делом, даже не заметили подошедшего к ним со спины ведьмака. Мужчина, скинув с плеч плащ, положил широкую руку на плечо Марелина. Спортивное тело выше среднего роста, в сочетании с бесшумной кошачьей походкой постоянно готовой к смертельному броску. Белые прямые волосы по плечи обрамляют овал худого лица. Желтые кошачьи глаза, способные загипнотизировать почти любого, беспрерывно смотрели на терявшую сознание девушку. — Эй, в чем проблема?.. - не успел договорить стражник, как почувствовал резкую боль. — Закрой глаза. — спокойный голос, обращенный к девушке, заставил поднять ее голову, измученно смотря на своего спасителя. Крепкие руки ведьмака, облаченные в грубые и толстые кожаные перчатки, схватили командира, прикрывая себя от меткого выстрела низкого. Стрела пришлась как раз в грудь, мгновенно прерывая жизнь гнусного солдата. В один момент зрачки вытянулись сильнее обычного, Геральт, отбросив низкого, который судорожно пытался натянуть тетиву для очередного выстрела. Осталось еще двое. Мгновенно вынув из ножен стальной меч, мужчина сцепился в схватке с самым сильным из солдат. Естественно, обычному мужчине было не сравниться с ведьмаком, но Геральт, словно играя со своей жертвой, дрался лишь в пол силы, создавая для противника иллюзию, что тот сможет одолеть беловолосого. — Ну, иди сюда, ссыкло. — гневно выкрикнул солдат, за что мгновенно поплатился — отрубленная голова упала на землю, заливая серые камни алой кровью. — Как скажешь. — усмешка, быстрое движение и последний солдат лежит на трупе своего товарища, состроив гримасу полного ужаса. "Живописный пейзаж, ничего не скажешь. " — подумал про себя ведьмак, оглядывая место битвы. Девушка, крепко зажмурив глаза, сидела на холодной земле, пачкая свое и без того грязное платье, и плакала. Мужчина, словно ничего не произошло, запрыгнул на черногривого коня, и, вытерев меч от крови, грубо кинул девушке. — Захорони их здесь и беги в деревню Кривые сучья, тебе там помогут. — ведьмак пришпорил коня, направляясь в сторону леса. Лишь топот копыт смел прерывать наступившую тишину.