"Галактика слишком велика, чтобы остаться с ней один на один.."

«Ты мой соулмэйт» Ричард поднял глаза. Девчонка, что стояла над ним, смущенно улыбалась, и, в общем-то, он понимал, почему она пришла к такому логическому заключению. Вот только Ричард в этот раз отказался полагаться на логику, - это заявление, даже следуя ее законам, все равно не являлось достоверным, - поэтому просто опустил взгляд обратно в книгу, давая себе и неожиданному собеседнику время для понимания ситуации. «Ты ошибаешься», - проговорил он отчетливо, твердо и ясно. Ему не было жаль. Он ничего не чувствовал. Как, кажется, и она сама, что только подверждало его теорию. Когда она говорила, ее диод даже не изменил свой цвет с привычного голубого, и сейчас, после того, что он ответил, ему даже не пришлось поднимать глаз, чтобы знать, что ничего не изменилось. Это просто данность, о которой никто не знал, и, Ричард надеялся, никогда не узнает. По крайней мере, пока он жив. Он не знал, что бывает с меткой соулмэйта после того, как сам андроид умирает. Он ничего об этом не знал, потому что ни у кого, кого он знал, не было такой вот метки – странной, совсем не похожей на машинную гравировку на открытом белом пластике, - и Ричард подозревал, что ничем хорошим его исследование не закончится. Он просто решил ждать. Девушка смотрела на него, и он чувствовал взгляд ее ярко-зеленых глаз. Новая модель, совсем недавно увидевшая свет. В этих глазах не было ни капли тех чувств, которые, как говорили, появляются вместе со встречей своего соулмэйта. Она тоже знала. Просто боялась это признать. Ведь оставаться одному в этом мире не хочется никому. Только вот Ричарда не устраивал максимально логичный подход. Не в этом случае. Он готов был быть одиноким, но только не привязанным к другой такой же бездушной машине – что-то внутри него не позволяло ему так поступить. Как будто бы его неизвестный соулмэйт шипел на него всякий раз, как только Ричард думал о том, чтобы связать свою жизнь с наиболее подходящей моделью. «Даже если я и ошибаюсь, почему бы нам, тем, у кого нет соулмэйтов, не быть вместе?» - проговорила девушка, и в ее голосе не было даже ноток отчаянья, не к чему прицепиться, а Ричард не мог даже понять само ее желание подойти. Он никогда не проявлял особого интереса к своим однокурсникам, никогда даже не смотрел на них дольше трех секунд. Его мать говорила, что это, скорее всего, говорит о том, что его соулмэйт очень сильный и не дает ему засматриваться на других. Вот только сам он еще ни разу не показывался, так что уже начинал казаться Ричарду мифическим персонажем, а его метка – просто неудачной мутацией пластика. Но даже если и так, почему сейчас его мозг говорит ему нет, хотя он даже и не пытается представить жизнь с зеленоглазой моделью перед ним. Его пальцы чуть заметно дрожат, зажимая страницу, и, если бы у него были чувства, он был бы раздражен, но это лишь неполадки системы, ошибочно принявшей поступающие данные за угрозу. «Потому что я не считаю это необходимым» был его ответ, единственный, какой он мог ей дать. Это было похоже на наваждение, и Ричард хотел как можно скорее от него избавиться, чтобы в залитой холодным светом классной комнате остался только он и учебники, которые он, по привычке, перенятой от своих родителей, продолжал таскать с собой – это бумажные тома были чуть ли не раритетом с планеты, где они были изначально созданы, и отчего-то они казались чем-то родным Ричарду, который никогда не был на их исторической родине. Его мать называла это цифровой памятью, а сам Ричард сетовал на соулмэйта, который продолжает чинить ему неудобства еще даже не встретившись со своей половинкой. «Хорошо» - проронила девушка, прежде чем повернуться к нему спиной и уйти. Прежде чем его руки перестали, наконец, сжимать ни в чем не повинную страницу, а тириум перестал приливать к основному процессору. Все было как во сне, вот только андроиды не видят снов. Они не спят, лишь выполняют вынужденный перезапуск системы и поиск системных ошибок в то время, когда люди обычно предпочитают спать. Люди. Ричард пролистнул несколько страниц. Он уже читал что-то похожее. Про физиологию, и про этику, и про чувства, которые люди так высоко ценили, и с которыми в то же время так безжалостно обходились. Он не мог понять, лишь осознать, что он способен на это. Но без основного компонента, без ключа к этому коду, он не мог и представить себе, что таят в себе эти слова. Грусть. Радость. Любовь. Боль. Полупрозрачные стены, освещенные тонкими искусственными лампами, идущими тонкой линией по всему периметру, не отвечали ему на вопросы, равно как и не давали ничего из того, о чем он читал. Они не приносили радости, не создавали ощущения уюта, не придавали официальности зданию. Они служили границей между двумя помещениями, чтобы андроидам, которые уже нашли своих соулмэйтов, было проще ориентироваться со всеми новыми ощущениями, которые мешали нормальному функционированию программы. Книга давала больше, но Ричард не находил в себе отклика, лишь названия того, чего для него не существовало, и он захлопнул переплетенную бумагу, чувствуя на руках частицы пыли с еще не прочитанных страниц. Ему не нужно было долго собираться. Все, что он носил с собой – книги, их семейные реликвии, а остальное их братии было не нужно. Ричард поднялся со стула и, запечатлев напоследок вид аккуратно расставленных столов с разъемами для подключения и чистой, абсолютно зеркальной поверхностью, повернулся к выходу. Даже если там и осталось что-то от него, память о том, что он когда-то сидел там, Ричарда не особо волновало, как скоро она исчезнет. В конце концов, он не собирался оставаться здесь, в каком бы то ни было смысле. Это место дало ему все, что могло. Остальное ему нужно будет добывать самому. *** Двери в домах андроидов не издавали звуков, зато каждый из находящихся внутри мог просканировать местность и выявить появление другого, поэтому Ричард просто зашел и по внутренней передаче поздоровался со матерью. «Ричард, как прошел твой последний день в школе?» - транслировала она. У них не было нужды задействовать речевые центры, когда они были только вдвоем. Равно как ей не было нужды спрашивать что-то настолько банальное и объективно ненужное. «Все прошло как обычно. Во сколько вылет завтра?» - передал он обратно, кладя книгу на стол, такой же прозрачный, как и стены в учебном заведении. Все вокруг было сделано из ультратонкого пластика, который отлично чувствовал себя в атмосфере планеты – не подвергался коррозии и сохранял свои свойства, и бумажный реликт смотрелся довольно странно в этой однотонной стерильной среде. Но Ричард привык к этому зрелищу. Если пройти чуть дальше и завернуть в кабинет его матери, то можно найти целый шкаф этих вещей, которых здесь быть не должно. Однако по воле случая, а также, возможно, стараниями его прапрародителей, часть планеты, которая не приняла их, оказалась здесь, в самом центре оплота отверженных. Несмотря на то, что Ричард знал историю, знал, как и почему, его все равно тянуло к людским вещам. «Через три часа после захода звезды» - ответила она ему, присылая всю необходимую информацию. «Ты ведь не нашел своего соулмэйта?» Ричард подошел к матери почти вплотную, - они были одного роста с одинаковыми глазами и темно-каштановыми волосами, которые в голубоватом свечении ламп казались почти черными. «Ты что-то знаешь про это?» - он намекал на свою метку, на странность, и на то, что его мать, не отпускавшая его ни на шаг от себя, записала его в межгалактическую полицейскую академию, без каких бы то ни было предпосылок. Не то, чтобы он имел что-либо против полицейской карьеры. И не то, чтобы его не спросили о том, против ли он. Но отправлять своего единственного сына в другую галактику просто потому что он не нашел своего соулмэйта, или по каким-то иным неизвестным ему причинам, было в крайней степени нелогично. «У меня есть предположения, только и всего. Чтобы подтвердить или опровергнуть их, тебе нужно совершить это путешествие и выяснить свое собственное предназначение. И оно не здесь. Называй это материнским чутьем», - она похлопала его по груди и улыбнулась, чуть оголяя ровные белоснежные зубы. Ричарду всегда нравилась ее улыбка – в ней было что-то неуловимо хищное и в то же время бесконечно теплое, и он сам пытался ее скопировать, стоя перед зеркалом, но даже имея ее черты, его улыбка имела мало общего с улыбкой матери. Ричард не испытывал страха как такового – только неизвестность немного тормозила его вычислительные процессы. Он, выросший в среде таких же, как он, с небольшими отличиями, совсем скоро должен будет оказаться среди существ абсолютно от него отличающихся, практически неизученных им на практике, только имея информацию, заложенную в его базу данных в ходе процесса обучения. Он был уверен, что этого будет достаточно для успешной интеграции, но, в связи с различием в физиологии и естественных потребностях, с более близким общением могут возникнуть трудности. «А еще мое чутье говорит, что все будет хорошо. Даже лучше, чем хорошо», - его мать снова улыбнулась, передавая по связи файл, который он не мог прочитать, поэтому бросил на нее вопросительный взгляд. «Как встретишь своего соулмэйта, ты узнаешь, что с этим делать», - она прервала связь и оставила его одного в гостиной, попутно прихватив со стола книгу, которую он принес. Если бы Ричарду было что собирать, кроме двух дополнительных комплектов нижнего белья и запасной флакон с тириумом, то он бы мог чем-то занять себя все эти часы перед отправкой, но у андроидов не было никаких вещей, которые были бы предметом первой необходимости в долгом путешествии. Они не пили и не ели в смысле пополнения энергии, как у остальных, органических форм жизни – тириум самоочищался и пускался по кругу в их системе, и нужда в подпитке возникала только тогда, когда он вытекал из тела физически. Периодический стасис позволял исправлять ошибки системы, корректировать программу, систематизировать полученную информацию, - и все это без использования каких-либо посторонних предметов. Андроиды отличались почти что полной автономностью и не нуждались ни в чем и ни в ком, разве что в механике, если возникали серьезные поломки. И в соулмэйте, который с самого начала их жизни маячил где-то на горизонте. Просто в случае Ричарда это вполне мог оказаться горизонт другой планеты. Учитывая все возможные трудности, Ричард решил войти в стасис, чтобы стабильность системы хотя бы на первое время не вызывала сомнений. Он уже проходил фрагментацию информации за последние несколько дней, но в данной ситуации он просто не мог позволить хоть чему-то выйти из строя. Он пробудился от того, что кто-то легко провел по его щеке и легко поцеловал в макушку. «Уже время?» - открыл он канал, обращаясь к матери. Он открыл глаза и взял ее руку в свою, оголяя белый пластик, из которого был создан. Они столько раз образовывали соединение, но все, что Ричард понимал из пришедших к нему ощущений, это то, что его мать и он сам воспринимал рецепторами, направленными на анализ внешней среды. «Твой отец будет ждать на платформе, но ты не должен говорить с ним. И он не имеет права отговаривать тебя», - транслировала она, не отвечая, но в то же время говоря именно то, о чем он собирался спросить. В окнах виднелись силуэты домов и слабое свечение электростанции. Андроидам не нужно было много света – их глаза были способны видеть в стопроцентной темноте, их сенсоры – улавливать то, что недоступно для органических существ, и поэтому им не нужны были фонари на улицах или лампы в доме. Но то тут, то там, пока Ричард ехал на такси к космопорту, всплывали маленькие огоньки, установленные отчасти компаниями, отчасти самими андроидами в их домах, и это все наводило на мысль о том, что все равно, их раса забрала с собой уже отжившие свое особенности людей. Перед тем, как Ричард покинул дом, его мать вложила в его руку книгу, которую он еще не читал. Он всегда любил медленное и вдумчиво перелистывать страницы, и брался за книги только тогда, когда считал, что он хочет этого, поэтому часть их личной коллекции все еще осталась непрочитанной, хотя он мог перед уходом просто просканировать все страницы и оставить их в памяти, чтобы дочитать там, где он собирался провести несколько будущих лет. В этом был какой-то странный ритуал. И дело даже не в книге и не в том, как его мать взъерошила его идеальные волосы перед отъездом, и как его отец пожал ему руку прежде чем он шагнул на борт челнока. Это и странное спокойствие, которое на самом деле никогда не покидало его, и то, что его соулмэйт, скорее всего, все еще ждет его там, за границами его родной галактики. Не так уж далеко, если учесть, что туманность Андромеды находится по соседству с той галактикой, прародителем людей и андроидов, в которой находится на настоящий момент единственная межгалактическая военная академия. И там, по слухам, множество видов, не только люди. Ричард задумчиво смотрел в иллюминатор, закончив рассматривать и сканировать всех своих попутчиков. Все они, за исключением его самого, направлялись далеко не на обучение, и уж, скорее всего, не на военную службу. Их челнок шел до Земли, и дальше, обходя ее и делая другие необходимые остановки, одна из которых была его конечной целью. Здесь были и рабочие, и перевозчики, и даже некоторая элита, непонятно по какой причине выбравшая неказистый транспорт вместо роскошного корабля. Золотистый ободок иллюминатора отражал чистый белый свет, в отличии от мягкого голубого, к которому Ричард привык за столько лет, и визуальная информация пополнялась все новыми образами. Конечно, у андроидов была общая база со всеми изображениями, вплоть до полной схемы строения корабля. Но все, что хранилось в скачанных архивах, все же отличалось от того, что Ричард видел собственными глазами, и, хотя сам он не мог выявить разницу, его процессор собирал все самое интересное и запоминающееся, что встречалось андроиду на пути. Например, изображение людей. И тарианцев. И катидианцев. Множество других видов, которые Ричард видел до этого на картинках, информация о которых хранится в базах его системы. Когда он только вышел из корабля, все это запестрило вокруг него. Информация, которую он уже имел, приобрела форму и смущала его своим разнообразием. Доки представляли собой абсолютную противоположность его родной планеты. Там, где все было стерильно, ровно и абсолютно логично, тут царил хаос почище чем на видео, что им показывали в самом начале обучения – о том, как вели себя первые девианты. Если где-то и могло произойти убийство, то точно здесь. Причем незаметно. Ричард отмечал все новые и новые волны людей, где-то кричали рабочие, повсюду мелькали парни не сильно старше, чем он сам, и сновали девушки, ловко уворачиваясь от пытающихся протолкнуться сквозь толпу новоприбывших. Ричард уловил три случая кражи, пять случаев преднамеренного травмирования и бесчисленные моменты ругани и нецензурной брани, которую он знал только потому, что читал те самые книги, что остались в доме его родителей. Его слуховые рецепторы стабильно перегревались, процессор работал медленнее, чем обычно, и вся система выдавала ошибки до тех пор, пока он не уменьшил чувствительность датчиков и не поставил напоминание об обязательном стазисе. Или даже полном перезапуске, если ему удастся добраться живым и оказаться в более-менее спокойном месте. Это было непохоже ни на что, с чем он раньше сталкивался. Никакие книги, видео или звуковой ряд не могли подготовить его к подобной обстановке. Программы социализации откликались с опозданием, но на данном этапе они и не были нужны, пока Ричард пробирался сквозь толпу, ориентируясь по аккуратно расположенным знакам. Его сумка с запасами тириума, запчастями и книгой претерпела несколько ударов, даже несмотря на то, что он просчитывал и перепросчитывал траектории движущихся существ. Серые стены постепенно сходились в коридор, который также был заполнен, но находился в постоянном движении. Лампочки мигали, сопровождая прибывших прямо до стойки регистрации, и некоторые формы жизни подрагивали вместе с ними. Ричард не имел при себе никаких документов, но человеку за стеклом, видимо, это было не нужно, потому что через несколько секунд после того, как андроид подошел к черте, ему уже махнули, чтобы тот продолжал движение. Удивительный мир. И это только часть его, многорасовая, интеркультурная, космическая станция, созданная для обучения и подготовки полицейского межгалактического состава. Единственная, выйдя из которой, ты мог работать за пределами своей родной планеты. Те, кто создавал ее, вряд ли могли подумать, что она разрастется и станет чуть ли не маленьким государством с постоянно текучим составом населения. «Ричард, модель РК900, мой серийный номер можно увидеть в базе в открытом доступе», - его механический голос звучал странно рядом с бесконечным количеством диалектов, визгом и басистыми нотками, постоянно изменяющимися даже в рамках одного предложения. Катидианец посмотрел на него изучающе и спустил на глаза сканер. Модель была старая и не совсем корректно работающая, насколько мог судить сам Ричард по своему анализу, но если она позволит ему пройти к своей комнате, и обосноваться, то это не особенно его волновало. «Есть такой. Хочешь заселиться сейчас?» - катидианцы никогда не отличались вежливостью, бессмысленные расшаркивания для них не имели никакого значения, а, значит, Ричарду придется приспосабливаться и отвыкать от чуть ли не хрестоматийного общения, каковым оно было на его родной планете. «Я бы предпочел сделать это в ближайшее время», - ответил он администратору, соблюдая, однако, все необходимые правила обращения. «Лови тогда». Прямо через стекло, и прямо по направлению к его носу, прилетела карточка доступа. Не будь он андроидом, то никакой ловкости бы не хватило, чтобы успеть ее перехватить. Катидианец усмехнулся. «Давно я не знался с вашей братией. Впечатляет», - проговорил он своим стрекочущим голосом, стуча задней ногой по стулу. «Форму возьмешь на подвальном этаже». Это был конец разговора, и Ричард не собирался задерживаться и продолжать бессмысленный обмен репликами. В его голове уже был план здания, и все важнейшие для него точки были отмечены на нем, поэтому нужда хоть в какой-то дополнительной информации отпадала. Его главной целью стало найти свою комнату. В здании общежития не было никаких особых достопримечательностей, равно как и достаточно больших помещений, чтобы их туда поместить. Ричард шел по коридорам и маленьким комнаткам, периодически встречаясь и расходясь с остальными курсантами. Они лишь вскользь пробегали взглядом по новенькому, и после продолжали свой путь, погруженные в свои мысли или разговоры с собеседником. Здесь было гораздо спокойнее, чем в порту, и более привычно, хотя диоды, что были встроены в стену и частично выведены из строя, горели желтым, а мебель была потрепанной и вообще не была из одной линейки. Все на этой станции в какой-то мере представляло собой хаос. Ричард мог это принять, но такая жизнь все равно оставалась за гранью его понимания. Обе койки в комнате, записанной на него, были пусты, и Ричард закинул свои вещи на ту, что сверху. Ему не нужно было место для сна. Он входил в стасис сидя, а его сокурсник наверняка захочет место, к которому будет удобнее подобраться. Это было всего лишь логично. Система оповестила его о необходимости исправления ошибок, и о том, что стасис был бы очень кстати в данной ситуации, получив все необходимые заверения от внешних данных о безопасности данного процесса. И Ричард согласился. Его диод мигнул желтым, прежде чем снова вернуться в состояние спокойного синего, совершая полный круг проверки системы. Занятия начинались только с завтрашнего дня, поэтому времени было достаточно для того, чтобы провести полную диагностику и вернуться к нормальному функционированию. А еще Ричард ждал. Перед тем, как войти в стасис, что-то внутри него замерло в предвкушении. Он знал, что подобные ошибки встречались, но в этот раз, у него была объективная причина для этого. Если его мать была права, то его соулмэйт должен быть где-то на этой станции, и вероятность встретить его завтра или в любой из последующих дней была равна 75%. И Ричард не знал, что будет тогда. База не давала ответов. Никто, на самом деле, не мог их дать. На его родной планете, и в памяти тех, что существовали там, не было ни единого случая, чтобы соулмэйтом являлся не андроид. Или же записи были преднамеренно уничтожены. Будет ли это человек, или катидианец, или сцифоиды, или какая-то другая форма жизни, Ричард понятия не имел, как с этим быть. И что будет с ним самим. Слабый писк оповещения вывел его из стасиса через десять часов, и все вокруг казалось спокойным и почти таким же как дома, ровно до того момента, как снаружи донесся еле разборчивый шепот. Ричард настроил рецепторы – любая информация могла сейчас пригодиться для успешной интеграции в общество. «По шкале от одного до десяти, насколько ты можешь держать себя в руках?» - спросил один из голосов, мягкий, почти что женский, если бы его не выдавал чуть слышный стрекот в конце каждого слова. Катидианец. «Девять, окей? Чего еще ты от меня хочешь?» - ответил более грубый, откровенно мужской. «Все так плохо? И тебя не смущает, что он андроид, а у них там свои заморочки?» - прошелестел первый. «Мне все равно уже, веришь. Все это чушь собачья, что у них нет никаких эмоций. Я сам видел опровержение». Ричард насторожился. Они не подходили к его комнате, даже, скорее всего, не знали, что он там. Значит, на станции есть как минимум еще один андроид, и, судя по всему, уже связанный со своим соулмэйтом. Но кто же тогда этот человек, что так стремиться поладить с одим из них. К тому же, разве люди чуть ли не самые яростные противники андроидов – потомки тех, кто изгнал их род с Земли? «Хэнк, это не так просто. Он вежлив с тобой потому что это его программа. Они все такие». - продолжал катидианец. Они всегда не особо разбирались в человеческих эмоциях, и особенно сейчас, когда человек был особенно взволнован и его уровень стресса, который Ричард считывал, только повышался. «Да что ты понимаешь, жук навозный», - пробурчал Хэнк, и послышались звуки возни. Как минимум катидианец отделался дружескими толчками, как максимум – получил пару синяков. Ричард не стал слушать дальше. Скаченное расписание занятий говорило о том, что ему следует пройти к корпусу А8, и отчасти андроида забавлял тот факт, что он теперь будет учиться так же, как и все остальные расы – без возможности просто перебросить весь материал на внутренние носители. Он смог идентифицировать «Хэнка» в толпе без особого труда – его взъерошенные короткие волосы и недовольное выражение лица, которое, впрочем, очень быстро сменялось широкой улыбкой, отлично дополняли его грубоватый голос. Катидианец все еще был с ним, стоял, чуть нависая над своим товарищем, и смотрел с укоризной, но прямо и без утайки, все еще мысленно осуждая человеческую глупость. Они оба были на год старше него, как сообщили списки учеников, оба чуть ли не гении – каждый в своей области. Хэнк Андерсон обладал удивительными навыками дедукции и умениями прирожденного детектива. Его оценки говорили сами за себя, хотя некоторые комментарии преподавателей были не самыми лестными. В представлении Ричарда не было ничего похожего на помещение, в котором они оказались. Одни люстры, сделанные под старинный дизайн с Земли, но выполненные из частей и механизмов, которые никому бы и в голову не пришло применить в такой конструкции. Скамьи и столы были снабжены длинными лампами по всему периметру, кое-где пересекающимися линиями, с холодным голубым светом, что был так привычен Ричарду. Но все они были покрыты насечками, надписями и выдолбленными словами, которых не было ни в одном словаре, имеющимся у андроида. Ричард не знал, что думать. Он просто застыл, мигая диодом. «Первый раз здесь?» - спросил его мягкий, но уверенный голос из-за спины. «Не думал встретить здесь…» - начал Ричард. «Такого же, как ты?» - закончил за него парень, выходя вперед. Их глаза встретились, и он не мог не заметить сходства. Та же модель. Или почти та же, только ниже на пару сантиметров, с карими глазами. И с движениями свободными от руководства программы. Это было заметно, даже слишком. «Я Коннор, модель РК800» он протянул руку навстречу Ричарду, и тот беспомощно посмотрел на нее. Андроиды так не здороваются. Так здороваются люди. Коннор застыл в ожидании, и Ричард не нашел ничего лучше, чем ответить на дружеский жест. С машинной точностью и негибкостью, выдающей его с головой. «О..» - другой андроид не мог не заметить этого. Он внимательно рассматривал Ричарда, словно тот был восьмым чудом света. Его взгляд сканировал так же тщательно, как и собственный РК900. Ричард мог бы до бесконечности гадать, что случилось, и как так вышло, что Коннор без своего соулмэйта оказался на этой станции. Он мог спросить, но не счел это необходимым. Гораздо более полезной была бы информация другого рода. «Насколько эффективны данные занятия?» - спросил Ричард, и они присели рядом на скамью в окружение других студентов. «У них же нет модулей и необходимой техники для обучения андроидов». Коннор посмотрел по сторонам с немного рассеянной улыбкой. Если бы никто не знал, что он андроид, если бы не LED, который крутился у него на виске, то можно было бы утверждать, что это создание является человеком. Настолько человечным, еще более человечным он казался, чем те, кто остались на его родной планете, и Ричард смотрел на это с нескрываемым удивлением, и собирал информацию, которая, по сути дела, являлась незначительной и неважной, но завораживала своей неординарностью. «Как видишь, тут не так много андроидов» ответил ему Коннор, и, проведя взглядом по нижним рядам, Ричард смог отметить для себя и прийти к такому же заключению. В помещении их было семеро, считая их самих, и сканирование местности подтвердило это, по пути разбирая общий контингент на расы, возрасты и уровень стресса. Никто не будет устанавливать оборудование ради семи существ из ста тридцати. И такой процент, как подтвердила база учреждения, был довольно высок по сравнению с остальными годами. Ричард мог понять это. По сути своей андроиды находили себе пару – своего соулмэйта – среди своих, на родной планете, и там же и оставались, совершая все необходимые действия и запуская в производство свое детище. Единицы покидали своих соулмэйтов ради приключений или карьеры, и никто и никогда не имел соулмэйтов из других миров. «У тебя ведь нет соулмэйта, верно?» - голос Коннора донесся слегка приглушено для Ричарда, который проводил систематизацию полученной информации, и тот повернулся, сфокусировав на нем свой взгляд. «Я еще не встречался с ним, нет» - ответил Ричард коротко. Больше ему было нечего сказать. И он не считал нужным делиться какой-либо дополнительной информацией с тем, кого он встретил полчаса назад. Коннор замер на несколько секунд, достаточно долгих, чтобы другой андроид заметил задержавшуюся паузу. «Думаешь, он где-то здесь?» Ричард никогда не думал о чем-то подобном. Он надеялся, может быть, но также, как и все его соотечественники, но никогда не ставил это конечной целью. Его мать была уверена, по причине, скрытой от него самого, что именно в этом месте находилась его судьба, и Ричард не противился, когда подписывал все необходимые документы о поступлении. Не противился и теперь, когда осматривался по сторонам, но ничего пока не чувствовал, лишь периодически натыкался на чужие взгляды в ответ. «У меня есть некоторые основания для этого» - сказал Ричард в ответ. Коннор ничего не сказал на это, только диод, став желтым, выдавал его чуть регистрируемое волнение, и Ричард решил не оказывать встречную любезность. Он вполне мог бы провести анализ, проследить за движением взгляда, в общем, начать ту детективную работу, азы которой они сейчас получали, но несмотря на всю его личную заинтересованность, принимая во внимание тот факт, что иметь рядом существо одно с тобой рода, да еще и имеющее недостающий ему опыт в некоторых вещах, Ричард просто продолжал осматривать всех вокруг. Взгляд должен был в итоге зацепиться. Что-то должно произойти. А пока он мог только искать.