"Галактика слишком велика, чтобы остаться с ней один на один.."

Гэвин подавил в себе нежелание разговаривать с Элайджей только к концу недели, осознав, что начинает злиться не только на себя, но и на все, что движется, включая особо крупных и опасных альф. Тина не обращала на него особого внимания, больше общаясь с Нортоном, пока тот благоразумно отступал от общества Хэнка, когда в него вступал Коннор. Это было похоже на Санта-Барбару в меньших масштабах, и Рид не мог определить, занимает это его или злит, учитывая еще и тот факт, что он сам с разной периодичностью ловил на себе взгляды андроида. И свои на нем. Как бы Гэвин не отпирался и не распылялся на весь род людской (и теперь еще и пластиковый), предпочтения у него все же были, и иногда они были очень даже реальные. Он не знал, что сделал бы, если Ричард подошел бы к нему с предложением, но, скорее всего, ответил хотя бы «может быть», а не дал в нос. Это «может быть» сидело у него в голове свербящей занозой, еще более распаляющей его и без того отвратительное настроение. Тина, спросив лишь раз и получив тонну нелестных выражений в ответ, решила оставить тему на потом, хотя каждый раз, разговаривая с РК900, она умудрялась покоситься на Рида. Гэвин не был дураком, и со всем этим тириумным приколом и новым андроидом и своим собственным странным поведением, он чуял, что это еще далеко не все. Коннор и Хэнк постоянно пропадали где-то, и если бы не смущенные расшаркивания Андерсона, то он бы подумал, что они уже переходили на кучу свиданий во всех самых романтичных уголках академии. Однако все это намекало на что-то более глобальное, чем отношения, пусть даже известного человека и андроида. Хотя уже сами эти отношения казались глобальной новостью, и этот факт он уже узнал от Камски. «Связь андроида и человека невозможна потому что, ты знаешь», - он взмахнул отверткой одной рукой, а другой поправил и так не двинувшиеся с места очки, «физиология различается, и андроиды не могут производить феромоны, а люди – подвергаться девиации при встрече с соулмэйтом». Это имело смысл, вот только Гэвин не мог понять, почему тогда РК900 остался машиной. Насколько он знал, все в их коммуне выстроено так, что каждый встречает своего соулмэйта еще в период начального обучения, и, соответственно, становится девиантом еще до его окончания. «Тогда вот тебе задачка», - вернулся из раздумий Рид, - «среди нас ходит не-девиант, прилетевший с родной планеты. Насколько я знаю, они там не дохнут и не ломаются, тогда как так, что этот – одиночка?» Стены лаборатории были такими же тусклыми, как и в остальных помещениях на станции, но вот инструменты и приборы, что лежали под рукой у Элайджи, чуть ли не светились белизной – тот же пластик, что и у андроидов, только без скина, что скрывает истинную сущность. Он то и дело брал их в руки, что-то ремонтируя на столе, или же просто собирая детальки в сложный механизм – его любимое занятие еще с детства, а Гэвин все так же сидел и смотрел, как завороженный, на то, как ловко работают его руки. Может быть, это из-за того, что тот был альфой, а может потому что был умнее, но Рид одновременно и восхищался и ненавидел своего сводного брата. У них не было никаких особо чувственных историй в детстве, разве что они умудрились поцеловаться раз, во вторую течку Гэвина, когда оба еще не совсем могли себя контролировать. По идее родственные феромоны не должны притягиваться, но так как матери у них были разные, это сыграло свою роль. И сейчас, наблюдая за Камски, Рид чувствует что-то близкое, но это было далеко не влечение, лишь признак родства, который никто из них не может отрицать. «Возможно, где-то природа просчиталась», - пробубнил Элайджа себе под нос, меняя инструмент. Гэвин неудовлетворенно засопел. «Привет, я пришел к самому знающему об андроидах человеку, чтобы услышать то, что я мог бы сказать себе сам», - съязвил он, все еще лениво развалившись на кресле и не подавая никаких явных знаков агрессии. Элайджа на это холодно улыбнулся, и Рид, не выдержав, закатил глаза. Он знал, что его брат не любил этот жест. Он знал, что слишком много связано с мелкими деталями для Камски, настолько мелкими, что люди, которые о них не знают, никогда не заметили бы. А Гэвин пользовался этим, когда мог и когда понимал, что только злостью он может подтолкнуть к ответу. «Что именно ты хочешь знать, Гэвин?» - его тон был под стать улыбке, а его руки остановились, слегка подрагивая. Гэвин знал, что это всего лишь физическая реакция на неудобную позу, но смысл понял, и что добился, чего хотел, тоже. «Про андроида, конечно. Он очень ничего», - губы сами растянулись в привычной ухмылке, и на секунду он и сам подумал, что эта вспышка непонятного страха была лишь иллюзией. Но язык не поворачивался добавить хоть что-то еще. Ни про влияние, что оказывал на него андроид. Ни про тириум, который, он, похоже, может пить не хуже пива. И о том, что он даже вкуснее. Это казалось настолько не относящимся к нему, настолько чуждым миру, в котором он живет и ему самому, что даже признание самому себе раз за разом оставляло осадок, не говоря уже о том, чтобы рассказать этому всезнайке. С другой стороны, узнай он, что не так с этим андроидом, все стало бы гораздо прозрачнее и яснее. «У него стандартная внешность РК900, и он является не-девиантом. Таких встретишь не часто, почти никогда, если не читать неофициальные записи, конечно же», - Элайджа снова принялся за работу, но Гэвин уже не следил, что именно тот делает. «То есть, одиночки все же есть. И что, им так и предстоит оставаться машинами?» он произнес последнее слово почти неслышно, сам не понимая, почему не злится больше. Он всегда злился на брата, даже если тот просто стоял и дышал в паре метров от него. Это как дроп после неудачного секса, когда тебя вроде отымели, но сделали это так, словно сделали тебе одолжение. Омеги не раз с этим сталкивались, и Рид знал об этом, благо, ему посчастливилось испытать подобное только один раз. Элайджа смотрел на него, прищурясь, даже несмотря на то, что у него на носу висело несколько сантиметров прозрачного пластика, призванного избавлять его от этой необходимости. Конечно же, он включил «мамочку», это просто дефолт у некоторых альф, в чьих семьях присутствовали омеги как братья, сестры или кузены. «Гэвин?» он попытался встать, но Рид вскочил на ноги первым. «Всё зашибись, ты только скажи, что там с этими андроидами», - он почти верил себе, хотя и не мог понять, что, черт возьми, с ним происходит. Это не то, что он хотел показывать Элайдже хоть когда-либо в своей жизни, но раз уж так получилось, то почему бы это по крайней мере не использовать. Элайджа снова поправил очки, но смотреть на него не прекратил. «По неофициальным источникам у них есть соулмэйты. И когда я сказал, что природа где-то просчиталась, я имел в виду именно это», - он сделал паузу, зная, что Рид этого просто не вынесет, и это был его ответ на закатывание глаз, весьма грязный, но эффективный прием. «Эл, я сейчас воткну эту отвертку в твою задницу. В смысле, просчиталась?» Камски только рассмеялся на это. «Их соулмэйт не андроид», - выдал он без какой-либо задержки в этот раз. Его лицо ничего не выражало, разве что небольшой интерес к реакции Рида. Которому понадобилось около десяти секунд, чтобы понять, что тот имеет в виду. Элайджу позабавил вид недоумевающего брата, и он продолжил молчать. «То есть…кто-то из других рас?» - проговорил тот, прищурившись. Он мог разглядеть подвох в версии Элайджи и то, как тот держался, лишь подтверждало его теорию. Это всегда гений, который смотрит свысока на своего недалекого брата. Это их любимая игра. Вот только Гэвин не был недалеким. Он пользовался лишь информацией, которая была ему известна, выдвигал теории, но не давал своей фантазии унести его слишком далеко. Он мог бы придумать все, что угодно, но правды в этом было бы от силы двадцать процентов, а это его не устраивало. Он будущий детектив, а не сказочник. «То есть, ты хочешь сказать, что где-то тут шляется его сцифоидный бойфренд, а он даже ни сном, ни духом?» - усмехнулся Рид. Перевести все в грубую шутку – его стиль, и, к его сожалению, Камски прекрасно это знал. И молчал. «Ты серьезно, Эл? Ты, мать твою, серьезно?» - Гэвин не был уверен, что такое возможно, а, точнее, был уверен, что нет. Уж скорее он проснется завтра альфой, чем у андроидов будут какие-то непонятные межрасовые связи. Элайджа вернулся к своей работе, игнорируя эмоциональные вспышки Рида, который, будучи омегой, был взрывной, как альфа, и такой же опасный. Вот только не опаснее, чем сам Камски. «Я ответил на твой вопрос, Гэвин», - укор в его голосе был слышен так же отчетливо, как и слабое раздражение, которое не часто услышишь от гениального механика. Но Рид знал, что это такая же игра, как и показное равнодушие. Когда Гэвин вышел за дверь, коридор казался даже тусклым после ослепительно ярких ламп, перед которыми работал Элайджа, а он так и не получил свои ответы. Точнее, получил лишь один, который вел к огромному количеству других вопросов, столь же пространных и непонятных, и на которые его брат то ли не мог, то ли не хотел дать ответ. Логичнее всего было забыть об этом. Он не лез к андроиду, и андроид не лез к нему, - разве что тот то и дело попадался Риду на глаза. Этот факт, который по сути должен был просто вывести его из себя, только раздражал, словно зуд, который не был настолько сильным, чтобы сходить с ума, но был довольно ощутимым дополнением к обычной обстановке. Он мог бы сказать Тине, что, скорее всего, этот засранец распыляет феромоны через какую-то свою особую андроидскую систему, но это бы звучало так по-идиотски, что он никогда бы не пережил подобного. Чен была не из тех, кто забывает твои самые постыдные случаи. Она питается стыдом, который ты источаешь уже от одного упоминания о них. «Гэвин». Его мысли были слишком далеко, чтобы сразу среагировать на реальность, а, точнее, Коннора, который встал прямо у него на пути. «Я ясно и четко просил меня так не называть», - прошипел он в ответ, отходя на полшага, едва не врезавшись в стоящего перед ним андроида. - «Что надо?» Это был их особый стиль общения, где каждый знает, что не должен казаться слишком дружелюбным, и в то же время оставаясь на позиции, граничащей с теплым знакомством. Они были нужны друг другу, но вовсе не для того, чтобы обмениваться любезностями. «Надо поговорить, но обстановка не очень для этого подходит», - ответил Коннор уклончиво. Совсем как человек. И это Гэвин понял только после того, как рядом с ним разительным контрастом оказался РК900. Он даже испытывал к Ричарду жалость, что тот, не будучи девиантом, не чувствовал фактически ничего. Ему не приходилось принимать решения, его не мучала совесть – он был тем идеальным созданием, которое Киберлайф когда-то очень давно пустило на конвейер на Земле. Рид видел снимки. Рид видел остатки заводов собственными глазами, когда мальчишкой лазил, изучал и иногда спасался от особо ретивых альф. Даже несмотря на то, что природа наделила их силой, они все равно по большей части были трусами. Большими, чем четырнадцатилетний Гэвин, вздрагивающий от каждого шороха в темноте покинутых лабораторий. На Земле не было ни одного андроида, хотя революция случилась уже давным-давно, и никому не должно было быть дела до запрета на посещение. Рид всегда считал их жестокими куклами, что убивают, не моргнув глазом, потому что программа решила, что это наиболее благоприятный исход. И он боялся их. И хотя с поступлением в академию и более близком контакте с новой расой его страх уменьшился, он не исчез абсолютно, оставаясь на задворках сознания. Они с Коннором зашли в одно из помещений, которое задумывалось как класс, но на деле оказывалось еще одной незанятой комнатой, в которой иногда собирались студенты, чтобы поболтать и обсудить что-то не совсем легальное в спокойной обстановке. В полутьме Рид мог увидеть, как чуть светятся глаза андроида. «Это важно. И, скорее всего, еще и срочно», - начал Коннор, не двигаясь с места, стоя прямо посреди комнаты, словно статуя, и устраивая световое представление своим диодом. - «Мы думаем, что андроиды этой станции что-то задумали». Гэвин прыснул. Он не мог сдержать себя. Это комичный эпизод, который он точно не забудет хотя бы потому, что андроид стоит перед ним и заявляет, что они что-то замышляют. «Я понимаю, что, когда это исходит от меня, это звучит достаточно иронично, но Хэнк не мог бы найти тебя настолько быстро, как это сделал я», - ответил на это андроид, продолжая обрабатывать информацию, видную только ему одному. Лицо Гэвина выражало скептицизм, но он лишь кивнул, давая понять, что продолжает слушать. Хотя, зная Коннора, можно было понять, что тот закончит свою мысль даже без особого разрешения омеги. «Когда ты последний раз видел Ричарда?» - спросил он, переставая мигать диодом. Его идеальная форма при близком рассмотрении была чуть помята, будто тот недавно побывал в драке. Рид разбирался в деталях не хуже своего брата, вот только складывал он их в уме, а не перебирая в руках части пластикового конструктора. «Я что, его нянька?» - слова получились куда более эмоциональными, чем сам Гэвин, - и, судя по удивленному взгляду Коннора, не только он один, - ожидал. Мысль о том, что андроид мог быть сломан или уничтожен, проскочила в мозгу неясной паникой. Рид чертыхнулся про себя – последнее, что ему нужно было - это косые взгляды еще и от него, но пробурчал: «Что там с ним?» «Он не особо вступает в разговор в последнее время, закрыв канал сообщения между нами. Его поведение, пусть и как всегда стандартное», - Коннор непроизвольно свел брови к переносице от самого этого слова, - «все же отличается особенной скрытностью…» «И ты думаешь, это как-то связано с мутью, которую андроиды затевают?» - прервал его Гэвин. Дальше слушать не было смысла. Они могли привести РК900 к Камски, могли достать всю нужную информацию, стереть в последствие память о данном визите, но сама идея заставила Рида поежиться, словно бы он ведет на закланье молодую овечку. Ричард мало был похож на беспомощное домашнее животное, но производить над ним насилие какого угодно рода не хотелось, даже если это фактически являлось бы логичным и, соответственно, принятым его программой действием. Риду хотелось вообще забыть о том, что тот, по сути своей, является машиной, хотя бы до тех пор, пока не встретит своего соулмэйта. Где-то внутри него проступала досада, что он сам не оказался способен пробудить андроида. Иногда Гэвин смотрел на Ричарда и мысленно завидовал его природной паре, потому что, чисто объективно, тот был очень привлекателен, с типичной внешностью, но при этом с каким-то, пусть и неживым, но пронзительным взглядом. Хотя насчет неживого человек не был уверен, потому что в их первую встречу он мог поклясться, что видел там отголоски эмоций, так же, как они отсвечивались в стеклянных глазах Коннора, стоящего сейчас перед ним. «Подозреваю. И не только я. Хэнк говорит, что тут что-то неладно, а на его чутье можно положиться», - ответил Коннор, сохраняя абсолютно нейтральное выражения лица. Рид ухмыльнулся, не скрывая собственного удивления, и продолжая знающе улыбаться, склонился к андроиду. «Чутье? Ты серьезно, пластмасска? Какое в жопу чутье? Ты полагаешься на Хэнка, потому что вашу долбаную химию за километр чувствуешь». - Гэвин скрестил руки на груди, сделал шаг назад и полуприсел на один из столов. - «Зачем РК900 нужны все эти разборки? Он же ничего не чувствует, у него нет воли ни к чему – только программа». Рид хотел закурить. Эти долбанные электронные сигареты, которые он еще в школе нахально носил в зубах, даже на уроке умудряясь не выпускать ее из зубов. Так было спокойнее. Так он казался альфой больше, чем омегой, и даже особо умные альфы принюхивались дважды, что давало преимущество и разгон его кулаку. Коннор уловил волнение, но решил не скрывать собственное раздражение. Рид знал, что в какой-то степени переходит границы, но все равно шагал. «Не стоит переносить свои собственные фантазии на реальную ситуацию, Гэвин», - сделал акцент на последнем слове андроид. - «Если Ричард будет на их стороне, просчитать любой план будет гораздо проще. Без эмоциональной составляющей все процессы работают быстрее, эффективнее, они способны на большее». В этих словах вместе с презрением была и горечь. Рид не стал ловить Коннора на зависти – тот был не настолько примитивен, и уж точно здраво оценивал свои возможности и возможности РК900, - но на его слабости он мог бы разыграться. Равно как и андроид на его чересчур эмоциональной реакции в отношении их общего друга. Гэвин нервно выдохнул, возвращаясь к вопросу и прикидывая шансы. «Если это правда, то нет никаких гарантий, что мы успеем собрать достаточно улик, изобличающих их деятельность. Но еще есть вероятность, что у них просто книжный клуб по интересам», - взгляд Рида блуждал, как и его мысли, пытаясь за что-нибудь зацепиться. Где он в последний раз видел Ричарда? Когда они последний раз говорили? Что он знает об андроиде, кроме его серийного номера и того, что тот не девиант? Слишком много вероятностей, слишком мало информации. Коннор сказал, что Ричард избегал контакта в последние дни, но, значит, раньше они общались. «Что это вообще за группировка? Чего она добивается и что у них общего с Ричардом?» - начал размышлять вслух Гэвин до того, как Коннор успел ему что-либо ответить. «Для начала то, что он андроид», - тот бросил на человека многозначительный взгляд, - «а значит, у них общие цели». «Я думал, у вас как бы…как у людей. Разные предпочтения, разные мировоззрения и цели, и все такое», - вопросительно взглянул в ответ Рид. «Это так. Но как у сообщества, особенно, как у угнетенного сообщества, цель у нас все же может быть одна». Гэвин должен был догадаться. Должен был еще в самом начале разговора. Группировка андроидов – что ей может быть нужно. Не дополнительные же ресурсы и свобода информации. Не равенство и свобода воли, которую они и так используют в полной мере. «Какого хрена», - выругался он, пройдясь рукой по волосам. Если все так, как он подумал, тут проблема посерьезнее, чем андроид, который почему-то не девиантнулся, и глупые разборки в барах и за их пределами. Коннор ждал, пока Рид снова повернется к нему, терпеливо, диод сиял немигающим синим цветом. Похоже, тот давно понял, что здесь творится, вот только у него не было и, судя по всему, нет доказательств, чтобы подавить в зародыше надвигающуюся угрозу. Они должны найти Ричарда. И просканировать его память. Гэвина мутило от этой мысли, но другого выхода он не видел. Слава богу, Элайджа плевал на мораль и этику, поэтому в этом деле к нему можно обратиться без каких-либо мозготрахательных последствий. «Я так понимаю, вы с нами, детектив», - улыбнулся Коннор, когда, наконец, поймал его взгляд. Он только кивнул в ответ, проклиная андроидов, Ричарда и себя заодно.