Свадебное безумие

После свадьбы, клятв, приёма и всего прочего Алиса и Террант удалились в свой дом. Они прошли вместе через свой замок, рука об руку, официально как Король и Королева. У всех сотрудников замка и придворных был строгий приказ не беспокоить пару, пока они не покинут свою комнату, что, честно говоря, может занять больше, чем просто ночь. Если они находились там, в течение большего времени, чем ожидалось, никто не должен был их беспокоить. Алиса и Террант никогда не отдавали эти приказы, и понятия не имели, что они существуют. Это была Мальямкин, которая это спланировала заранее. Когда они проходили мимо, многие барышни горничные шептались друг с другом почти невнятно и краснели. Они знали, что произойдёт сегодня вечером, все знали, но Алиса и Террант могли обращать внимание только друг на друга. Как только они стояли за дверью своих частных покоев, Террант открыл дверь и обнял Алису свободной рукой. Их руки всё ещё были связаны друг с другом, и повязки не будут сняты, пока они не дойдут до своей спальни. Они пересекли порог, и Террант постучал по закрытой двери ногой. Он знал, что это было клише, абсолютная и полная традиция, но когда они поднимались наверх, в свою спальню, он знал, что это не помешает. Конечно, как и положено, у них были отдельные спальни, даже сейчас, когда они были женаты. Тем не менее, он знал, что чаще всего они будут разделять кровать… независимо от того, была ли это его или её. Правила приличия всё равно надо соблюдать, и теперь, когда они поженились, он видел, как он спал с ней каждую ночь. Это был не первый раз, когда они будут разделять кровать; однако это был первый раз, когда они будут участвовать в таком интимном акте. В конце концов, это была их первая брачная ночь. Алиса запуталась в его объятиях, когда он поднял её наверх. Она вдыхала его запах, и чувствовала, как румянец покрывает не только её щеки, но и всё тело. У него был тёплый, пьянящий, естественный запах. Однако она краснела не из-за этого. Она краснела, потому что знала, что будет дальше. Они собирались сделать это… они собирались заключить свой брак. Алиса ничего не знала о сексе, кроме того, что она слышала от своей матери, сестры и других членов семьи. Женщины вступают в хорошие браки либо для того, чтобы укрепить свои семьи, либо для создания привилегий для страны, если они достаточно богаты в Англии… они редко выходили замуж по любви. Начиная с тринадцатилетнего возраста, различные члены семьи напоминали ей, что когда придёт время, она должна была просто лежать на спине и думать об Англии, следовать приказам своего мужа, и держать рот на замке, если не будет приказано сделать иначе. В конце концов, в возрасте тринадцати лет она была не готова к этому, и никогда не хотела, принимать в этом участия. Именно так всё происходило в Англии. Её мать, конечно, никогда не рассказывала ей об этом, но Алиса знала, что у неё всё будет по-другому, просто потому, что она была похожа на своего отца. И у Алисы было больше, чем просто чувство, в то время, как Маргарет не любила Лоуэлла в свою брачную ночь. Её муж, уже доказал, что он контролирует, обманывает и лжёт, поэтому Алиса могла только представить, как он обращался с её сестрой в спальне. Это вызвало больное чувство в животе, чтобы думать об этом. И это заставляло её хотеть уйти и спасти Маргарет от её мужа. Но Алиса знала, что она никогда не оставит его, даже если он будет жесток. В конце концов, она была верна Лоуэллу, хотя она едва ли любила его. У её родителей тоже не было любви, однако, она появилась чуть позже. Насколько ей известно, она была первой и единственной девушкой в своей семье, женившейся по любви. Она, молча, благодарила Бога, что она не в Англии. Террант привел её наверх, перешагнув порог спальни, и осторожно закрыв за собой дверь. Он держал её в своих руках, пока не подошёл к кровати. Он чувствовал, как она нервничает. Он сам никогда не делал этого раньше. У него были прошлые возможности сделать это с различными девушками; однако он всегда воздерживался, зная, что он никогда не сможет лишить невинности девушек, на которых он не собирался жениться. Он был хорошим человеком и никогда бы не испортил чистоту молодой девушки, потому что они были влюблены в безумного человека. Однако с ней всё было по-другому. Он любил Алису, душой и сердцем, и он знал, что она любит его также. Теперь они поженились, и он знал, что-то, что они чувствуют друг к другу, было не просто увлечением, а страстной любовью. У него не было опыта в таких вопросах, хотя он знал, что должен был иметь, и он также знал свою Алису. Зная характер Алисы, он переживал в данный момент. Она выглядела такой маленькой и испуганной в его объятиях, и он знал, что больше всего на свете он хотел заставить её чувствовать себя непринуждённо.  — Алиса… — сказал он, мягко обняв её ещё сильнее, — Алиса, всё в порядке. Он притянул её к себе и поцеловал в лоб, — Алиса, мы не должны этого делать, — он говорил честно и успокаивающе. Будь проклята брачная ночь, если она не была готова зайти так далеко, как и он. Он любил её так сильно, что она сделала его счастливым, и когда он держал её на руках, он чувствовал себя почти как нормальный человек. Он был безумным, как и говорило о нём его прозвище, но с ней он был почти вменяемым… хотя он всё ещё уходил в себя в некоторые моменты, зная, что она находила это странным.  — Мы не должны делать ничего, к чему ты не готова. Если ты не готова, и я не готов, у нас нет ничего, кроме, как подождать некоторое время, и мы могли бы ждать столько, сколько бы, ты этого хотела… особенно если я найду способ разозлить время снова. Мы не должны делать это только потому, что все ждут этого от нас, — сказал он, последние слова немного мягче и чувствительнее, чем остальные, как будто он умолял её понять, что это было её решение. Она увидела блеск в его глазах, когда он посмотрел на неё. Он заметил её страхи и попытался их успокоить, как всегда. Хотя он неправильно истолковал её чувства тревоги, она чувствовала необходимость, дать ответ его последним словам, чувствуя, что за ними скрывается больше смысла, — Зачем? — спросила она, её некогда твёрдый голос теперь был тихим, — Что подумают люди, когда узнают, что мы не занимались сексом в нашу брачную ночь? — её тихий голос стал ещё тише, так что он был едва слышен, обычно она никогда не будет говорить, так застенчиво и сдержанно, но это было её истинное беспокойство, которое уже было переполнено. — Никто этого не узнает, — мягко сказал он, глядя ей в глаза, он умолял её понять и успокоиться. Его голос был нежным, ровным и спокойным, он знал, как обращаться с ней, когда она стала такой. — Это наша комната Алиса, независимо от того, сколько любопытных, подлых людей в этом замке, это место, наш дом, и все секреты останутся за его стенами. То, что мы делаем здесь — это наше дело и не имеет никакого отношения к тем, кто хочет знать, чем мы тут занимаемся. — А как на счёт… — она указала на простыни. Хотя она и немного знала о сексе, она понимала тот факт, что большинство девушек истекали кровью в их первый раз, когда они это делали… как она понимала, это также может быть довольно болезненным… это была, одна из истинных причин её страхов. Он ничего не сказал, вместо этого он начал развязывать ленты вокруг их рук, пока, в конечном счёте, они оба не были свободны. Позже они связали обрывки ткани вместе и сохранили их, как напоминание об их свадьбе, но сейчас они их положили на тумбочку рядом с кроватью. Он слегка покраснел, когда наконец-то ответил ей, — Мне было бы не так сложно снова открыть порез на своей руке, чтобы немного крови покапало на наши простыни, — сказал он, это мягко, понимая её заботу. Хотя большинство придворных в замке были надёжными и добрыми, некоторые сплетничали о чём угодно… даже об отсутствии крови на их простынях. Алиса покраснела, — Нет, не нужно этого делать… Я… — она остановилась, когда она почувствовала, что его сильные, мужские руки, свободно обнимают её талию, таким образом, что небольшие приятные волны возбуждения побежали вверх и вниз по её позвоночнику, — Террант, я хочу… просто, несмотря на всё, что мы пережили, я… — Напугана, — мягко закончил он, полностью понимая её чувства. Он сам боялся того, что они собирались сделать. Это было что-то новое для них обоих, и он знал, что первый раз будет только один. Он хотел, чтобы она запомнила эту ночь, он знал, что другие мужчины не беспокоились об этом. Однако для него это было важно, — Расскажи мне, почему ты боишься, — сказал он, когда он переместил руку от её талии на её волосы, стараясь изо всех сил успокоить её и успокоить её страхи. Она посмотрела ему в глаза, зная, что как бы глупо это ни было, он никогда не будет смеяться над ней, — Ну… — стыдливо сказала она, — Я девственница. Он улыбнулся ей взглядом, чтобы она знала, что он не находит её заботы вообще глупыми. — Как и я, — сказал он, прижимая её к своей груди и укладывая на кровать, — Однако я понимаю, что ты беспокоишься из-за этого, — он остановился и поцеловал её в лоб. Его голос стал очень мягким, и в один короткий момент разговора он развеял все её страхи.  — Алиса, я хочу сделать это только потому, что я люблю тебя. Я буду стараться изо всех сил, чтобы не навредить тебе, и если я причиню тебе боль или заставлю тебя чувствовать себя неудобно, тебе нужно только сказать мне, чтобы я остановился, и я сделаю это. Я не прошу тебя отдать себя мне, если ты не хочешь. Твоё тело принадлежит тебе, независимо хочешь ли ты поделиться им со мной. Я никогда не заставлю себя, навредить тебе. Ты моя жена, и мы равны. Я люблю тебя, Алиса, всем сердцем и душой, поэтому, пожалуйста, ты не должна бояться меня… я никогда не причиню тебе вреда, и как твой муж, я не позволю никому причинить тебе боль, — он поцеловал её и пробежал пальцами по её волосам, расстёгивая невидимки, которые держали фату. Он не собирался заставлять её что-либо делать. Он мог просто прикасаться к её волосам, держать её рядом, и целовать — это было всё, что он будет делать, чтобы она чувствовала себя комфортно. Он уважал её и любил больше всего. Это был её выбор, и он собирался позволить ей сделать его. Алиса слушала его слова, пока он не закончил говорить. Затем, как только он закончил, она притянута его к себе и поцеловала его в губы пылко и страстно. Она любила его всем сердцем, и она знала, что это то, чего она хотела. Она не была уверена, как начать, но что-то внутри её точно знало, что нужно делать. Её рука начала расстёгивать пуговицы на его рубашке, а спустя мгновения она почувствовала, как его пальцы умело развязывают шнуровку её свадебного платья. Он сделал это быстро, и прежде чем она могла даже начать снимать с него рубашку, он стянул платье. К абсолютному удивлению и ужасу Алисы, как только платье было снято, он начал смеяться. Его смех был его обычным безумным смехом, который он использовал, когда он находил, что-то ужасно забавное. Щеки Алисы покраснели, и она приложила усилия, чтобы прикрыть своё тело руками. С ней что-то не так? Она никогда раньше не видела женщин обнажёнными, поэтому она не была полностью уверена, что её тело было правильным. Конечно, она никогда не думала об этом до сих пор, но, тем не менее, она чувствовала себя униженной. — Ты носишь корсет? — воскликнул он между приступами безумного смеха, — Моя Алиса, моя самая дорогая независимая Алиса в корсете? — в это время, он снова сел и, быстро снял нижнее бельё, которое было одето на Алисе, — Они очень постарались, чтобы завязать его, так туго! Это было чудо, что ты смогла дышать! — он продолжал смеяться, пока не снял его, с её тела вместе с трусиками, где она снова прикрыла себя руками. Как только он понял, что она делает и что его смех, должно быть, значил для неё, Террант приблизился к ней, — Пожалуйста, не прячься от меня, — мягко шепнул он, — Мне жаль, если я задел твои чувства, но, пожалуйста, Алиса… дай мне увидеть тебя. Алиса была, без чулок или нижнего белья, юбок, платьев или брюк, она осталась обнажённой. Она сильно покраснела от мысли о том, что она так выглядит. И она поняла, что Террант никогда её такой не видел. Она не сдвинула руки, и ещё больше постаралась прикрыть своё тело от его глаз, скрестив ноги и положив руки на грудь. Она была достаточно хороша? Её грудь была достаточно большой? И её талия… была тонкой и достаточно хорошей? Это были все вещи, с которыми ей нужно было бы беспокоиться в Лондоне, но чувство беспокойства о них в её Стране чудес заставило её расстроиться. Почему она так волновалась? Она любила Терранта и всего несколько минут назад она решила, что это то, что она хотела сделать. Так почему она так нервничает? Понимая её, Террант мягко усадил её на кровать и встал. Сняв собственную рубашку, он передал её, ей на случай, если она захочет надеть её, он снял свои брюки, и остался в нижнем белье. В основном обнажённый, он теперь бродил по комнате, задувая все свечи, пока единственным светом в комнате не остался свет, исходящий от луны и звёзд. Задув все свечи, он вернулся к кровати и к ней. Алиса знала, почему он делает то, что он делает. После, того, как она надела его слишком большую рубашку, она наблюдала, как он задувает свечи, которые освещали их комнату. Он хотел, чтобы она чувствовала себя комфортно, и они оба знали, что она будет чувствовать себя намного лучше и комфортнее под покровом темноты. — Алиса, — мягко сказал он, ложась в постель рядом с ней, — Мы не должны этого делать, — это было напоминание о более раннем разговоре. Она могла отказать ему в любое время, и он не стал бы любить её меньше из-за этого. Она легонько улыбнулась, когда её глаза были прикованы к тёмной комнате. Она хотела сделать это, и сейчас, когда комната была тёмной, она чувствовала, что это правильно. Надев полностью расстёгнутую рубашку, она легла рядом с ним на кровать и нежно положила руки ему на грудь. Это было похоже на то, что нужно было сделать, и хорошее начало, к тому, что они будут делать. Террант почувствовал её тёплые руки на груди и улыбнулся, она была так близко, что он мог почувствовать запах лаванды и ванильного мыла, которые она использовала, когда купалась. Он мог чувствовать её мягкое дыхание на своей шеи, и он знал, что пришло время начать. Нежно, он положил руки на её грудь и аккуратно сжал её. Его большие пальцы начали оглаживать её, и почти незамедлительно он почувствовал, что её соски затвердевают под его прикосновением. Она издавала низкие женственные вздохи, которые он никогда не слышал, и которые возбуждали его почти так же, как-то, как она поглаживала его грудь своими руками. Он был рад, что она больше не прятала себя, — Ты прекрасна, — сказал он внезапно, и позволил своим рукам опуститься ниже и обхватить её талию. Чувствуя её женственную фигуру под своими пальцами без помех любой ткани, кроме его рубашки, которая была расстёгнута. Алиса возбудилась ещё больше, услышав честность в его голосе, когда он говорил, и она почувствовала, что она действительно единственная девушка в мире. Она никогда раньше не считала себя такой красивой, и, услышав, как Террант сказал это сейчас, об её обнажённом теле, ей это льстило. В его руках она чувствовала себя красивой, как и его замысловатые шляпы и платья, он заставил её чувствовать себя прекрасно. Для него она была чем-то драгоценным, и, как сказал он, она была по-настоящему прекрасна. — Террант? — спросила она во тьме, хотя и могла видеть и чувствовать его. — Да, миссис Хайтопп? — с любовью ответил он, когда он свободно бегал пальцами вверх и вниз по её телу. — Ты снимешь своё нижнее бельё или это сделаю я? — её вопрос звучал смело и сексуально. Он даст сделать ей это, как он сделал с ней. Это было что-то особенное между ними. У них было более глубокое понимание друг друга, чем они даже знали. Фундамент их дружбы и любви, который они строили на протяжении всего времени, заставил их сердца биться в унисон. Алиса улыбнулась, сняв нижнее бельё с большой лёгкостью, чем она ожидала. Теперь, когда она больше не чувствовала себя застенчиво, это было естественно. Не сказав ни слова, она скинула с себя рубашку и прижалась к его телу. Она стала страсно целовать его. Он ответил ей с тем же пламенным желанием, и медленно, но верно Алиса почувствовала что-то, о чём она только когда-либо слышала в приглушённых разговорах молодых девушек. Она почувствовала жёсткую, длину его эрекционного органа упирающегося ей в бедро. Из-за того, что они лежали, это было неизбежно, однако Алиса всё ещё была шокирована этим. Она, конечно, никогда не испытывала такого раньше, и, честно говоря, она никогда не видела его раньше. Она не могла не сдвинуться, чтобы взглянуть на его мужскую гордость. Она потянулась к нему и осторожно обхватила подушечками пальцев вокруг. Она почувствовала, как дрожь удовольствия прошла по его телу, когда она услышала, как он стонет от желания. Она не знала, что дразнит его, но она чувствовала, что её интимное место болит от желания. Она издала ещё один стон. Его рука опустилась ниже, пока он не нашёл место, которое было источником её боли. Нежно и медленно он коснулся её языком, осторожно, чтобы не зайти слишком далеко, ничего не говоря, молча давая ей знать, что он может продолжать это делать ещё очень долго, если она так хочет. Она полностью наслаждалась этим, как он ласкает её в ранее нетронутом месте. Ещё немного стонов сорвалось с её открытых губ, пока она не застонала ещё больше, нуждаясь в нём. Её бёдра качнулись, и когда она это сделала, он поместил свои пальцы внутрь неё. Это было именно то, чего она хотела, как бы неожиданно это ни было, и она обнаружила, что её мягкие звуки становятся всё громче и быстрее. Взгляд Терранта показывал только самый сладкий грех, похоть, смешанную с любовью. Это не пугало её, однако, она изо всех сил старалась не думать об этом, пока, наконец, не произнесла слово, — Пожалуйста. Он знал, чего она хочет, но он хотел услышать, как она это говорит. Он хотел, чтобы она сказала ему, что именно она хотела в их брачную ночь. Он вытащил свои ловкие пальцы из её глубин, и его пальцы были мокрыми, — Скажи это, Алиса, — прошептал он ей в ухо, — Скажи мне, чего ты хочешь, — он бы не подтолкнул её слишком далеко на эту тему, если бы она казалась слишком неудобной, однако ему понравилась игра, в которую они играли. Если это не было слишком печально для неё, он хотел продолжить это. — Ты знаешь, чего я хочу, — сказала она, и почувствовала, как румяна покрывают её кожу ещё раз. Как она должна была спросить его, чего она хочет? Как она могла сказать ему, что хочет, чтобы он был внутри неё? — Ты права. Я знаю, чего ты хочешь. Я просто хочу услышать это из твоих уст, моя любовь, — он осторожно пододвинулся выше, к её груди, чтобы он мог более комфортно войти в неё. Алиса была не уверена, как сказать, что она хочет от своего мужа; однако она знала, что она не хочет ждать, чтобы найти идеальные слова. Её губы разошлись, и слова полились, — Прошу, займись со мной любовью? Террант улыбнулся. Её голос был хриплым, но всё ещё был удивительно женственным. Он никогда не слышал её голос, звучащий таким образом. Он слышал, чего хочет она, и полностью полагался на инстинкт делать то, что будет дальше. У него не было предшествующего опыта, и он надеялся, что это не повлияет. Ведь сам факт, что он коснулся её несколько минут назад, был прямым результатом инстинкта и удачи. Он понимал основные действия секса, однако он хотел бы, чтобы у него было намного больше ответов на действия, которые он собирался выполнить. Честно говоря, он нервничал. Если бы он не сосредотачивался только на Алисе, в тот момент он был уверен, что боялся сделать ей недостаточно хорошо. Он боялся, что навредит ей. Он был… достаточно большим для неё? Конечно, мужчины вокруг него сравнивали размеры своих мужских достоинств, но он сам никогда не присоединялся к ним. Он впервые в своей жизни заботился о том, что физически он может травмировать её внутри. Его нервозность, должно быть, была очевидна, так как она сопровождалась небольшой паузой в его действиях, потому что через минуту или две Алиса отреагировала, потянув его на себя. В своём всё ещё возбуждённом голосе она мягко заговорила с ним, — Ты знаешь, что это решение не только моё Террант. Как и мой муж, ты имеешь те же права, что и я. Ты имеешь право сказать «нет» всему этому, если это слишком сильно тебя напрягает или делает тебе неудобно, в конце концов, мы равны. Я не буду любить тебя меньше, если ты захочешь остановиться прямо сейчас, — она втянула его в объятие и медленно поглаживала пальцами его спину, вырисовывая фигуры и узоры, — Мы можем просто поспать рядом друг с другом сегодня вечером, если это не то, что ты хочешь сделать. Её честность поразила его. Даже если она неправильно истолковала его беспокойство, её любовь дала ему возможность продолжать. Он тихо поцеловал её в лоб, спросив её, — Готовы ли вы, миссис Хайтопп? Застенчивая Алиса ответила, что так и есть, и как только слова соскользнули с её губ, он вырвался из её объятий и ещё раз расположился над ней, — Я обещаю быть нежным, — сказал он, плавно раздвинув её ноги руками. После этого он одной рукой удерживал себя над ней, а другой приготовился войти в неё. Он двигался медленно, но верно, чтобы головка чуть касалась её входа. Он остановился и посмотрел ей в глаза; она дала ему разрешение, необходимое для продолжения. Он поцеловал её в лоб, и вошёл в неё медленно. Он чувствовал, как её девственная плева рвётся и почувствовал, как она напряглась от внезапной боли. Он бы вытащил его из неё сразу после того, как услышал мягкий крик боли, срывающийся с её губ; однако он чувствовал, что это просто навредит ей ещё больше. Он нависал над ней чуть выше и находился своей мужественностью внутри её, так долго, пока не почувствовал, что её тело ослабло. Он дал ей время, необходимое для того, чтобы она смогла приспособиться к нему. Как только она почувствовала себя достаточно комфортно, чтобы продолжить, она посмотрела Терранту в глаза и слегка кивнула. Она хотела продолжить, её девственность была взята им, хотя он видел, что ей всё еще больно, он продолжил заниматься с ней любовью. Его первое движение внутри неё было осторожным и медленным, гарантируя, что он не повредит её, прежде чем он начал набирать скорость или менять положение. Он знал, что она была в порядке, чтобы продолжить, когда его первая попытка была встречена стоном и подниманием её бедер против него. Он взял свой второй и третий толчок с большей силой и скоростью, пока её движения не похвалили его таким образом, что он начал чувствовать, как её стенки сжимаются вокруг него. Он знал, что приближается, но знал, что она достигнет кульминации до него. Даже со своими малыми знаниями о сексе, десяти минут ей хватило, чтобы оказаться на самом краю. Алиса задыхалась и стонала, произнося его имя, а также от неожиданного смешения слов «Пожалуйста» и «Больше». Она никогда не чувствовала этого раньше, ощущая приятные движения в области ниже живота. Она никогда не испытывала ничего подобного раньше и чувствовала, что держится за это чувство. Террант почувствовал, как его жена снова напряглась, когда он входил и выходил из неё. У него было чувство, что она была близка, и проговорил грубо стонущим голосом. — Расслабься, Алиса, — сказал он ей на ухо, входя в неё, снова и снова повторяя фразу несколько раз, — Алиса, ты можешь это сделать, дорогая. Всё в порядке, вот так. Позволь мне позаботиться о тебе, позволь мне показать тебе что-то совершенно новое. — когда он говорил, он слышал, как её стоны становились всё дольше и глубже, пока, в конце концов, она не закричала. Он сам чувствовал, что уже близок к развязке, но не испытал своего оргазма, пока она не испытала его. Он продолжал двигаться в ней, пока, в конце концов, он не почувствовал, что она сильно сжалась вокруг него. Так же внезапно, это прошло, и её тело полностью расслабилось, так как её мышцы, казалось, вошли в спазм, и её веки закрылись. Её губы образовались в форме «o» и с её губ сорвался стон, и этого было достаточно, чтобы заставить его кончить. Хотя в спешке всего, что произошло в тот день, они не говорили о том, когда именно они хотели иметь детей. За несколько мгновений до того, как он кончил, он вышел из неё, боясь, что она забеременеет, прежде чем она была готова к этому, и вместо этого он опустошил себя на её животе. Алиса задыхалась, лёжа на спине, на кровати. Она почувствовала, как тёплая жидкость растеклась по её животу, когда Террант кончил, но ей было всё равно. Она не возражала против мысли о том, что он опустошит себя на её животе так сильно, как она предполагала. Она знала, что он сделал это только для того, чтобы она не забеременела, и хотя она действительно хотела иметь от него детей, она оценила его дальновидность. Она действительно хотела наслаждаться супружеской жизнью с ним, в течение некоторого времени, прежде чем родить ребёнка, но если их брачная ночь привела бы её к беременности, она не возражала бы вообще. Террант лежал рядом с ней на кровати, тихо задыхаясь, через мгновение после достижения кульминации. Он надеялся и молился, чтобы его последний момент, не оскорбил Алису, — Прости за это, — пробормотал он, задыхаясь, когда он взял её порезанную руку и поднёс к губам. Вскоре у них на ладонях были шрамы-близнецы, обозначающие, что они принадлежать друг другу на вечность. Конечно, у них также были обручальные кольца, обозначающие это, но шрам был гораздо более постоянным и личным прикосновением. В конце концов, у многих пар были кольца, но мало кто решил наносить шрамы для своего Союза. — Не надо, — ответила Алиса, когда она погладила пальцами костяшки на его руке, — Это было… — она не могла найти слов, чтобы описать чувства, которые она чувствовала, как эмоционально, так и физически. — Удивительно, — внезапно сказал Террант, — Это была просто потрясающе Алиса… и я так рад, что ты была моей первой. — И только, — сказала Алиса со смешком в голосе, когда убрала руку от его губ, чтобы убрать несколько локонов волос упавших ему на глаза. Его глаза были зелёными и сияли блеском, это говорило о том, что этот взгляд принадлежал только ей. Она покраснела от смущения и посмотрела на него. Тонкий лучик лунного света из окна осветил его и сделал тонкий слой пота на его коже мерцающим, как кристалл. Его волосы были взъерошены от занятия любовью, и его улыбка была лучистой. Она вдруг поняла, как накачены его мышцы. Это было так, как будто она смотрела на него в первый раз, но с этим он всё ещё был знаком ей так, как он всегда был. Когда его обнажённая фигура поднялась с кровати, Алиса сделать то же самое, пока он не остановил её и направился к ванной, которая примыкала к спальные. — Я собираюсь взять что-то, чтобы очистить тебя, — мягко сказал он, когда шёл по полу, освещённому лунным светом. Она наблюдала за ним, когда он уходил, и она могла видеть, как он зажёг свечи в ванной. Он оставил дверь открытой, чтобы она чувствовала себя в безопасности, пока он брал что-то, чтобы очистить её. Честно говоря, Алиса не возражала и чувствовала себя спокойной, расслабленной и свободной так, как никогда раньше. Она скучала по девственности, и чувствовала, что ей нужно оплакать её сейчас же. Ведь она была частью её с самого рождения, поэтому её уход был для неё несколько печальным. Однако чувства любви, радости и страсти, которые она получила от своей потери, сделали это справедливым. Хотя она лежала одна в тёмной комнате, обнажённая, она чувствовала себя красивой. Впервые в своей жизни она знала, каково это — быть любимой другим человеком полностью, и преданно. У неё больше не было страха, и она чувствовала себя как дома, одетая или нет. Алиса слышала, как вода бежала в ванной в течение некоторого времени, но проигнорировала это, предположив, что была некоторая проблема с нагревом воды. Однако вскоре она увидела Терранта, выходящего из ванной с тёплой смоченной тканью в руке, — Мне жаль, что я сделал это, — мягко сказал он, — Я бы хотел, чтобы у меня было немного больше изяществ в нашу первую брачную ночь. Когда он сидел рядом с ней и начал очищать её живот и грудь, Алиса заглянула ему в глаза и позволила ему увидеть глубокую любовь и заботу, которая находилась глубоко в её сердце, — Нет ничего плохого в том, что ты сделал Террант, — понимающе сказала она, протянув руку, чтобы запустить пальцы в его волнистые волосы, — И у тебя было более чем, достаточно изяществ… в конце концов, это было оба наших первых раза, и, честно говоря, ты взорвал мой разум, — она ещё раз мягко улыбнулась и поцеловала его в щёку, — Сегодняшний день я никогда не забуду, пока живу и дышу. Сердце Терранта было согрето её словами, и когда он закончил очищать её живот, он повернулся, чтобы посмотреть на быстро высыхающую кровь, которая осталась на бедре и на большей части простыней. Он был удивлён и рад, что лишение её девственности прошло её так болезненно для неё, как он себе это представлял. Он предположил, что ей будет больно в течение некоторого времени, но ничего не сказал по этому вопросу, прежде чем вернуться в ванную и вымыть ткань. Когда он вернулся в свою спальню, он предложил руку Алисе, опять ничего не говоря. Она не усомнилась в этом, но вместо этого взяла его и позволила ему поднять её не только с кровати, но и на руки. Она устала и понятия не имела, что происходит, но в нём она не сомневалась. Чтобы он ни делал, она ему доверяла. В конце концов, он был её мужем. Он отнёс её в ванную, которая была полностью освещена свечами. Это было очень романтично и успокаивающе. В воздухе пахло её любимым лавандовым мылом и шампунем, и она быстро заметила, что ванна была наполнена водой. Алиса посмотрела Терранту в глаза с любопытством. Она устала, но её любопытство, как всегда, взяло над ней верх.  — Что ты хочешь сделать? — мягко спросила она. Её голова была прижата к его груди, она могла слышать его сердцебиение. Ей нравилось ощущение его голых рук и голой груди на своей коже. Это заставило её чувствовать себя естественной и правильной, и её любовь к тому, чтобы быть в его руках, возбуждала и расслабляла её. — Я думаю, что мы должны очистить тебя полностью, — мягко сказал он со своим акцентом. Ей нравилось, когда он так говорил. — Мы? — с любопытством спросила она, когда он подошёл к ванне и сел на её край вместе с ней на коленях. Он обнял её руками, чтобы она была в тепле и безопасности. Террант, казалось, полностью наслаждался её мягким взглядом на него. Его глаза бегали по ней, оценивали её, любили каждую деталь её тела. — Такая красивая, — сказал он, проигнорировав её вопрос. Алиса покраснела от внезапного высказывания его мнения и посмотрела вниз. Она и любила, и ненавидела, когда он так говорил. Ей это нравилось, потому что она чувствовала это, когда он это говорил, но она ненавидела его за то, что он застал её врасплох и заставил чувствовать, что ей нужно отвлечься от него. — Не смотри вниз, — мягко сказал он, подняв её и опустив ноги на пол. Он взял её за руку и отвел её к зеркалу в полный рост, чтобы она действительно могла видеть себя. После того, что он сделал, она почувствовала себя красивой, но взгляд в зеркало укрепил это. Она посмотрела в зеркало, чтобы увидеть красивую обнажённую молодую девушку, она рассматривала себя с широко открытыми глазами и слегка приоткрытым ртом. По правде говоря, она никогда не видела себя голой раньше и была удивлена, обнаружив, что её грудь была достаточно большой. Она также была приятно удивлена, увидев, как красиво её бёдра и талия выглядели вместе. Она увидела, что её волосы выглядели сексуально и что её бледная кожа хорошо это подчёркивает, раньше она думала, что её кожа выглядит болезненно. Она улыбнулась себе в зеркало. Через мгновение она обнаружила, что у неё была кровь на правом бедре, остаток её потерянной девственности, и быстро повернулась к Терранту. Она предполагала, что она, должно быть, выглядела довольно обеспокоенной, — Вот почему я приготовил ванну. Мы действительно должны омыть тебя. Я имею в виду, мы не обязаны, но я думал, что ты захочешь. Я сожалею, что тебе было больно, когда мы занимались сексом, но сейчас вся кровь высохла, поэтому мы можем её очистить, если ты не думаешь, что было бы больно принимать ванну. Если ты думаешь, что это может причинить тебе боль, я мог бы просто взять тебя на руки и омыть тебя тканью, но я думал, что ванна будет лучше. Я чувствую, что это было бы очень мило и интимно для тебя, чтобы сделать это, и я был бы в состоянии очистить тебя мягко и попытался помочь тебе с чем-нибудь, что у тебя болит, — он перестал говорить, потом понял, как долго и быстро он разговаривал, и решил, что лучше просто остановиться, а не продолжать. Алиса мягко улыбнулась своему безумному мужу и заговорила от всего сердца, — Звучит здорово, Террант, — это мысль заставила её почувствовать тепло внутри, и она знала, что купание с мужем просто укрепит связь, которую они разделили, не говоря уже о том, что это также был идеальный успокаивающий способ закончить брачную ночь. Она позволила Терранту взять её на руки и отнести в ванну. Он сел в воду, держа её на руках, затем он аккуратно положил её на себя, пока её спина не оказалась у него на груди. Запах мыльной смородины подарил Алисе большую радость. Он как-то вспомнил, что это был её любимый аромат. При любых нормальных обстоятельствах Алиса утверждала бы, что она вполне способна омыть себя, однако ситуация, в которой она оказалась, была не совсем нормальной. На самом деле она казалась ей совершенно, чувственной. Террант намочил мочалку водой, и нанёс на неё мыло. С её помощью он стирал кровь с бёдер Алисы, и вскоре они были очищены от засохшей крови, которая запятнала их всего несколько мгновений назад. Он был нежен с ней, время от времени смотря вверх, чтобы убедиться, что она была в порядке, прежде чем вернуться к работе. В конце концов, Алиса была чиста, и чисто инстинктивно, она начала мыть Терранта. Она перевернулась в ванной и помыла ему грудь… и всё, что было ниже… лавандовым мылом. Она чувствовала себя очень счастливой, когда увидела его улыбку. Она полагала, что это странная практика, даже для супружеской пары мыть друг друга, но она также полагала, что это странность, которую она хотела бы повторить. Это был просто удивительный опыт, и, поскольку она была снова поднята своим мужем, она чувствовала, что она была единственной девушкой в мире. Она была важна для него независимо от того, что она была Королевой, и что он был теперь Королём. Нет, они не были важны из-за титулов, но вместо этого они были важны, потому что они принадлежали друг другу. После вытирания полотенцем Алиса снова надела рубашку Терранта, а он одел на себя только нижнее бельё. Они спали всю ночь в чистой кровати, и проснулись следующим утром в объятиях друг друга. Алиса, использовала грудь Терранта как подушку всю ночь.