***
Слава открыл дверь сам, Мирон покосился на сомнительного вида халат, под которым виднелась футболка, потом посмотрел вниз где обнаружились еще и тренировочные штаны. Однако стиль, — подумал Мирон и захихикал вслух. Рукой он придерживался за косяк, другой рукой — опирался на биту. Слава долго и с интересом его разглядывал, не пытаясь скрыть своего изумления. — Ты вот это серьезно? Приехал меня пиздить? — проговорил Слава, недоверчиво поглядывая в сторону биты. Мирон хрипло засмеялся, следом закашлялся, и пока он собирался силами для ответа, Слава продолжил: — А накидался по какому случаю? Для храбрости? Мирон отсмеявшись, поднял на него глаза. — Это для защиты — У меня приличный район мужик. Или ты от меня защищаться собрался? Так я против насилия, это красной строкой через весь дисс. Это ты еще не знаешь что у меня в голове, подумал Мирон. Но вслух сказал не это. — А я думал там про то, какой я лицемер, — весело ему возразил Мирон — Это само собой, — закивал Слава, — ты, может, зайдешь? Раз уж пришел. — А ты один? Слава в ответ на это коротко кивнул, Мирон ликовал. Пока все шло неплохо. Если на морозе и в холодном подъезде сохранять ясность ума еще было возможно, то в квартире Мирона развезло окончательно. Инстинкты самосохранения уснули, а уверенность в собственной неотразимости достигла небывалых высот. Слава пощелкал пальцами, привлекая внимание и махнул рукой в сторону дивана, Мирон не стал себе отказывать и тут же прилег. — Окси, а ты чего пришел? Не то чтобы я против, но… — Значит все-таки рад мне? — Мирон подпер голову рукой и внимательно, насколько позволяло его состояние, уставился на бывшего оппонента. — Так зачем? — не поддался на провокацию и повторил Слава. — А ты приляг рядом, я тебе и расскажу, — Мирон отодвинулся к стенке и приглашающе похлопал по освободившемуся месту рядом с собой. У Славы сейчас было такое сложное лицо, будто он пытался разгадать тайну третьей планеты или всего мироздания. Видно было что он не слишком в этом продвинулся, но на диван все же присел. Затем медленно вытянулся рядом и повернул голову в сторону Мирона. У того пересохло во рту. Алкоголь со своей задачей справился на твердую пятерочку. Мирону было страшно чуть больше, чем нихуя. Он потянул за завязки халата — те охотно поддались. Слава наблюдал за этими телодвижениями молча, но с интересом типа, а дальше что. Дальше Мирон предпринял попытку развязать веревки уже на штанах, но тут его руки перехватили и голос медленно и четко проговорил: — Что ты делаешь? — По-моему, все очевидно. Ну же Славка, где твой пытливый ум? — Я не верю, что произношу это, но ебаться мы не будем. — И что нам может помешать? — игриво спросил Мирон, вернее попытался — язык начал заплетаться. — Хм…дай подумать. В моей постели психически нестабильный человек с маниакалочкой и сильным, судя по амбре и заторможенности речи, алкогольным опьянением. Не хочу чтобы утром ты проснулся, пришел в себя и таки попробовал пустить в ход свою деревянную подружку. Так что спи теперь, а завтра поговорим, если не сбежишь. Последней мыслью Мирона перед тем как вырубится была попробуй теперь избавься***
Мирон открыл глаза с первыми лучами солнца, захотелось немедленно накрыться с головой. Рука на автомате потянулась за одеялом и наткнулась на преграду в виде чужого лица. Глаза открылись с трудом, линзы пора было выбрасывать, а не ложиться в них спать. Славка сопел рядом, зажав между ног одеяло, на крошечной для его большой и умной головы подушке и смешно морщил нос во сне. Воздух затопило волной умиления и какого-то детского восторга. Не приснилось! Сразу же захотелось это самое не приснилось подтвердить, Мирон потянулся и легонько коснулся губами чуть приоткрытого розового рта. Слава видимо был из тех, кто спит крайне чутко, дернулся и завозился, потом перекатился на спину, с удовольствием потянулся и громко зевнул. Для Мирона это было немного волнующе, будто его поймали с поличным и неприличным, хотя все было довольно невинно. Окончательно проснувшись, Слава сам повернулся к нему и теперь смотрел на него из-под темных ресниц, рукой подпирая щеку. — Должен признаться, я сейчас близко не так уверен в себе, как был вчера, — проговорил Мирон, глядя в потолок. — Не напрягайся так, тебе сейчас вредно. И должно быть больно, — Слава говорил чуть хрипло ото сна, спокойно и размеренно, без привычной язвительности. Хотя какой привычной, Мирону не с чем было сравнивать, он его голос вживую слышал последний раз на батле. — И сколько же надо было выпить императору, чтобы очутиться в моей постели, м? — Фактически, ты сам меня в нее и уложил, — со смешком парировал Мирон, — но на самом деле не так много, бутылка коньяка и вот он я. Обычно меня так не кроет. Мирон резко повернул голову, Слава не улыбался, просто смотрел в ответ, непонятно было обдумывает ли он его слова или просто ждет что будет дальше. — У меня нет правильных слов. — Давай я помогу. Я написал на тебя дисс, а ты приехал в говно, чуть не залез ко мне в трусы, потому что…что? — Хотел — Угу. Хотя ответ напрашивался другой: потому что ты пидор. — Не без этого — И почему ты решил, что я тоже пидор? — Я к тебе полез вчера — ты мне не ебнул, а уложил к себе под бок, — отбил Мирон демонстративно заглянул под одеяло, — предварительно раздев между прочим. И сейчас между нами сантиметров десять, мы пялимся друг на друга как дебилы и по какой-то, без сомнения всратой причине, еще не сосемся, что заставляет меня нервничать. Ни один мускул на лице Славы не дернулся, но такие детали как ускоренный пульс и ставшее более громким дыхание выдавали в нем как минимум неравнодушие. Мирон запустил руку под славкин плед и погладил живот, мизинцем касаясь резинки боксеров. — Это какой-то сюр, — неверяще прошептал Слава, чуть подаваясь вперед, сущие миллиметры, но и их хватило, Мирон преодолел оставшиеся и их губы соединились. Мирон целовал его жадно, что называется дорвался, вылизывал рот, попеременно прихватывая то верхнюю, то нижнюю губы, рукой крепко фиксируя затылок. Отстранился, без промедления откинув в сторону плед, задрал на нем футболку. Облизал сосок, другой рукой стягивая с Машнова белье, тот перехватил его руку и одним быстрым и четким движением поменял их местами, теперь он нависал сверху, фиксируя руками запястья бывшего оппонента. — Неплохо. Я оценил, — выдохнув проговорил Мирон. — Хотел быть сверху? — не то, чтобы Славе было принципиально, но уточнить все же стоило. — Выебать тебя очень хочется, и очень давно хочется, — Мирон освободил одну руку и пригнул Славу за шею к себе, — но вот прям щас я согласен и на то, что бы ты стянул с меня трусы и вставил без смазки. Идея откровенно хуевая для моей девственной жопы, но решать тебе, моя кукуха за углом. Все как ты скажешь. — Бля, а уже поздно сказать, что я вообще-то не такой как все и с первым встречным не ебусь? — Ломаться точно поздно, нашим отношениям уже много лет, а сколько диссов! Я думаю мы готовы перейти на следующий уровень. Слава притворно вздохнул в ответ на это заявление. Мирон не поверил ни на йоту, он чувствовал твердый член толкающийся в бедро, губы которые блуждали сейчас по его шее. Он запустил руку в ворот футболки и с небольшим нажимом провел вдоль позвонков. Слава выгнулся и толкнулся вперед. Поцеловал, медленно тягуче, одновременно нежно и бескомпромиссно, мир сузился до размеров этой кровати и нарочито плавных движений языка. Он даже не пытался проследить траекторию, никаких мыслей, чистые инстинкты. Ситуация явно вышла из-под контроля — контроля не хотелось, хотелось отдать все что возьмут. Пожалуйста, ну. Рука потянулась за спину и сжала упругую ягодицу, другая вытащила из-под подушки флакон смазки и Мирон смутно припоминал как «беспалевно» ее припрятал еще вчера. Пытался найти в глазах напротив намек на усмешку и потерялся в их безумном блеске. Мозг лениво фиксировал, как с него стягивали белье, чуть порыкивая и бесцеремонно раздвигали колени. Как медленно растягивали, одновременно насаживаясь горячим ртом на его член. Разум ликовал, угадывая чужое нетерпение, а когда Слава вошел в него, аккуратно и постепенно, пытаясь отвлечь поцелуями, Мирон напротив сконцентрировался на этих ощущениях. На ставшей почти незаметной тянущей боли, на распирающем почти иррациональном удовольствии, глубоком и не примитивном. Слава переплел их руки в замок, не отводил взгляда, резко и глубоко толкаясь и мучительно медленно вытаскивая. Так хотелось потрогать сейчас напряженные руки или слизать капельку пота блестевшую над верхней губой, Мирон больше обозначил свое желание, чем потянулся, но Слава сам опустился и тронул его язык своим. Он столько раз представлял, как разложит бывшего оппонента, а в итоге кричал сам пока тот его трахал. В ушах шумело, а перед глазами замелькали причудливые образы. Он как в тумане ощущал пульсацию внутри, как Слава заменил пальцами свой член и вернул губы на его, пары фрикций хватило чтобы тело затопило невыносимо ярким удовольствием. Свет выключили.***
— Наконец-то! Жид, я признаться чуть кирпичей не наложил, пока твоего пробуждения ждал, думал ты того — отправился к своим израильским предкам. Вот вернулась бы Сашка, а у меня тут трупак Оксимирона, в жизни бы не поверила что ты по доброй воле, судили бы как некрофила. Чужое имя неприятно резануло слух, Мирон против воли скривился. Ты получил то что хотел, закрыл гештальт, вернулся в реальность, где у Славы есть девушка, а у тебя…Надо было срочно взять себя в руки и валить подальше, а лучше бежать, возможно даже в другую страну и остаток жизни дрочить на воспоминания об их первом и очевидно единственном сексе. Слава уже одетый, покачивался на стуле и наблюдал за ним, чуть наклонив голову. Смотрел цепко и внимательно, отмечая реакцию на свои же слова. Мирон вернул себе покерфейс, а Слава напротив улыбнулся. — С другой стороны с хуя бы ей приходить, если мы еще месяц назад разбежались? — Вот…же…уебок, — медленно процедил Мирон сквозь зубы. Слава примирительно снял футболку и направился к нему.