Простуда

      После работы Рой, как и планировал, поехал к Стальному. Он стоял у двери уже 10 минут, но никто не открывал, и беспокойство все сильнее накатывало с каждым стуком. – Эдвард! Стальной! – Мустанг уже во всю колотил кулаком в дверь, готовый высадить ее, – Эд, открывай!       Элрик лежал в кровати и спал. Сон был беспокойным, липким, нежелающим отпускать из своих тягучих объятий. Постепенно сквозь тьму начали доноситься стук и чей-то знакомый голос. Эдвард с трудом разлепил глаза, запоздало осознав, что колотят в дверь. Он медленно поднялся, голова жутко болела и кружилась. Путь из спальни до входной двери казался километровым, Эдвард шел чисто на автомате, держась за стенку.       Когда он наконец добрел, петли обещали вот-вот вылететь. Стальной повернул щеколду, и потянул ручку, открывая дверь. – Полковник? – удивленно сказал Эдвард жутко охрипшим голосом. – Ты чего дверь не открываешь?! – рявкнул Мустанг, но тут же смягчился, – Прости. И за вчерашнее тоже, я не должен был так себя вести. – Вы пришли, чтобы извиниться? – ошарашенно спросил Эдвард, – Проходите, холодно. Стальной отступил в сторону, пропуская полковника внутрь, но, потеряв опору, тут же пошатнулся.       Мустанг подхватил его, удерживая на ногах и отмечая про себя, настолько мальчишка паршиво выглядел: спутанные волосы, торчащие в разные стороны, лихорадочный румянец на бледном лице, болезненный блеск в глазах, майка висела мешком на исхудавшем теле. Рой перекинул руку Элрика через шею, заметив, что на запястье все таки остался синяк. – Пойдем, тебе нужно в постель, – сказал полковник, помогая Эдварду идти. Мустанг чуть придерживал мальчишку свободной рукой, под которой без труда прощупывались все ребра. – Боже, ты ешь вообще? – обеспокоенно спросил алхимик, но Эдвард ничего не ответил. Доведя Стального до спальни, Рой помог ему забраться в кровать, укрывая одеялом. Эдвард закутался чуть ли не с головой, слегка подрагивая всем телом.       Взяв пакет с лекарствами, полковник выставил их на тумбочку и пошел на кухню. – Надеюсь, ты не будешь против, если я немного похозяйничаю. В спальню Рой вернулся с подносом, на котором стояли чашка горячего чая, стакан воды и плошка с замоченным в ней полотенцем. Сев на край кровати, он добавил в воду шипучую таблетку от жара и стал ждать, пока она растворится. Налив в ложку сироп, Рой осторожно приподнял голову Эдварда, поднося лекарство к губам. – Эд, открой рот, надо это выпить, – довольно тихим голосом сказал Мустанг.       Стальной приоткрыл губы, позволив влить горький сироп. Следом Рой поднес стакан с растворенной таблеткой, помогая пить маленькими глотками. – Вы так обо мне заботитесь... – смущенно сказал Эдвард, когда рука Мустанга мягко опустила его голову на подушку и натянула повыше одеяло. – Спи, – вместо ответа сказал Рой, – Тебе нужен отдых. Взяв мокрое полотенце, полковник положил его на лоб Эда, снял со спутанных волос резинку, расплетая косу и позволяя золотистым прядям рассыпаться по подушке.       Элрик что-то бормотал во сне, стонал, метался по кровати. Рой не успевал мочить полотенце и менять воду в плошке на более холодную. Он взял с тумбочки градусник, сунув его подмышку левой руки, и чуть придерживал Эдварда за плечо. Мальчишка дрожал, тело покрылось испариной. Рой не отводил взгляд от шкалы термометра, которая все поднималась и поднималась. Наконец ртутная полоска остановилась, Мустанг достал градусник, посильнее укрывая Эдварда одеялом. Он посмотрел на градусник, шкала показывала отметку 39,1.