Льдисто-голубой

Mylène Farmer, LP — N'oublie pas Летнее яркое солнце заливало поля, раскинувшие широко свои изумрудные ковры, плясало игривыми зайчиками на спокойной водной глади крупного, искусственно созданного пруда, настойчиво заглядывало в высокие окна загородного частного дома. Последний же замер в приятной неге, будто греясь на долгожданном теплом солнце, что совсем недавно стало соответствовать текущему времени года. В этих краях всегда лето приходило позднее. Практически весь июнь шли проливные дожди или серые низкие тучи плотным полотном обволакивали небо. И вот, наконец, пережив привычную череду дождей и сырости, местные жители с радостью встречают первые лучи теплого солнца, соизволившего в кои-то веки выглянуть из-за туч. Теперь-то и наступало настоящее лето. Наполнялись красками цветы, насыщалась светом листва деревьев, вода в озерах и реках начинала теплеть, больше не обжигая своим холодом. И в такие моменты начинаешь ценить наличие высокого забора вокруг своего поместья, а также умиротворенную тишину, что царила на всей территории частного имения. Ведь там, за пределами кованной ограды, уже вовсю звучал детский звонкий смех, стоял гул разговоров и велосипедных сигналов. Люди все чаще проводили дни около водоемов, в походах, на пикниках. В то время как здесь, под тенью широких крон вишен и яблонь, сохранялась эта редкая и ценная тишь, разбавленная теперь теплом и запахом лета. — На, вытрись, - прямо в лицо прилетает большое махровое полотенце, а рядом на скамью шумно плюхается парень. — А то на мокрую крысу похож. — Спасибо, - фыркает Дэйн, которому и прилетело полотенцем, снимая с лица предмет гигиены и принимаясь старательно высушивать светлые волосы, с которых обильно капала вода. Собственно, с него всего капала вода, тонкими ручейками стекая на деревянный пол беседки, в которой сидели двое. Не переставая собирать лишнюю влагу полотенцем, Дэйн стянул мокрую футболку, выжимая ее и вновь надевая. Жара, что стояла уже третий день, быстро высушит предмет одежды, в то время как последний, будучи влажным, прекрасно защитит тело от перегрева. А аристократу, коим и был светловолосый, не подобает даже на своей территории разгуливать в полуобнаженном виде. Рядом сидящий парнишка лишь усмехается, наблюдая за ним. — Ты когда мокрый, такой смешной, - выдает Тай, смахивая со лба растрепанную челку, которая вечно находится в беспорядке. Тайрон вообще был единственным в этом поместье, кто давно послал все обычаи и правила аристократов, являясь самым обычным и открытым подростком. Четырнадцатилетний юнец всегда смотрел на всех открытым, искрящимся взглядом зеленых глаз, задорно и заразительно смеялся, отчего его смех всегда был смешнее его шуток. Не проходило и дня, чтобы Тай не устроил очередную проказу, не перевернул бы чего-нибудь или не напакостил. Но все его авантюры были беззлобны, безобидны и до безумия смешны. Поэтому Дэйн и был сильно привязан к младшему брату, даже будучи полной его противоположностью. — А ты, когда шутишь, такой тупой, - в ответ съязвил Дэйн, зная, что Тай лишь посмеется на его слова, даже не беря их в расчет. Подобное общение у них было в порядке вещей. Светловолосый аристократ перевел взгляд на широкую веранду, что была окружена природной оградой из нежно-сиреневых цветущих кустарников. Там, в тени ажурного навеса, увитого виноградом, сидела девушка, что заботливо расчесывала влажные светлые волосы, распутывая некоторые пряди, дабы те скорее высохли. Выражение лица было, как всегда, спокойно, сдержанно и слегка задумчиво. Привычный образ юной леди, что был так знаком Дэйну. Вдруг аристократка поднимает взгляд голубых, пронзительных глаз, словно почувствовав на себе чужое внимание. Хмыкнув, парень отворачивается, смотря на брата. В следующий миг светлый взгляд зеленых глаз с легкой надеждой обращается на светловолосого. — Так почему? Почему ты ей все позволяешь? - с отчетливыми нотками недоумения негромко воскликнул Тай, постоянно переводя взгляд с девушки на брата. Но светловолосый не ответил. Он лишь тепло усмехнулся, опустив взгляд на свои переплетенные пальцы, в которых все еще держал полотенце. Сейчас в льдисто-голубых глазах мелькнули легкие проблески теплой лазури. Почему? Почему позволил этой прекрасной, хрупкой леди толкнуть себя в бассейн, хоть и утянув проказницу следом за собой? Почему изо дня в день позволяет ей все шалости, которые юная особа искусно прячет, не желая рисковать своим образом воздушной светской леди высших кругов? Почему поддерживает ее затеи, позволяет запустить в себя подушкой за особо изощренную шутку или колкое замечание? Да потому же, почему позволяет ей иногда командовать собой. Потому же, почему всегда готов взять вину на себя за очередную шалость. — Мне нравится, как она оживает в такие моменты, - все же произнес Дэйн, задумчиво смотря на Лику, что теперь углубилась в чтение какой-то очередной книги на французском языке, что наверняка повествует о высоком, совершенном и прекрасном. — Мне нравится видеть эту искру в ее глазах. В такие моменты я ощущаю, что вытягиваю ее из той тьмы мира, в которую ее утянули. Впадая в мелкие безумия, что мы устраиваем, мы можем на время забыть о всех правилах, законах, проблемах. Просто побыть детьми, - пожал плечами Дэйн, взглянув на Тайрона, что во все глаза пялился на него, ошеломленно приоткрыв рот. Кажется, парнишка не ожидал таких откровений от вечно закрытого старшего брата. — То есть то, что говорят о вас ... - начал было слегка смущенный Тай, развалившись на скамейке, садясь полу боком. — Это все чушь. Мы не прямые родственники, но семья. И я отношусь к ней, как к младшей сестре. — Так значит ты, мать Тереза, жертвуешь своим авторитетом, чтобы получить улыбку леди? — Иди ты к черту, - со смехом в голосе воскликнул Дэйн, с чувством залепив Таю полотенцем по мохнатой макушке. — Ты ничего не понял. - мотнул головой аристократ, смотря на смеющегося брата. И между парнями повисла тишина. Каждый думал о своем. Тайрон - о том, что именно творится в чудной голове брата, в то время как Дэйн размышлял над собственными словами. Он не мог точно сформулировать ответ на вопрос Тайрона. И, пожалуй, самым точным описанием будет то, что Дэйн не видел ее такой с другими ее знакомыми и родственниками. Быть может, он просто не замечал, но что-то ему подсказывает, что это не так. И ему нравилось то, какое общение было между ними. Нравилось, как преображается на первый взгляд холодная и статная светская леди. Ему нравилось ловить в льдисто-голубом взгляде девушки теплые лазурные оттенки, зная, что точно такие же мелькают в его собственном.