Убийство

Сакуя медленно повернулся... - Привет, Ино-чан! Привет, Сакура-чан! - сказал жизнерадостный Сакуя. - Привет, Сакуя-кун! - улыбнулась Харуно. Давно она не видела этого фотографа. Правда, его лицо... Этот фотограф ей кого-то напомнил, вот только почему-то она не могла вспомнить, кого именно. Рассматривая лицо мужчины, куноичи нахмурилась. А фотограф всё лучезарно улыбался Ино и о чём-то увлечённо беседовал с ней, делая вид, что Сакуры не существует, а если случайно встречался с ней взглядом, тут же отводил глаза. Сакуре не нужно было обладать экстрасенсорными способностями, чтобы понять, почему он так реагировал. Он реагировал на неё также, как и большинство жителей Конохи. Он боялся её. Сакура опустила голову и исподлобья взглянула на людей, сидевших в том небольшом кафе. Несколько человек тут же отвернулись. Ещё несколько осуждающе поглядывали на неё, перешептываясь, но потом, судя по всему, заговорили о чём-то своём и оставили её в покое... И только один человек - темноволосый мужчина не отвёл от неё взгляд. Он что-то говорил. Будто проклинал её. Куноичи не могла оторвать взгляда от чёрных, полных ненависти глаз. Рядом с ним, спиной к Сакуре, сидела такая же темноволосая женщина. Она немного повернулась. Но этого было достаточно, чтобы Сакура могла узнать её - мать Намико, Сайери. Мужчина и женщина вышли из заведения и пошли в сторону больницы. Напоследок, Сайери бросила на девушку презрительный взгляд. Сакуре стало не по себе. Столько ненависти... Внезапно, Сакура осознала всю несправедливость этого "немого" осуждения жителей. На это имела полное право мать Намико. Но не все остальные... Что она им сделала? И что они на самом деле знали о том, что произошло? Она же старалась всё исправить! Она ведь не плохой человек! Она никому никогда не хотела зла! И сколько лет она помогала другим, будучи куноичи и ирьёнином! Почему же тогда они все восстали против неё?!.. Почему всё хорошее, что она когда-либо делала, можно было так легко перечеркнуть всего одним поступком?! Она вновь взглянула на весёлую Ино и улыбающегося фотографа. - Понятно... А когда эта выставка? - задала очередной вопрос Яманака, а Сакура начала вслушиваться в их болтовню. - Да вот... Точной даты организаторы ещё не сказали, так что, ничего точного сказать не могу... Сакура вновь всмотрелась в лицо фотографа и вновь поймала его нервный взгляд. Странно, но внешне он выглядел вполне спокойным и расслабленным, но вот глаза... Вдруг на душе куноичи стало так противно и мерзко, что ей стало просто невыносимо молчать и дальше. - Ну ты, если что... - Ты боишься меня, Сакуя-кун? - внезапно вклинилась в разговор Сакура, перебивая Ино. - Нет, - сказал фотограф и удивлённо посмотрел на куноичи. В его взгляде появилось какое-то металлическое спокойствие. Будто он выстроил стену. Нет, не стену - броню. - Боишься, боишься... Они все боятся... и все ненавидят! - с отчаянием воскликнула Сакура и взглядом, полным обиды и боли, окинула зал с посетителями. - Они никогда меня не простят... И ты ещё спрашиваешь, почему я хочу уйти?! Сакура поднялась и вышла из кафе. Ино ошарашенно посмотрела вслед подруге, и как только опомнилась, хотела крикнуть "Лобастая, стой!" и догнать Сакуру, но её опередили. К удивлению Яманака, следом за ней почему-то отправился фотограф... *** Сакура сидела на вершине скалы Хокаге, вслушиваясь в завывание весеннего ветра. Небо было серым и мрачным, будто вторило её настроению. А воздух был пропитан запахом пыли и дождя, который был где-то за пределами Конохи, но уже приближался к деревне. Сакура глубоко вздохнула. У неё было ещё полчаса времени, до того как вновь отправиться в больницу. Немного успокоившись, Сакура начала размышлять обо всём, что произошло в кафе. О своём всплеске чувств, которые были словно отражением ненависти окружающих. Она дала себе слово - ни при каких обстоятельствах не проявлять эмоции на людях, но... Убивать эмоции она ещё не научилась. А эта ненависть... Её было вполне достаточно для того, чтобы уйти... Даже без Саске! Но Сакура понимала, что эта агрессия окружающих не единственная причина, по которой ей так хочется сбежать из Конохи, тем более, что ответной ненависти она не испытывала. Ей было страшно. Страшно, что она не сможет вытянуть из комы Намико-чан. Страшно, что она не выберется из этого замкнутого круга бесконечных поисков лечения... А если она умрёт... Какое тогда значение будет иметь мнение окружающих? Внезапно, Сакура осознала, почему она не может найти решение. Она слишком зациклилась на том, что думают другие. Что думают жители, друзья, родители, мать Намико, что думает Какаши... И что он чувствует по отношению к ней... Отвлекаясь на собственные чувства, она никогда не сможет как следует сосредоточиться на том, что действительно важно. - Хм, я смотрю, ты тоже любишь это место? - донёсся до куноичи чей-то голос. Сакура испуганно обернулась. Это был Сакуя. Он стоял на большом каменном выступе, спиной к девушке и, с помощью рук, пытался выбрать лучший ракурс для фото. - Ты такой тихий... Ты что, следил за мной?! - Нет, просто мне здесь нравится. Сакура уже хотела подняться и уйти, но фотограф присел рядом и так нежно посмотрел ей в глаза... Опять это чувство... Кого он ей напоминает? Если бы не эта фиолетовая краска возле глаз... Почувствовав на себе изучающий взгляд куноичи, фотограф резко отвернулся и сделал вид, что его что-то привлекло... - Почему ты подумала, что я тебя боюсь? - Глаза. У тебя был какой-то страх в глазах... Сакуя тепло улыбнулся. - Просто... я не ожидал встретить кого-то знакомого. Сакура ничего не ответила и продолжила всматриваться в серое небо. Внезапно вдалеке мелькнула молния. - В кафе... ты так разозлилась из-за того случая с девочкой?.. - Давай не будем об этом. - Я слышал, это был несчастный случай... - Серьёзно, я не хочу об этом... - Я думаю, что бегство из деревни... это не лучшее решение. Знаешь, прощать себя тоже нужно... Хотя бы иногда... - Ты что, подслушивал?! Это касается только меня. Меня и Саске. Сакуя замолчал. Сакура обернулась и увидела его лицо... Он выглядел каким-то задумчивым и... грустным? С чего бы это? - Может пойдём? Скоро сюда доберётся дождь. - Я ещё посижу. - Тогда... я составлю тебе компанию, ты не против? - Слушай, оставь меня одну, - огрызнулась Сакура, но посмотрев на светлое и доброе лицо фотографа, она вежливо добавила, - Пожалуйста. Я хочу побыть одна. - А я не хочу быть один. - Я гражданских не бью, но для тебя могу сделать исключение, - сверкнула глазами Сакура, чей гнев медленно, но уверенно закипал где-то внутри. - А ты уверена, что сможешь? - улыбнулся Сакуя и вскочил на ноги, - До того как стать фотографом, я тоже был ниндзя, забыла? - А почему тоже был? Я была и есть ниндзя! - поднялась Сакура с молниеносным ударом в челюсть, но промахнулась - фотограф очень быстро увернулся. - Хм, я думал у героини войны реакция будет получше! - сказал фотограф, напросившись на целую серию быстрых ударов, но на удивление куноичи, он уклонялся слишком быстро. Находясь в замешательстве, Сакура не успела заметить, как фотограф перехватил инициативу и стал атаковать её в ответ. Теперь уже Сакура уклонялась. "Шаннаро! Столько быстрых атак! Он же фотограф!" - мелькали мысли в голове куноичи. Внезапно, Сакуре удалось уклониться так, чтобы нанести удар, но Сакуя перехватил её кулаки. Несколько секунд они стояли сопротивляясь друг другу. Смекнув, что нужно пускать вход другое оружие, Сакура решила зацепить фотографа ногой, но бывший шиноби, будто предвидел её дальнейшее действие, схватил её ногу и повернул так, что куноичи от удивления, не успела отреагировать и упала, но схватившись за одежду Сакуи, потянула его за собой. Он упал сверху на неё. - У тебя хороший учитель, - сказал Сакуя и как-то хитро улыбнулся. В его глазах плясали черти. Сакура вспыхнула и попыталась высвободиться, но поняла, что не может контролировать своё тело, когда лицо фотографа находиться так близко... - Неужели ещё не узнала? - Что узнала? Фотограф улыбнулся и освободил куноичи. Поднялся и подал ей руку. Сакура схватила руку Сакуи, стараясь смотреть в пол, а не на его довольное лицо... но всё-таки подняла свой смущённый и одновременно разозлённый взгляд. Но лицо Сакуи было серьёзным. - Не уходи из деревни. - Я уже сказала... - Я знаю... Но не руби с плеча, Сакура. Ты сделаешь больно многим людям, которым ты не безразлична... Мне казалось, ты должна понимать это лучше, чем кто-либо. Сакура закусила губу. Саске. А и вправду... Сколько боли ей пришлось вытерпеть, ожидая его? Один, два, три, четыре года... Сколько лет были пыткой для неё? Но неужели кто-то может любить её так, чтобы от разлуки болело также? Родители? У них давно своя жизнь... тем более, она же не навсегда уходит... Наруто? У него есть Хината и множество других друзей, он переживёт... А Какаши?.. Но разве он... Стоп. Почему этот фотограф говорит ей такие вещи? Что он знает? Пока Сакура утопала в своих размышлениях, она не заметила как Сакуя развернулся к ней спиной и подошёл к краю пропасти. - Но если ты решила уйти из-за Саске... Знаешь, главное, чтобы ты была жива и здорова, - мужчина развернулся и виновато улыбнулся куноичи, - Прости, что навязался... Глупо вышло.... Просто хотелось развеселить тебя... Внезапно вспыхнула молния. На какую-то долю секунды лицо и волосы фотографа стали полностью белыми. А фиолетовая краска будто исчезла... Сакуре этого хватило. Когда полился дождь, она всё смотрела в сторону, в которую ушёл фотограф. Ей показалось или нет? Может, это всего лишь игра её воображения? Она видела его лицо лишь раз, и то лишь при блеклом свете луны. При свете, который был так похож на свет от сверкающей молнии. Эти глаза, эта родинка, эти губы... Когда Саске ушёл из деревни, она во многих мужчинах пыталась увидеть его черты... И в этот раз также. Только вместо Саске теперь был Какаши... *** - Хокаге-сама! Какаши! Вы меня слышите? - А? Что? Прости, Шикамару, я задумался. - Сделайте мне одолжение - выспитесь сегодня. - Как скажешь... К счастью, из-за маски, Нара не мог разглядеть печального выражения лица Шестого. Конечно, глаза выдавали его, но Шикамару принимал это за усталость. Воспользовавшись преимуществом своего теневого клона в образе Сакуи, Какаши смог не только проследить за Сакурой, но и узнать больше информации... слишком много информации... Зато теперь он наконец-то понял значение одной из записок, которую ему прислал Саске. Вообще их было две: одна из них была о ходе миссии на севере страны, а вторая касалась Сакуры. И предназначалась именно ей. Видимо, Учиха думал, что Шестой поможет, и передаст ей эту записку... наивный. А содержание записки было следующим: "Сакура. Через шесть дней. Готовься." Вспоминая подслушанный разговор Сакуры и Ино, Какаши теперь понимал, что Учиха имел ввиду. Через шесть дней он вернётся. И Сакура уйдёт... Уйдёт с ним. Нет, она не могла. А как же Намико-чан? Она же не оставит девочку? Или она уже близка к ответу на вопрос, как вылечить её? "Ты что, подслушивал?! Это касается только меня. Меня и Саске." - удручённо вспоминал Шестой и всё повторял про себя свои же слова: "Лишь бы жива и здорова". Ему было не привыкать терять любимых людей, но в этот раз она хотя бы будет жива... будет жить и радоваться жизни... пусть и с другим. Какаши сжал кулаки, резко встал и вышел из кабинета. - Эй, вы куда? А на отчётах кто расписываться будет? - чесал затылок вечно уставший Шикамару. *** Через три дня у Сакуры возникло ощущение, что Какаши её избегает. Уходит раньше, а возвращается тогда, когда она уже спит. С одной стороны, Сакуре было легче сосредоточиться на книгах и на работе. У неё даже появилась идея на счёт того, как разбудить Намико, но идея подобно волне тут же разбилась о скалу бесконечных медицинских "но". А с другой стороны... Недосказанность и неизвестность мотивов Шестого угнетала и превращалась в странные тревожные сны, которые заставляли Сакуру чувствовать себя разбитой и... несчастной настолько, насколько это вообще возможно в данной ситуации... Тем более, что из её головы всё никак не вылезал образ фотографа и его поразительное сходство с Какаши. Сакура задремала на книгах. Вновь она видела его лицо. И вновь он превращался в Сакую, который шептал ей на ухо: - Неужели ещё не узнала? - Что узнала? Девушка проснулась. Мог ли это быть он? Сакура прокручивала в голове всё, что говорил ей фотограф, все его движения, моменты в поведении, их бой... Даже если ей показалось... Кто мог ещё так мастерски уклоняться от её ударов, как не Великий Копирующий?! Тот, кто может сразится в бою на равных с Какаши, разве мог бы так быстро отречься от звания шиноби и уйти странствовать по миру в поисках сенсационных фото? Шорох страниц. Сакура поняла, что не одна. - Какаши...сенсей? - Йо, Сакура, чего не спишь? - спросил Шестой, когда Сакура вышла из комнаты. Какаши полулежал на диване, облокотившись спиной на большую подушку и как всегда читал "Ича-ича". Сакура подошла ближе. - Да вот, не спится... - Ясно, - сказал Шестой, не глядя на куноичи, которая с жадностью всматривалась в такие родные черты. Почему-то три дня, за которые она ни разу не видела его, показались ей неделями... Он был так рядом и в то же время так далеко... - Может, по чаю... Какаши? - выпалила Сакура и, не дожидаясь ответа, направилась на кухню, краснея на ходу. Хатаке обернулся. Ему показалось, или она впервые произнесла его имя без уважительной приставки?.. Вдруг Какаши почувствовал себя так уютно, будто дома. Глядя на то, как Сакура хлопочет на кухне, безумная мысль посетила его голову: как было бы здорово, если бы она стала его женой... Но она уйдёт с Саске. Он должен ей сказать. - Сакура, - не отрываясь от книги, позвал девушку Шестой. Сакура обернулась. - Да? - Я хотел... У тебя есть жасминовый чай? - Вроде бы, есть, сейчас найду... Вы такой уставший. Много дел навалилось? - Да, я не очень хорошо сплю в последнее время, - Какаши лениво потёр затёкшую шею, вспоминая ряд тревожных снов, которые его беспокоили. - Может, помочь? - Нет, Сакура, я не... - но не успел Шестой договорить, как нежные руки ирьёнина легли ему сзади на плечи и стали массировать его напряжённые мышцы. Какаши шумно выдохнул. Уже давно никто не делал ему массаж. Потоки зелёной чакры обезболивали и тонизировали уставшие плечи, а чувственные пальчики Сакуры заставляли кожу покрываться мурашками и пробуждали желания, которые нельзя было говорить вслух... - Сакура...остановись... - Что-то не так?.. - негромко произнесла куноичи, но не остановилась. Для удобства, она стала на колени, из-за чего Какаши мог слышать не только её голос, но и почувствовать кожей её горячее дыхание... Собирая остатки силы воли в кулак, Какаши положил свои руки на её, прекращая эту сладостную пытку... - Спасибо, мне стало легче. Я, наверное, продолжу читать... - сказал Хатаке, освобождаясь от ласковых цепких рук. Сакура нехотя отстранилась и села на пол, обняв свои колени. Около минуты она молчала, а Хатаке всё пытался продолжить чтение, но не мог сосредоточиться, пока она была у него за спиной. - Зачем вы здесь? - В смысле? - Вы же знаете, что я не... Не собираюсь кончать жизнь самоубийством. Со мной всё будет хорошо. Какаши вздохнул. Слова больно полоснули по сердцу. Она всё ещё стояла за его спиной. Но он так устал защищаться... - Знаю, но... В последний раз, когда человек сказал мне, что всё будет хорошо... На следующий день, я нашёл его в луже собственной крови... - Какаши прикрыл уставшие глаза. Зачем он это сказал? Он никогда никому не рассказывал как именно умер его отец... И никогда не проговаривал этого вслух. Он точно знал, что все эти детали были известны Третьему, Минато-сенсею и ещё нескольким... Хирузен тогда лично прибыл на место происшествия, а с ним - ещё несколько безликих членов Анбу, кто-то из врачей и несколько Учих - военная полиция Конохи тоже прибыла... Именно там и узнали, что произошло. Ведь Какаши в первую очередь отправился туда... Бежал и плакал... Он тогда ещё думал, что его отца убили, но когда кто-то из Учих мрачным голосом заключил: "Самоубийство", иллюзия рассеялась. А Какаши всё вспоминал слова людей, которые он услышал накануне по поводу провальной миссии его отца. Он быстро понял, что довело Сакумо до решения распрощаться с жизнью... И так разозлился... Тогда он злился на отца. - Я думаю, тебе лучше пойти спать... Какаши хотел было погрузиться вновь в чтение, чтобы отогнать от себя непрошеный водоворот эмоций и мыслей, но вдруг почувствовал на себе кольцо обнимающих рук. Сакура опустила свою голову на плечо мужчины, у которого не осталось никаких сил на сопротивление. Он сделал то же самое и блаженно прикрыл глаза. Он лежал так около минуты, а Сакура не переставала его обнимать... Мрачные мысли мигом рассеялись... Как же ему хотелось большего... Но, ксо! Он должен ей сказать. - Саске вернётся через три дня. - Как-то быстро... - Ты... ты не рада? - ему так хотелось спросить напрямую - уйдёт она или нет, но тогда она сразу поймёт, что Сакуя - это он, Какаши. - Почему? Рада. Он же мой друг. - Знаешь, записка которую он прислал, в которой была написано через, сколько дней он вернётся, была адресована тебе. Как же Сакуре не хотелось сейчас говорить о Саске! Хоть на мгновение забыть обо всём и просто побыть рядом с... любимым? А она ему? Он смотрит на неё так равнодушно... Словно она опять неопытный генин, маленькая девочка, которая сама не знает, чего хочет. - Я думала уйти с ним в путешествие по стране и вместе с ним искать последователей Кагуи, но решила остаться, пока не вылечу Намико-чан... - сказала Сакура, перемещаясь на диван к Шестому, - а там... Я должна понять для себя... узнать кое-что и тогда... я решу, уходить мне или нет. Вдруг Сакура решительно посмотрела на Какаши. Сказать или не сказать? В это мгновение время будто остановилось. То, что она собиралась сделать, было подобно прыжку со скалы Хокаге - самоубийство. Но она уже не могла остановиться. Она узнает то, что её волнует прямо сейчас. - Мне кажется, я влюбилась... Пульс Какаши участился. То же самое можно было сказать и про Сакуру, уверенность которой исчезала с каждым ударом сердца. - В кого? - удивительно спокойным голосом произнёс Шестой. Почему-то для Копирующего эта ситуация напомнила ему все его сражения, которые должны были закончиться его смертью. Внутри него всё переворачивалось, но он должен был сохранять спокойствие до самого конца. По его лицу ничего нельзя было прочитать - к сожалению, для Сакуры, которая всё пыталась увидеть в его глазах хотя бы капельку любви, хотя бы намёк на то, что она не безразлична ему, но...он был холоден. Холоден... Паника накрыла её с головой. - В Сакую... - выпалила расстроенная куноичи, мысленно стукнув себя по лбу и опустила взгляд. "Что за глупость ты только что сморозила, Харуно! Ты что, идиотка?!" - негодовала внутренняя Сакура. Брови Шестого стремительно поползли вверх...