Живи вечно, люби жадно

Безжизненное серое небо заволокло густыми тучами. Противный мелкий дождь неприятно бил по лицу резкими каплями. Всё вокруг в этот момент будто было лишено жизни. На фоне мрачных деревьев резко выделялись две фигуры: совсем юная, хрупкая розоволосая девушка, которая придерживала ослабевшего из-за ранения мужчину, помогая ему идти. Ранение не было смертельным, но свободно перемещаться по деревьям шиноби не мог, так как потерял довольно много крови и чакры. «Черт! Когда враг заметил нас? Сколько их, и откуда было нападение?» Так много вопросов, на которых не было ни одного ответа, беспорядочно метались в голове девушки. Внезапно, но очень вовремя на пути им попалась расщелина в скале, в которой могло получиться укрыться на какое-то время. Это оказалась небольшая пещера, места хватало как раз на несколько человек. Куноичи посадила напарника к стене и стала осматривать его рану, направив чакру в ладони и бегло перебирая в голове возможные варианты лечения. — В твоём ранении яд. Если вовремя не принять противоядие, тебя может парализовать на всю жизнь, — Сакура задумалась, внимательно изучая содержимое своей сумки, — я смогу его сделать, но мне не хватает одной ягоды, так что я сейчас же пойду на ее поиски. Получив в ответ кивок, розоволосая ещё раз убедилась, что кровотечение остановлено, и моментально выбежала из пещеры. По счастливой случайности она видела нужное дерево, пока они искали укрытие. Быстро достигнув цели и сорвав ягоды, девушка помчалась назад. Она не могла допустить еще одной смерти. *** — Блять, а погода-то реально дерьмо. А, Какузу? — где-то в глухой чаще послышался довольно громкий говор пепельноволосого парня. Хоть дождь и заглушал остальные звуки, Хидана не услышать было достаточно сложно. — Заткнись. Или умрешь, — в ответ фанатик получил привычные ему слова. Не сложно догадаться, что на миссию отправился "зомби дуэт". Единственные шиноби, что смогли приручить смерть. — Ну ебись все колесом, Какузу! — фанатик закинул голову назад, медленно прокручивая шею, разминая суставы и позвонки, — как же меня бесят твои ебанные "побочные миссии". Пейн дал нам задание. Значит всё, что с нас требуется — это, блять, поймать заложника и привести его на базу. Ответа не последовало. Оно и ясно, ведь вечное нытье Хидана ужасно надоедало казначею. Проклиная напарника в очередной раз, Какузу предложил тому выбор: либо они идут за головой влиятельного человека, за которого назначена неплохая награда, либо Хидан может один выполнять миссию лидера, пока Какузу добывает в казну Акацуки очередной миллион рё. Второй вариант, как ни странно, понравился фанатику больше, нежели первый. — Оревуар, мон ами! — пепельноволосый попрощался с напарником, совершая резкий выпад куда-то вправо, вглубь лесной чащи. Некоторое время спустя на глаза ему попалась небольшая пещера. «Холодно. Заебался я уже. Нужно отдохнуть.» — с такими мыслями Мацураси решил устроить себе небольшой привал, а заодно и помолиться своему Богу. Отблески света на стенах пещеры сразу привлекли его внимание: оказавшийся внутри мужчина пытался разжечь огонь. — А я-то думал, чья это, блять, кровь размазана у входа. С дьявольской ухмылкой джашинист медленно подходил ближе к жертве, волоча по полу смертоносную косу. *** Быстрыми рывками девушка приближалась к временному укрытию. Неожиданный резкий крик в вечерней тиши раздался так ужасающе, что сердце куноичи сначала на мгновение остановилось, а затем застучало в бешеном темпе. Сомнений быть не могло: крик принадлежал оставленному в пещере напарнику. Сосредоточившись изо всех сил, девушка попыталась определить чакру противника. Количество? Насколько сильны? «Что?.. Один?..» — не поверив своему чутью, розоволосая медленно направилась к пещере. Звук дождя перекрывал ее шаги, что позволяло ей подойти достаточно близко. Первое, что искала глазами ниндзя-медик, был раненый сокомандник. Бросив взгляд вглубь пещеры, девушка ужаснулась. Она видела смерти раньше, но это… Это было не просто убийство, тело будто пронзали чем-то острым снова и снова, разрывая плоть на части. Еле сдерживая рвотный позыв, куноичи моментально перевела взгляд на другого человека, также неподвижно лежащего рядом в крови на каком-то неизвестном ей символе. Из его рта текла маленькая алая струйка, уходящая за шею. Мужчина сжал пальцы рук в кулаки, цепляя мелкие острые камушки. Область сердца была пробита выдвижным копьем, которое, по-видимому, он использовал для убийства. «Мертв?..» — пытаясь будто "прислушаться" к движению чакры, Сакура впала в оцепенение. «Он живой!» — девушка не могла пошевелить и пальцем от страха. Все чувства били тревогу, тело знобило, от ужаса увиденного трясло. Это уже не убийство ради задания, это жестокость для развлечения, и противник явно не её уровня. «Харуно!.. Уходи, Харуно! ОЧНИСЬ!» — голос из подсознания взывал к трезвому уму юной особы. В эту же секунду девушка также медленно и аккуратно, как пришла, начала отходить в сторону. Получая истинное удовольствие от процесса жертвоприношения, джашинист неохотно приоткрыл правый глаз, бросая взгляд к выходу из пещеры, наблюдая как неизвестная розоволосая пытается скрыться от фанатика. — Что ты за баба такая? — открыв второй глаз, спросил вслух нукенин, — блять, опять мне не дают спокойно закончить ритуал, сука. Услышав мужской голос, девушка будто вросла в землю. Бежать бесполезно, принять бой без плана и каких-либо представлений о способностях противника равноценно смерти. В таких ужесточенных условиях главная задача — выжить, по возможности добыть важную информацию для деревни, а потом уже думать о побеге. Поднявшись на ноги, Хидан вынул из груди ритуальное копье, выкрикивая, чтобы все вокруг знали, какую боль он испытывает. — Блять! Как же это, сука, больно! — взревел фанатик, надменно осматривая глупую девчонку с ног до головы, — но как же, блять, приятно… — прошептал после, слизнув свежие капли крови с уголка рта. — Ну. Прервать мой ритуал — смертный грех, — а я покараю грешников во славу Джашина. Мелкий дождь прекратился, однако солнце не спешило выглядывать из-за туч. Плотный плащ куноичи защитил одежду от воды, лишь промокшие насквозь волосы непослушно прилипали к лицу. Она всё также неподвижно стояла, ожидая дальнейших действий вражеского шиноби. Нукенин медленно вышел из пещеры, и Сакура наконец смогла увидеть его лицо. Ярко-малиновые глаза пугающе впивались в неё взглядом, вызывая неподдельный животный страх. — И что мы с тобой будем делать? — Хидан подошел к девушке вплотную и одной рукой с усмешкой сжал пальцами её подбородок, а второй резким движением разорвал застежку плаща, и тот плавно съехал с плеч куноичи, падая на землю. От увиденной картины Мацураси присвистнул. Стройное, женственное девичье тело предстало его жадному взору. Сакура с неприкрытой неприязнью поморщилась в ответ и ударила мужчину по руке, что сжимала её подбородок. — Не смей, — глаза девушки горели, открыто демонстрируя всё, что она думает об этом мерзком ублюдке. Страх уступил гневу, ярости и отвращению. Человек, так жестоко убивший её товарища, не заслуживал ничего другого. — Коноховская сука, — нукенин сразу же притянул девицу за волосы, заставляя её с глухим стоном запрокинуть голову назад, обнажая тонкую, беззащитную шею. Он упивался реакцией розоволосой, наслаждаясь её яростью. Как же он ненавидел этих визгливых трясущихся баб, которые либо почти сразу теряли сознание от боли, либо умирали слишком быстро, не давая вволю удовлетвориться их страданиями. Но эта другая. Ясный незатуманенный взгляд, полное осознание своей беспомощности, однако не кричит, не умоляет о пощаде, не пытается бессмысленно сбежать. Огромное желание владеть ей всей разливается в груди и чуть ниже живота, так сильно хочется попробовать её кровь на вкус, прикоснуться острием копья к каждому нежному кусочку её тела, заставить её стонать от боли и наслаждения снова и снова. Сакура знала, что всё закончится именно так. Свирепо прожигая взглядом, она могла лишь поддаться рукам мужчины, с силой тянущих её вниз, и упасть на плащ, лежащий на земле. Ладони нукенина бесцеремонно заскользили по нежным бедрам, облапывая все интересные места. Достав кунай, он, ни капли не осторожничая, разрезал мешающуюся одежду, местами задевая чувствительную кожу девушки. Один за другим выступали на ее поверхности свежие кровоточащие ранки. Хидан медленно наклонился и стал слизывать появляющиеся вишнево-алые капли из порезов на животе. Девушка не издала ни звука, лишь закрыла лицо руками, молясь всем богам, чтобы это скорее закончилось. — Нет, ты будешь смотреть на меня, — почти прорычал мужчина, грубо оттянув руки Сакуры. Легким движением он скинул свой плащ и склонился над розоволосой, прижимаясь к ней всем телом. Оставляя быстрые грубые засосы на шее, он плавно спускался ниже, лаская руками набухшие нежно-розовые соски. Девушка сдалась под напором и неровно задышала, извиваясь в шершавых руках. Заметив изменения в поведении девицы, фанатик стал понемногу терять и без того слабый контроль над собой. Рука соскользнула ниже, с силой раздвигая бедра куноичи, два пальца нагло вошли в неё сначала наполовину, собирая как можно больше смазки, а затем до конца, начиная набирать темп, в то время как язык вольно блуждал по сахарно-белой груди, смешивая вкус пота, крови и самого тела Сакуры. Испытавшая подобные ощущения впервые, девушка не смогла сдержать сдавленные стоны. Взгляд, полный ненависти, не изменился, но лицо залилось ярким румянцем, а тело предательски дрожало и желало продолжения. Хидан наслаждался, как же он наслаждался каждым её стоном, невинно прекрасным лицом, выражающим столько эмоций одновременно, и особенно приторно-сладким вкусом её тела с металлической горчинкой крови. Резко вытащив пальцы, он с дьявольской усмешкой облизнул их и закатил глаза. — Какая же ты, сука, вкусная, блять. Не в силах больше сдерживаться мужчина слегка приподнял её бедра и рывком вошел почти до основания, но остановился, выжидая реакцию. Разгоряченная девушка шептала что-то похожее на мольбу о пощаде, но расслышав фразу до конца, Хидан на секунду удивился, а после стал медленно наращивать темп. — Пожалуйста…ещё, — слова сами вырывались с алых губ куноичи. В глазах помутнело, ужасно кружилась голова, горячее и жгучее чувство разливалось по венам, необработанные ссадины неприятно щипали, добавляя новый оттенок в гущу чувств. Но хотелось больше. Словно ручная послушная девочка, Сакура стала подаваться навстречу движениям нукенина, позволяя проникать в себя максимально глубоко. Хидан не желал медлить, грубые толчки становились всё жестче. Внутри было так горячо и узко, что буквально сводило с ума. Он целовал её нежные губы, бесцеремонно проникая языком в рот девушки, и та неумело, но старательно отвечала робкими движениями. Совсем потеряв голову, Сакура набралась смелости и прикусила губу нукенина до крови, не рассчитав силы. Мацураси рвано выдохнул, закатив глаза от блаженства, и почти выпал из реальности, когда девушка начала аккуратно посасывать его губу, зализывая место укуса, словно провинившийся котенок. Буквально вдалбливаясь в хрупкую плоть розоволосой, Хидан желал получить всю её без остатка, хотел чувствовать, как каждая клеточка её тела дрожит от возбуждения. Она бессильно стонала и выгибалась, ощущая, как внутри неё разливается вязкое, горячее семя. Веки всё тяжелели, и густой туман в голове лишь нарастал сильнее, противостоять ему совсем не было сил, так что девушка почти сразу потеряла сознание, напоследок почувствовав, как какая-то ткань накрыла её тело. *** — И где ты был? — спросил казначей, не поднимая взгляда. Он сидел на камне и бережно пересчитывал недавно заработанные деньги. — Уххх, блять, молился и приносил жертвы Джашину. Руки чешутся порубить кого-нибудь на кусочки, так что поднимай свой зад, иначе этим кем-то окажешься ты, — воодушевленно раскричался пепельноволосый, взмахнув увесистой косой, словно перышком. Какузу закончил подсчет и поднялся, смотря вслед шумному напарнику. Заметив, что тот без стандартного одеяния их организации — плаща, он нахмурился и мысленно вычел его стоимость из доли Хидана, после чего молча направился следом.