***
Я позвал Добби и спросил у него, сможет ли он попасть в Блэк Хаус. — Если хозяин Гарри даст разрешение Добби, то Добби может попасть в любой дом принадлежавший Сэру Гарри Поттеру. — Тогда слушай внимательно, когда ты проникнешь в дом, на втором этаже есть комната, в ней жил Сириус, там, в книжном шкафу, есть небольшой ящик, его не видно, но если поищешь, то сможешь найти. Нажми на кнопку, ты её увидишь, три раза и скажи: " Сириус, привет! Я от Гарри, открой дверцу.» Если произнёсешь всё верно, то дверка откроется и там лежит небольшая чаша из белого мрамора, она не очень тяжёлая, вот её и возьми, потом скажи: " Спасибо, Сириус.» И обязательно дождись, когда дверка закроется и только после этого возвращайся сюда. Всё запомнил? — У Добби хорошая память, Добби всё запомнил. Добби вернулся через пять минут. Я слил, в думосбор, с помощью Мракса, воспоминания о последнем туре, начиная с того момента, как предложил Седрику вместе взяться за кубок и до того, как вернулся назад к трибунам с телом, погибшего по моей вине, парня. Пока Мракс просматривал мои воспоминания, я подошёл к фортепиано и сел за него. Не знаю, откуда в моей голове зазвучала эта мелодия, может где-то слышал, а может просто сама пришла на ум, но я знал точно, что играю её в первый раз. Я, вместе с музыкой, унёсся из реального времени, перед моими слепыми глазами стоял образ красивого парня, он прощающе улыбался мне, а из его глаз текли слёзы. Как будто он жалел меня и в то время прощал. Его губы шевелились, он что-то хотел мне сказать, но я не понимал его и только мысленно просил прощения за эту нелепую смерть и чувствовал, что по моим щекам текут горячие ручейки. Я плакал! А он всё время смотрел на меня и улыбался, а потом образ закачался и исчез, к моему плечу прикоснулись чьи-то руки. — Гарри, с тобой всё в порядке? — спросил голос мистера Мракса и вернул меня в этот реальный мир. — Да, извините, я немного расслабился. — ответил я и закрыл крышку инструмента. Повернувшись на табурете в сторону голоса, я спросил: — Ну, что скажете? — Не вини себя, ты не виноват в том, что тогда произошло. Я кивнул головой и провёл ладонями по своему лицу, вытирая мокрые щёки. — Я знаю, но мне от этого ещё тяжелей. Ведь он погиб ни за что! Его просто посчитали лишним! И кто посчитал? Кто это был? Тоже гомункул? Наступила пауза, Мракс молчал долго, а я не прерывал его мысленные размышления. Наконец, когда я уже начал терять терпение, он сказал: — Да, Гарри, это гомункул. И хорошо поставленный спектакль для одного зрителя. Поэтому парня и убрали. Ты говорил, что он уже заканчивал седьмой курс, и учился отлично? — Да, Седрик был самым успешным студентом на то время в школе. — подтвердил я. — Значит он знал руны и мог отличить мантры возрождения от мантр создания гомункула. Ты же этого не знал. Поэтому его и убрали. — Но кто этот человек, который сотворил всё это? Вы же сами сказали, что Дамблдор не обладал сильным магическим потенциалом, а этот Крысак и подавно. — А здесь и не нужна магическая сила. Достаточно хорошо знать алхимию.Тем более, что изначальный материал был в наличии. — Ну да, — кивнул я головой, — когда мы на первом курсе спасали философский камень, то выяснили, что Дамблдор тесно сотрудничал с Фламелем. Значит он знал алхимию. — Вот видишь, ты и сам смог догадаться, кто всё это сотворил. Когда я поступил в школу в одиннадцать лет, он каким-то образом распознал во мне часть Тома. Может потому что мы были на одно лицо. А может ещё по какой-то причине, но он начал проводить со мной те же манипуляции что и с Томом. Думал я куплюсь на его внимание. Но я же уже раз через это прошёл и поэтому старался держаться от него подальше. Когда я учился на четвертом курсе скоропостижно скончался директор Диппет и Дамблдора поставили исполняющим обязанности директора школы. На тот момент он уже был Кавалером ордена Мерлина за победу над своим старинным другом Грин-де-Вальдом. Тоже тёмная история, свидетелей этой дуэли нет, поверили ему на слово, а то что Грин-де-Вальд исчез именно тогда, только подтверждало его рассказ. Вот после этого Дамблдор и возомнил себя " Вершителем судеб «. Том, после смерти Диппета, исчез из Англии, где он был всё это время, я знаю только по последующим его воспоминаниям. Но то что он приложил руку к скоропостижному уходу за грань старого директора, это я знаю точно. Диппет стал мешать Дамблдору, и тот решил его убрать, а Том был в кабале у него. …После пятого курса со мной произошла та же история, что и с Томом. Только я отказался от денег Дамблдора и покинул Магический мир. Было трудно, но я справился, мне помогали мои друзья и до сих пор мы помогаем друг другу. Без друзей нельзя, трудно быть одному. Я не знаю, что у тебя произошло, но то что ты отстранился от всех, это неправильно. — Мои друзья тоже покинули магическую Англию, после войны они уехали из страны, я хотел уехать с ними, но кое-какие дела меня задержали. И если бы я сейчас не ослеп, то через пару недель меня уже бы здесь не было. Я почти два месяца, как ушёл из маг.мира и никто даже не заинтересовался. А где же наш герой? Так что мне нет там места и я, там, никому не нужен. — горько было произносить эти слова, но надо поставить все точки, закончить ту жизнь и начинать новую. — Зря ты так думаешь, — ответил на мои жалобы Мракс, — ты же не читаешь газет. Там написали, что ты просто решил отдохнуть и отправился в путешествие. Так что о тебе помнят. — Возможно и помнят, но не те. А тот, кто я хотел бы чтобы помнил, совершенно забыл. — Ага, значит всё-таки несчастная любовь. А откуда ты знаешь, что не помнит? Может тоже сейчас сидит и страдает? — Нет, не страдает. Я знаю. Я не хочу об этом говорить. — Ну не хочешь и не надо. Каждый по-своему переживает разрыв с любимым человеком и чужие советы только раздражают. Мне уже пора, дела. Ты помнишь, что мы завтра идём записывать диск? — Конечно помню. Потерей памяти пока, увы, не страдаю. — Ну тогда до завтра, я за тобой заеду в половине седьмого. — Хорошо, я буду готов к этому времени. — я протянул руку и Мракс пожал её. Я услышал как прозвучали его шаги и открылась, а потом закрылась входная дверь. Он ушёл, а я остался один в своей темноте. Мне не о чём не хотелось думать, ни о Дамблдоре, ни о Реддле, ни о гомункулах. Поэтому я решил отложить разговор с Добби на потом. Надо сперва переварить полученную информацию, а потом тянуться за новой порцией дерьма. Иначе можно просто захлебнуться. Я растянулся на диване, и попробовал заснуть, но память не хотела спать, она дятлом билась в моем мозгу и выбивала из него то, что я вот уже как два месяца пытался забыть. Драко! Как можно было его забыть? Чем дольше я существовал без него, тем больше убеждался, что никто и никогда не сможет заменить мне его. Я стал вспоминать наш первый раз, когда мы, оставив стыд и позабыв о приличиях, отдавались чувствам.***
Это произошло на Хэллоуин. Я, как всегда в этот день, не пошёл на праздничный ужин, а остался в своей комнате. Кто-то стучался в дверь, слышался голос Джинни, которая звала меня с собой, но я никому не открыл и не откликался. Они постояли немного и ушли. А через несколько минут в дверь опять постучали и я услышал тихий голос Драко: — Поттер, открой пожалуйста, я тоже не хочу идти на этот ужин. Я хочу побыть с тобой. Можно? Конечно можно! Я широко распахнул дверь и втащил его в свою комнату. Сначала мы просто целовались, потом Драко стал стягивать с меня свитер, и я понял, что он готов перейти к следующему этапу наших отношений. Не долго раздумывая, я подхватил его на руки, мне показалось, что он лёгкий, как пушинка, и понёс его, не разрывая поцелуя, на кровать. Я осторожно положил свою драгоценную ношу и начал снимать с него одежду, он не сопротивлялся, а наоборот, помогал мне, иначе я бы просто порвал на нём все. Оставив его только в трусах, я любовался своим любимым. Под одеждой скрывалось умопомрачительное тело, оно не было по-девичьи мягким, но белизна и тонкость кожи напоминала мраморные статуи женских изваяний. Я нежно, насколько мог своими грубыми ладонями, провёл по изгибам парня, а потом проделал тот же путь губами. Мне хотелось целовать каждую клеточку этого прекрасного тела, что я и делал. Драко вздрагивали от каждого моего прикосновения, а когда я начал зацеловывать его живот и спускаться ниже, он уже весь дрожал и потихоньку постанывал, но не останавливал меня. Его ладони тоже блуждали по моим волосам, и я чувствовал лёгкую дрожь его пальцев. Я поднял голову и посмотрел на Драко, он лежал на спине, его веки чуть подрагивали на закрытых глазах, нижняя губа прикусана белыми ровными зубками, а крылья носа раздувались в такт его дыхания. — Драко, открой глаза, посмотри на меня, — тихо попросил я. Он открыл глаза и я увидел, что они полны слёз. — Что случилось? Почему ты плачешь? Тебе неприятны мои прикосновения? — Глупый, — прошептал он искусанными в кровь губами, — я не плачу. Я просто не верю, что это происходит на самом деле. Боюсь, открою глаза и ты исчезнешь. — Я не исчезну, смотри на меня. Скажи, чего ты хочешь? — Тебя хочу в себе, — ещё тише прошептал Драко. — Ты в этом уверен? — во мне всё пело, мой любимый мальчик хочет меня, я сделаю всё, как он хочет. — Уверен. Я хочу тебя, возьми меня! Я хочу быть твоим полностью. Когда мы учились ещё на шестом курсе, я стащил журнал у Симуса Финнигана, все знали чем они с Дином занимаются, когда остаются одни в спальной, да они этого и не скрывали. Так вот в этом журнале я прочитал всё в подробностях, как и что надо делать в первый раз. И не просто прочитал, а несколько раз даже представлял себе, как будто это происходит со мной и, естественно, с Драко. В моих мечтах всё складывалось идеально, но как будет в реальности, я даже боялся подумать. Ведь я мог сделать ему больно и он больше не захочет иметь со мной дело. В то что все говорили, что Драко далеко не девственник, я не верил. И поэтому готовился, как к своему первому разу, так и к его. Я ещё раз посмотрел ему в глаза и увидел там искреннее желание, и тогда я решился. Ведь это должно было когда-нибудь произойти, так почему не сейчас. У меня в тумбочке лежала готовая к употреблению баночка со смазкой, мне её тогда же, на шестом курсе, подарил Симус, когда я стал его расспрашивать о подробностях такого секса. Не долго думая, я протянул руку к тумбочке и вытащил из ящика баночку. Симус говорил, что он с обезболивающим эффектом. Сняв с Драко последнюю вещь и обнажив его полностью, я замер, увидев самое прекрасное, что могла сотворить природа, когда создавала человека. Его плоть стояла колом и красная головка горела от желания и возбуждения. Не утерпев, я наклонился к его паху и облизнул манящий леденец, а потом заглотил его насколько смог себе в рот, Драко изогнулся в спине и громко ахнул, я стал интенсивно облизывать его член у себя во рту и получал от этого несказанное удовольствие. Он стал поддаваться бедрами вверх-вниз, глубже вталкивая в меня своё сокровище, и я одним ритмом с ним стал водить головой вверх-вниз, сжимая его плоть губами. Он сжал мою голову руками и хотел отодвинуть её от себя, но я сильнее сжал губы и услышал громкий стон, и из дырочки, в середине головки, мне в гортань брызнула солоноватая вязкая жидкость. Я, сколько смог, проглотил сперму своего мальчика, а остальное пролилось ему на живот, который я тут же облизал. Нельзя, чтобы пропадала такая драгоценность. — Зачем? — только и спросил Драко. — Молчи, милый, пожалуйста, молчи, — я стал целовать его тело, поднимаясь всё выше и добравшись до его губ, раздвинул их своим языком. Так мы ещё ни разу не целовались. Я лежал на нём, прижимаясь всем своим телом к его телу. Не разрывая поцелуя, я стал растягивать пальцами его дырочку, думал он будет сдерживаться, но Драко, наоборот, расслабился и помогал мне подготовить себя к самому главному. Я оторвался от любимых губ и поднялся на колени между ног Драко, приподняв его бедра и положив ему под спину подушку, смазав и себя, и его смазкой, потихоньку стал входить в него, боясь причинить ему боль. Взглянув на Драко, я увидел что он закрыл глаза и из них потекли слёзы. Я остановился: — Драко, если хочешь, мы ничего не будем делать, — сказал я, наклоняясь к его лицу и слизывая соленые ручейки, замершие на его щеках. — Всё нормально, я потерплю, продолжай. Я хочу тебя, только не тяни, давай сразу… — С ума сошёл, ты же порвёшься! — Потом залечишь, сил нет ждать. Давай не тяни. Я продолжил всаживаться в его тело и постепенно вошёл полностью. Я не сводил взгляда с его глаз, а он их больше не закрывал и смотрел на меня. Остановившись и дав ему отдышаться, я начал двигаться сначала медленно, а потом услышав от Драко стон, и это был не стон боли, а удовольствия, понял что попал на ту точку, которая приводит в неистовое наслаждение, я начал двигаться быстрее, переходя на сумасшедший ритм, не давая возможности отдыхать ни себе, ни парню, лежащему подо мной. Драко уже кричал в голос и я вторил ему, кончили мы одновременно, мне даже не пришлось прикасаться к его члену, как из него на меня брызнула струя спермы, а моя тут же полилась внутрь его тела. Повалившись на тело, теперь действительно, своего мальчика, я захватил его губы своими и затянул его в продолжительный и благодарный поцелуй. — Теперь ты мой! — произнёс Драко, когда мы разъединили губы, — Только мой! — Конечно твой, я всегда был только твоим, — ответил ему я. — Теперь никаких Уизлет и прочих я не потерплю возле тебя. Имей ввиду, Поттер, я измены не прощу! — Какие измены, если для меня существуешь только ты! Я люблю тебя, Драко! Ты даже не представляешь, как я тебя люблю! — он довольно кивнул головой и прижавшись ко мне, …заснул. После этого, Драко уже полностью перебрался ко мне в комнату и мы объявили всем, что мы с ним пара. Правда Джинни это не останавливало и она, с ещё большим упорством, доставала меня своими домогательствами, считая себя правой. Однажды она так мне и сказала, что закрывает глаза на мои мелкие шалости, но после нашей помолвки, она быстро это прекратит. Хотя сама, судя по её поведению с другими парнями, да и по рассказам Драко, когда он обвинял меня в изменах, она не особо берегла свою девичью честь. Драко ревновал меня не только к Джинни, а ко всему что движется, доставалось всем, начиная от Министра Кингсли и заканчивая Невиллом. И только бурный секс и мои клятвенные уверения, что мне никто кроме него не нужен, ненадолго успокаивали его. Меня ревновал, а сам потихоньку готовился к свадьбе с другой! …