I'd rather be an orphan.

POV Энн В наше время без семьи жизни нет. Все привыкли, что каждая нормальная семья должна иметь прекрасного мужа, умницу жену и чудесных детишек. Все счастливы. Но что если я вам скажу, что родитель может бросить своего собственного ребёнка? Вы верно скажите, что мол это невозможно, но это правда. Чертова правда жизни. Сейчас все стараются жить по стереотипам девятнадцатого века, где все хорошо и мило. Нет сирот, алкоголя, насилия. Лишь любовь. Но все это к сожалению ложь. И я тому пример. Меня бросил родной отец в детдоме в три года. Я помню его лицо, запах, улыбку и совершенно несчастные глаза, которые угрюмо смотрели в пустоту этого бренного мира. Почему он меня бросил, спросите вы? Денег не было. Отец засел в долгах и нас могли выселить. Я тогда этого не понимала и думала, что все у нас хорошо. Но вот только я очутилась в приюте. Боже, даже если мы стали бездомными, то я бы все равно любила своего отца! Что, если меня сдать в детдом, то моя жизнь наладится что ли? Детский дом — это не курорт, черт подери! Перед глазами опять всплыло воспоминание, от которого моё сердце сжалось, как осиновый лист, а дыхание будто бы перехватило: «Мы шли по заросшей дороге в самую гущу деревьев. Я опёрлась щекой на плечо папы и с интересом смотрела на птиц, сидящих на ветках. — Папа, птичка! — воскликнула я, замахав маленькими ручками. — Да, морковка, птичка. Милая птичка… — прострел тот. — А куда мы идём? — В гости. Энн, высунь руки изо рта. — нахмурился отец и я засмеявшись, схватила его за воротник и воскликнула: — Я тебя люблю, папочка! — всю оставшуюся дорогу мы прошли в тишине. Дойдя до громадного серого дома, который меня насторожил, отец постучал в дверь и его пропустила какая-то толстая женщина не с самым дружелюбным лицом. — Ваша? — гаркнула та. — Нет, не моя. Я нашёл Ее в лесу. Замёрзшую. — его голос звучал непривычно холодно и страшно. Я вначале ничего не поняла, пока он не поставил меня на пол и сказал: — Позаботьтесь о ней. Найдите хорошую семью. — Папа, ты куда? — удивлённо спросила и взяла его за рукав, но тот грубо убрав мою руку, процедил: — Ты не моя дочь. — и развернувшись, ушёл. — Я твоя! Папа! Скажи, что я твоя! Папа, вернись, мне страшно! — закричала я во всю глотку, громко заплакав. В этот момент я все осознала. Отец меня бросил.» Я стояла привычно у окна и смотрела в пустоту, вспоминая нашу последнюю встречу и по моим щекам опять лились слезы. Сколько я его уже жду? Одиннадцать лет? До сих пор надеюсь, что папа вернётся, что заберёт меня, что обнимет и приласкает. Но это невозможно. Возможно я его ненавижу, но мне кажется, что это просто обида. Почему он меня бросил? В чем моя вина? Неужели из-за моей внешности? Неужели я настолько омерзительна? Да, были финансовые проблемы, но меня же можно было отдать родственникам и приезжать в гости. Зачем отказываться насовсем? Этот вопрос мучал меня всю жизнь. — Ширли, прекрати ты его уже ждать. Он не вернётся. — крикнула мне наша «хозяйка» и я вздрогнув, вытерла слезы, — Иди лучше посуду помой. — А вдруг вернётся? Вдруг образумится? — прохрипела я с надеждой. — Да кому ты нужна? Ты же ничтожество, вот он тебя и бросил, как шавку. Пошла мыть посуду! — заверещала та, толкнув меня на пол и я больно ударилась головой. Может она и права. Я ничтожество. Мое существование в этом мире казалось мне бессмысленным. Какая же это жизнь без семьи? Семья — это самое важное, что может быть в жизни. Тебе есть на кого положиться, кого любить и оберегать. Семья дарит тебе тепло и поддержку. Но к сожалению это не про меня. Ни единого доброго слова, ни единой улыбки и любви. Я не получила это. Вы наверное бы сбросились с крыши в бездну и не заморачивались на этот счёт, но меня что-то останавливало шагнуть в небытие. Некоторые дети не выдерживали. Например одна девочка повесилась, узнав, что люди, которые вот-вот хотели Ее удочерить, холоднокровно отказались, узнав, что ей пятнадцать лет. Им нужна была маленькая девочка, а не подросток. Эллисон не выдержала. Помню, как некоторые девчонки рыдали, когда Ее бездыханное тело несли на носилках на улицу. Неужели у меня такая судьба? Шло время, шли минуты и месяца. Я взрослела, умнела, но красивее не стала. Всех девочек разбирали приёмные родители. Кого-то на работу, а кого-то домой. Но однажды настал мой черёд. Когда мне сказали, что меня удочеряют, то я начала счастливо визжать, чем перебудила половину детдома, так как был уже вечер. — Не ори, дура! — прикрикнула на меня женщина, — Собирай вещи. Завтра в пять утра ты уезжаешь. — закивав головой, я собрала так называемую «сумку» и уснула. Завтра новая жизнь. Утром я уехала. Со мной никто не попрощался и не пожелал счастливого пути. Неудивительно, знаете ли. Шагая в сторону вагона, я в экстазе прикусила губу и села в поезд. Дорога была длинной, поэтому я даже успела вздремнуть и вынести мозг рядом сидящей женщине. Мне казалось, что там я встречу своего любящего отца. Зачем-то то же они меня взяли? Прибыв в нужное место назначение, я встретила там своего «папу» и поняла, что с ним мне повезёт. Я не чувствовала в нем какую-то опасность или презрение к себе. Всю дорогу мы говорили о природе, он с интересом меня слушал и мне даже показалось, что мистер Катберт даже полюбил меня. Но не вечно было мое счастье, когда прибыв в «Зеленые крыши», оказалось, что вместо меня ждали мальчика. В этот момент мне и вправду хотелось сделать тоже самое, что сделала Эллисон. Может это и выход? Позже меня обвинили в краже какой-то брошки и в конечном итоге под утро выперли из дома. Чудесно. Уж лучше сдохнуть. Я не знала, что мне делать. Шагая по грязной дороге, я понуро опустила голову и настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала, как меня зовёт какой-то человек. — Девочка, да стой же ты! — крикнул мне высокий мужчина, одетый в грязно — коричневую куртку с желтыми пуговицами. — Да? Что такое? — устало спросила я. — Потерялась, детка? Папу потеряла? — спросил улыбчиво тот. — У меня нет отца. — холодно ответила я и хотела было уже уйти, как вдруг он меня снова остановил: — Может тогда пойдёшь со мной? У меня есть конфеты и куклы. А? — в этот момент в его глазах промелькнул тот самый взгляд моего папы, когда тот сказал, что я не являюсь его дочерью. — Пошёл к черту! — заорала я и пнув его по ноге, убежала. Неужели от мужчин не надо ждать ничего хорошего? Неужели они предают своих детей, неужели они лгут, неужели они все злые? Вернувшись на вокзал, я стала зарабатывать тем, что рассказывала людям стихи. Да, доход от этого конечно не очень, но я ничего толком то и не умею. Но в один момент кое-что изменилось. Я увидела Мистера Катберта. Неужели он думает, что мне нужна его чертова жалость? Я пыталась отлынивать от него, невзирая на то, что моя душа хотела вырваться наружу от боли и обиды, а мне хотелось обнять этого человека. — Все в порядке! Она моя дочь! — воскликнул вдруг Мэттью и в этот момент мой мир перевернулся. Может мужчины не все такие злые и жестокие? Обняв старика, я вдруг поняла, что нашла своего отца. Больше не будет боли. Больше не будет разочарований. Я не буду брошена. Шло время. Я пошла в школу, обрела друзей, избила мальчика. Да я не права, но и он тоже не одуванчик. Не надо было меня злить! Тем более, что слово «морковка» ассоциируется у меня с отцом. Кстати про него никто даже не знает. Все думают, что я сирота. Я же не могу сказать, что меня бросил мой никудышный папаша, не так ли? — Энн, давай шустрее, а то в школу опоздаешь! — крикнула мне Марилла, пока я нудно поедала картошку с мясом и грибами. — Иду! — пробубнила я и схватив сумку, побежала в учебное заведение. Все шло, как всегда. Встреча с Дианой, милые разговоры, уроки. Но вот только третий урок предвещал нечто не очень хорошее. Я нутром это чувствовала, ощущала всеми косточками и волосами. — Так, класс, сегодня вы напишите пару строк о своей семье. Точнее о том человеке из вашей семьи, о котором я вам скажу. — сказал недовольный чём-то мистер Филлипс и я напрягалась. Хоть бы не про отца, боже, хоть бы не про него. Диане дали про мать, Руби про сестру, Джози про дедушку, а мне достался чертов папочка. Я сидела в ступоре и не знала, что написать. В голову лезли лишь депрессивные мысли. Написать про Мэттью? «Налить воду» на бумагу? Что написать? Ничего так и не решив, я написала, то что думаю. Нет, я не описала всю ситуацию со своим отцом. Ни в коем случае. Я просто привела мой случай в «пример». — Ну вы написали? — устало спросил учитель, закатив глаза, — Так, все, давайте. Начинаем! Первым пойдём… так пусть первой будет Ширли. — чтоб тебя, — Давай, пошевеливайся! — в классе раздался гогот и я выйдя к доске с листочком, дрожащими руками вцепилась в него и начала читать: — Я… я мало, что написала и… ладно. Эм… отец… отец — это самый дорогой вами человек. Если мать о вас заботится и учит всему, что знает, то от отца вы можете получить ту поддержку, которую вы не получите от матери. Он особенный. И он проявляет невероятно нежную заботу, если у вас умерла например мама. Папа тогда пытается о вас заботится и иногда у него это не очень получается. Например забудет вас накормить, спать уложить или вовсе о вас забудет и уснёт. Но так как это ваш единственный дорогой человек, то вы прощаете ему абсолютно все. Даже если к примеру он вас бросит. Хотя нет, в этом случае вам будет ужасно обидно. Вы начнёте искать… вы просто будете грустны. — быстро пролепетала я, «удалив» четыре предложения об обиде. — Ладно… свободны. Я так и не понял, что вы хотели сказать, но сойдёт. — пробурчал Филлипс и я со стыдом села за парту. Я чуть не раскрылась, черт подери! На перемене я не поднимала головы и хотела уж так пробыть до конца, как вдруг услышала голос Билли Эндрюса, который пронёсся на все помещение эхом: — Эй, собака, что за белиберду ты написала? Тебя что, отец бросил? — мое сердце ушло в пятки и я повернувшись, раздраженно сказала: — Нет, этого не было. Я его даже не помню. — Отстань от неё, Билли! — вступилась за меня Диана, взяв за руку и я ей улыбнулась. После школы, мы возвращались домой в полной тишине. Скрежет насекомых и пение птиц успокаивало меня и не давало сорваться, чтобы рассказать все Барри. — Энн, можно тебя спросить? — не выдержала девочка. Черт. — Да, что такое? — Есть ли что-то, о чем я не знаю? Ну… о твоей семье. — я запаниковала и повернувшись к подруге, соврала: — Я их не помню. Они умерли от какой-то болезни, когда мне было три… месяца. — брюнетка растрогавшись, крепко обняла меня и я почувствовала себя просто ужасно. Я думала, что заживу прошлой жизнью и забуду прошлое. Но вот только оно меня не отпускает. Шло время. Мистер Филлипс уехал, появилась мисс Стейси, вернулся Гилберт, а с каждым днём чувствовала, что не могу больше молчать. Так хочется выговориться родным, так хочется рассказать, все что чувствуешь и ощущаешь в глубине своего сердца. Но не можешь. Страшно. А вдруг они скажут, что я это заслуживаю или вовсе засмеют? Вдруг не поймут? Да, я понимаю, что этот страх невероятно глуп, но это всё-таки страх и ничего я с этим сделать не могу. Я боюсь сказать всем, что не являюсь сиротой. Вдруг меня сдадут обратно? Однажды, нам сказали, что к нам приедет заменяющий учитель, так как мисс Стейси заболела. Мы расселись, Джози было невтерпёж увидеть нового преподавателя. — Я слышала, что это будет мужчина. Интересно, он лучше Мисс Стейси? — С ней никто не сравнится! — вступилась за неё я и Пай лишь закатила глаза. Вдруг, мы услышали шаги я и приготовившись, нервно сглотнула и на секунду опустив голову, неожиданно услышала голос, который не забуду никогда и от которого мое сердце стало больно ныть: — Добрый день, ученики, меня… — подняв глаза, я заставила его замолчать и в ужасе прохрипела: — Папа?