Слуга Великого Вельдоры

      Способности к некромантии, говорят, похожи на музыкальный слух. Пожалуй.       Некоторые неистово хотят быть певцами и музыкантами, зовут учителей, платят им по золотому в час, тратят уйму времени и море сил, чтобы выжать из лютни или флейты хоть сколько-нибудь гармоничный звук, — и без толку. Терзание чужих ушей. А их лакей напевает, перетирая тарелки, — и прохожие за окном останавливаются послушать. Дар свыше.       Ничего не поделаешь.       Так и некромантия… Некоторые вылезают из кожи, запираются в башнях, исходят на нет, заучивают наизусть целые тома, предлагают душу — а в результате получают припахивающий серой дымок из жиденькой пентаграммы. Чихнул — и нет его. А его этому никто не учил — просто Дар и всё. Не такой изящный, как музыкальная одарённость, но это уж — чем богаты, тем и рады.       Тейлор — интуитивный некромант. Дивное качество для отпрыска королевской фамилии… Родители что-то такое с самого начала подозревали. Вернее будет сказать — Король. Его первая жена умерла от какого-то странного заболевания, и он женился второй раз. Этой избранной оказалась девушка из богатой семьи. Через несколько лет она родила королю сына, а после тяжело заболела. Она болеет и до сих пор.       Говорят, чёрные родинки — клеймо «Тех Самых Сил». Не исключено. Такая родинка была и у Тейлора — под правым глазом. Обычно это выглядит очень миленько. Придаёт лицу некий шарм. И, как правило, не вызывает желания протыкать её раскалённой иглой на предмет проверки. Но не в его случае. Его — проверяли. И пришли к неутешительным выводам. Не ошиблись.Спасибо, что не удушили в колыбели. Добрые у Тейлора были родители и блюдущие традиции. Как можно пролить кровь королевского чада, даже если она проклятая? Великое везение.       Тейлору не было ещё и восьми лет, а он успел отправить к праотцам своего учителя. Тогда он десятый раз ударил мальчишку линейкой по пальцам. Терпение очень быстро закончилось и блондин пожелал смерти глупого учителя. И это сработало. Мужчина корчился от боли, а после захлебнулся собственной кровью. После случившегося король был взбешен, а по дворцу «побежали» слухи. Пороть принца никто не стал, хоть и чесались руки.       Через год его стали опасаться, даже королева — женщина, которая дала ему жизнь. Тейлору нравилось экспериментировать, и он частенько убивал пауков и мух, изредка были и люди… Ничего другого кроме как убивать он не умел! Но вскоре опыты пришлось бросить — на людях, по крайней мере. Тема тёмной магии очень заинтересовала мальчишку, и, он начал изучать библиотеку. Королевский библиотекарь не хотел впускать Тейлора в тот зал, где хранились книги о некромантии и о чёрной магии. Пришлось сжечь его канарейку. И это была только первая угроза. Хочешь — не хочешь, а придётся впустить.       Тейлор рос маленьким безобразным гадёнышем, но чертовски умным. Своими мутно-фиолетовыми глазами он видел то, чего не видел король: кто подличает за сладенький кусок, а за глаза поливает грязью; кто ворует; кто продаётся. Его обворовывали все, кому не лень, а ему и в голову не приходило проверять своих верных вассалов. Вассалы же им восхищались. Он свалил всю свою работу на казначея и премьера, сам охотился и отплясывал на балах.       Народ жил впроголодь — пуд муки стоил ползолотого. Зато, если король проезжал по столице, он всегда оделял нищих. Щедро. Грошей по пять по крайней мере. И голодный народ рыдал от умиления!       Святой Орден на Эдела (короля) молился. Ещё бы! Патриархи ходили в шёлке и парче, драли с прихожан, сколько хотели, и давали королю советы. А он им жаловал земли. Благодать Божья! Некромантов сапогами в угол запинали. Ибо от лукавого. Не к месту в благочестивом государстве. На Тейлора святые отцы надели серебряный ошейник со священной каббалой и запаяли — чтобы тот не мог убить своим Даром человека. Ну-ну. Сожгли Ульриха-Травника под овации толпы. А он, кроме вызова демонов, открыл снадобье от чахотки. Но кому это интересно?       Старшего брата Тейлора, чудесного Людовика, король просто обожал… И королева любила, хоть он был ей и не родной. «Братец» всегда был на людях, а он — всегда по углам. Он — с мечом, а он — с заплесневелой книжкой. У него златые кудри, львиная стать и голубые глаза. У него «бледная рожа, противные фиолетовые глаза и пасть зверя». Он — истинный рыцарь, а у него — Дар…       Ему папенька дарил оружие, лошадей и всякую другую всячину. На него смотрел очень выразительно — сразу ясно, что до смерти хочет высечь, но боится, что ошейник не сработает.       Тейлор сидел на подоконнике и смотрел в даль. О, как же ему хочется уйти из этого проклятого дворца! Но кто его отпустит, такого, проклятого? — Мияу, — на тонкой ветке сидела чёрная кошка с серыми, как луна, глазами. — Мияу. — Слезть не можешь? — спросил четырнадцати летний парень и ступил на ветку, что была чуть ниже. Ему не было страшно. Тейлор был готов взять кошку на руки, но она спрыгнула вниз. — Дура! Разбиться хочешь?!       Вслед за кошкой спрыгнул и мальчонка. Не так давно, он заметил, что невосприимчив к боли. Ветви царапали руки, цеплялись за тёмную одежду, а щепки так и норовили попасть в глаза. Приземлился Тейлор не слишком удачно, но о своём самочувствии он не думал, его волновало только одно — где кошка? А кошки то ни где и не было. Словно сквозь землю провалилась. Решив, что это ему только привиделось, блондин, хромая и смахивая кровь, пошёл к конюшне, где по идее никого быть и не должно. Но не тут-то было…       Выгнав лошадей на улицу, вокруг них, подобно бабочке, кружил рыжеволосый паренёк и, что-то напевая, расчёсывал гривы. Кони даже не убегали, хоть были и не привязаны. Они, подобно барышням кружившим вокруг Людовика, кружили вокруг конюха, так и норовя дёрнуть за одежду.       Тяжело вздохнув, Тейлор медленно, почти крадясь, пошёл к двери, что вела в замок. Будь прокляты эти кони! Заржали, стоило «меченому» пройти мимо. Мальчонка ожидал чего угодно, но никак не этого… — Ваше величество, у вас раны! — казалось, этот паренёк не знает о дурной славе принца. — Нужно обработать! У меня аптечка была, подождите секунду.       От такого заявления Тейлор скатился по стене, нервно хихикая. Что это такое? Он спит? Если это так, то такой сон ему нравится.       Через несколько секунд прибежал красноволосый, держа в руках деревянный ящик. Что-то бормоча под нос, он принялся обрабатывать руку. А Тейлор всё ещё пытался понять, сон это или явь. — Ну вот, как новенький, ваше величество, — усмехнулся парень, убирая марлю с щепками. Удивительно, как принц не кричит от боли. — Как тебя зовут? — смотря прямо в глаза, спросил некромант. — Ты не местный? — Габриэль, — мило улыбаясь, ответил зеленоглазый. — Я живу здесь все свои восемнадцать лет, ваше высочество. — Почему? — хрипло спросил принц, но ответа не последовало. Габриэль просто пожал плечами, и, встав, протянул руку Тейлору. — Потому что вы мой король, — всё так же искренне улыбаясь, ответил красноволосый. — Я хочу служить только вам, ваше высочество. — Ты не слышал рассказов обо мне? — ни дня не обходилось без сплетен прислуги, которые быстро просачивались за стены дворца. — Слышал, но я в них не верю, — говорят, глаза это зеркало души. Тейлор смотрел в зелёные очи красноволосого и видел лишь боль, такую же как и у него. — Вставайте, не гоже королю сидеть на земле. — Спасибо, — прохрипел принц, протягивая руку. — Зови меня Тейлор.       Так началась крепкая дружба двух изгоев. Одного не любили за метку «Тех Самых Сил», а другого за змеиные глаза, вводящие в транс из которого не выбраться. Идеальная парочка, что ещё сказать?       Раннее утро. Тейлор мог бы нежиться в тёплой кроватке, но нет же, блондин сидел на краю кровати и пытался понять одну просто невероятную вещь. Как Габриэль влез на четвёртый этаж? — Одевайся и идём! — копаясь в вещах друга, крикнул красноволосый. Он знал, что в эту часть замка никто не ходит. Все боялись некроманта. — Куда? — светлые волосы торчали в разные стороны, а глаза вовсе не хотели открываться. Решив, что сон намного нужнее конной прогулки, парень лёг обратно. — Ты как хочешь, но я буду спать. — Я не разрешал! — прокричал зеленоглазый и, оставив шкаф в покое, начал терроризировать некроманта. — Поднимайся!       Как только Габриэль не пытался поднять Тейлора: и дёргал за руки, и стучал по спине, и даже на кровати попрыгал, но всё было бестолку. Сев на край кровати, красноволосый подпёр голову рукой и стал думать о том, как ещё можно поднять чудовище, что мирно сопит под боком. — И что с тобой делать? — затворяя ставни, тихо спросил конюх. — Любить, кормить и никогда не бросать, — так же тихо ответил Тейлор и лёг на бок.       Усмехнувшись, Габриэль медленно пошёл к кровати, где мирно спал принц. И из этого котёнка сделали кошмар для жителей? Смех, да и только. Но если бы этого не произошло, парень не стоял бы здесь и не звал королевское дитя по имени. — Ты же некромант? — шёпотом спросил парень. В стенах этого замка говорить про «одарённых» — табу, которое нельзя нарушать. — Я пиздец, — в такой же манере ответил Тейлор и, приподнявшись, повалил Габриэля на кровать. — Спи, жертва повитухи. — Как ты меня назвал?! — пытаясь скинуть тяжёлую руку «одарённого», прохрипел конюх. — Цербер белобрысый!       И так было изо дня в день. Тейлор редко показывался за семейными трапезами, а родители были только рады.       Мальчишки сидели на берегу реки, и смотрели как журавли вновь куда-то улетают. Сейчас они были свободны. — Смотри, что я нашёл! Это дикая фиалка, — Габриэль бежал со всех ног к принцу, держа в руках хрупкий цветок. — Он на тебя похож.       Но стоило Тейлору взять фиалку, как она тут же завяла, отпуская фиолетовые лепестки гулять по ветру. — Не переживай, я найду новую, — всё так же лучезарно сказал конюх. — Погодка хорошая, может искупаемся? — Искупаемся? — переспросил Тейлор, всматриваясь в воду. — Но далеко от берега отходить не будем, у меня плохое предчувствие.       Габриэль только кивнул и принялся раздеваться ничуть не стесняясь старых шрамов. Рыжеволосый доверяет блондину. Даже за деньги он ни за что не покажет спину, изуродованную стальной плетью.       До двенадцати лет Габриэль был рабом. Каждый день его жестоко избивали, заставляли работать без одежды под знойным солнцем, морили голодом. Приходя в сарай, зеленоглазый мечтал только об одном — поскорее умереть. Суицид? Да, он несколько раз пробовал резать вены, глотать гвозди, даже повесится, но все попытки были тщетны, приходили надзиратели и избивали до полусмерти. Вскоре в его камере не было ничего, даже сена на котором он спал. Голая камера. Летом было терпимо, а вот зимой холод пробирал о костей. — Смотри, это же дикая орхидея, — на небольшой кочке, прямо посреди озера росла маленький ятрышник, на лепестках которого были прозрачные капельки росы. — Я думал, их больше нет. — Это такой редкий цветок? — от растения веяло приятным мраком. — Поговаривают, что эти цветы — глаза самого Дьявола, — усмехнулся Габриэль, подходя ближе.       Когда-то давно на землю спустился Дьявол, он был весьма хорош собой, отчего все женщины, от мала до велика, сходили с ума, а мужчины завидовали чёрной завистью. Дьявол выглядел так же, как и люди, за исключением глаз, похожих на цветок ятрышника. Поговаривают, дом Дьявола находится на на краю света, где вместо воды кровь, в земле человеческие кости из которых растут орхидеи. — Если это так, то глаза у Дьявола красивые, — растение приковало взгляд Тейлора, казалось, он смотрит не на цветок, а в настоящие глаза. Они усмехались над ним, но вместе с тем смотрели с некой теплотой, которая была незнакома. — В этой речке змеи?       Что-то тёплое проползло по ноге Тейлора, заставляя прийти в чувства. Мрак, исходящий от орхидеи усилился, источая вместе с этим тревогу. — Здесь никто не живёт, — эту речушку прозвали «Мёртвой», а всё из-за того, что здесь даже рыбы нет, а любое существо, просидевшее в воде больше часа погибает. — Я думал это ты… Возвращаемся. Быстро!       Габриэль схватил Тейлора за руку и побежал к берегу, стараясь не обращать внимания на пузырьки. Что происходит? Конюх и сам не знает, но знает одно — нужно бежать, бежать как можно дальше от этого места.       Водная гладь забурлила, а в воздухе появился рвотный запах серы (тухлые яйца). Вулкан? Нет, этого просто не может быть! В этом королевстве нет ни одного, да и к тому же землетрясений никогда не было. — Блять, — выругался Тейлор, увидев монстра, показавшегося из воды. — Не смотри!.. — прохрипел Габриэль, замедляя шаг.       В чём дело?       С бледных губ стекали тонкие струйки крови, а из груди торчал шип. На глазах наворачивались слёзы, он столько хотел сказать принцу, столько показать… Вода, что раньше казалась прохладной, стала теплее. Нет, она не нагрелась, просто тело Габриэля стало остывать. Истекая кровью, конюх продолжал держать Тейлора за руку и уводить прочь. В глазах темнело, появлялась слабость. — Беги, — собирая последние силы, красноволосый последний раз дёрнул блондина за руку, а после отпустил и рухнул в воду. — Габриэль… Габриэль! — прокричал Тейлор, подхватывая дрожащее тело друга. — Ты же не умрёшь? Не умирай, пожалуйста, не оставляй меня одного.       На глазах наворачивались слёзы, а в сердце мгновенно появилась какая-то пустота. Почему? За что? Действительно, «Одарённый». Глупая метка! Если бы не она, Габриэль был бы жив!       Двухметровый монстр медленно подходил, а Тейлор даже и не думал убегать. Если умирать, то умирать с Габриэлем. Вместе. Они же поклялись. — Только отвернулся, а он уже здесь! — от грозного голоса монстр замер и поджав шипастый хвост, как собачка пошёл к мальчишке, что стоял на противоположном берегу. — Что ты успел натворить?       От страха сердце забилось быстрее. Напротив стоял десятилетний мальчишка, в ногах которого лежало чудовище. Тёмно-синие волосы трепал летний ветерок, а тёмные глаза брезгливо смотрели на монстра. Одежда была обыкновенная, крестьянская.       Их взгляды встретились. — Какие красивые глаза, — мальчишка стоял на водной глади, как на земле и, наклонившись, смотрел в глаза Тейлору. От этого взгляда кровь застыла. Чёрные белки с синей, как сумерки радужкой, и такой же чёрный зрачок. — Ты Дьявол? — хрипло спросил Тейлор, на что синеволосый засмеялся. — Похож? — взгляд мальчишки упал на безжизненное тело. — Это моя тварь сделала?       Тяжело вздохнув, синеглазый уверенно выдернул шип и запустил руку в грудную клетку. Холодными пальцами он сжимал сердце, стараясь запустить вновь.       Тук… Тук-тук… Тук-тук-тук.       Насос, качающий кровь по телу заработал. От пробежавшего тепла, Габриэль вновь открыл глаза. Тёмно, ничего не видно, в ушах гудело, но он отчетливо слышал плачь Тейлора. — Ну-ну, не реви, — приобнимая друга, прошептал красноволосый.       С огромной скоростью тело приходило в норму. Уже не била дрожь, было легче дышать, но зрение так и не вернулось, словно кто-то нарочно не хотел его возвращать. — Ого, думал не получится, — желание жить у Габриэля было просто запредельное, он практически вернулся с того света, не без помощи, конечно. — Мне пора. — Стой! Как тебя зовут? Мы ещё встретимся? — их взгляды вновь встретились, но было уже не так страшно. В жутких глазах было что-то знакомое, что-то до ужаса родное. — Последний из рода Аполлион, — отворачиваясь, грустно сказал мальчишка. — Если ты этого захочешь.       Аполлион исчез, так же как и исчезло чудовище. — Что ты делаешь? — удивлённо спросил Габриэль, вырываясь из хватки блондина. — Что вообще происходит? — Что? Ты не помнишь? — Тейлор попытался вспомнить как выглядел монстр, и как выглядит его хозяин. — Я тоже…       Аполлион. Только одно слово крутилось в голове, но ни цвета волоса, ни голоса вспомнить не удавалось. Ничего. Словно мальчишка был немым силуэтом.       Слова, жаждущие быть услышанными, всё ещё прибывали в тишине и некой тайне. Нет, они не спешили. Они знали, что придёт время и их произнесут. Обязательно произнесут!       Зима. Было настолько холодно, что даже камин не спасал. Обитатели замка ходили в тёплой одежде, постоянно пили горячий чай и грелись у огня. Однако, Тейлору было совсем не холодно. Он непонимающе смотрел на прислугу, даже на брата, который всё лето закалялся. — Граф Семи Озёр предлагает мне жениться на его младшей дочери, — хвастался Людовик своим друзьям, но стоило подойти Тейлору ближе, как знать нахмурилась. — А тебя, братец, никто и не полюбит. Слишком уж уродливый получился. — По крайней мере, я буду верным мужем, — усмехнулся Тейлор и лениво пошёл прочь, раздражая своим присутствием знать.       Людовик девиц валял пачками. От судомоек и швеек до благородных включительно. Король, когда узнавал об очередном приключении, только ласково улыбался от скромной гордости. Вот «мы» какие, женщин к «нам» так и тянет. У семнадцатилетнего принца должна быть толпа любовниц! А принц, которому пятнадцать, шпионил безбожно. И чем больше видел, тем больше тошнило. Цепляло, но тошнило. Он тогда ещё не понимал почему. Вернее, догадывался. С ним все эти фрейлинки вели себя этак официально до невозможности и просто леденели, как декабрьская луна. Смотрит такая на Тейлора, болезного, с омерзением. Губки подожмёт, сощурится. «Ваше высочество, умоляю, простите меня, я тороплюсь». С точки зрения… Ну, с обычной точки зрения, как принц, Тейлор мог бы и приказать такой. Чтобы унизить её, просто до пола опустить, до дворцовых подземелий. Но — гордость не позволяла, гордость. И стыд.       Этот вечер выдался особенно холодным. Лунный свет отражался от сугробов, освещая всё вокруг. Казалось бы, пора и забыть о существовании Аполлиона, но почему-то не забывалось. Постоянно снились кошмары, Тейлор вновь и вновь переживал тот ужас и с нетерпением ждал встречи с «маленьким Дьяволом». — Ледышка, — укутываясь в меха, прошептал Габриэль.       Рыжий решил сделать сюрприз для друга. Он, как обычно, пробрался в комнату принца, разжёг камин и заварил горячего чая. Но Тейлор оказался холоднее, чем положено. Кажется, температура его тела близилась к нулю. — С тобой даже сидеть холодно, — вновь повторил Габриэль, делая глоток горячего чая. — Кстати, я узнал про «твоего Аполлиона».       В крестьянских деревнях Аполлионом называли архидьявола, помощника и правою руку самого Дьявола. Поговаривают, что он настолько силён, что способен разрушить целое государство, а его хитрости позавидует каждый демон. Несколько лет назад в стране началась эпидемия свиного гриппа, все винили Аполлиона. Дабы остановить вирус, крестьяне сожгли около сотни черноглазых мальчиков, в которых, якобы, обитал архидьявол. — Вообщем, жуткий тип, — делая глоток чая, сказал Габриэль. — А главное его существование подтверждает церковь. Мне кажется, что в него верят больше, чем в Дьявола. Ты как хочешь, а я спать.       Отложив кружку, парень укутался в меха и тёплое одеяло. Кажется, время остановилось. Ветер перестал гудеть, а камин потрескивать. — Добрый вечер, — за столом, недалеко от окна сидел Аполлион и что-то пил из тёмной кружки. — Я услышал, что обо мне говорили. Интересно стало, вот и пришёл. Как твои дела, Тейлор? — Откуда ты знаешь моё имя? — взгляд блондина упал на бездыханное тело Габриэля. — Что ты с ним сделал? — Я всего лишь остановил время, — так же спокойно ответил Аполлион. — Я знаю всё. Я вижу что происходит в другом конце мира, слышу тайные желания смертных. — Голова не болит? — глупый вопрос, от которого Аполлион подавился и, внимательно посмотрел на смертного. — Болит, но я делаю так, — демон встал и уверенно подошёл к стене, о которую тут же ударился головой, да с такой силой, что из носа потекла кровь, ноги подкосились, а в стене была вмятина. А стена, на минуточку, каменная. — Будешь какао?       Тейлор ничего не ответил, только подошёл к столу, за которым уже сидел мальчишка. Вмятина в стене пропала, так же как и красное, просто кровавое пятно на лбу. Сумасшедший. — Ты же демон? — тихо спросил парень, боясь, что его кто-то услышит. — Я хочу заключить с тобой сделку. Моя душа пока ещё чиста. — Не интересно, — жуя зефир, ответил Аполлион. — Я души не принимаю. — Что ты хочешь? — уверенно спросил блондин, оголяя плечи. — Я сделаю всё что захочешь. — Ничего похабного я не хочу, — одеяло само накинулось на оголённые плечи принца. — Я исполню твою просьбу, если ты поклянёшься служить мне. Ты будешь делать всё, что я захочу, между нами будет такая связь, что разорвать её будет невозможно. Ты будешь моей тенью. — Я согласен, — ах, если бы он знал, как эта сделка перевернёт его жизнь. Ах, наверное, даже если бы знал, всё равно согласился. Эта сделка — билет в счастливую жизнь. — Что ты хочешь? — ухмыляясь, спросил Аполлион. — Я сделаю всё, что скажешь, только на некоторые действия потребуется время. — Мне нужна власть, — уверенно заявил Тейлор. — Земная власть. Я хочу стать величайшим из королей. По-настоящему, а не марионеткой на троне, как отец. — Будет исполнено! — Аполлион исчез, время продолжило течь. — Вот чёрт, опять внешности не помню, — стукнув себя по лбу, Тейлор лёг спать. Да-да, в одну кровать с Габриэлем.       Время шло, на смену зимы пришла долгожданная весна, а вместе с ней и чувства. Габриэль и Тейлор сидели в беседке за пределами дворца и молчали, наблюдая за перелётными птицами. — Я люблю тебя, — оба, одновременно повернули головы друг к другу и сказали то, что долго хранили в сердце.       Нависла тишина. Каждый обдумывал сказанное, не веря своим ушам. Мужская любовь была под запретом и считалась одной из самых страшных преступлений, но их это не пугало. Оба играли со смертью ещё с детства. — Я думал принц девочек любит, — приобнимая Тейлора, усмехнулся Габриэль. — Ты та ещё девчонка, — в такой же манере ответил принц.       Именно в этот, пасмурный и прохладный денёк они впервые поцеловались. Прямо в этой беседке, где были сказаны те самые слова.       Прошло ещё две недели, за это время Аполлион не появлялся и даже не давал о себе знать, как это делал раньше. Королевство жило в спокойствии. Жители думали, что это божья благодать, а Тейлор называл «затишью перед бурей». Так оно и вышло…       Это был ничем не примечательный день, разве что было теплее предыдущих. Принц и Габриэль сидели в конюшни и обсуждали какая порода лошадей самая быстрая и сильная. — Ладно-ладно, ты прав, но я хочу себе такую лошадь, которой ни у кого не будет, — весело протянул Тейлор, поглаживая белого коня по гриве. — Аликорна что ли? — усмехнулся Габриэль, расчёсывая другого коня.       Аликорнами в этом мире называли единорогов. Их рог являлся сильнейшим магическим артефактом, способным излечить совершенно от любой болезни и даже от бесплодия. — А может и его, — в такой же манере ответил и, подойдя к конюху, робко коснулся губ. — Богохульство! — крикнула птичница. Откуда она только взялась? — Я всё расскажу королю!       Цокнув, Габриэль взъерошил волосы и, запрыгнув на коня, без седла поскакал за девушкой. Если об этом узнает король, Тейлора запрут в темнице и будут морить голодом, пока тот не раскается, а блондин ничего не скажет. На свою жизнь ему было плевать — главное чтобы принц жил. — И далеко собралась? — преградив девушке дорогу, усмехнулся Габриэль. — Ты никому ничего не сможешь рассказать.       По телу птичницы пробежался табун мурашек, а сердце на миг остановилось. В зелёных глазах конюха появилась странная искра, и, кажется черти.       Небо начало затягивать тучами, а ветер усилился. Что-то шепнув коню, Габриэль быстро спрыгнул и отошёл назад, доставая из кармана королевское кольцо. — Так это ты его украл?! — крикнула птичница, собираясь бросится на зеленоглазого, но конь преградил дорогу.       Несколько дней назад у короля пропало любое кольцо, обыскивали совершенно всех слуг, но так ничего и не нашли. — Нет, его ты украла, — усмехнулся Габриэль, щёлкая пальцами.       Конь взбесился, встав на дыбы, повалил на землю девушку. Мощными ногами он стал ломать птичнице кости, втаптывая в землю. — Колдун, — прохрипела девушка, протягивая сломанную руку Тейлору. — Помоги…       По телу принца пробежалась дрожь. Не думая, Габриэль убил птичницу, не своими руками, но всё же убил. Даже не поморщился. В его зелёных глазах не было ничего, кроме отвращения к кровавому месиву, что раньше было прекрасной девушкой. — Тебе нельзя здесь находится, — прошептал парень, поглаживая коня. — Уходи. — А как же ты? — каким бы чудовищем не был Габриэль, Тейлор его ни за что не бросит. Монстры своих не бросают. — Со мной всё будет хорошо, а ты беги, — подкидывая кольцо в уцелевший корман птичницы, Габриэль обмазал лицо кровью. — Я вас люблю, ваше высочество.       Опустив взгляд, Тейлор побежал прочь, стараясь не оборачиваться. — Ты хороший конь, спасибо — целуя белое животное в голову, Габриэль пустил слезу. — И прости, я подписал тебе смертный приговор. Прости меня, пожалуйста.       Конь положил голову зеленоглазому на плечо, дружески жуя волосы. Он всё понимал. Всё чувствовал. Совсем скоро его убьют и сделают жаркое. — Беги, пожалуйста, убегай, — отпустив коня, Габриэль обежал к замку, с ужасом крича, по пути смахивая слёзы. — Убили!       Махнув головой, конь как можно быстрее побежал прочь. Нужно добраться до дыры в стене замка, оказавшись за пределами короля, животное вряд ли кто-то будет искать.       Вот и та самая дыра, ещё чуть-чуть и свобода! Но дорогу преградил высокий мужчина с растрёпанными волосами пшеничного цвета, красным плащом и шпагой. Внешне он походил на пирата. — Милая зверюшка, — конь остановился, опасливо смотря на незнакомца. — Сколько силы… Я назову тебя Фасфер, посланник хаоса.       Мужчина исчез, а конь, как ни в чём не бывало побежал дальше.       Вернёмся же к Габриэлю, который «от страха и двух слов связать не мог». А король верил. Он верил, что конюх пытался остановить коня, но тот убежал. Пытался спасил птичницу, и там нашёл потерянное кольцо. Прекрасный актёр и манипулятор. Скажу по секрету, Габриэль способен уложить весь мир к ногам Тейлора. — Успокойся, — мягко сказал король. — Что это могло бы значить, Святой отец? — Это божья кара, — парень с облегчением выдохнул, коня точно никто искать не будет. — Но животное нужно поймать и наказать.       Люди очень странные существа. Говорят, что «божья кара», а сами наказывают «посланника за Дьявольские проделки», говорят, что любят детей, но надевают на них ошейник.       Фасфера поймали и сковали в цепи, очень сильно затянув и завязав узду, чтобы заржавленный трензель раздирал рот. Воткнули в спину цепь, да так, чтобы она выходила из живота. Насквозь. Каждый день его пытали и морили голодом. «Изгоняли Дьявола». Некогда белая шёрстка потемнела от пыли и крови, грива слиплась, а огонёк в карих глазах потух.       Узнав о том, что коня поймали, Габриэль несколько дней не выходил из дома, ночами плача в подушку, а днём думая как можно помочь. Зверя очень хорошо охраняли, и пробраться незаметно было невозможно.       Мельком Тейлор видел коня. Это плата за спокойствие? К чёрту это спокойствие! Фасфер гордо стоял в своей крови, изредка фыркая. Стража с отвращением смотрела на зверя, в его озлобленные глаза, и видела чудовищ. Раскаленным шилом они выкололи ему очи. Конь кричал, пытался вырваться, но сил не было и цепь давала о себе знать.       Это можно назвать чудом, но Фасфер не умер от голода и жажды, не дрогнул от потери крови. Некая энергия питала его, превращая в монстра.       Спустя две недели Тейлора и Габриэля увидел сам король, что прогуливался по саду. Ой, и крику-то было! Какими словами король только не называл принца! И братец Людовик присоединился! И святой отец! И премьер! И как же их бесило, что он в ногах не валяется, не кается и пощады не просит! «Закоснел в грехе, несмотря на юный возраст. Проклятая кровь. Надо выжигать калёным железом. Пока не поздно.» Выжгли. Но даже после этого Тейлор не сказал ни слова, а лишь злобно смотрел на «родственничков».       Заперли Тейлора в каморку для провинившихся слуг, только, в отличие от тех самых слуг, к стене приковали серебряной цепью. Во избежание. А над дверью прибили свиток с изречением из Писания: «Преступивший закон мира — да будет осуждён».       За окном, около скотного двора и выгребной ямы. Представьте себе, у выгребной ямы! Сплошное милосердие и рыцарство. Повесили Габриэля.       Сняли с двух столбов качели, на которых птичницы качались, закинули верёвку и… Он, якобы, научил принца всяким непотребствам. А Тейлор всё видел. Видел, но не слышал.       Габриэль пытался убежать, но стража не пускала. Пытался внушить королю, что так нельзя, опять же, стража с кулака закрывала рот и уводила его величество от грешника прочь. Привели священника, но красноволосый только плюнул в него и послал к чёрту. Раскается — умрёт, а не раскается — сдохнет. Выбор не велик.       Вели его на виселицу, а он с отвращением смотрел на слуг. Ещё бы чуть-чуть и они могли убежать. Габриэль достаточно много украл, чтобы уйти в другое королевство и купить там небольшой домик. Крал он только у короля и знати.       Закинули петлю на шею и скинули с табуретки. Зеленоглазый дьявол в последний раз мягко улыбнулся. Он знал, Тейлор сидит в коморке и наблюдает за ним.       Юный принц пытался вырваться, кричал, проклинал короля и всё это королевство. Пытался использовать силу, но ошейник не позволял. Габриэль умер. Умер по настоящему, в этот раз Аполлион не появится и не воскресит его. В сердце образовалась пустота, а само оно, кажется, остановилось.       Уже несколько месяцев Тейлора держали в заперти, кормя только хлебом и водой, но он ничего не трогал. Нормальный человек должен был умереть от голода, или хотя бы похудеть, но парень оставался таким же, каким его посадили в «тюрьму». — Мияу, — заключённый только звякнул цепями, это было неожиданно. — Мияу.       И вновь это кошка. Ах, если бы не она, Тейлор не познакомился с Габриэлем и его не повесили. Он бы жил обычной жизнью! — Ты довольна? — прохрипел Тейлор поднимая голову на животное.       В её глазах было что-то необычное. Серые глаза были полны материнской теплоты, которую принц никогда не ощущал. Ещё раз мяукнув, кошка уверенно подошла к заключённому и легла на колено.

Спи, младенец мой прекрасный, Баюшки-баю. Тихо смотрит месяц ясный В колыбель твою. Стану сказывать я сказки, Песенку спою; Ты ж дремли, закрывши глазки, Баюшки-баю.

      Тюремную камеру озарил настолько прекрасный звук, что даже ветер притих, слушая песнь, что пела кошка. Тейлор, поддавшись родной магии тихо засопел, а сероглазая встала, убедившись, что мальчишка не проснётся, превратилась обратно.       Чёрные как сама ночь волосы развивались, хотя ветра не было, а серые глаза ещё больше стали похожи на луну, за спиной было два чёрных, местами без перьев, крыла. — Амон, — тихо сказала она. — Я благословляю тебя, дитя Моё.       На этом Госпожа Смерть исчезла, а Амон открыл фиолетовые глаза, в которых тут же появилось нечто зловещее. — Я сожгу этот мир до тла, — усмехнулся парень, ломая цепи.       Теперь его ничто не остановит. — Добро пожаловать в семью, — время вновь остановилось, а перед некромантом предстали Аполлион и блондин с такими же глазами. — Меня зовут Маммон Фель, встань, сын мой. — Госпожа Гефест, я могу погулять с Амоном? — игриво спросил мальчик, глядя в тёмный угол где стояла женщина с восемью чёрными крыльями. — Иди, но к ужину чтобы пришёл, — Княгиня Некромантов исчезла. Она посмотрела на сына своей правой руки. — Конь, которого пытали — мой подарок, — усмехнулся Маммон и скрылся в тени. — Я знаю, у тебя много вопросов, но на все я отвечу позже, — протягивая руку, сказал Аполлион. — Давай веселится и мстить!       Амон протянул руку в ответ и встал. Сила просто переполняла юное тело, а желание убивать возрастало с каждой секундой. — Меня зовут Александр Аполлион, — усмехнулся синеглазый. — Последний из рода Аполлион. Последний Дьявол всех миров.