♫ Warpaint - Stars
clinging with your tears fears cause here we are apart
Пальцы покалывает от слишком резких порывов холодного февральского ветра. Сехун дотрагивается ими до словно застывших щек, слегка усмехаясь. «Как под заморозкой». Поджимает сильнее ноги в коленях и поправляет съехавшую на кончики пальцев мягкую тапку. Холодно. Мелкий снег залетает в распахнутые окна, неприятно колет открытые коленки. Сехун морщится от ощущения влажных капелек на коже. Напротив балкона планировщик освещенности весьма неудачно не так давно решил устроить фонарь. Сехун хмурится - сейчас бы он сказал парочку нелестных слов в лицо этому архитектору - и прищуривает глаза. «Как же раздражает». Сехун закрывает глаза и откидывается на жесткую спинку металлического стула. Сквозь тонкую футболку чувствует лопатками каждую грань мудреного рисунка и неприятно ежится, как от щекотки. По позвоночнику проходит ледяной ток, и только ушедшие мурашки вновь возвращаются, нестройным рядом захватывая всю поверхность кожи. Сехун шипит сквозь крепко стиснутые зубы, но все же встает и резко захлопывает окна, заставляя зажатые старым деревом стекла немного вздрогнуть и скрипнуть. Потирает озябшие пальцы друг о друга и, тряхнув головой, идет на кухню. Надо согреться и, может, попробовать уснуть. * Обжигающе горячий кофе и нагревшийся от старой газовой плиты воздух. Сехун облизывает потрескавшиеся губы и снова вливает в себя терпкий напиток. Может, не так и приятно, но согревает. Хотя бы немного. Ставит пустую чашку на стол - «Помою днем». Потягивается и, выдохнув, щелкает выключателем и идет в комнату. Сехун устраивается под большим теплым одеялом, подоткнув край под ноги, и вытягивает из-под подушки телефон. - Половина пятого, - шепчет. Задумавшись, покусывает и без того измученные губы. Сехун вздрагивает, когда слышит хлопок где-то недалеко. Прислушивается - звон ключей и чей-то смех. Сердце тут же бешено заходится в слишком быстром темпе, а кончики пальцев почему-то немеют и слегка подрагивают. Сехун сглатывает неприятное чувство в горле и приподнимается на кровати. «Неужели?..» Но слышит голос милой соседки, и с тихим стоном падает обратно на подушку. Смех и шуршание пакетов с площадки стихают, и вновь тишина свистит в ушах. Сехун морщится и заворачивается в одеяло чуть ли не полностью. Снова нащупывает телефон и, быстро набрав пару слов, отсылает первому из списка контактов. Закрывает глаза, зевает и переворачивается на другой бок, при этом пустив немного холодного воздуха под теплое одеяло. Сегодня почему-то слишком хочется спать. Трет глаза и подкладывает левую руку под подушку - так удобней, так привычно. Слишком привычно. Мысли идут медленно - словно растягивается сыр в микроволновке. Сехун вроде цепляется за одну - более-менее радужную - но тут же проваливается в крепкий сон, не дождавшись ответного сообщения. Телефон оживает лишь через десять минут, разрезая тишину смешной мелодией. * Лухан сочно зевает и поднимается с теплой кровати, потягивает сонные мышцы. И только делает шаг к выходу из спальни, как слышит громкий смех. - Вот блин, надо будет сменить мелодию, - хмуря брови, бормочет Лухан. Наконец, когда из динамика уже не несется жизнерадостный хохот, телефон обнаруживается - в бесформенной куче одежды на кресле. - И кто может написать так рано? - поправляя край задравшейся футболки, недовольно говорит Лухан, бросив взгляд на часы. И тут же удивленно вскидывает брови, увидев имя адресата. «знаешь, холодно». - И это все? - нервно смеется Лухан, отбрасывая телефон на кровать, и идет в ванную. * Лухан недолго стоит под душем - горячие капли быстро приводят в чувство и возвращают память. Слишком поздно лег спать, слишком много выпил вчера, слишком много лгал ночью, и еще какое-нибудь слишком, уничижающее и без того залитое до краев чувством вины сердце. «Вот черт». Похмелье навязчиво стучит в висках - словно при повышенном давлении - Лухан морщится и прислоняется спиной к облицовке. И тут же вздрагивает - плитка до такой степени ледяная, словно часа два подвергалась натиску сильного строя капель минусовой температуры. Редкие последние потоки горячей воды собираются на краю лейки и грузными большими каплями срываются вниз, звучно разбиваясь о бортик ванны. Лухан бегло вытирается большим махровым полотенцем и натягивает футболку и боксеры на слегка влажное тело. Почему-то немного подрагивают плечи и коленки, а мурашки совершают путешествие от запястий до плеча – и обратно. Лухан хмурится, вздрагивает и, кинув полотенце на стиральную машину, выходит из ванной. Проходит в комнату, хватает телефон и вводит ответное сообщение. Закусывает губы, стирает, набирает заново, а потом еще и еще. - Да к черту! – и нажимает «отправить». «это передается через сообщение, ты в курсе? меня теперь мурашки атакуют» Кидает ни в чем не повинный телефон на смятую кровать и идет на кухню, предварительно натянув теплые домашние штаны на замерзшие ноги. *♫♪ Masuda Toshio – Yawarakai Kaku
«разбил свою любимую кружку. обидно». «хочешь, попробую найти такую же?» «не надо, я купил другую, с абстрактным рисунком. мне нравится». «сегодня жутко холодно. ты тепло одеваешься?» «да». «врешь. ты в осенней куртке ходишь. синей, с мелким пухом на капюшоне». «следишь за мной?» «нет, просто вчера увидел тебя в метро». «помнишь кондитерскую у старой гостиницы? там перестали делать мои любимые круассаны. печально». «снились наши совместные первые выходные. парк аттракционов, сладкая вата, счастье, тягучие поцелуи на заброшенной скамейке». «и что?» «ничего. вот просто ни-че-го. знаешь, сердце не ёкнуло». «может, и к лучшему». «может, и да». «что сегодня ел на завтрак?» «ты удивишься, но пасту с тертым пармезаном». «ого, я правда удивлен. изменяешь кофе?» «есть немного». «первый день весны, а солнце сходит с ума и раздает всем жару. умереть можно. надо будет купить кондиционер». «ты в точку. в моем офисе можно на любой поверхности яичницу жарить». «я думал, у тебя отпуск». «через месяц, когда будет еще жарче». «я купил его! теперь у меня дома будет прохладно». «кстати, с днем рождения». «спасибо. я думал, ты не помнишь». * Короткие, почти ничего не значащие сообщения. Пара слов, вопросы с капелькой беспокойства. Лухан быстро привыкает к новому рингтону и ежедневным ранним сообщениям. Иногда даже ждет, когда же засветится экран и запоет высокий женский голос. А изредка и сам пишет первый. - Все же это лучше, чем просто молчание, - улыбаясь, бормочет себе под нос, набирая ответ на очередной вопрос. Лухан начинает паниковать лишь тогда, когда сообщения не приходят целую неделю. Уже тогда где-то в глубине сознания зарождается отчаянная мысль, проникает в сердце и заставляет чаще и глубже дышать. «Снова влип». А еще через пару дней Лухан напивается до бегающих и летающих чертиков, опустошая один за другим стаканы с крепким алкоголем. И там же, не отходя от бара, нащупывает в кармане телефон и пишет несколько коротких сообщений – о том, что все еще любит и даже хочет попробовать все вернуть. Но ответа нет, и отчеты о доставке пестрят восклицательными знаками. «Не доставлено» - выводится на экран на следующее утро. Лухан стонет и хватается пальцами за виски, поднимаясь с кровати. - Чертов коньяк. А позже, понемногу приходя в себя от стакана ледяной воды и спасительной таблетки, понимает, что, черт подери, и правда влип. Снова. Окончательно и бесповоротно. Звонок не доходит – женский голос в трубке монотонно вещает о том, что «абонент отключен». Лухан матерится и со злости стучит кулаком по столу, тут же морщась от звона бокалов – в голове отдается тяжелым гулким эхом. Потерпев поражение еще пару раз, решает позвонить Джонину. Друг отвечает после третьего гудка: - Боже, я сплю? Или я умер и попал в рай? Неужели сам Лухан набрал номер скромного хореографа Ким Джонина? Лухан закатывает глаза и старается прогнать непечатные фразы, готовые сорваться с языка. Голос у Джонина теплый, карамельный и мягкий, но сейчас это почему-то раздражает. - Джонин, давай без этого. - Ох, ну что вы, конечно, как пожелаете, - смеется. - Слушай, я по делу. - Ок, понял, - голос друга тут же становится серьезным. – Что случилось? Лухан вздыхает и снова наполняет стакан до краев холодной водой из трехлитрового графина. - Сехун… Джонин охает: - Что случилось? - Знаешь, как бы это по-ребячески не звучало, но мы с ним каждый день писали друг другу сообщения. Всякую фигню. Но уже две недели он молчит. Номер заблокирован, видимо. Не знаю. Я переживаю. - Только не говори, что ты до сих пор… - Да, - Лухан резко перебивает тихий голос друга, - можешь не говорить, какой я идиот и придурок. - Но кто-то же должен это сказать. А кто, как не я? - Прости, но сейчас не до шуток. Можешь узнать, он просто сменил номер, сломал телефон, или… - Лухан замолкает и, сделав пару глотков воды, продолжает, - или что-то случилось. - Ок, я перезвоню. Лухан закрывает глаза и упирается локтями в гладкую поверхность стола. Виски сдавливает ноющая боль – то ли от похмелья, то ли от беспокойства. За эти невероятно долгие несколько минут Лухан успевает придумать и отогнать сотни мрачных причин и мыслей. Телефон оживает, но мелодия даже не успевает начаться. - Ну? - Кхм, - голос Джонина как-то слишком тих, - ты прав. Он сменил номер. Лухан разжимает стиснутые до боли пальцы. - Но и в другом тоже прав. Я бы не хотел такое говорить вообще. Пожалуй, сегодня я приеду к тебе с выпивкой. - Что? - Стоп-стоп, не надумывай ничего. О Сехун жив и здоров. Но теперь он с Чанелем. Сказанные слишком тихо и мягко слова сначала не доходят до Лухана, но, едва он понимает, что только что услышал, как тут же вскакивает с места. - Что? Что значит: «с Чанелем»? Лухан немного задыхается – то ли от гнева, то ли от ревности, то ли от напрасного беспокойства. Джонин вздыхает и говорит немного громче, чем раньше: - То самое и значит. Они уже месяца два, как вместе. Я приеду к тебе в десять часов, и вот только посмей не открыть дверь. Гудки стучат по вискам, прогоняют отчаяние по напряженным венам. - Твою мать! Лухан отбрасывает телефон куда-то в сторону кресла и прижимается спиной к холодильнику. Сначала лишь едва слышно шепчет разные глупости, а потом отчаянно закусывает губы, пытаясь переманить эмоции на физическую боль. - Слезы лить еще из-за такого. Мне не пять лет, - усмехается Лухан и отходит от холодильника. – Идиот. Упустил. Снова. *♪ The Maccabees – Toothpaste Kisses
Сехун недовольно хмурит брови, услышав звук входящего сообщения. Аккуратно выпутывается из теплых объятий и, сняв мобильный с зарядки, уходит на кухню, мягко ступая по холодному полу. «сменил номер и даже не сообщил». Сехун удивленно открывает рот и пару секунд судорожно думает, откуда он знает его номер. Перебирает в памяти все недавние разговоры, но лишь пожимает плечами и включает газ под чайником. В том, что это именно Лухан, Сехун не сомневается ни секунды. «прости, я потерял старую сим-карту, а искать по знакомым твой номер… это выглядело бы странно». Сехун удовлетворенно кивает и отправляет сообщение. Ответ приходит буквально через полминуты. У Сехуна слегка подрагивают кончики пальцев от волнения, но в груди ничего не ёкает, не болит и не тянет. - Значит, все-таки и правда прошло, - шепчет, открывая сообщение. «как все просто». Но Сехун не успевает даже ничего подумать, как приходит еще одно сообщение. «надеюсь, Чанелю удается согреть тебя?» Сехун понятливо кивает и, улыбнувшись, набирает ответ. «в этом вы с ним похожи». Продолжая улыбаться, Сехун выключает газ и заваривает крепкий чай с кусочками фруктов. По кухне тут же разносится сладкий запах цитрусовых. Расставив чашки, Сехун удовлетворенно хмыкает и, прихватив телефон, идет обратно в спальню. Сехун едва успевает открыть дверь, как слышит тихий и еще немного сонный голос Чанеля: - Доброе утро. Сехун улыбается и подходит к кровати. - Доброе. - Где мой утренний поцелуй? Взгляд Чанеля настолько нежный и какой-то ребяческий, что Сехун фыркает и заваливается рядом, тут же зарываясь пальцами в волнистые, пахнущие медом, волосы. Мягко и легко касается губами щек и скул парня, а потом звонко чмокает в кончик носа и заливается смехом. Чанель надувает щеки и сам завлекает Сехуна в неторопливый и до невозможности сладкий поцелуй. - Чай остынет, - шепчет Сехун, утыкаясь носом в шею рыжика. - Тогда вставай с меня, - тихо смеется Чанель. - Но мне так тепло. Звук входящего сообщения все же заставляет Сехуна подняться с кровати. - Что-то случилось? – спрашивает Чанель, остановившись у двери. «тогда я спокоен. доброе утро, кстати. и, знаешь, холодно». - Нет, ничего, - Сехун поднимает взгляд и улыбается. – Просто старый знакомый. Чанель кивает и уходит в ванную. Через пару секунд уже слышно, как он отворачивает на всю холодную воду и похлопывает себя по щекам. Сехуну кажется это чертовски милым. «свари кофе без сахара. согревает». Сехун еще долго думает, не слишком ли сухо он отвечает. Но, все-таки, взвесив все за и против в своей голове, нажимает «отправить». - Найди свое счастье, - улыбается Сехун и идет в ванную - что-то Чанель слишком долго приводит себя в порядок.