***
Фиолетовый мальчик съеживается на простынях, все глубже проталкивая черную резину. Она проходит по простате, нажимает на неё, от чего руки трясутся, а с губ срывается сначала лёгкий, потом более усиленный стон. Запах вокруг дурманит, а естественная смазка пачкает, выше упомянутые, простыни, оставляя на них слегка белую и липку смесь, твердеющую в корочку. Юноша игнорирует всё, даже чужие, идущие в его комнату, шаги, сейчас так сильно не до них, но стоило бы услышать, потому что дверь с лёгкостью приоткрывается, а из проёма выглядывает ещё один юноша, только уже с зелёными волосами. В руках бутылка, а в комнате сразу же начинает пахнут едким перегаром, очки же, надетые на чужие глаза, сейчас спадут, они ели держатся, да и не особо важно это. — Пик, куда подевалось бухло? — мямля, запутываясь в некоторых словах, произносил Вару, — час назад бутылка была полной… Вару явно путается в своих же воспоминаниях, час назад прошёл уже больше двух часов назад, а бутылка не первая, ему хватает остатков разума лишь протереть свои глаза и увидить то, что в дешёвые порнофільмах не показывают. Лежащий, буквально скукоженый, голый юноша, чьи волосы так непривычно растрепались и приклеились ко лбу. На щеках алеет лёгкий румянец, а кожа местами блестит от недавнейших слёз. Губа уже явно опухла, но Пик продолжает её закусывать и закатывать глаза, изредка их закрывая полностью, ведь игрушка, которая сейчас ютится в узком проходе, не даёт покоя. Стон выбивает чуть ли не каждую секунду, он буквально вбивает себя в свою же постель, хватает лишь парочки минут перед тем, как омега сильно изливается с громким, срывающим связки, стоном. Ему хорошо, а Вару ещё лучше, ведь такого друга он мог увидеть лишь в своих снах. Запах виски начинает бить по мозгам, он начинает срываться, будто пёс с цепи. Секунды и он вставит в юношу свой орган, далеко отличающийся от игрушки. И так получается, все придугадано, Вару делает шаг к его постели. Затуманненый взгляд, тяжёлое дыхание и невыносимая жара. Между ними уже нет расстояние, они бездумно вжимаются в друг-друга, кусает губы и сплетаются языками так сильно, что мышца начинает ныть. Все действия слишком бездумны, и им явно будет наплевать утром, хоть и стеснительно, за такой исход. В данные секунды для них нет никого, кроме них самих, сейчас весь мир сужается до этой, пахнущий виски, комнатой. И проходит достаточно времени, кажется больше часа, дабы они, наконец-то, выдохнув, укладываются на кровать. Вару в эту ночь молится богу, чтобы то, что ему показалось - ни сцепка, а Пик впервые просит его остаться, потому что дыра в груди заполняется теплотой и чем-то с диким трепетом. На утро зеленоволосый почти начинает верить в бога, ведь это все - изнасилование, а напиток, какое даёт ему Вару название, явно не "кофе", а обычный виски с сахаром, убивающее двух зайцев за одну ночь. Стыд, алкоголь, прошедший в разум, и две недели на жалком электронном тесте.***