Разрушение любви

— Давай, Юджио, отдайся мне, и я подарю тебе всю свою любовь, что я только могу дать. Я лёг прямо на тело администратора, не подавая ни единой эмоции, будто меня окутала сильная усталость. — Тебе нужно просто повторить за мной. Начни со стартовых слов заклинания. — Зов системы. — Может, может мне не стоит этого делать? — Отключить. — Отключить. — Я ведь пришёл сюда не за любовью, а за чем-то другим, но зачем? — Защиту ядра. — Защиту… Ядра. Внутри меня будто что-то разбилось, высвобождая запертое внутри. Я поднял взгляд на администратора, она крайне мило улыбалась, гладя мои волосы. Нежно поцеловав мои щёки, она оставила на них еле мерцающие следы своих губ. Что они могут значить? — Слушай, Юджио, мне нужно показать тебе нечто важное, ты не против? — Конечно, мне очень интересно, ведь ты будешь мне это показывать. — Чёрт, я не хотел такого говорить, меня будто перестаёт слушаться тело, нет, скорее, я сам делаю то, чего мне не хочется. — Тогда готовься, это будет не очень радостное зрелище. Зов системы, перемещение объекта, дом Юджио в Рулиде. — С этими словами, нас с понтификом окутало мягкое сияние, переместившее нас прямиком в мой дом. Мы оказались в гостиной и застали мою семью, не обращавшую на нас никакого внимания. — Мама, а кого ты любишь больше всех? — Спросил мою маму мой младший брат. — Сынок, ну что за глупый вопрос? Конечно же…  Пожалуйста, скажи, что меня, что больше всех ты любишь меня. Я больше всех хочу тепло твоего сердца. — Конечно же я люблю вас всех одинаково, по-другому и быть не должно. У меня просто нет слов. Я… Я с этим не хочу соглашаться. Я попытался положить руку маме на плечо, но они просто прошли сквозь друг друга. — Прости, дорогой Юджио, но мы можем наблюдать только так. И как ты видишь, ты не можешь тут ни на что повлиять, как и тогда. Признайся, ты ненавидел братьев и отца, потому что ты был вынужден делить с ними любовь мамы, я права? — П-права. Но ведь она и меня люб… Погоди, на месте этой картины был наш семейный портрет. Я был в центре него, ближе всех стоял к маме. Куда он делался? — Его убрали. Ты хоть и совершил смелый поступок, напав на дворянина, но это всё равно преступление. Ради сохранения репутации, они убрали все упоминания о тебе, будто тебя и не было. — Как? Как же так? Я и так еле мирился с осознанием, что мама даёт мне лишь часть любви, а теперь они вообще выкинули меня из истории за поступок, который я должен был совершить?! Администратор обняла меня, принимая на себя мои скупые слёзы. Нет, я не должен реветь у неё на плече. Я должен пересилить своё горе. Но… её тело, оно такое тёплое и нежное. Я обнял её в ответ, принимая тепло её сердца, от этого мне становилось намного легче, но прямо за её спиной я видел, как моя мама целовала лбы братьев перед тем, как отправить их спать. — Про твой поступок мы ещё поговорим, а теперь мы переместимся к ещё одному месту. Зов системы, перемещение объекта, церковь «Аксиома». Мы… Мы парим в воздухе? Хотя нет, подо мной что-то чувствуется, скорее всего, это нечто вроде платформы, но она абсолютно прозрачная, я через неё даже город вижу. Пока я любовался видом внизу, администратор подняла мою голову за подбородок, обращая мой взор на выступ из стены церкви. Там же… Там же Алиса… И Кирито, Кирито тоже там. Какое же счастье, что они живы. Стоп, что это? Прямо на моих глазах, Алиса бросилась в объятья к Кирито и начала что-то говорить. Её правый глаз изменился, там еле можно было разглядеть красный цвет. Такое было со мной, когда я пытался нарушить запрет, но это ведёт к взрыву глаза. Алиса, стой! Её глаз взорвался, от чего в разные стороны полетели брызги крови, запачкавшие Кирито и стену церкви. Сама она лишь крепче вцепилась в Кирито, пока мы с администратором наблюдали и ничего не могли сделать. — Видишь ли, Юджио, Алиса тоже не собиралась отдаваться одному лишь тебе. — Нет, это просто стечение обстоятельств, она ведь не может полюбить Кирито, он и сам-то знает о ней лишь из моих рассказов. — Ты правда так думаешь? Тогда мы добавим ещё один пункт к нашему путешествию. Эх… зов системы… На этот раз мы оказались в лесу, смотря на то, как маленький я ищет Кирито и Алису. Но как? Мы ведь знакомы с Кирито лишь два года. Какого?! Быть не может. — Это не моих рук дело, но Кирито пропал, когда Алису забирал рыцарь единства, и воспоминания, связанные с ним, улетучились. Потом он вернулся, ничего не помня, или притворяясь в этом. — Пыталась мне объяснить понтифик, пока я с широко разинутым ртом глядел на мирно сидящих вместе детей, которыми были Кирито и Алиса.— Юджио, вот скажи мне, только честно, ты бы пошёл за Алисой без Кирито? Стал бы рисковать своей жизнью ради неё? — Конечно же да. — Без капли сомнений я ответил, правда лишь потом задумался о том, что вопрос был неспроста. — А что если я скажу, что из-за Кирито Алиса нарушила запрет? — Как? — Так же, как и ты его нарушил. Он внушил, что иногда можно дать себе немного воли, если считаешь нужным, и что из этого вышло? Кстати, про твоё нарушение. Зов системы… — Погодите-погодите… На сей раз мы оказались в комнате, где были повязаны Тизе и Ронье. Как же я хорошо помню тот момент. Мы подождали, пока начнутся ключевые события, которые стала комментировать администратор. — Видишь, твой глаз точно так же покраснел, как тогда у Алисы. Это божественная печать, запрещающая людям нарушать запреты, и что самое главное — у Кирито она абсолютно отсутствует. Он может сколько угодно людей обокрасть и убить, но при этом не почувствовать никакого сопротивления. Однако, не знал бы ты Кирито, и не будь одной из заложниц твоя любимая ученица, стал бы ты противиться этой печати? Подумай хорошенько, а потом ответь. Администратор положила мне руки на плечи, смотря прямо в мои глаза. Видя её взгляд, я просто не мог позволить себе лгать, поэтому мне пришлось сказать то, чего я не хотел. — Нет, не стал бы. — Правильно, милый. — Похвалила мне понтифик и, отведя чёлку рукой, пожаловала в лоб, оставив третий мерцающий след. — А ты смог понять, почему ты не стал бы так делать? — Не совсем, но скорее всего из-за того, что я бы не знал, что этой печати можно, а иногда нужно противиться. — В ответ на мои предположения она лишь цокнула. Я неправильно ответил, так ведь? — Ты можешь не верить, но противиться ты не стал бы, потому что не было бы той красноволосой ученицы. Тебе нечего было бы отвоёвывать у этих парней. А в данном случае, ты не стал мириться с тем, что кто-то посмел забрать у тебя твою… Тизе, так ведь её зовут? — Нет, говорю же, я так сделал потому… — Тсс, видишь, ты отрицаешь, хотя на самом деле так оно и есть, правда ведь? Если подумать, то ведь и правда. Тизе мне очень понравилась, и, может, я действительно пытался вернуть то, что себе же и присвоил? А может я хотел, чтобы она сама захотела стать моей после того, как я её спасу? — Ты всё обдумал, Юджио? — Более-менее, походу я и правда хотел лишь вернуть своё, а не вершить справедливость. — И я готова поспорить, что ты надеялся на то, что Алиса станет твоей, когда ты её спасёшь. Хорошо, осталось немного, зов системы… Теперь мы уже наблюдали за очередным боем Сизе, а так же за ним наблюдал, судя по всему, её новый наставник, к которому она быстро кинулась в объятья после боя. Они мило беседовали в паре метров от меня, договариваясь о совместном ужине. А ведь я так и не смог её позвать на ужин. Посмеиваясь, они начали уходить из тренировочного зала, а в их спины разочарованно смотрел я. — Похоже, новый наставник ей нравится даже больше, чем нравился ты.  А?! Я ей действительно нравился? Тогда… Чёрт! Какой шанс полетел неведомо куда из-за моей неуверенности. — Она быстро позабыла о тебе, во всю покоряя сердце нового наставника. Обидно, не так ли? И ведь сложно что-то оспорить, он выше, сильнее, умнее, добрее, смелее и элегантнее тебя. Так что, даже если бы ты тут был, то ничего бы не поменялось. От её слов мне стало совсем тошно, я бы сказал, что даже слишком, чтобы терпеть это. Мама, Алиса, даже Сизе, все они бросили меня, забыли обо мне. Но почему? Чем я так перед ними провинился? Я всего лишь хотел, чтобы у меня был любимый человек. Не хотел я идти в эту дурацкую церковь, не хотел сражаться насмерть с сильнейшими войнами мира людей. Так за что же мне такое?!  Я не выдержал и разнылся прямо на плече администратора, которая не стала меня ни в чём упрекать, а лишь потихоньку начала мне успокаивать. — Госпожа администратор… — Зови меня просто Квинеллой. — К-Квинелла, если любовь — это одно из самых прекрасных чувств, испытываемых человеком, то почему она приносит мне лишь боль и разлуки? Почему «Аксиома» врёт в своих заповедях? — Ничего она не врёт, глупенький, любовь действительно очень прекрасна, просто всё это не было ею. Никто не любил тебя так, чтобы у него не оставалось сил любить ещё кого-то. Я же могу любить тебя сильнее, чем ты вообще можешь принять в себя. Давай-ка ещё в одно место заглянем, оно моё самое любимое. Зов системы… Мы оказались на бескрайнем лугу, полностью усеянном самыми разными цветами, от красных роз, до ледяного шиповника. Всё сливалось в одну большую мозаику, состоящую из десятков разноцветных пятен, пересекаемых ручейками. — Побежали, Юджио. — Квинелла побежала в неведомую сторону, тянув за собой мою руку. Мы бежали, постоянно меняли направление и останавливались, просто кружась на одном месте. Казалось, что мы обошли несколько огромных городов, в каждом из которых были свои цвета и ароматы. Квинелла сошла своими босыми ногами прямиком в ручей, после чего тут же задёргалась. — Ау, прохладная сегодня вода. Хотя, всё-равно очень приятно. Юджио, не хочешь тоже пройтись? — А? Нет, я, пожалуй, откажусь. Мне незачем было туда лезть, мне было достаточно посмотреть, как скоротечная вода оббегает лодыжки Квинеллы. Однако, когда она заметила, что я куда-то не туда засмотрелся, то она прервала дивную и еле слышную песню ручья. — Юджио, вот представь, что весь наш мир, всё течение его времени — это этот ручеек. А мои ноги — это вы с Кирито. Видишь, что вы делаете? — Мешаем воде течь? — Прикинул я, ибо ничего другого на ум не пришло, так как я всё ещё был сконцентрирован немного на другом. — Именно, но посмотри, что же происходит дальше: вода снова возвращается к исходному течению. Перестань обращать внимание на мои ноги, и воде будто ничего и не мешает. В ответ я лишь тихонько взглотнул, как-то не могу я перестать обращать внимание. — Ты понимаешь, к чему я веду, Юджио? — Кажется, да, даже если бы мы с Кирито остановили церковь, то жизнь со временем стала бы такой, будто бы «Аксиомы» и не было. — Вот именно, и к твоим печальным ситуациям это тоже относится. Как бы тебе не было прискорбно, но тебе придётся смириться с тем, что тебя забывали, забывают и не перестанут забывать. Однако. — Квинелла выпрыгнула из воды на мою сторону, обрызгав низ моих штанов.— Я не старею и не забываю, я прекрасно помню то, что происходило сотню лет назад. Если ты и твоя любовь появитесь в моей жизни, то… — С этими словами Квинелла создала длинный канал, идущий вдоль ручья, куда мигом начала заливаться вода, заполняя его и создавая новый, неотличимый от остальных, ручеёк. — Видишь, появился абсолютно новый путь, которому предстоит развиваться и расти, но, даже если новый путь не создается, то он навсегда изменит старый. — Квинелла докоснулась своей рукой до воды, от чего та разбилась и текла двумя отдельными потоками. — Мы с тобой сможем полностью раскрыться друг другу, я смогу отдать накопившуюся за все эти десятилетия мою женскую ласку, а ты сможешь стать не только самым любимым человеком в мире людей, но ещё и самым настоящим мужчиной. — Квинелла сначала просто повисла на мне, а потом запрокинула ноги, которые я успешно подхватил. Она лежала у меня в руках, облокотившись мне на плечо, продолжая рассказывать то, что я понял наконец: она правда меня любит. С её ног стекала вода, падающая прямиком на распустившиеся цветы. — Юджио, прости меня, прости за то, что мне пришлось причинить тебе боль, но боль от правды — единственная боль, которая нужна человеку. Поверь, боль от того, что все незаслуженно от тебя отвернулись, куда хуже. В общем, Юджио, ты согласен любить меня, любить меня так, как не любил ты никого? — Согласен, даже более чем. — Тогда возьми это. Здесь находится нежность моей души и ласка, а так же она сделает тебя моим личным рыцарем. Ты будешь наречён Юджио, истинный рыцарь «Аксиомы», ты согласен? Внезапно, за моей начали появляться мама, Алиса, Кирито и Сизе, все они были очень подавлены и просили прощения. — Прости, Юджио, если бы я знала, что тебя это так ранит, я бы не уходила вместе с Кирито. — Юджио, не забывай то, зачем мы сюда пришли, прости, если ты что-то не так понял, я не собирался забирать у тебя Алису, она в праве быть твоей. — Наставник Юджио, не сердитесь, не я выбирала нового элитного ученика, но он оказался слишком похожим на вас, я просто не смогла не полюбить его так, как полюбила вас. — Сынок, пойми, я хотела бы отдавать тебе всю свою любовь, но ты сам знаешь, я этого не могу, поэтому, стараюсь давать столько, сколько найду. — Какой бы любовь не была, одним из её проявлений является умение прощать. Сможешь ли ты их простить, милый мой? — В любви надо уметь прощать, верно? Тогда, тогда да, я прощаю, прощаю вас всех. Вы все мне очень дороги, и не был бы я сейчас таким. Если бы не вы, то я бы сейчас тут не стоял. — Все начали ко мне приближаться, а тот куб, что пыталась дать мне Квинелла, начал тускнеть и пропадать. — Однако, прощения не вернут и не поменяют будущее, поэтому, я согласен стать истинным рыцарем " Аксиомы» и отдать всю любовь тебе, Квинелла. Она взяла куб и протолкнула мне его в голову. Он легко прошёл сквозь мою плоть, а на несколько мгновений застыл. Когда я вернулся в чувства, то мы были уже в комнате Квинелла, она лежала на своей кровати полностью обнажённая, а на мне не осталось ничего, кроме нижнего белья. — Тогда мы с тобой проведём… особую церемонию посвящения в рыцари.  Мы отдались своим страстям на огромной круглой кровати, которая давала нам просто неведомый простор. Её душа, сердце и любовь, всё это теперь принадлежит мне, мне и только мне. Я буду готов сражаться насмерть. С каждым, кто позарится на мою Квинелла. Даже с тобой, Кирито.