Гангстер и Его Территория

      На дворе стоял 1922 год, а ещё как принято было называть «ревущие двадцатые», уже тогда. Звуки джаза лились отовсюду, включая даже самые захудалые места, что уж говорить о кабаре-барах и ресторанах. Гангстеры делили территорию, разграничивая районы новыми трупами. Они в буквальном смысле этого слова, выкладывали границы трупами тех, кто посмел явиться без разрешения на их территорию с какими-то своими «делами». Лондон блистал как никогда: пестрел красивыми юбками, молоденьких и не очень, дам; наполнялся все новыми и новыми нововведениями; автомобили, кинематограф со звуковой дорожкой, радио; царил разврат и вседозволенность. Все было красиво – страшно красиво и очень опасно. Опасность часто возбуждает, насыщает кровь адреналином и все катится к чертям, прямо в ад. Бар «Чёрная метка» был, если и не самый лучший в Лондоне, то один из лучших. Хотя, мы слишком приуменьшим, определенно, самый лучший кабаре-бар во всем Лондоне. Владельцем которого являлся сам Драко Малфой – молодой, двадцатипятилетний гангстер с чистейшей графской родословной. У мужчины было всё: великолепная внешность и скотский высокомерный характер с примесью аристократичности; уважение парней, что работали на него; страх тех, кто были против него. В его подчинении находилась добрая половина всего Лондона и каждая облезлая собака знала, что нельзя переходить дорогу этому уважаемому человеку. Кто-то его боялся, кто-то боготворил, но точно каждый хотел переспать с этим горячим самцом, который одаривал своим взглядом серых глаз, холодным и презрительным взглядом. И если у таких людей, как Малфой - было всё, то были и те, у которых не было ничего, даже элементарной крыши над головой. Таким вот человеком оказался Гарри, просто Гарри, родители которого умерли и мальчик с самого своего детства пытался просто выжить. Детские дома, Первая Мировая война, засохшие куски хлеба и вода. Единственное, чем мог гордиться и зарабатывать парень – это был его голос, а может ещё и ярко зеленые глаза, обрамлённые пушистыми ресницами. Но заработок был так мал, ничтожно мал, что по ночам, кутаясь в какой-то ободранный и грязный плед в очередной подворотне, хотелось выть от беспомощности. И он выл, точнее тихонечко напевал себе что-то под нос, благодаря чему засыпал. Вот так, Лондон блистал для тех, кто забывался в бесконечных вечеринках и алкогольных танцах под везде звучащий джаз, и тлел, как очередная дорогая сигара для тех, кто умирал с голоду, находясь за чертой бедности. Но судьба иногда подкидывает сюрпризы, если можно это вообще назвать – сюрпризами. Когда жизнь круто меняется, не всегда в лучшую сторону, и ведь, смотря с какой стороны смотреть будешь. Поэтому и Гарри не знал, с какой ему стороны смотреть, когда его поймали гангстеры на территории Драко Малфоя. Тот лишь пытался слегка подзаработать, но ребятам не понравилось, что процент от заработка на их земле, не капал к ним в карман. Вот так глупо, одним весенним промерзлым утром, Гарри оказался в кабаре-баре «Чёрная метка». Немного зашуганный и нелюдимый, тощий от недоедания и с бледной кожей, в поломанных круглых очках, грязный и до безумия уставший – он смотрел на красиво одетую женщину, которая держала в руке мундштук с сигаретой, оглядывала его оценивающим взглядом, обходя парня со всех сторон, и выдыхала дым ему прямо в лицо. Женщине на вид было около сорока, может и больше, но она так сногсшибательно выглядела, что на все тридцать: тёмные волосы с одной единственной белой прядкой, чёрное приталенное платье чуть ниже колен с золотыми пуговицами по всей его длине. - Мадам, парнишка пытался заработать на нашей территории, а процент платить отказался. Но у него голос весьма хорош. Может быть… - Хм, если не сможет петь, будет заниматься другим делом, уж применение ему я найду. – Отвечает женщина, не сводя глаз с Гарри, который, кажется, даже сжался. Так внимательно его разглядывали последний раз, когда пытались сдать в бордель, но он сбежал. Второй раз жизнь не подарит ему такого шанса, да и бежать ему некуда. Убьют – хорошо, не убьют – замечательно. - Как звать? – Наконец-то женщина обращается к приведённому парнишке. – И сколько тебе лет? Гарри стоит, опустив глаза в пол, мнётся несколько секунд, как будто вспоминает слова, но всё-таки отвечает: - Гарри, 25 лет. - А фамилия у Гарри есть? – женщина хмыкает и снова затягивается, выдыхая дым уже в сторону. «Что-то есть в этом мальчишке, - думает она, - глаза красивые. А возраста такого же, как и Драко». - П.. Поттер, мадам. - Что ж, вы свободны, молодые люди и передайте сыну, что я жду его в пятницу на концерт нового певца, в нашем баре. – Женщина улыбается и берет Гарри за руку, ведёт куда-то в глубь бара, а затем они поднимаются по какой-то лестнице на второй этаж и, кажется, что жизнь всё-таки сжалилась над ним, потому что ему выделяют комнату с кроватью и постельным бельём, с ванной комнатой, а в кране течёт вода. Сон ли это или явь, Гарри разберётся только утром, когда ему принесут одежду и новые очки, точно такие же. Женщину звали Нарцисса и как понял сам Гарри, она была матерью того самого великого и ужасного, Драко Малфоя – гангстера всея Лондона. Нарцисса приятно удивилась, когда услышала высокий голос парнишки, совершенно не свойственный мужчинам его возраста, особенный голос. Всё то время, до вечера пятницы Гарри готовится к своему первому выступлению, наблюдает за выступлениями других, не таких уж редких гостей в баре и подмечает, что хоть бар и кишит гангстерами, в этом месте как-то спокойно. Может быть это из-за Мадам Нарциссы, которая очень строго относилась к делу и гостям, что приходят провести свои вечера именно к ним. Её негласным правилом было: «Никаких разборок в стенах заведения». И всех это устраивало. Поэтому хоть Гарри и не выдыхал с облегчением, но хотя бы был сыт и имел возможность подзаработать без вреда для собственной жизни, по крайней мере какое-то время. Парень никогда не видел Драко Малфоя, лишь слышал устрашающие истории и представлял у себя в голове прожженного временем мужчину, с яростным и безумным взглядом, ходячую машину для убийств и можно сказать, что с нетерпением ждал момента, когда увидит его. Было одновременно страшно и интересно, но интерес явно был очень нездоровым. - Джон, здравствуйте, то есть, доброе утро. Мадам, кажется, просила зайти к ней? – Поттер проснулся раньше обычного, часы вот-вот должны были пробить семь утра, а гости разошлись только около пяти. Ему нравилось помогать за баром и наблюдать, как дамы в пестрых нарядах с меховыми воланами на юбках или висячими звенящими от любого резкого поворота бус, или что-то похожее, Гарри не очень разбирался в этом. Но ему определенно нравилась атмосфера в кабаре-баре. Каждый вечер наполнялся запахом праздника, смехом и тяжелым смогом от сигарет, а ещё легким шлейфом алкоголя, возбуждением и вседозволенности. Словно в часы вечеринок исчезали всякие границы, стирались, оставляя лишь призрачную видимость. Алкоголь лился рекой, деньги взлетали к потолку и падали у ног, пару секунд паря в воздухе. Определенно, дорога его жизни сделала невозможный для него кульбит, развернула на сто восемьдесят градусов и придала ускорение пинком под тощий зад. Это был совершенно другой мир, в котором он никогда не жил, но, возможно, догадывался, что этот мир существует. Гарри постучался в кабинет Мадам Нарциссы и замер, прислушиваясь, когда ему разрешат войти. Каждый день, все эти четыре дня, он только и думал о том, когда же его вышвырнут от сюда или ещё чего похуже, но Мадам на его собственное удивление, была очень добра к нему, хоть и строга. Наконец-то за дверью послышалось тихое: «Войдите». - Мадам, вы звали? – Парень стоял потупив глаза в пол, переминался с ноги на ногу. Вот чего ему не хватало, так это уверенности. Но уверенность так просто не приобрести, за ней нельзя сходить в магазин и прикупить себе несколько унций. - Гарри, мальчик мой! – Женщина радостно всплеснула руками и с сигареты, что находилась у неё в руке, так неосторожно упал пепел. – Ты готов к выступлению? Я понимаю, что выбранный репертуар больше подходит для певиц. Но дорогой, у тебя такой чудный голос, хоть и высокий, но с тихой и сексуальной хрипотцой, когда ты поешь. Ты же без предрассудков, я надеюсь? Да, было бы куда лучше, если бы эти песни пела какая-нибудь сексуальная девушка в обтягивающем платье, зализанными волосами, в которых бы торчало перо, бусами на пышной груди и ещё куда лучше, с какой-нибудь меховой накидкой на плечах. Но ему не приходилось выбирать, репертуар вечера пятницы был таковым, а певиц с чарующим голосом вдруг не оказалось. И Гарри каждый раз краснел, когда репетировал с оркестром перед наступлением вечера, но он был не в том положении, чтобы выбирать. Да, и, по правде сказать, он в принципе был счастлив тому, что просто поет. - Нет, Мадам, я не против. Благодарю за комплимент, очень приятно слышать это от вас. – Поттер выдыхает и поднимает глаза на женщину, которая о чем-то задумалась, смотря на него, словно сквозь. Она слегка прищурилась, но затем улыбнулась и снова сосредоточилась. - Боже, Гарри, ну, какой же это комплимент, так, констатация факта. Твой новый костюм будет лежать в твоей комнате, надеюсь,что тебе понравится. «Мой. Костюм. В моей. Комнате». – Парень готов был обессиленно застонать, потому что никогда и ничего не было «его». Даже собственная жизнь не всегда принадлежала ему. - С..спасибо, Мадам. - Дорогой, - Нарцисса поджала аккуратно, почти что трафаретно накрашенные губы, - сегодня важный день для тебя, и ты должен блистать на сцене, понимаешь к чему я клоню? Ты должен соблазнять не только своим голосом, хотя это наверное, главное. Но ты должен выглядеть так, словно все, кто слушают тебя – буквально у твоих ног. Ты – владеешь их сердцами, их вниманием! Поэтому переставай заикаться и иди готовиться. Тем более сегодня слишком важные гости. – Нарцисса ухмыльнулась сама себе. Ей всегда было весело, когда она говорила в таком тоне о своем сыне. Она могла бы сказать, какой он обалдуй, но весь этот его «авторитет», на который она всегда закатывала глаза. - Мадам, можно спросить вас? – Гарри прекрасно понимал, к чему клонит женщина и ему, право, было неловко, что он такой несуразный. Но все четыре дня его волновало совершенно другое. - Конечно, я тебя внимательно слушаю. Только поторопись, у нас у всех ещё куча дел. – Женщина снова всплеснула руками и, наконец-то, встала из-за стола, подошла к Гарри и ей пришлось слегка наклониться, подцепить опущенный подбородок, чтобы заглянуть парнишке в глаза. Да, ему было двадцать пять, но выглядел он ещё совсем молоденьким мальчишкой, если не считать щетину, от которой он, кстати, избавился. Женщина вздохнула. - Почему вы так добры ко мне? То есть, я конечно, понимаю. Я отказался платить процент и меня привели к вам, но вы же могли и не делать того, что делаете. То есть, конечно, я вам бесконечно благодарен, но… Всё-таки, почему? – Парень тараторил, ему было очень неловко задавать интересующий его вопрос. Это, как минимум, было некорректно с его стороны. - Ты имеешь в виду, почему я не добра к остальным таким же ребятам? Почему именно ты? – Гарри неуверенно кивает, а Нарцисса слегка улыбается, но как-то слишком сдержанно, в её глазах плещется не то грусть, не то жалость. – Не знаю, видимо, в тот день у меня было хорошее настроение. Не всё же нам разрушать, не так ли? И если я решила помочь одному потерянному мальчишке, - женщина мазнула большим пальцем с накрашенным красным цветом ногтем по линии подбородка Гарри, - просто потому, что ты понравился мне. Понравился, как сын. И если тебя это удовлетворит, можешь считать, что взыграл мой материнский инстинкт. Мадам Нарцисса разводит руками и развернувшись на каблуках, тянется через весь стол за мундштуком и сигаретой. В тот самый момент, Гарри стоит и не знает, как ему реагировать: расплакаться ли, поблагодарить или ещё что сделать? Он выбирает глубоко вздохнуть, поклониться и прошептать тихое: - Спасибо, Мадам…- Парень выдыхает и это первый раз за несколько лет, когда он выдыхает с облегчением. Материнский инстинкт, сказала она? - А теперь, иди готовиться и помни, ты – владеешь их сердцами и вниманием! Оставшееся время до вечера Гарри распевается, тренируется с оркестром, а главное, примеряет совершенно новый, сшитый по его собственным меркам, костюм: кремово-белые брюки, идеально выглаженные; красный с синими вертикальными полосками пиджак, застегивающийся на одну пуговицу; такого же цвета, как и брюки – рубашка; бабочка синего цвета и белые туфли, точно в тон брюкам. Он долго рассматривал костюм, не решаясь надеть, ведь Гарри не верил своим глазам. Сколько это может стоить? Ему ни в жизни не расплатиться! Но паника начала наступать с новой силой, когда часы пробили десять часов вечера. Гости уже давно в баре, уже давно веселятся и утопают в алкоголе, танцах и веселье. Поттер специально не спускается вниз до начала своей программы. Нервозность и страх сворачиваются в тугой узел внизу живота, к горлу подступает комок, парня тошнит от волнения и благо, что он не догадался поесть, иначе бы… Гарри загнанно дышит, руки трясутся, когда он надевает бабочку, застегивает пуговицу пиджака и на последок кладет платок в левый верхний карман. В горле пересохло, он ещё раз всматривается в зеркало, поправляет очки, слегка зализывает волосы по бокам, но это плохо помогает. Всё. Пора. Как говорила Мадам, он – владеет их сердцами, их вниманием! В конце концов, это его шанс. Драко Малфой и его банда входят в бар. Останавливаются на пару секунд, чтобы дождаться пока у них заберут пальто и только потом проходят дальше. Молодой мужчина поправляет свой пиджак, затем снимает шляпу и обводит взглядом задымленное помещение, встречается глазами с парочкой молодых дам, весьма недвусмысленно ухмыляется и ведет бровями. - Что ж, парни, вы хорошо поработали, поэтому сегодня заслужили отдых. Подцепите себе пару молоденьких красоток, вон те, кажется, не против. – Он замечает томные вздохи, но его это не интересует. Гангстер сегодня не в настроении развлекаться, он просто хочет выпить и немного расслабиться. Парни незамедлительно ретируются с места, разбредаясь кто куда и Драко ещё раз убеждается, что то, что у этих оболтусов в штанах – не дает им спокойно жить! Улыбается своим мыслям и на правах владельца, идет уверенной, но мягкой походкой, когда за баром замечает свою мать. - Чудесно выглядите, Мадам! – Малфой улыбается искренней, немного пошлой улыбкой, на что получает игривый взгляд. - Не льсти мне, дрянной мальчишка. – В левой руке мундштук с сигаретой, а правую руку женщина протягивает сыну для легкого поцелуя. – Совсем уже забыл сюда дорогу, заходил бы почаще, хотя бы мать повидать. - О, матушка! Вы опять за своё? – Гангстер закатывает глаза, но все равно улыбается. Мать ведь никогда не упускает случая попричитать и уведомить его о том, какой он плохой сын. Но она никогда не говорит всерьёз, это лишь такое приветствие. - Ты великолепно выглядишь, впрочем, как и всегда. – Женщина ведет плечом и делает легкий жест рукой, приглашая сына за их столик, который находится в углу от сцены. Свет в зале приглушен, все в каком-то ожидании, и Драко безумно интересно, что же это за экземпляр такой, раз матушка не пренебрегла приглашением. Малфой обходит пару столиков, пока не доходит до того самого и усаживается на мягкие диваны, обтянутые красным бархатом. К ним в ту же секунду подходит официант, приносит бокал мартини для Нарциссы и стакан со скотчем для Драко. Женщина делает глоток первой, хитро улыбается, предвкушая выступление Гарри и смотрит на сына, который хмурится в её сторону. - Мадам, вы в странно-мечтательном настроении сегодня? – Драко закидывает ногу на ногу и делая глубокий вдох, тоже делает первый глоток. Со всех сторон доносится смех, игривые перешептывания, слышится звон бокалов, но всё смолкает, когда из глубины зала выходит мужская фигура, поднимается на сцену и осматривает всех. Затем парень поворачивается на оркестр, обмениваясь с ними парой слов, настраивает микрофон, точнее обхватывает пальцами, наклоняя ближе к себе. Драко смотрит внимательно, не упускает ни одной детали. Не то, чтобы парень как-то заинтересовывает, но и не вызывает желания отвернуться от него. Видно, как нервничает, сразу видно, что пальцы побелели от того, как сильно тот схватился за головку микрофона. Но только начинает играть музыка, парень прикрывает глаза, приоткрывает рот, облизывает губы и Драко напрягается – Нарцисса расслабляется.

Песня: Nasty Naughty Boy Christina Aguilera

Иди сюда, большой мальчик, Ах, мммм, да! Ты был плохим, плохим мальчиком, Я собираюсь как следует повеселиться.

Певец выдыхает томно, поёт так, что мурашки по коже, волосы дыбом встают. Первые пару секунд в зале царит гробовая тишина, а затем хлопок, ещё один и зал буквально взрывается овациями, вызывая на лице парня легкую, манящую улыбку.

Не надо стыдиться, Отдохни и выпей шампанского, Потому что я хочу дать тебе попробовать Сладость пониже моей талии, ты – противный мальчик.

Драко сглатывает, осушает стакан со скотчем в один глоток и даже не морщится. Гарри в это время продолжает отдаваться музыке, немного покачивает бедрами и уже не стесняясь облизывает губы после каждой пропетой строчки, томно вздыхает. Да, зал аплодирует, а он забывается окончательно, погружается в магию этого вечера. Впервые в жизни наслаждается пристальными взглядами и ему это безумно нравится, что-то щелкает в мозгу, позволяя полностью раскрепоститься.

Я дам тебе у-ла-ла, «Вы не хотите провести со мной ночь?» Становится жарко, ты волнуешься и потеешь, Ты – противный мальчик!

Гарри вдруг открывает глаза, затуманенные дымкой возбуждения и встречается взглядом с…с кем-то, кто сидит рядом с Мадам, с кем-то, кто смотрит на него, как хищник на очень вкусное мясо. И всё. Это его собственный ад. Он тонет. Задыхается, но продолжает петь. Зал сжался ровно до одного человека и это не хорошо, это очень-очень плохо. Когда он принимал совет Мадам Нарциссы, когда выходил на сцену на негнущихся ногах, когда не был против репертуара – он даже и представить не мог, что случится что-то подобное, что как только заиграет музыка, атмосфера полностью поглотит его.

О, малыш, это стоит того. Клянусь, я буду первым, кто взорвет твой мозг. Если ты готов, приди и возьми меня, Я подарю тебе жаркую, сладкую, сексуальную любовь.

- Во дает, парнишка, да? – Нарцисса кивает в сторону сцены и улыбается так хитро, так довольно, что любой бы мог позавидовать. - Как его имя? - Гарри. – Женщина пожимает плечами и затягивается, тут же выдыхая дым. Она знала, что парнишка хорош, но ещё утром она сомневалась, сможет ли он справиться с подачей. Господи, как ему это удалось? Все гости сидели открыв рот и даже те молодые люди, что пришли с парой, откровенно оставили свои челюсти на столах. Что уж говорить про натуралов, которые, кажется, начали сомневаться в своей натуральности. Малфой лишь кивает, а затем шумно втягивает воздух. Достает пачку сигарет из правого кармана брюк, прикуривает и затягивается, наполняя легкие никотином, но ни на секунду не отводит взгляда от певца, от Гарри. Разве возможно так сильно меняться сразу после первых звуков музыки?

Молчи, не говори ни слова, Я дам тебе то, чего ты заслуживаешь, А ты лучше дай мне кое-что попробовать – Положи свою глазурь на мой пирог, Ты – противный мальчик.

Парень полностью отдается музыке, занимается любовью с микрофоном, стонет и вздыхает. Да, потом он будет ужасно краснеть, возможно, даже заикаться от стыда, но сейчас такой момент, такая точка наслаждения. И тот безумный взгляд. Неужели тот парень и есть – Драко Малфой? Тот самый Гангстер? Почему-то внутри всё снова скручивается, но уже не от волнения, а от какого-то трепещущего чувства, ранее никогда неизведанного. Это пугает, заставляет паниковать и хочется сбежать, но ещё сильнее хочется допеть, глядя в одни единственные глаза в этом зале.

О, нет, я продолжаю, Меня необходимо отшлепать за мое плохое поведение. Позволь моему телу действовать, Я подарю тебе жаркую, сладкую, сексуальную любовь.

Песня заканчивается, слишком быстро для всех, но она длится очень долгое время для певца и одного уважаемого гангстера, который вдруг потерял свой хваленый контроль на несколько минут. Да, он потонул в этом чарующем голосе и уже представлял, какие чудесные у парня должны быть стоны, когда оркестр прекратил играть, и Гарри тяжело дыша, кланялся, получая самые громкие овации, что когда-либо были слышны в их баре. Нарцисса в несколько шагов оказалась на сцене, успевая схватить певца за локоть, чтобы тот не сбежал. - Что ж, дорогие дамы и господа, позвольте представить вам, нашего нового певца – Гарри Поттер, будет петь для вас теперь каждую пятницу! – Женщина улыбается, когда зал снова аплодирует, некоторые даже встают. И Гарри тушуется, но продолжает кланяться, ровно до тех пор, пока Мадам не уходит со сцены, прихватив парня с собой. - Гарри, дорогой, ты был великолепен! – Нарцисса почти задыхается от гордости и счастья, потому что нашла такой самородок. - Ч..что вы, Ма..мадам! - Поттер снова заикается, но подойдя к столику, за котором недавно сидела Нарцисса и вовсе теряет дар речи. Почему этот парень выглядит настолько идеально? - Гарри, познакомься – это Драко Малфой, мой сын и по совместительству владелец этого кабаре-бара. – Она вдруг начинает озираться по сторонам, оставляет их и уходит в сторону бара. Что…что ему делать дальше? - О..очень приятно, познакомиться с вами. – Певец протягивает руку для пожатия и ловит ухмылку взглядом. - На сцене вы выглядели куда более увереннее. – Драко пожимает протянутую руку, задерживаясь чуть дольше положенного, не отпуская ладонь. Пальцы у Гарри холодные – переволновался, но всё тело горит. Конечно, ведь он думал, что Драко – мужчина, которому за тридцать, который выглядит, как настоящий бандюган. Но что он видит по итогу? Красивого, статного молодого мужчину, с белыми волосами, серыми, как серебро глазами. Гангстер выше него, шире в плечах, он всем своим естеством излучает уверенность и такому хочется подчиняться. - Вам понравилась…песня? – Поттер зависает на том моменте, когда Драко поднимает и опускает брови, а затем притянув его, шепчет на ухо… - И не только песня. – Гарри заливается краской, искренне надеясь, что гангстер этого не заметит, потому что в зале приглушен свет, но кого он обманывает, они слишком близко. - Я приду в следующую пятницу, споешь для меня ещё раз? Малфой шепчет, горячо выдыхая и да, ему можно. Потому что ему можно всё! Но на этот раз как-то по-другому. Он только потом поймет, что это Он пристрастился к этому голосу, к глазам, подсел, как на кокаин. - Спою. – Короткое и тихое слово, всего одно и с этой самой минуты, жизнь снова решила сделать кульбит, в лучшую ли сторону? И действительно, Драко приходит в следующую пятницу, и в следующую, а затем приходит не только по пятницам, ведь ему так не хватает зеленых глаза и чарующего голоса парня, по имени просто Гарри. Так проходит около месяца и Поттер уже больше не заикается, не теряется при новых знакомствах, с удовольствием и благодарностью принимает подарки и бросает заинтересованные взгляды в сторону главного его, ему хочется сказать "подарка судьбы", но так ли это? Гарри забывает, что до «Черной метки» существовала какая-то другая его жизнь, он совершенно, с головой погружается в новую, в немного пьянящую и неправильную. Он впервые пьёт алкоголь, закуривает свою первую сигарету и всё, что с ним происходит – это впервые. Новые эмоции, новые желания, которые до этого он никогда не испытывал. Единственное, чего ему хотелось, это выжить, поесть и поспать в теплой кровати. И правильно говорят, к хорошему очень быстро привыкаешь. Гарри больше не смотрит затравленно, не сжимается при взглядах в его сторону, а лишь расправляет плечи, улыбается медленно и облизывает губы, провоцирует и не меняет репертуар. Что-то координально меняется, поворачивается на триста шестьдесят градусов, вращается по кругу, голову кружит и он окончательно теряется в днях, алкоголе и всё новых и новых ощущениях свободы, словно у неё существуют оттенки. Очередная пятница. Гарри выпивает пару бокалов мартини и идет на сцену, ловит тот единственный взгляд серых глаз и убедившись, что на него смотрят, закрывает свои собственные, отдаваясь музыке, улыбаясь довольно. Он – владеет их, его сердцем, его вниманием! Он поет только для него, для такого опасного, для хищника. Он провоцирует, выводит на эмоции, когда принимает очередной подарок от кого-то, не от Малфоя и тем самым выводит того из себя. Но они ведь ничего друг другу не обещают, не признаются друг другу в любви, даже не касаются друг друга, лишь руки пожимают, легонько соприкасаются плечами, разговаривают ни о чем временами. Но снова и снова прожигают друг друга взглядом, и в этом действе столько всего, что не счесть. Драко никогда не мог назвать себя ревнивым, никогда, но собственником! То, что его - принадлежит ему и никак иначе. И ему остается признать тот факт, что Гарри Поттер целиком и полностью его! Но парень смелеет и играет с ним, облизывает губы, ведет пальцем по очередному бокалу, обхватывает микрофон, вздыхает и ждет аплодисментов. Снова. Выводит из себя, когда задерживается на ком-то взглядом, на ком-то, не на нём, не на Драко и это жутко раздражает. Драко никогда не мог назвать себя вспыльчивым, ведь он привык держать всё под контролем, он привык, когда всё подчиняется его собственным биологическим ритмам, буквально весь его мир живет по его собственному режиму. Все просыпаются, когда ему удобно, засыпают, едят, занимаются сексом и отдыхают. Но Поттер - он не подчиняется, он просто ждёт, пока Малфой сорвется, как собака с цепи и загрызет всех вокруг Гарри, всех, кто хоть как-то не так, по его мнению, посмотрели в его сторону. И, да, певцу доставляет это удовольствие, он и правда ждет этого момента, ходит по краю лезвия, дышит шумно. Последняя песня заканчивается и Гарри разрешает себе перерыв, выходит из бара, чтобы закурить, чтобы хоть на мгновение разорвать этот порочный круг, этот сводящий с ума зрительный контакт. Воздух приятно охлаждает разгоряченную кожу, приводит мысли в порядок, но голова все равно кружится. - Гарри, ты был как всегда великолепен! – До парня доносится противный голос одного постоянного гостя, который, кстати говоря, уже неоднократно предлагал свое покровительство. Но кому оно нужно? Точнее, нужно, но точно не от него. - Благодарю, мистер Ходжез. Вы как всегда великодушны на комплименты. – Гарри кривит губы в полуулыбке и отворачивается от мужчины, затягивается. Его общество неприятно, после разговоров с этим человеком Поттер чувствует себя грязным, липким и дурно пахнущим. С чего вдруг такая реакция, парень и сам не понимает. Хотя, может быть и понимает… - Гарри, малыш, ну сколько ты ещё будешь противиться? – Ходжез не успокаивается, подходит ближе, распуская свои руки и Гарри чуть ли не выворачивает, он пытается уйти от прикосновений и ему отчаянно хочется нагрубить, но…этот мужчина гость, потерять гостя – потерять выручку. Из бара вдруг кто-то выходит. Поттер оборачивается через плечо и замирает, а мужчина всё также тянет свои загребущие руки к талии парня, не видит же, кто вышел из бара, а зря. - Мистер Ходжез! – Малфой не повышает голос, нет, он лишь отчеканивает так, что от этого холода в голосе, мурашки бегут. Мужчина в ужасе поворачивается, нервно улыбается и протягивает хозяину заведения руку, но Малфой смотрит зло, не протягивает в ответ. - Вы, кажется, не поняли ещё, что Гарри не хочет принимать от вас ни-че-го! – Драко закипает, в глазах пляшут ничего хорошего не предвещающие огоньки и он мог бы в несколько секунд разобраться с этой, надоевшей ему ситуацией. Но, то негласное правило матушки! Только лишь оно останавливает, а ещё испуганный взгляд Поттера – его, черт возьми, Поттера! - Тогда пусть скажет мне об этом, сам. – Ой, зря он это сказал, ой, как зря. - Гарри, подойди ко мне. – Мягко произносит Драко и Гарри подходит, тушит сигарету об асфальт и подходит, прячется за спиной гангстера, хватается за его пиджак сзади одной рукой, а другую незаметно кладет между лопаток. - Я вам это говорю! Или моих слов недостаточно? – Малфой сжимает челюсти, пытаясь изо всех сил контролировать свою ярость и если бы не рука парня, что так правильно легла меж лопаток, он бы уже точно пристрелил Ходжеза. Но вместо этого он выдыхает, перехватывает за спиной руку Гарри и легким усилием выводит его из-за спины, обнимает за талию, всё ещё ожидая ответа от мужчины. - Ну, так? Достаточно ли, моих слов? - Вполне. – Фыркает Ходжез и спешит зайти в бар, чтобы не провоцировать спящего дракона. - И долго ты собирался терпеть его? – Малфой поворачивает голову, чтобы встретиться с глазами, которые слишком уж удивленно на него смотрят. О, Боги, будто не ожидал? Да, никогда Драко не поверит в это! - Не знаю, пока ты бы не остановил всё это? – Гарри пожимает плечами и его внезапно прижимают к кирпичной стене здания. Поттер сглатывает, улыбается хитро, довольно, ведь он дождался. - Ты так уверен был, что остановлю? - Но остановил же. - Черт, Поттер! – Драко рычит и впивается в, так давно манящие его, губы. Целует жадно, требовательно, заставляет приоткрыть рот, проходится по ряду ровных зубов, кусает губу и углубляет поцелуй. У Гарри получается сначала не так умело, ведь это его первый настоящий поцелуй, такой правильный и неправильный одновременно, но ему до безумия нравится это чувство. Пожар, что разгорался в груди всё с новой и новой силой, наконец-то горит ярко, жарко, но он теперь не сжигает, а дарит тепло. Земля, кажется, из-под ног уходит и мир ускользает сквозь пальцы, но это ведь не страшно? Им можно раствориться, им можно всё, потому что Драко Малфой разрешает, потому что Драко Малфой владеет новым миром Гарри Поттера. Их первый раз получается немного скомканным, страх сделать больно и огромное желание, наконец-таки, сделать своим, не дают здраво мыслить. Возбуждение сводит с ума, но в первую очередь, опасный и вселяющий во многих ужас, гангстер, заботится о том, чтобы одному певцу по имени просто Гарри не было больно. Чтобы тому было приятно, чтобы стонал, отдавался и наслаждался близостью. Но Поттеру всё-таки больно, приятно до одури и больно, он стонет, насаживается на член, глубже, сильнее и шипит от ощущений. Потому что это, что-то за гранью, за той самой гранью, которая стирается каждую ночь в кабаре-баре «Черная метка». В комнате воздух становится тяжелым, почти ощущаемым, горячим и тягучим. Пахнет сексом, призрачным шлейфом алкоголя и чем-то таким, чего пока что не уловить. На окраине сознания бьётся мысль, а не любовь ли это? Но мысль испаряется так сразу, как только появляется, потому что очередной сильный толчок не дает сосредоточиться. Ощущения раздирают на части, а твердый член внутри дарит незабываемое удовольствие, дарит ещё один оттенок свободы – той самой свободы от ограничений и глупых правил, свободы от прошлой жизни, от боли и потерь. Оба парня задыхаются, дышат часто, а иногда даже забывают вдохнуть. Но кто-то один всё равно вдыхает, а затем делится кислородом с другим, целуя страстно, кусая нежно и улыбаясь прямо в поцелуй. Гарри улыбается, потому что он действительно дождался и вот, он снова заикается, когда просит Драко не останавливаться. Ведь это так смущает, делает уязвимым, но Поттер хорошо понимает, что перед Драко можно быть уязвимым, можно и даже нужно. А в следующую пятницу их взгляды снова встретятся, и не только в пятницу. Но каждый в зале теперь будет знать, что Гарри Поттер – территория Драко Малфоя и если кто-то решит нарушить границы, быть тому трупом и плевать на негласное правило матушки. - Споешь для меня? - Только для тебя, смотри внимательно. - Всегда.