В пересчете на смерть

Так дай мне воздух - я стану тебе крылом. Я дам тебе бурю и, может быть, даже грозу. Мельница. «Никогда»

— Черный Лидер, посадку разрешаю. Эшелон два. Добро пожаловать домой. — Принято, мостик. Спасибо. Эскадрилья, садимся. Черный крестокрыл сделал плавную дугу, сбавляя скорость, и влетел в ворота ангара. Стайка истребителей послушно и слаженно последовала за ним. Они опустились в посадочные гнезда. Быстро, четко и не без некоторого позерства. К приземлившимся кораблям тут же подбежали механики, а пилоты покидали кабины, и на ходу снимая шлемы и обмениваясь приветствиями с палубной службой, шли к черному крестокрылу получать разнос и дальнейшие указания. Командир эскадрильи уже выбрался из кабины и теперь следил, как вытаскивают астродроида. Едва оказавшись на полу, шарообразный дроид радостно бибикнул и подкатился к ногам пилота. Люди вокруг заулыбались. А пилот рассмеялся и, наклонившись, потрепал дроида по круглой голове. — Скинь отчет механикам, ВВ-8, — сказал он. Маленький дроид важно пискнул и откатился к инженерному пульту. Его хозяин оглядел собравшихся подчиненных и приказал: — Сегодня всем отдыхать. Разбор полета завтра в 12:00. — Значит, разнос отменяется, — радостно провозгласил кто-то из задних рядов. Пилоты засмеялись. Черный Лидер тоже усмехнулся: — Не радуйся раньше времени, Такку. По ушам ты все равно получишь. Просто завтра, а не сегодня. Свободны. Пилоты расходились, обмениваясь шутками и впечатлениями. Кто-то ушел сразу в казармы, кто-то вернулся к своему истребителю, кто-то направился к инженерной службе. А командир эскадрильи, небрежно помахивая снятым шлемом, отправился отчитываться о полете непосредственному начальству. Рядом с ним гордо катился ВВ-8. Командир эскадрильи шел уверенно, не путаясь в кажущихся одинаковыми металлических коридорах. Встречные люди — механики, офицеры, солдаты — здоровались с ним, улыбались ему. Его знали и любили здесь, этого красивого улыбчивого человека с заметной сединой в черных волосах. И он тоже знал и любил и этот огромный корабль и этих людей. Хотя так было далеко не всегда. На верхних, офицерских, уровнях народу было поменьше, а возле кабинета главкома и вовсе пусто. Молодой адъютант поднял голову от экрана в ответ на приветствие. — Полковник Дэмерон, рад вас видеть. Главнокомандующий ждет вас. — Спасибо, Ларт, — улыбнулся По Дэмерон, подходя к двери, которая послушно отъехала, пропуская его, и сразу же закрылась за его спиной. Сидящий за большим удобным столом человек поднял голову. — Добрый день, полковник. Здравствуй, ВВ-8. — Здравствуй, — Дэмерон подошел к столу, устало плюхнулся в кресло и положил шлем рядом на пол. А ВВ-8 разразился серией восторженных гудков и подкатился к ногам главкома, всем своим видом выражая радость от встречи. Тот усмехнулся, глядя на счастливого дроида. — Как слетал? — Устал, — Дэмерон взъерошил и без того находящиеся в беспорядке волосы. — Результаты? — главнокомандующий был немногословен. — Тебе не понравится, — с этими словами Дэмерон вытащил из отсека подкатившегося дроида инфочип и положил его на стол перед главкомом. Тот нахмурился, разглядывая крохотное хранилище информации, словно это была какая-то ядовитая гадина, но в конце концов взял его и поместил в порт. Короткие рубленные фразы, которыми сейчас говорил По, ему точно не нравились. Немногословность Дэмерона показывала, что он не просто устал, а устал смертельно, а еще был зол и расстроен. — А как здесь? — спросил По после минутной паузы. — Тебе не понравится, — вернул ему фразу главком. — Вот, ознакомься, — он протянул Дэмерону датапад. Тот взял его и углубился в чтение, а главком в свою очередь занялся изучением данных с инфочипа. Некоторое время оба молча читали. Тихо вошедший адъютант поставил перед главнокомандующим чашку с горячим кафом и такую же передал на секунду отвлекшемуся Дэмерону. Тот довольно прижмурился, отпивая ароматный напиток. — Значит, все же мирный договор? — По наконец отложил датапад. Главком поднял на него взгляд и наконец взял свою кружку. — Ни у нас, ни у них нет выбора. По одиночке, даже в условиях нейтралитета нас просто сметут. А война сразу на две стороны… — он пожал плечами, не закончив. Все и так было понятно. Дэмерон молчал, обдумывая ситуацию. — По, я понимаю, что тебе это трудно, — начал главком, — но… Дэмерон довольно резко прервал его. — Мне нормально, Армитаж. Мне нормально. Мне уже не семнадцать, чтобы лелеять свои обиды в ущерб поставленной задаче. И мирный договор с Новой Республикой я уж как-нибудь переживу. Тем более что так действительно лучше, — он сделал паузу. — Просто думаю, как на это отреагировал Рен. — Нормально отреагировал. Ему тоже уже не семнадцать, — невесело улыбнулся главком. — И все же эмоционально он уязвимей. Все, что мы просто предполагаем, он чувствует. А это… — Дэмерон запустил руку в волосы, взъерошивая их. — Само существование его и его Рыцарей для некоторых глав Республики — как копье погонщика для рика. И ему самому это прекрасно известно и не добавляет любви ни к Республике, ни к своим родным, которые на приказы об его уничтожении смотрели сквозь пальцы еще пятнадцать лет назад. — Как и ты, он это переживет, — главком откинулся в кресле, сделал глоток уже остывшего каффа, скривился и отставил кружку. — В любом случае все уже решено. Сейчас мы идем к Лоталу забирать новые перехватчики, потом на рандеву с «Лусанкией». А дальше — Корусант. Дэмерон кивнул, что-то прикидывая в уме. — А Рен? — Присоединится к нам во время встречи с «Лусанкией». Он сейчас в Крепости. — Да, кстати, — главком откинулся в кресле. — Ты входишь в состав делегации. — Это и так понятно, — пожал плечами Дэмерон. — Дипломатические шаттлы мои ребята сопровождают. Главком ехидно усмехнулся. — Нет, По, на это раз ты не только сопровождаешь шаттлы. После того как вы накрасуетесь в воздухе, а шаттлы приземлятся, конкретно ты передаешь командование своему заму и присоединяешься к делегации, дабы присутствовать на церемонии подписания мирного договора и последующем приеме в честь этого знаменательного события. — Хакс, — мягкий голос Дэмерона внезапно обрел стальные нотки. — Ты издеваешься? — Нет, — Армитаж Хакс переплел пальцы и положил на них подбородок. — Даже не думал. — И зачем это нужно? Хакс снова стал серьезным. — Приказ Верховного Лидера. Ты, я и магистр Рен должны присутствовать в обязательном порядке. Это не обсуждается. Кроме того, еще специально оговорено присутствие нескольких Рыцарей Рен. — Кого именно? — Первых. И для них отдельно передана просьба явиться без шлемов. По присвистнул. — В какую игру собирается сыграть Первый Лидер? Хакс покачал головой. — Не знаю. — Как к этому отнесся Рен? — На удивление спокойно. И его Рыцари тоже, — Хакс внезапно улыбнулся. — Знаешь, мне даже показалось, что им этого давно хотелось. В смысле представится Галактике по всей форме. — Рассказать свою историю, — задумчиво поправил его По. — Возможно. Он устало сжал переносицу. — Иди отдыхать, По, — заметив это, сказал Хакс. — Завтра все обговорим подробно. — Пожалуй, ты прав, — Дэмерон тяжело поднялся и направился к двери. — По, — окликнул его Хакс. Дэмерон оглянулся. — Забудешь про парадную форму и явишься на церемонию в своем полетном комбинезоне, отправляю преподавать в Академию. С повышением. — Рен тебе этого не простит, — усмехнулся По. — И мои ребята тоже. — Рен будет счастлив, что ты больше не рискуешь своей головой, — возразил Хакс. — А твои ребята возражать не посмеют. В отличие от тебя они дисциплинированные. — Хакс, ты зануда. — А ты разгильдяй. — И как только твоя жена тебя терпит? — Она меня любит, — невозмутимо и самодовольно парировал Хакс. — Хотелось бы мне знать за что, — ухмыльнулся Дэмерон. — Ни я, ни она не будем делиться такими подробностями, — фыркнул главком, а По рассмеялся и, шутливо козырнув, направился к двери. ВВ-8 покатился следом за ним. От кабинета Хакса до каюты было совсем недалеко, всего два недлинных пустых коридора и один лифт. Оказавшись, наконец, в полутемном помещении, По не стал включать свет, просто с наслаждением содрал надоевший полетный комбинезон и встал в освежитель. Ионный душ хорошо очищал тело, но не давал того эффекта расслабления, который бывал после обычного водного. Но на космическом корабле, даже таком огромном как «Финализатор» вода была слишком большой роскошью, чтобы тратить ее на помывку. Обычно По это мало волновало, за свою жизнь он провел в космосе едва ли не больше времени, чем на планетах, и привык ко всему, но сейчас он бы дорого дал, чтобы постоять под горячими упругими водными струями. Выйдя из освежителя, По вытянулся на кровати и зарылся лицом в подушку. Он действительно очень устал. Хотелось поскорее провалиться в густую и вязкую, но такую родную и уютную тьму без сновидений и тревог. Но вопреки усталости, а может быть, благодаря ей, сон не шел. Известие о мирном договоре вытянуло на поверхность то, что казалось давно похороненным в глубинах сознания. Было даже удивительно, как много деталей сохранилось в памяти. Мягкость белого песка Волкара, где находилась первая из разоренных баз Сопротивления. Тяжелый пряный запах подземных галерей Като. Холод металлического стула в допросной. Количество трещин на потолке в камере. Раздражающий гул откуда-то издалека. Блики солнца на забралах расстрельной команды и свежий запах травы. Тогда, десять лет назад Сопротивление в течение месяца потеряло одну за другой шесть баз, шесть тщательно спрятанных баз, шесть баз, засекреченных на столько, что об их существовании знало далеко не все командование. Первый Орден мстил за уничтоженный «Старкиллер». А Сопротивление искало предателя. Но под этими поисками было еще какое-то движение. По не сразу понял, что оно означает, а когда понял, было уже поздно. Обезглавленная Новая Республика наконец воссоединилась с Сопротивлением. Только вот Лея Органа в качестве главы этого новообразования, как оказалось, многих не устраивала. Политика даже в условиях военного положения — особенно в условиях военного положения — очень грязное дело. И генерала Органу попытались подставить. И это даже не требовало особых усилий. Она была практически единственной, кто не просто знал о существовании шести уничтоженных баз, но и знала их месторасположение. Она и ее лучший оперативник, который водил туда караваны и зачищал потом все следы. По тогда выдернули практически перед стартом, прямо из кабины крестоклыла. Он велел эскадрилье взлетать, а сам пошел в командный центр. Он помнил, как был раздражен этим внезапным вызовом, помнил, как спускался по гулкой лестнице, помнил неестественную тишину центра управления. И помнил глаза генерала Органы, этот странный словно застывший взгляд. И чьи-то шаги за спиной. Он посторонился, пропуская явно спешащего человека, а потом наступила темнота. Очнулся По уже в камере. А дальше были допросы, на которых По нечего было сказать, и после которых он с горькой усмешкой вспоминал брошенную Рену фразу «Видно, палачи у вас уже не те». У Сопротивления с палачами, как оказалось, было все в порядке. А может быть, у них просто не было Рыцарей Рен, которые могли бы быстро и чисто вытащить из разума человека все, что им было необходимо. Впрочем, подтверждение его вины дознавателям было особо не нужно. Им нужен был компромат на Лею Органа, и в какой-то момент — По быстро потерял счет времени — ему начали предлагать сделку. По отказался. Его уговаривали, ему угрожали. Говорили, что его ждет расстрел, что его люди пойдут под трибунал, когда вернутся на базу. На последнее По усмехался — если его ребята не вернулись по прошествии недели, то уже вряд ли вернутся, — и мысленно благодарил того, кто предупредил их. Ему говорили, что генерал Органа от него отказалась. Это было больно, и По запрещал себе в это верить. Он до последнего надеялся, что женщина, заменившая ему когда-то мать, войдет в камеру и заберет его. Она не пришла. По так и не узнал, была ли это с самого начала сознательная жертва со стороны генерала Органы или она просто не смогла его вытащить. Десять лет спустя это уже было неважно, но тогда, в камере и на допросах, тогда По от всей души желал знать, что все это было случайностью, не сознательной подставой. А потом был приговор. По помнил, как слепило утреннее солнце, когда его вели на расстрел. Ему не завязали глаза, и он, отчаянно щурясь и смаргивая слезы, выступившие от яркого света, смотрел за спины расстрельной команды, на взлетное поле — туда, где стоял его крестокрыл. Смотрел и ждал команды «Огонь!» Она так и не прозвучала. Потому что прозвучал сигнал тревоги, и небо потемнело от чужих кораблей. Те, кто должен был привести в исполнение его приговор, забыли о нем — поспешили занять позиции для отражения атаки. А По остался стоять у стены, еще не ставший мертвым, но уже переставший быть живым. Вокруг кипел бой, звучали выстрелы и взрывы, над головой носились истребители. Нужно было спрятаться, попытаться сбежать, но По уже было все равно, и он не двигался с места. И стоял так до тех пор, пока перед ним не возникла высокая фигура в черном. На секунду Дэмерону показалось, что Кайло Рен удивлен этой встречей, но додумать эту мысль у него не получилось. Если до этого бой обходил По стороной, будто Дэмерон исчез из мира живых, то чужое внимание словно вернуло его обратно — рядом, слишком близко, раздался грохот, и взрывная волна сбила По с ног. И наступила темнота. Очнулся По в стерильно-сером медцентре «Финализатора». Пришедший на писк медицинского дроида врач вежливо просветил коммандера Дэмерона, что на Разрушитель его принес лично Магистр Рен и приказал поставить на ноги во что бы то ни стало. С этим были определённые трудности. Те вещества, что использовали для допросов, что-то изменили в организме По, и теперь бакта стала для него ядовитой. — Мгновенный анафилактический шок, — развел руками врач. — Один раз мы вас вытащили. Но второй может стать последним. По тогда только кивнул. Ему было все равно. Дальнейшее пребывание на «Финализаторе» слилось в один нескончаемый стерильно-светло-серый день. По ел, спал, вставал, когда разрешали, послушно выполнял предписания врачей, но на большее его просто не хватало. Тело восстанавливалось медленно, но верно. Но эмоционально По Дэмерон все же не пережил свой приговор и несостоявшуюся казнь. Он и сам это понимал, как и то, что врачи здесь были бессильны. Выжженную душу можно вылечить только самому. Но По просто не знал зачем. У него не было ничего, ради чего стоило пробовать. В конце концов, его выпустили из медцентра, определили в крошечную каюту и приставили молоденького энсина медицинской службы то ли в качестве надсмотрщика, то ли в качестве телохранителя. Оба варианта были бы забавны, если бы Дэмерон не утратил способность смеяться. Йорен Сайгти смотрел на своего подопечного сперва с опаской, потом с жалостью. Он честно следил за распорядком По и даже пытался как-то его растормошить. Сначала из этого ничего не выходило, но потом мальчишка то ли по наитию, то ли по чьей-то подсказке догадался затащить Дэмерона на обзорную палубу. Там при взгляде на звезды в душе По шевельнулись воспоминания о том, как хорошо было там, среди них, за штурвалом крестокрыла. Тогда он спросил, можно ли увидеть СИДы. Сайгти чуть не подпрыгнул, услышав от своего немногословного подопечного во-первых, вопрос, а во-вторых, длинной аж в пять слов, и пообещал выяснить. На следующий день По стоял в ангаре и смотрел как вылетают на тренировочный полет перехватчики. С этого момента в его маленький список посещаемых мест, состоящий из столовой, спортзала и медцентра, добавились обзорная палуба и ангар. К По там по началу относились настороженно, но потом привыкли и перестали обращать внимание. Именно в ангаре состоялась встреча, отсутствие которой раньше было странно. Поэтому По ощутил даже какой-то проблеск удивления, когда рядом с ним остановился высокий рыжеволосый офицер в идеально сидящем мундире. Генерал Хакс, иррационально не потерявший ни звания, ни влияния после фиаско со «Старкиллером», был одной из самых больших проблем Сопротивления, а в его личном деле стояла пометка «Перевербовке не подлежит. По возможности уничтожить.» — Не хотите снова сесть за штурвал? — Хакс кивнул на перехватчики. Тут же вспомнилось предыдущее пребывание на Разрушителе и побег с него вместе с Финном. По вдруг понял, что впервые с утра собственной казни вспомнил о друзьях и, удивленный этим фактом, сам не заметил, как с его губ сорвался ехидный вопрос: — Не боитесь, что я удеру к Сопротивлению с вашими секретами? Рыжий генерал фыркнул в ответ: — Во-первых, самыми страшными секретами, которые вы сейчас сможете передать Сопротивлению, будут устройство нашего медцентра, столовых и спортзалов. Невероятно ценная информация. А во-вторых, — Хакс сделал паузу, что-то быстро нашел в своем датападе и протянул его По, — вот, читайте. Вы сейчас на четвертом месте, сразу после Первого Лидера Сноука, магистра Рена и меня. На датападе были открыты, одна под другой, страницы двух порталов. Первой была страница республиканского Бюро безопасности со списком разыскиваемых преступников, где имя По фигурировало в первой двадцатке. А вот второй была страница портала, где размещали свои предложения наемники и их заказчики. Сопротивление иногда пользовалось им. И на ней Дэмерон действительно был четвертым в списке. В списке тех, за чью голову готовы были выплатить кругленькую сумму. Размером награды можно было бы гордиться. Но никаких эмоций ни розыскной лист Бюро безопасности, ни сообщение на портале наемников не вызвали. Как и пометка «живым или мертвым» в обоих случаях. Ничего неожиданного. По провел пальцами по экрану, бездумно листая страницы. Когда-то он просматривал их, отслеживая потенциальных врагов и союзников, выискивая тех, кого надо защитить или уничтожить, сейчас просто по привычке. Взгляд зацепился за знакомое лицо на фотографии. Бастиан. Красный-5. Внушительная сумма вознаграждения. Не такая большая, как за самого Дэмерона, но все равно немаленькая. И имя заказчика. На таких порталах имена — лишь формальность. Но конкретно это По знал очень хорошо. Под ним размещались заказы Сопротивления. Этого не могло быть. Просто не могло. По судорожно перелистывал объявления, выискивая знакомые лица и находя их. Джесс, Одди, Каре Кун, Тэммин… И у каждого имени стояла пометка «живым или мертвым». Вот тогда стало больно. Как выяснилось, у Хакса была отменная реакция, и датапад он выхватил раньше, чем По его уронил. А потом лицо обожгло хлесткой пощечиной, настолько сильной, что Дэмерон едва устоял на ногах. Физическая боль на мгновение перекрыла эмоциональную, вышибла начинающуюся истерику и привела в чувство. Хакс же спокойно отключил датапад и тихо сказал: — Всего девятнадцать имен. Пилоты, которые после вашего ареста не вернулись на базу, и несколько техников, ушедших в самоволку на угнанном шаттле. Новое руководство Республики зачищает следы. За то время, что вы находитесь на «Финализаторе», ни один заказ не был исполнен. — Мои люди… — По никак не мог поверить в то, что увидел. — Они в первую очередь люди Леи Органа, — спокойно заметил генерал. — Это игра против нее. Вы — лишь средство. — Они — мои люди. В первую очередь — мои, — Дэмерон сжал кулаки. «И я не смог их защитить!» повисло в воздухе. — Тогда логично было объявить их в розыск. Вы ведь официально числитесь предателем. — В розыск, но не размещать на них заказы на портале наемников! Хакс смотрел на него, чуть склонив голову к плечу, словно какое-то неизвестное науке животное. — Вы идеалист, Дэмерон. Это ваша беда. По горько усмехнулся. — Так было легче жить. Всегда легче, когда во что-то веришь. Когда кому-то веришь. — Я начинаю понимать, почему Рен так в вас вцепился, — Хакс наклонил голову к плечу. — И понимаю, почему он до сих пор не попытался привести вас в чувства своими методами. — О чем вы? — спросил По. — Сейчас вы существуете, а не живет. Вы — практически пустая оболочка. И Рен это чувствует, как никто другой. Он тонет в вашей пустоте. Не уверен, что он смог бы привести ваш разум в первоначальное состояние, но с любым другим он бы попытался. Это была новая информация. И она многое объясняла. Кайло Рен заходил несколько раз в медцентр, пока там лежал По, разговаривал с врачами, но никогда не пытался заговорить с ним самим. И уже выписавшись, Дэмерон видел Рена в коридорах, но тот никогда не приближался. Теперь было понятно почему. Одаренному уровня магистра Рена было сложно находиться рядом радиационной пустыней, в которую превратился разум По. Это… расстраивало? По не был уверен в своих ощущениях. Именно этот разговор что-то сдвинул в сознании Дэмерона. Пустота внутри словно бы уменьшилась. Не намного, но стало легче. А потом был Тоф — маленькая планета без собственной разумной жизни на границе с Диким Пространство. Там располагалась исследовательская база Первого Ордена. «Финализатор» должен был доставить туда персонал на смену, забрать материалы и сменившихся. Зачем было гонять для этого целый Звездный Разрушитель плюс корабли сопровождения, По не интересовался ни тогда, ни потом. Но только присутствие «Финализатора» оказалось совсем не лишним, когда из-за луны появилась разномастные истребители, частью нацелившие на транспортники, а частью на Разрушитель. Перехватчики из эскадрильи «Душегубы», патрулирующие район стоянки, тут же кинулись в бой, но остальным нужно было время, чтобы взлететь. Из-за этого чужие истребители все же достигли «Финализатора», и первые выстрелы ударили в борта. Били, надо заметить грамотно, по открытым воротам ангаров, защищенным только силовым полем, которое все же можно было продавить, особенно с близкого расстояния. Один из выстрелов угодил в ангар, где в то время находился Дэмерон. Кажется давно замолчавший инстинкт самосохранения заставил По упасть на пол и утянуть за собой Сайгти. Это и огромные размеры ангара спасли обоих. Их только засыпало осколками сорванного со стойки СИДа. Зато нескольким бегущим к своим машинам пилотам повезло меньше — часть из них разметало взрывной волной. Когда прекратили падать обломки, По поднял голову и огляделся. Недалеко от них пытался встать один из пилотов. Рядом лежал его стрелок. По поднялся и направился к ним. Стрелка, похоже, просто оглушило, но полетный комбинезон пилота с нашивками командира эскадрильи был страшно изрезан осколками. И судя по всему, у мужчины были как минимум сломаны рука и пара ребер. По помог ему снять шлем, который тоже раскололся от удара, и позвал через плечо: — Сайгти! Мальчишка, надо отдать ему должное, уже пришел в себя и тут же откликнулся на зов. Быстро и сноровисто осмотрев пострадавшего пилота, он поднял испуганные глаза на По. — Нужно в медчасть. — Так чего ждешь? — Я вызвал дроидов… — Нельзя, — пилот попытался подняться, цепляясь за руки По. — Транспортники… Там гражданские… Ребята не сориентируются… Половина — слетки еще, — по его подбородку стекала струйка крови то ли из разбитых губ, то ли из-за внутренних повреждений. И что-то щелкнуло в мозгу По, как будто переключили тумблер, и пустоты не осталось. Зато появилась упрямая решимость и не менее упрямое желание действовать. Необходимость действовать. Это потом По додумал, что не вмешайся он, обезглавленную эскадрилью просто отозвали бы и выпустили вместо нее другую, возможно и теряя этом драгоценные минуты. Но тогда он просто потребовал. — Позывной эскадрильи, частота общения и имя заместителя. — «Армай». Три-восемь-два-пять. Лейтенант Сэфи Мариэлл, — пилот дышал загнанно и, кажется, не очень понимал, кому и что говорит. — Я за ними присмотрю, — пообещал По, поднимаясь на ноги, огляделся. Рядом тяжело поднялся пришедший в себя стрелок. — Какой ваш? — спросил у него По. Стрелок недоуменно посмотрел на него и кивнул на один из уцелевших перехватчиков. — Но вы не можете лететь один! — Взгляд у него был совершенно расфокусированный. По усмехнулся и хлопнул парня по плечу. — Могу, а ты нужен своему напарнику, — сказал он, потом кивнул Сайгти, — позаботься о них. И бросился к машине. Стоило оказаться кабине СИДа, как все посторонние мысли окончательно исчезли. Осталась только боевая задача и обещание, которое нужно было выполнить. По включил связь, попутно проводя предполетную подготовку и переводя на себя управление турелями. — Внимание, эскадрилья «Армай». Говорит Черный Лидер, — По использовал свой привычный позывной, не задумавшись, как он звучит для пилотов, считавших себя наследниками легендарной Черной эскадрильи Вейдера. — Ваш командир ранен. Но я обещал ему присмотреть за вами, потому что транспортники нужно прикрыть. Лейтенант Мариэлл, принимайте командование и поднимайте эскадрилью. А я за вами довеском. Будь дело в Сопротивлении, По без колебаний принял бы командование сам и повел эскадрилью за собой, но этих людей он не знал, не знал их сильные и слабые стороны, не мог правильно оценить расстановку сил, мог только прикрывать их, ориентируясь по ходу сражения. Несколько мгновений стояла мертвая тишина, а потом эфир взорвался десятком вопросов и замечаний. Гам был почти мгновенно перекрыт красивым женским голосом, слишком стальным от волнения. — Черный лидер, вас поняла. Принимаю командование. Мостик, говорит Армай-2. Запрашиваю разрешение на взлет. И снова были мгновения мертвой тишины в эфире. А потом удивительно спокойный голос генерала Хакса — не координатора полетов — ответил: — Армай-2, разрешаю взлет эскадрильи. Вместе с довеском. По рассмеялся и рывком поднял СИД из посадочного гнезда, одновременно отстегивая заправочный шланг. Своих ошибок он дважды не повторял никогда. Сперва все было довольно просто. Чужаки, несмотря на количество, не отличались профессионализмом, а их машины были изрядно потрепанными, поэтому серьезными противниками они не были ни для орденских пилотов, ни для По. Армаям, присоединившимся к Душегубам, удавалось держать их подальше от неповоротливых и медлительных как беременная банта транспортников. Дело пошло еще веселее, когда в драку влились пять СИДов необычной конструкции, явно сделанных по индивидуальным проектам. Не связанные приказом во что бы то ни стало уберечь транспортники, они начали планомерную охоту за чужаками, а в наушнике Дэмерона раздался бархатистый и одновременно невыразительный голос магистра Рена, предлагающий «довеску» занять место его ведомого. Ответить По не успел, потому что в этот момент все из-за той же луны вывалились изрядно потрепанный древний Разрушитель, два крейсера сопровождения и эсминец, которые открыли огонь по «Финализатору». Едва взглянув на нелепую конструкцию, украшающую корпус одного из чужих крейсеров, По ругнулся и потянулся переключить частоту, чтобы связаться с мостиком «Финализатора». Не успел. Чужие корабли исчезли с радаров. Комментарии в эфире подтвердили худшие подозрения — вся эскадра Первого Ордена во главе с флагманом ослепла. Несколько лет спустя, изрядно набравшись после мерзкого рейда, стоившего жизни трем пилотам его эскадрильи, По спросил у Хакса, почему тот сразу и безоговорочно поверил всему, что он сказал тогда. Ведь не дурак же, должен был понимать, чем может закончиться слепая вера пилоту противника, временно ставшему союзником. Хакс только усмехнулся в ответ и долил По виски. Так ничего и не ответил. Но тогда времени думать об этом не было. Тогда нужно было как-то разбираться с чужаками, непонятно как заполучившими опытный образец системы маскировки с пафосным названием «Затаившийся крайт-дракон». Эта система начинала разрабатываться еще в эпоху Империи, но довести до ума не успели, а потом ее обнаружили в каком-то архиве республиканцы и попытались приспособить под свои нужды, но толком это не вышло, потому что, несмотря на эффективность, система была сильно дорогой в производстве, капризной в эксплуатации, жрала энергию, как черная дыра, ставя перед необходимостью почти полной смены энергообеспечения кораблей-носителей, и требовала установки дорогостоящих блокираторов на все союзные корабли, иначе они слепли так же как корабли противников. В общем и целом, при нынешнем уровне технологий эту разработку было проще засунуть на дальнюю полку до лучших времен, чем ввести в действие, что, собственно, и сделали. По знал о ней, потому что присутствовал на испытаниях прототипа и тогда же, шутки ради, предложил способ ее обхода и уничтожения. И теперь собирался претворить его в жизнь. — «Финализатор», говорит Черный Лидер. Один из крейсеров несет на себе экспериментальную систему маскировки. Из-за нее мы ослепли. Но я знаю, как ее уничтожить. — Черный Лидер, прикрывайте транспортники. Если не можете, выходите из боя, — несмотря на ситуацию, голос Хакса был спокоен. А серая махина «Финализатора» с кажущейся неспешностью разворачивалась по направлению к чужакам. Теоретически Хакс мог подобрать истребители и увести эскадру в гиперпрыжок, но тогда пришел бы конец и транспортникам и наземной базе. — Если вы собираетесь подойти в плотную, то не получится, — возразил По, — Разрушитель не подпустит вас к крейсеру, да и сам крейсер слишком верткий для вас, а у сопровождения дефлекторы не выдержат прямой атаки Разрушителя. Пока вы за ним гоняетесь, второй крейсер и эсминец сожрут и перехватчики, и шаттлы, а Разрушитель закусит кораблями сопровождения. Он старый, но для этого его хватит. Тут нужны ракеты. Эта система потребляет хаттову прорву энергии, на дефлекторы почти не остается. Ракеты их продавят, как рик стену. — С этого расстояния мы не можем прицелиться визуально, коммандер, — в голосе Хакса сквозило едва заметное раздражение. — А бомбардировщики при такой плотности огня не пройдут. — Зато пройдет рыскающий СИД, — возразил По. — И какой от этого прок? На СИДе нет подходящего вооружения. — А ему и не нужно. Система наведения работает, просто не видит противника. Надо навести ракеты на СИД, замкнуть ну хотя бы на опознавательный маячок! СИД проведет их вплотную к крейсеру, а дальше нужно просто вырубить маячок, и ракеты долетят по прямой. — Это невыполнимо! — Выдержка все же изменила Хаксу. — Выполнимо, — вмешался Рен. — Хакс, переключи на меня подфюзеляжные. — На Коррибан иди, Рен, к ситхам, — По прекрасно понимал, кому и что говорит, но тогда он уже поймал кураж и отправлять кого-то другого на свое свидание со смертью не собирался. — Во-первых, у меня позиция лучше. А во-вторых, моя идея — мне и выполнять. А твои ребята лучше пусть транспортники прикроют. Вам, форсюзерам, система наведения не нужна. — Ты не пройдешь на одной визуалке, — в обычно невыразительном голосе Рена звучало что-то непонятное, что-то, чему По не мог с ходу подобрать определение. — Пройду, — усмехнулся По. — Я — пройду. Хакс, отдай мне подфюзеляжные. На несколько секунд он снова остался в тишине, потому что оба его собеседника отключились, но потом связь восстановилась. — Хорошо, — голос Хакса снова был ровен и сух, — четвертая батарея переходит под ваше командование, Черный Лидер. — Удачи, — бросил Рен. — Я прикрою. — Спасибо. По уже выводил машину на нужную траекторию. Компьютер не видел крейсера, поэтому высчитывать расстояние приходилось самому. Один за другим командиры артиллерийских расчетов подтверждали фиксирование цели и готовность открыть огонь. Одна батарея — шесть расчетов, по четыре ракеты у каждого. Этого должно было хватить с избытком и для древнего крейсера, и для новейшего СИДа, если По все же ошибется. Дэмерон не думал об этом. Он просто выходил на цель, попутно отсчитывая мгновения до того, как добровольно пойдет под расстрел. Перевести всю свободную энергию на передние дефлекторы, старательно отодвигая память о том, что на СИДах они слабее, чем на крестокрылах. Увеличить рандомность отклика на сигналы с рулевого управления. Пересчитать еще раз точку запуска ракет. Откуда-то пришла нелепая мысль, что там, на Като, ему не позволили самому скомандовать «Огонь!», — того, кого считали предателем, не удостоили последней чести. И вот теперь почудились отблески солнца на шлемах расстрельной команды и свежий пряный запах травы. С глухим звуком встали на место зарядники бластеров. Сухо щелкнули предохранители. Цифры на дисплее замерли в нужном значении. — Батарея, огонь. Расчеты дружно подтвердили залп. Двадцать четыре ракеты, как стая ворнскров, помчались за добычей. По чувствовал их тем безошибочным чутьем, которое рано или поздно — хотя обычно рано, иначе не выжить, — появляется у всех пилотов военных кораблей. Он сбросил скорость, сокращая расстояние. Система предупреждения взорвалась диким ревом. Дэмерон отключил ее, чтобы не мешала. Он и сам знал, что в него летит. Он сидел за штурвалом чужой незнакомой машины и несся под выстрелы крейсера, на котором пока еще не поняли, что происходит, и за ним по пятам летела смерть в стальных оболочках. Серый борт крейсера стремительно приближался, и По еще сбавил ход. Ощущение опасности стало невыносимым, но По заставил себя не обращать на него внимания. Лобовые дефлекторы захлебывались от перегрузки. Рыскающий — нерыскающий, но с такого расстояния СИД представлял собой отличную мишень. По казалось, что он летит сквозь корону звезды, столько вокруг было вспышек. Он отсчитывал расстояние и мгновения и молился, чтобы выдержали дефлекторы. И когда громадина крейсера заполнила собой весь обзор, По не глядя хлопнул ладонью по пульту, вырубая опознавательный маячок, и резко бросил перехватчик в бок, уводя его вдоль борта корабля за миг до столкновения. Почти сразу позади СИДа в серую обшивку врезалась первая ракета. А за ней последовали и остальные. Похоже, дефлекторов у крейсера не было вовсе. Двадцатичетырехкратным взрывом СИД швырнуло вперед и закрутило. От чудовищной перегрузки не спасла даже новейшая система жизнеобеспечения. Последним судорожным движением Дэмерон перевел почти всю энергию на задние дефлекторы и потерял сознание. Когда он очнулся, СИД уже выровнялся и несся в никуда. Судя по показаниям хронометра, По был без сознания секунд тридцать — непозволительно долгое время в условиях боя. Система наведения снова фиксировала чужие корабли. Краткий осмотр показал, что машина в целом в порядке. По развернул СИД и включил рацию. В эфире царил привычный упорядоченный хаос сражения, — переговоры, ругань и замечания пилотов перемешивались с переговорами, командами и руганью координаторов. И в этой мешанине отчетливо выделялись несколько голосов, которые звали его, — координатор с «Финализатора», лейтенант Мариэлл, кто-то из Душегубов и Рен. — Черный Лидер здесь. Возвращаюсь в бой, — ответил По, глядя как разваливается на части чужой крейсер, а «Финализатор» с упорством рика подходит вплотную к древнему Разрушителю. Кажется, Хакс решил поиграть в абордаж. — Извините за задержку, у ваших СИДов противоперегрузочная система никуда не годится. — Черный Лидер, принято, — отозвался координатор. За ним с явным облегчением подтвердили прием Мариэлл и беспокоившийся Душегуб. — До тебя никто не жаловался, — в раздраженном фырканье Рена По тоже послышалось облегчение. — Тогда одно из двух, Рен, — усмехнулся По. — Либо ваши пилоты крепче меня, либо летают слишком осторожно. И почему-то я склоняюсь ко второму варианту. — Может быть, тогда покажете, как надо, Черный Лидер? — поддел его Рен По бросил взгляд на радар — все «Армаи» были целы и невредимы, — и ответил: — Запросто. По-моему у второго крейсера слишком много орудий. Надо бы поубавить. Магистр Рен, присоединитесь? — Тебе — правый борт, мне — левый, — тут же откликнулся Рен. Дальше для По все слилось в один сумасшедший танец, в котором партнерами для него стали все, кто принимал участие в сражении, — каждый истребитель, каждый оружейный расчет, каждый корабль. По уничтожал бортовые орудия и истребители, подводил чужаков под выстрелы огневых башен, снимал с хвостов Армаев преследователей и, кажется, впервые за долгое время нормально не то что жил, дышал. Он даже почувствовал некоторое сожаление, когда все закончилось, и с «Финализатора» пришел приказ возвращаться. Первоорденский Разрушитель завис над своим древним собратом, который уже не пытался огрызаться. Один из кораблей сопровождения кренился на правый бок, но два других — легкий крейсер и фрегат — особо пострадавшими не выглядели. А от чужих крейсеров остались только разлетающиеся обломки. Эсминец же висел в пространстве, не подавая признаков жизни. От трех эскадрилий истребителей противника не осталось ничего. Разъяренные временной беспомощностью и гибелью товарищей первоорденцы превратили в космический мусор их все, никому не позволив удрать. Среди участвовавших в бою Армаев невосполнимых потерь не было, только двум пилотам пришлось уводить искалеченные машины под защиту Разрушителя, Душегубам повезло меньше — они не досчитались двух экипажей. Транспортники уцелели все. По проследил, как Армаи один за другим влетают в ангар, и последовал за ними. Немного неуклюже опустив СИД в посадочное гнездо, он не спеша отключил приборы и расстегнул ремни. И остался сидеть, оглушенный все еще гуляющим по крови адреналином и ощущением того, что жив. По сидел так до тех пор, пока снаружи в кабину не постучали обеспокоенно. Тогда пришлось открывать люк и выбираться. Получилось неуклюже и неловко. После затяжных полетов и таких вот напряженных боев По всегда было трудно снова ощущать себя на твердой поверхности. А тут еще вместо знакомой лесенки были неудобные непривычные стойки. По едва не упал, но кто-то придержал его за локоть, помогая спуститься, и Дэмерон был благодарен за это. Спустившись, По наконец огляделся. Вокруг толпились люди — механики, палубные, штурмовики, пилоты, их стрелки, несколько медиков. Они просто стояли и смотрели на него. А потом ангар наполнился грохотом аплодисментов. И это ошеломило По. Не то, чтобы его никогда так не встречали, в Сопротивлении и в Республике подобное приветствие отличившихся пилотов было в порядке вещей, но здесь, на корабле Первого Ордена, По такого не ожидал. Когда последние хлопки затихли, из толпы вышла молодая женщина в полетном комбинезоне. — Лейтенант Сэфи Мариэлл, Армай-2, — представилась она, протягивая руку. — Спасибо. По улыбнулся и пожал ее ладонь. Рядом с ней встал немолодой чернокожий мужчина. — Банол Рагнос, Душегуб-Лидер. Спасибо. За транспортники, за ребят и за крейсер, — его рука была широкой и мозолистой в отличие от маленькой ладошки Сэфи. — А правду про тебя говорят, Черный Лидер. Ты бешеный. По усмехнулся и взъерошил волосы. — Бывало и хуже. В этот раз я хотя бы точно знал, что и откуда в меня летит, — Дэмерон не храбрился и не кривил душой, а действительно так думал. Рагнос хотел ответить, но в толпе произошло движение — люди торопливо расступились перед громадной черной фигурой, и на свободном пространстве появился магистр Рен. Позади него на краю круга остались его Рыцари. Рагнос и Мариэлл замерли в некотором замешательстве. А По, ни на секунду не задумавшись, шагнул ему навстречу. Некоторое время они просто стояли друг против друга, а потом Рен едва заметно шевельнул рукой, и По почувствовал, как его словно пеленают в невидимое и мягкое одеяло и приподнимают над полом. Последний раз подобные ощущения По испытывал в раннем детстве, когда дедушка уносил его полусонного в кровать. Хотя со стороны это, должно быть, смотрелось жутко, — краем глаза По заметил, как дернулась было к нему Мариэлл, но была остановлена Рагносом. — Значит, на Коррибан к ситхам? — Мягко поинтересовался Рен. — У меня вертелся на языке другой курс, но его бы ты точно не оценил, — По едва сдержал усмешку. Он уже ощущал на себе возможности Кайло Рена, и прекрасно понимал, что тот мог сделать с по-настоящему разозлившим его разумным. Но Дэмерон не испугался его, когда впервые встретил на Джакку, не боялся, когда висел распятый в допросной на этом самом корабле, и сейчас начинать испытывать страх было бы глупо. Тем более что Рен не злился. И даже не демонстрировал недовольство. Если бы перед По был кто-то другой, то это вполне можно было бы назвать дружеской шуткой. Так же осторожно, как и подняли, Дэмерона опустили на палубу, и ощущения мягкого одеяла исчезло. Рен развернулся, чтобы уйти. — Магистр. Рен оглянулся через плечо. — Спасибо, — теперь была очередь По благодарить. Шлем едва заметно качнулся. Дэмерона услышали и поняли. — Сходите в медчасть, коммандер. У вас кровь, — рука в черной перчатке коснулась маски поясняющим жестом. — Вы живы, но далеко не в порядке. Проследите, полковник Рагнос. По провел рукой по лицу. Ладонь стала липкой и красной — из носа еще во время боя пошла кровь, а он этого даже не заметил. Рен был прав, адреналин сыграл с По дурную шутку. Рыцари Рен снова прошли через расступившуюся толпу и покинули ангар. А люди вокруг, кажется, заново учились дышать и смотрели на По с чем-то, похожим на священный ужас. Плеча Дэмерона осторожно коснулись. Он обернулся. Рагнос кивнул на выход из ангара. — Пойдемте, коммандер. Вам действительно стоит показаться врачам. По не стал спорить, понимая, что нарушить приказ магистра Рена полковник не решится. В медчасти его продержали до утра, хотя ничего страшнее лопнувших сосудов в носу и глазах с По не случилось. Но врачи, кажется, решили, что лучше лишний раз подстраховаться, чем испытывать на себе недовольство магистра Рена. А утром за ним пришел Сайгти — коммандера Дэмерона хотел видеть генерал Хакс. Мальчишка явно нервничал и косился на По, а когда они вошли в лифт просто повис у Дэмерона на шее, уткнувшись в плечо и заполошено шепча «спасибо». По ругнулся, заблокировал кабину и хорошенько встряхнул расклеившегося парня. — На одном из транспортников была моя мама, — пояснил тот свой порыв, когда немного собрал себя в кучку. По оставалось только кивнуть. Он никогда не заблуждался насчет того, кто находится по другую сторону прицела, и никогда не позволял себе думать о разумных на службе Первого Ордена, как о бездушных механизмах, никогда не забывал, что у них тоже есть матери, отцы, братья, сестры, любимые. И По по себе знал, что значит потерять мать. И тут уже не важно сколько тебе лет — восемь или двадцать. Это всегда больно. Для Сайгти все обошлось, но пережить то, что он пережил сутки назад, Дэмерон не пожелал бы никому. Приведя себя в порядок, Сайгти довел По до приемной генерала, передал адъютанту и умчался к матери. А адъютант попросил Дэмерона подождать и отправился докладывать. Впрочем, долго ждать не пришлось. Кабинет Хакса был на удивление небольшим и безликим практически до стерильности — большой удобный стол, два кресла, несколько полок с гнездами для инфочипов, огромное окно во всю стену и ничего больше. Быстро оглядевшись, По решил, что это место создано не для работы, а именно что для приема посетителей, свое рода переговорная. И только много времени спустя, он узнал, что ошибся. Немного сибарит в быту, Хакс органически не переносил различную отвлекающую мишуру на рабочем месте. — Хотел лично поблагодарить вас за уничтожение крейсера с системой маскировки, — начал разговор Хакс, после того, как предложил По занять кресло напротив. — Думаю, не только это, — ответил По. Генерал кивнул. — Да, не только. Я хочу понять, почему вы вмешались. Вы ведь могли просто воспользоваться хаосом и улететь. На СИДах стоят гипердрайвы, так что вы могли выйти из боя в любой момент или вовсе в него не соваться. Но вы предпочли рискнуть собой ради врагов. Почему? По тогда серьезно задумался, как объяснить человеку, сидевшему за штурвалом максимум шаттла «Ипсилон» и то вряд ли, то, что знает любой хороший пилот-истребитель в любой части Галактики. — Думаю, у вас есть мое досье, — сказал он наконец и, получив согласный кивок, продолжил, — тогда вы знаете, кем была моя мать. Именно она дала мне первые уроки полетов. И она же однажды сказала мне: когда ты летаешь против кого-то, это в первую очередь означает, что ты летаешь с ним. А тех, с кем летаешь, не бросают. По не особо надеялся, что Хакс поймет. Но тот все-таки понял. И хотя явно не принял эту точку зрения, спорить не стал, вместо этого он спросил: — Хотите найти своих людей? — Нет, — По ответил почти мгновенно. — Почему? — Награда за их и мою головы. Если я стану искать их, то наведу на них охотников за головами. С Сопротивлением, как и с Первым Орденом, избегали связываться — шансов воспользоваться потом наградой было очень немного. Но теперь у моих ребят такой защиты нет. И где бы они ни были, если их до сих пор не нашли, дальше тоже не найдут. Значит, все в порядке. — Говорить, что Первый Орден может защитить вас и ваших людей, как я понимаю, не имеет смысла. Вы и сами это знаете, коммандер, но все равно не согласитесь перейти на нашу сторону. Во всяком случае, пока. — Вы правы, генерал, — кивнул По. — Верность до конца, — на лице Хакса появилось что-то похожее на улыбку. — - Пусть будет так. Хотя встреча с Сопротивлением на данном этапе нам не грозит. Мы в Диком Пространстве. Республиканцы здесь редко попадаются. Тут только пиратов хватает, — последние слова прозвучали раздраженно. Эскадру потрепали, и Хакс злился из-за этого. И По его понимал, он сам бесился, когда страдали его люди. — Что касается вас, коммандер, — продолжил между тем Хакс, — то у вас сейчас статус личного гостя Кайло Рена. Это довольно сильно ограничивает мои действия в отношении вас, но все же не помешает посадить под арест в случае, если вы будете совать свой нос, куда не надо. И, кроме того, прошу не разрушать мой корабль. Одного раза было вполне достаточно. По не выдержал и рассмеялся. — Постараюсь. И так же постараюсь больше не сбивать ваших штурмовиков с пути служения Первому Ордену. Но за последнее не ручаюсь, над собственным обаянием я просто не властен, — По дурашливо развел руками. Светлые глаза Хакса сверкнули непонятным огнем. — Обрадую капитана Фазму. Она очень переживает из-за вашего присутствия на борту. Кстати, чтобы вы уж совсем не заскучали, думаю, наши пилоты будут рады, если вы присоединитесь к их тренировкам. — А за их моральную целостность не боитесь, а, генерал? — Я в них верю, — Хакс впервые улыбнулся по-настоящему и По внезапно осознал, что они практически ровесники. Хакс, наверное, даже помладше. — Вас проводят, коммандер, — Хакс нажал кнопку, вызывая адъютанта, и поднялся, давая понять, что встреча окончена. Уже на пороге По обернулся и задал мучивший его вопрос: — Тот Разрушитель, он показался мне знакомым? — Это «Черный Страж» Эндела Сейта, — ответил Хакс. — «Подлец»? — удивился По, заметив, как поморщился генерал от альянсовского варианта названия. — Он же пропал много лет назад. Откуда он здесь? — А вот это нам и предстоит выяснить, — едва заметно усмехнулся Хакс. Кажется, эта задача ему нравилась. После этого разговора у По сложилось довольно занятное расписание. За пределами каюты его практически никогда не оставляли одного, что было в принципе понятно — личный гость личным гостем, но бесконтрольно шляться по кораблю пилоту Сопротивления, пусть и бывшему, никто позволять не собирался. Так что стоило ему сделать шаг за дверь, как рядом немедленно кто-то появлялся — Сайгти, кто-то из пилотов, младшие офицеры или штурмовики, а иногда и сама капитан Фазма. Финн достаточно много рассказывал о своем командире, но ко встрече с этой невероятно красивой женщиной его рассказы Дэмерона мало подготовили. По познакомился с ней в спортзале, когда Фазма вышла против него и раскатала тонким слоем по матам. До этой встречи По считал себя неплохим рукопашником и думал, что один на один с пехотинцем Первого Ордена справится. Фазма без усилий доказала ему обратное. Это потом его просветили, что Фазма может на равных драться с Рыцарями Рен, безоговорочно проигрывая разве что их магистру, но тогда, в первый раз поднимаясь с пола, По был немало удивлен и раздосадован. После третьего раза досада ушла, осталось только безмерное удивление и восхищение. Хороших противников По всегда ценил. С пилотами у По сложились неплохие отношения. По был благодарен им и Хаксу за возможность летать. В боевые вылеты его больше естественно не пускали, но тренировочные полеты и виртуальные тренажеры хорошо успокаивали, помогали Дэмерону собраться с мыслями. Его эмоциональное состояние, качнувшись от полной апатии к практически эйфории, могло легко сместиться обратно. А этого По допустить уже не имел права, поэтому цеплялся за любую возможность отодвинуть иногда накатывающуюся пустоту. Рен был прав — По был далеко не в порядке. Другое дело, что средство привести себя в нормальное состояние у Дэмерона было. В любом досье можно было увидеть пометку, что большую часть детства По провел с дедом, но почти нигде не было того факта, что Рик Бей когда-то был одним из лучших агентов Сенатского Бюро Разведки, и даже умудрился поработать на СИБ до того, как разочаровался в Империи и ее идеях. И он научил своего внука всему, что знал сам. В том числе и некоторым специфическим психологическим практикам, которым обычно обучали полевых агентов. Не джедайские методики контроля эмоций, но нечто похожее, нечто, позволяющее перебороть практически любой недлительный стресс, пройти с наименьшими потерями психологическую ломку, удержать себя на краю депрессии или выбраться из нее. Удержаться на краю у По не получилось — слишком сильным и неожиданным оказался удар, — но теперь он старательно доводил себя до приемлемого состояния, вспоминая дедову науку. А еще думал. По прекрасно осознавал, что рано или поздно ему придется решать, что делать дальше. Пока «Финализатор» гонял пиратов на приграничных территориях и искал базу внезапно вылезшего из небытия «Подлеца», у него была небольшая передышка, но она была не вечна. И вариантов дальнейших действий было не так чтобы много. По себя знал — осесть где-нибудь на тихой планете у него вряд ли получилось бы. Становится контрабандистом или примкнуть к любой из многочисленных преступных группировок — Дэмерону об этом даже думать было тошно. Вернуться назад в Сопротивление и Республику — возможно, если бы дело касалось только его самого, По попробовал бы. Больше не доверял бы так безоговорочно, осторожничал бы, вел бы свою игру, но попробовал бы. Но средством давления на него послужили его ребята. Ни того, что их грозились отправить под трибунал, просто потому что они были его людьми, ни тем более того, что заказы на них были размещены на портале охотников за головами, Дэмерон простить уже не мог. Оставались только любая из независимых систем, которая согласится принять хорошего пилота, а возможно и нескольких, и Первый Орден. С независимыми планетами и системами было несколько приемлемых вариантов. А Первый Орден… То, что По еще не допросили с пристрастием, а наоборот лечили, заботились, и вообще были вежливы и дружелюбны, свидетельствовало о том, что по тем или иным причинам По интересует не только Кайло Рена, но еще и Армитажа Хакса, — последний вовсе не обязан был пускать По на тренировочные полеты, но сделал это. Как успел понять Дэмерон, Хакс был одним из немногих, кто не пасовал перед Реном и вполне мог действовать поперек требований магистра, а то и просто их игнорировать, если считал нужным. И был еще Кайло Рен. Тот, кто спас По жизнь. Только вот почему он это сделал, оставалось загадкой. Происшествие четырехмесячной давности По в расчет не брал. Вряд ли Рен чувствовал вину за копание в его мозгах, да и сам По относился к этому философски — война есть война. Он бы и сам не стал церемониться с агентом противника, если нужна была информация. А что касается секса, то тут все было по взаимному согласию, и удовольствие получили оба. И оба тогда прекрасно понимали, что никаких обязательств за собой это не влечет, и оба были на это согласны. В конце концов, фраза «секс — не повод для знакомства» была известна большинству разумных в Галактике и уже давно не воспринималась как шутка. За что, По был благодарен Рену в той ситуации безоговорочно, так это за блокировку боли, без которой у него вряд ли бы получилось выбраться с «Финализатора» даже с помощью Финна и добраться до базы. Жест доброй воли от того, кого боится половина Галактики. И тоже сделанный непонятно почему. Была бы возможность, По спросил бы прямо, но возможности ему не давали. Рен вместе со своими Рыцарями периодически присоединялся к тренировочным полетам, если был на корабле, а потом участвовал в брифингах, наравне со всеми анализируя проведенные бои, — других пилотов это нервировало, — но потом уходил раньше, чем По успевал его окликнуть. Летать с ним По нравилось — Рен был неплохим союзником и противником, хотя сам летать явно не любил. Но неопределенность раздражала. И непонятно, сколько бы она продлилась, если бы во время очередной тренировки перед носом «Финализатора» один за другим не появились из гиперпространства и не встали в боевой порядок четырнадцать крестокрылов. От неожиданности По, которого как раз гоняли четыре Душегуба, неудачно вошел в вираж, подставив плоскости под сдвоенный залп. Панель управления замигала, сигнализируя о том, что он сбит, но По было не до этого. Он отчаянно испугался за своих ребят и в первые в жизни не знал, как поступить. Но вместо атаки крестокрылы зависли в пространстве, сложили крылья и убрали дефлекторные щиты. Черная Эскадрилья пришла за своим командиром. Через полчаса По обнимал своих товарищей, стоя среди крестокрылов, на бортах которых больше не было знаков Сопротивления. Это должен был быть трудный разговор, но ребята, выслушав рассказ По, поверили ему сразу и безоговорочно. — Мы тебя слишком хорошо знаем, По, — усмехнулась Каре Кун. — На некоторые вещи ты просто не способен. А политика… Политика всегда была грязной игрой. Мы просто позволили себе поверить, что в Сопротивлении ее не будет. Мы с тобой, командир. Слушать это и чувствовать взгляды друзей, понимающие и не осуждающие, было облегчением. Мир, на Като разлетевшийся на осколки, медленно, но верно восстанавливался. Пусть в нем больше не будет Сопротивления и Леи Органы, но значит, появится что-то другое. И кто-то другой. По никогда не умел быть в одиночестве. И не желал учиться. Бывшие пилоты Сопротивления провели на «Финализаторе» два дня. А потом По с обзорной палубы смотрел как один за другим уходят в гиперпрыжок крестокрылы его друзей. Небольшая независимая планета на границе двух секторов, — курортный рай, где в силу специфики отдыхающих, очень не любили наемников и охотников за головами, — с радостью приняла в свои ВВС нескольких талантливых пилотов и механиков, и не только потому, что когда-то Черная Эскадрилья оказала очень большую услугу их правительству. — Ты мог улететь с ними, — раздался голос за спиной. По оглянулся. Рен вышел из тени и встал рядом. — Мог, — согласился По. — Тогда почему? По пожал плечами. Можно было сослаться на договоренность с генералом Хаксом, — безопасность его людей от преследований Первого Ордена в обмен на то, что Дэмерон становится инструктором для пилотов эскадры «Финализатора», — но это была не вся правда. Полного ответа у По не было. Он просто чувствовал, так же как чувствовал в бою направленные на него орудия, что лучше остаться. Так надо. Но не говорить же это Рену, хотя он скорее всего понял бы. Одаренный, как ни как. — А почему ты меня вытащил? Вместо ответа Кайло Рен поднял руки и сжал свой шлем. Что-то глухо щелкнуло и передняя часть отъехала. Кайло Рен повернулся, слегка встряхивая головой. Под шлемом обнаружились довольно длинные черные волосы, свивающиеся в крупные кольца на концах, бледное лицо с неправильными, но в то же время притягательными чертами и обилием родинок, и черные странно теплые глаза. Нескладный долговязый мальчишка с настороженным взглядом, несколько раз прилетавший на Явин-4 вместе с матерью, вырос в привлекательного мужчину. И даже шрам через все лицо его не портил. — Я считал, что ты погиб в новом Храме Джедаев, — сказал По. — Это она тебе сказала? — в темных глазах Кайло Рена зажглись опасные огоньки. — Нет, не генерал Органа, — спокойно ответил По. — Я слышал про разрушение Храма и знал, что ты там учился. Сделал выводы. А спросить у меня не хватило духу. — Если бы спросил, услышал подтверждение. — Она носит медальон с твоей голограммой, — По не пытался его убедить, просто констатировал факт. — Ты тоже носишь кольцо своей матери, — недобро усмехнулся Рен. — Мертвого легко любить. Легче, чем жить с тем, что твой сын предпочел другую сторону и другие идеалы. По промолчал. Он мог бы возразить, но это не имело смысла. Рен уже нарисовал для себя картину мира и пересматривать ее был не намерен. По не собирался настаивать. Не то время, не то место, не те отношения. Некоторое время они молчали, глядя на звезды. Потом Рен повернулся и коротко приказал: — Идем. По тогда еще не очень хорошо ориентировался на «Финализаторе», и поэтому для него стало сюрпризом, когда они остановились перед одним из малых вспомогательных ангаров, предназначенных для гостевого транспорта. Рен набрал сложный код на замке, дверь открылась, и По забыл как дышать. Посреди ангара, мирно сложив плоскости, стоял Черный-Один. Забыв обо всем на свете, По подошел к оранжево-черному крестокрылу и неверяще положил ладони на обшивку. Металл приятно холодил кожу. Было ощущение, что истребитель радуется возвращению хозяина. — Он уцелел при нашей атаке на Като, и я приказал перегнать его на «Финализатор», — Рен тоже подошел и задумчиво провел рукой по крылу. — Хорошая машина. Наши СИДы тебе не подходят. — Спасибо, — По повернулся и обнял Рена. Он не знал, как по другому выразить обуревающие его чувства. Рен сперва замер, а потом как-то неловко и торопливо высвободился из рук По. — Если что-то нужно для него, скажи механикам. Они получили соответствующие распоряжения. И кстати, будь добр, втолкуй своему дроиду, что на данный момент мы — не враги, — Рен кивнул на гнездо астромеха, где находился отключенный сейчас ВВ-8. — Он до последнего охранял твой крестокрыл. Такая преданность похвальна, но мне пришлось использовать Силу, чтобы его поймать и отключить. По невольно улыбнулся, представив, как солдаты Первого Ордена ловят маленького верткого дроида, который отчаянно пищит и бьется током. Рен ушел, а По, внимательно обследовав крестокрыл и включив ВВ-8, отправился к инженерной службе. Черного-Один следовало перекрасить. На следующий тренировочный бой вместе с Рыцарями Рен против Армаев и Душегубов вылетел угольно-черный, без единой цветной полоски, крестокрыл. Странное это было время. Странное и очень спокойное. Затишье перед бурей, как потом понял По. Мгновения душной предгрозовой безмятежности, когда тренировки и работа на полетных тренажерах сменялись вылетами и брифингами. Рен вместе со своими Рыцарями все чаще оставался на «Финализаторе», нервируя его постоянных обитателей. Хотя «нервируя» это, пожалуй, громко сказано. К Рыцарям Рен и их магистру на Разрушителе относились примерно как к привычному стихийному бедствию — опасались, но по настоящему не боялись, только делали вид и старались не попадаться под руку. Сами Рыцари на окружающих внимания практически не обращали, если только этого не требовали обстоятельства и приказ их магистра. Они были очень преданы Кайло. Готовы были жить и умереть ради него. И убить кого угодно. Но что стояло за этой почти фанатичной преданностью, По понять не мог. Кайло Рен же словно бы ждал чего-то и старался скрасить это ожидание разнообразными делами. Он все чаще присоединялся к полетам и последующим их разборам, проводил время в спортзалах, тренируясь до изнеможения, и среди механиков, приводивших в порядок СИДы и прочую технику. Если Рен что-то и любил, так это копаться в механизмах. В инженерных науках он был не просто хорош, как в пилотировании, он был гением и, кажется, мог собрать и починить все что угодно. Он действительно любил и чувствовал механизмы. Только в ремонтных мастерских можно было увидеть, как преображается обычно угрюмое лицо Кайло Рена и как загораются внутренним светом его глаза. И только здесь можно было услышать, как кто-то помимо генерала Хакса спорит с грозным магистром, а то и ругается с ним. Самым удивительным было то, что именно при возне с механизмами Сила Рена проявлялась ярче и вместе с тем спокойней всего. По застыл от удивления, когда однажды зашел в мастерские и увидел, как приборы, запчасти и инструменты просто летают по воздуху словно в невесомости. Кружатся в каком-то странном танце, временами подлетая к работающим людям, причем, как заметил По, именно к тем, кому нужны были на данный момент. Рен же, по пояс закопавшийся в полуразобранный стабилизатор шаттла, кажется сам того не замечая, считывал всех в мастерской, но это никого не пугало. В мастерских Рен словно становился собой — никуда не исчезала грозная пугающая аура дикой необузданной мощи, но к ней еще и добавлялось спокойствие и какая-то безмятежность. Рен по прежнему был тем, кто мог в приступе ярости изрубить мечем пульт или переборку и кто отдал приказ убить поселенцев на Джакку, но в тоже время он был тем, кто спас По жизнь и ловил на свои дефлекторы выстрелы, предназначенные беззащитным транспортникам. Кайло же помог По отладить Черного-Один. Просто пришел однажды в ангар, когда По возился с крестокрылом, сбросил тяжелый плащ Рыцаря Рен, обошел истребитель, касаясь обшивки, и сообщил, что орудийная система нуждается в чистке, после чего просто начал ее разбирать. И По ничего не оставалось, как помочь ему. Но По был благодарен. Сам он, как и положено нормальному пилоту, знал свою машину и мог устранить возникшие мелкие неполадки, но для нормальной профилактики, превентивного и серьезного ремонта его знаний и умений не хватало. Черного-Один они тогда перебрали буквально по винтику, изрядно поспорив в процессе и между собой и с ВВ-8, который естественно тоже не остался в стороне. И тогда же изменились отношения между ними. По сам не знал, что заставило однажды вечером его подойти к Рену, сгрести за шею и поцеловать. Просто в тот момент Кайло Рен, с задумчивым, а скорее даже мечтательным видом, оттирающий ветошью с рук машинное масло, был до невероятности красивым. Рен сперва замер от неожиданности, а потом ответил, зло и жадно притягивая к себе Дэмерона. — Это не плата и не благодарность, — сказал По, когда они на секунду оторвались друг от друга. — Знаю, — выдохнул Кайло, прежде чем снова утянуть его в поцелуй. В тот первый раз ничего у них толком и не получилось — пол в ангаре все же не самое подходящее место для секса, хотя в жизни По случались свидания и в более странных местах. И с более странными партнерами. Хотя Кайло Рен сумел его удивить. Он не был самым умелым и изощренным из любовников По, чувствовался явный недостаток опыта, но определенно был самым ласковым. Казалось, ему противна сама мысль сделать партнеру больно. Это умиляло и удивляло одновременно. Еще Кайло Рен оказался удивительно доверчивым в отношениях. Он принимал все, что готов был ему дать По, и что больше всего поразило Дэмерона, Рен легко засыпал рядом с ним. От адепта Темной Стороны Силы и того, кого ненавидит и мечтает уничтожить половина Галактики, По этого просто не ожидал. Хотя удивление сошло на нет, когда однажды ночью По на собственной шкуре узнал, что стоит за этим доверием. Тогда он поднялся ночью по телесной необходимости и, вернувшись обратно, остановился возле кровати, любуясь на разгладившееся во сне лицо Рена. В следующий миг его ударило о переборку и вдавило в нее. В глазах потемнело. Вокруг скрежетал деформирующийся металл, с сухим треском ломался пластик, горло сдавило так, что не возможно было вздохнуть. Это продолжалось недолго, секунд двадцать. Потом давление исчезло, и По сполз по стене, судорожно хватая ртом воздух. Кайло медленно опустил вытянутую руку. Он сидел на разворошенной постели и тоже тяжело дышал. И взгляд у него был диким. Рен провел рукой по лицу, словно стирая приснившийся кошмар, и поднялся. — Прости, — сказал он, протягивая По руку. По принял ее и с некоторым трудом встал. Горло побаливало и дышать все еще было трудно. — Даже не спрашиваю, что тебе снилось, — сказал он, потирая шею. — Прошлое, — коротко сказал Рен. И По не стал уточнять. Просто положил руку ему на плечо и сжал. Та ночь поставила точку в периоде безмятежности. Утром на «Финализатор» пришел приказ, предписывающий эскадре в кратчайшие сроки прибыть в столицу Первого Ордена. Два дня спустя По стоял в круглом неприятно красном зале напротив Сноука. Рядом вытянулся во фрунт Хакс, чуть дальше справа стоял на колене, опустив голову Кайло Рен, позади него ровно в такой же позе застыли его Рыцари. А за спиной раздавалось заполошенное напряженное дыхание Рей. Когда войдя в зал, По увидел девчонку, он с трудом подавил желание выругаться. Откуда она появилась здесь, и куда смотрели Лея и Люк Скайуокер, к которому Рей улетела еще до ареста По да так и не вернулась, оставалось загадкой. Но эти вопросы, как и все остальное, быстро отошли на второй план, когда Сноук заговорил. В живую Первый Лидер производил впечатление еще более отталкивающее, чем на изображениях и голограммах, виденных По. Гуманоид в золотых одеждах, сидящий на удивительно простом троне, вызывал какие-то смутные ассоциации то ли с самодовольным хозяином борделя где-то на нижних уровнях Корусанта, то ли с вождем какого-то не слишком развитого племени с заштатной планеты, то ли с пациентом дорогой клиники для душевнобольных, в которой По как-то довелось побывать. По слушал его разглагольствования о величии Первого Ордена, о ничтожности Республики, о слабости Рена и глупости Хакса, чувствовал напряжение замершего рядом генерала, усталую обреченность коленопреклоненного магистра и все отчетливей понимал, что живым ему из этого зала не выйти. Ни ему, ни Рей, ни, возможно, Кайло с Хаксом. Слишком близко оба командующих Первого Ордена подошли к какой-то невидимой черте, за которой становились опасными для Сноука. Это было то знание, для которого не нужно быть одаренным, достаточно просто немногим лучше среднего разбираться в разумных. За самодовольством Первого Лидера ощущался нет, не страх, — злость, опасение, зависть. И понимание того, что однажды либо он сам, либо кто-то другой сделает фатальную ошибку, и прикормленные им нексу кинутся на него самого. Додумать эту мысль По не успел, его сдавило невидимыми тисками, приподняло над полом и швырнуло практически под ноги Сноуку. У По потемнело в глазах от боли. На Джакку, когда они еще были врагами, Рен действовал аккуратней. Впрочем, удар об пол был лишь прелюдией — вслед за ним тело прошила гораздо более сильная боль. — И это тоже твоя слабость, магистр Рен. Думал, я не узнаю о твоем любовнике? «Было бы что узнавать,» фыркнул бы По, если бы смог. Рен считал ниже своего достоинства как-то скрывать и прятать отношения с бывшим пилотом Сопротивления. И как это выглядело со стороны — не слишком красиво для По, надо заметить, — ему было плевать. А сам По не нанимался что-то кому-то объяснять и доказывать и прятаться по углам тоже не собирался. — Он ничего для меня не значит, — глухо произнес Рен, впервые за все время их пребывания в зале подняв голову. По не мог шевельнуться, но упал очень удачно и сейчас видел его абсолютно белое лицо. Если его самого сейчас трясло от боли в каждой мышце, то Рену, кажется, от всей души полоскали непосредственно мозги. Мразь на троне захотелось убить медленно и мучительно. Каким бы хорошим парнем не считали По Дэмерона окружающие, никто и никогда не мог сказать, что кто-то мог безнаказанно причинять боль тем, кто ему дорог. — Докажи это, — По снова подняло в воздух, только на этот раз его не швырнули об пол, а поставили на колени лицом к залу. По смотрел, как еще более неживым становится лицо Хакса, как дергается в невидимых путах Рей, как медленно поднимается, выпрямляется во весь рост Кайло Рен и снимает с пояса меч, и внезапно поймал его взгляд. В темных глазах плескалась не смерть и даже не ярость, а упрямая решимость и вопрос. Вопрос, на который необходимо было ответить. По едва заметно улыбнулся и произнес одними губами четыре слова, надеясь, что Рен его поймет. Меч в руке Кайло вспыхнул алым. Рен в четыре шага преодолел разделяющее их расстояние. Остановился. Поудобней перехватил рукоять. Замахнулся, по-прежнему глядя Дэмерону в глаза. По снова улыбнулся и сделал ту единственную вещь, которую позволяла сделать удерживающая его сила, — откинул назад голову, подставляя горло под удар. За спиной гадко и довольно скалился в предвкушении Сноук. Чуть впереди сжал кулаки Хакс. Что-то кричала Рей. Но это все было где-то далеко, за пределами их Вселенной. Здесь и сейчас существовали только они двое и одно обещание, которое По не собирался нарушать, потому что наконец понял, что из себя представляет Кайло Рен. По успел не только увидеть яркое плюющееся искрами лезвие практически перед глазами, он успел почувствовать его жар на коже. Меч отключился, не дойдя полпальца до шеи Дэмерона, и снова включиться за его спиной. Сноук все-таки сделал свою фатальную ошибку и сохранил целостность своего тела только потому, что оказался достаточно проворен, чтобы увернуться от красного лезвия. Стоящие вдоль стен преторианцы схватились за оружие и бросились к Рену, но их перехватили вскочившие на ноги Рыцари. Тиски Силы, удерживающие По, разжались, и он поспешил откатиться подальше от сражающихся форсюзеров — старый ублюдок все-таки был вооружен и не собирался легко умирать. По вскочил, не обращая внимания на боль в истерзанных мышцах, и огляделся. Вокруг уже кипел бой. Рыцари Рен и Рей сдерживали преторианцев в то время, как Кайло отчаянно пытался добраться до Сноука. — Дэмерон! Хакс перебросил ему бластер. Самонадеянность Первого Лидера была на грани идиотизма. Даже в Сопротивлении бойцы оставляли оружие на стойках перед входом в штаб. Впрочем, сейчас этот идиотизм был на им руку, потому что уже прозвучал сигнал тревоги, и в распахнувшиеся двери было видно приближающихся штурмовиков. По отрегулировал заряд бластера, прицелился и выстрелил. Бегущий первым штурмовик упал, но остальные начали стрелять в ответ. Надо было во что бы то ни стало закрыть дверь. Бросив Хаксу «Прикрой!», По побежал к блоку управления. Просто взорвать его с расстояния было нельзя. Протоколы безопасности заклинили бы двери в открытом положении до получения команды из центра управления. До двери было всего лишь двадцать шагов. Целых двадцать шагов. Преодолеть их, когда вокруг стреляют и дерутся на световых мечах, — та еще задача. По увернулся от двух выстрелов и внезапно оказался лицом к лицу с преторианцем, вооруженным энергетической пикой. Возможности уйти с линии атаки уже не было, и По просто нажал на курок. То ли сработал фактор неожиданности, то ли расстояние было слишком маленьким, чтобы преторианец мог использовать Силу, но заряд достиг своей цели. Как и пика преторианца, задевшая бок Дэмерона. По выругался, зажимая рану, и отшатнулся, когда один из Рыцарей снес его все еще опасному противнику голову, а потом взмахнул рукой, останавливая несущиеся к ним заряды. По благодарно кивнул и снова бросился к двери. Вскрыть панель замка было секундным делом, благо таких замков, простых, но надежных, если, конечно, не знать их секрета, По за свою жизнь навидался достаточно. Еще пара секунд, чтобы найти нужные провода и замкнуть их напрямую. Массивные двери захлопнулись, отрезая зал от коридоров. Они не откроются, пока соединены провода. Теперь можно было заняться прорвавшимися штурмовиками. С преторианцами Рыцари Рен сами разберутся. Тем более что у них это неплохо получалось. Из десяти преторианцев четверо уже лежали на полу мертвыми. Из Рыцарей только высокая раттатака укрывалась за спинами товарищей, оберегая повисшую плетью руку и обожженный бок и удерживая там же рвущуюся в бой Рей, которая все же сильно уступала в умении драться и преторианцам и Рыцарям. Прорвавшихся в зал штурмовиков было шестеро. Двое неосторожно подошли слишком близко к Рыцарям и были мимоходом сметены ими, а оставшихся поделили между собой По и Хакс. По, вдохновившись предыдущим успехом, прицелился в ближайшего преторианца, надеясь не столько попасть, сколько осложнить ему жизнь. Расчет оказался верным. Преторианец отвлекся, чтобы увернуться от выстрела, но попал под меч одного из Рыцарей. Другой остановил выстрел Хакса, но пропустил кусок развороченного выстрелами штурмовиков пульта, притянутого раттатакой. По бросил взгляд на Кайло и увидел, как тот отсек Сноуку руку, держащую меч, и одним плавным движением рассек Первого Лидера крест на крест. На миг Вселенная остановилась. А потом взорвалась одной гигантской сверхновой. Чудовищный Шторм Силы разорвал пространство и время на части и закружил в страшном хаотическом танце. Цвета, звуки, запахи, ощущения — все, казалось, перепуталось между собой. Невозможно было определить верх и низ, невозможно было отличить запах от звука и звук от цвета. По зажмурился, чувствуя как уходит из-под ног пол. Даже его, привыкшего к полетам и фигурам высшего пилотажа, затошнило от безумной круговерти, в которую превратилось окружающее пространство. Да и мир в целом. Он не мог сказать, сколько это продолжалось, но закончилось все так же внезапно, как и началось. Просто в одни миг По почувствовал, что лежит на чем-то твердом и круговерти больше нет. Он открыл глаза, и понял, что лежит на полу все в том же тошнотворно-алом зале. По с трудом отлепив себя от пола, поднялся сперва на колено, а потом во весь рост и огляделся. Рыцари Рен тоже осторожно вставали на ноги. Хакс отряхивал с волос что-то, похожее на пепел. Рей испуганно жалась к раттатаке. Никто, кажется, не получил новых ран. Но вот зал был разрушен страшно. Из стен, практически не пострадавших во время боя, были вырваны куски. От трона Первого Лидера осталась только куча пыли. Несколько терминалов были просто смяты в бесформенные комы. То, что осталось от преторианцев, валялось по периметру. По, взглянув на одного, порадовался, что стоит слишком далеко, чтобы разглядеть подробности, и на других уже старался не смотреть. А посреди этого хаоса, как его источник и причина, рядом с телом убитого Сноука, стоял на одном колене, упираясь рукой в пол, Кайло Рен. Он не спешил подниматься. Он вообще не двигался и, кажется, даже не дышал, застыв в неподвижности, которую Дэмерон считал невозможной для живых существ. Рядом с правой ладонью, упертой в пол, лежала разломанная рукоять светового меча и осколки красного кристалла. По сделал несколько осторожных шагов к нему. По телу Кайло словно прошла волна. Он повернул голову почти нечеловеческим движением, и на окружающих взглянули ярко-золотые глаза. — Первый Лидер мертв, — от произнесенных хриплым, словно сорванным голосом слов по хребту побежали ледяные мурашки. Мозг По лихорадочно просчитывал варианты. Существо, так и не поднявшееся с колена, не было Кайло Реном. Оно вообще не было человеком, скорее воплощением чего-то иного. То ли Темной Стороны, то ли Силы в принципе. И как с ним общаться, и как вернуть Кайло По представлял слабо. — Нет, — тихо и просяще произнес кто-то за его спиной. Золотые глаза чудовища сфокусировались на говорящем. — Нет, Бен, пожалуйста, — Рей плавным шагом вышла из-за спины По и попыталась подойти к магистру Рену. — Не надо, Бен. Ты должен вернуться к нам. Ты сильный, ты сможешь. Вернись к Свету. Вернись. К своей матери, к Люку. Они примут тебя. Вернись к нам. Я помогу. Она продолжала говорить, но По видел, что ее слова не просто пролетают мимо Рена, они его раздражают. Кайло не пошевелился, но Рей внезапно подхватило и швырнуло о стену. Она сползла по красной поверхности и осталась лежать без движения. Краем глаза По заметил, как вздрогнул рядом Хакс, и решился. Медленно, очень медленно, стараясь, чтобы каждое его движение было хорошо видно, он наклонился и положил бластер на пол, потом выпрямился и сделал еще несколько шагов, чтобы оказаться как можно ближе к Рену. Дождался, пока золотые глаза сфокусируются на нем, и опустился на колено. — Да здравствует Первый Лидер. Сзади послышался шорох одежды — один за другим Хакс и Рыцари тоже опускались на колено. По глубоко вздохнул и одним движением оказался вплотную к Рену. — Если ты этого хочешь, — выдохнул он практически в лицо магистру и обхватил его за шею, прижимаясь лбом ко лбу, как когда-то в иллюзорном мире. По был готов к тому, что его просто размажут по стене, но стоило ему моргнуть, как он снова оказался на берегу черного океана под палящим белым солнцем. Только на этот раз он был одет и не был прикован. По огляделся и заметил высокую фигуру в нескольких шагах от себя. Рен был таким, каким По увидел его на Джакку — длинный плащ поверх брони, черный шлем, капюшон. — Значит, если я хочу? — глухо спросил Рен. — Да, — По подошел к нему и встал напротив. — А ты пойдешь за мной? — Да. — Я не стану добрым правителем. По пожал плечами. — Я знаю. Я помню и Джакку, и Хосниан Прайм, и был на Малларе-5 сразу после того, как войска Первого Ордена покинули его. Я знаю, кто ты, Кайло Рен. Я видел твою Тьму. Я помню, каким был твой Свет. — Свет… — задумчиво произнес Рен. — Она считает, что во мне еще остался Свет. Она хочет, чтобы Бен вернулся. Они все этого хотят. Я чувствую, как они зовут. — А чего хочешь ты? — По догадывался, каким будет ответ. Это ему самому повезло быть свободным и всегда выбирать самому. А на Кайло Рена давили всю его жизнь. Рен как-то устало повел плечами. — Не знаю. Свет… Тьма… Они такие разные. И такие одинаковые. Свет пытается выжечь во мне все человеческое, как сделал это со Скайуокером, а Тьма, она поглощает, затягивает в бездну, из которой уже не будет возврата. Я уже почти перестал их различать. Я не могу выбрать. Пытался. Но не могу. Дэмерон осторожно подошел ближе. — Так может быть и не нужно? Рен дернулся. По почувствовал, как заволновался за спиной океан, как начало злее печь солнце. — Если ты их не различаешь, то какая в них разница? — Ты ничего не знаешь о Силе и не можешь судить! — Внезапно рыкнул Рен. Океан плеснул, едва не сбив их обоих с ног волной, но оставив совершенно сухими. — Не могу, — покладисто согласился По. — Но ты можешь, Кайло. — Ты не понимаешь! Нельзя одновременно использовать и Светлую, и Темную Стороны! Рен поднял руки и снял шлем. Он был бледен почти до синевы и хорошо заживший в реальности шрам здесь, в призрачном мире, был свежим красно-черным ожогом. — Почему? Рен не ответил. По подошел к нему и обнял за шею, прижимаясь лбом ко лбу. Так же как в реальности. — Ты прав, я ни хатта не смыслю в Силе. Но я точно знаю, что все мы состоим из Света, и Тьмы примерно поровну. Мы все злимся и радуемся, любим и ненавидим, боимся и побеждаем свой страх, надеемся и отчаиваемся. Каждый день, каждую минут, от того момента, как начали хоть что-то осознавать, до последнего вздоха. И если Сила действительно пронизывает всех нас, то не только какая-то одна ее часть. Так зачем выбирать? Зачем отказываться от части себя? По не знал, сколько они так простояли. Он только чувствовал, как успокаивается за спиной черный океан, а свет яростного белого солнца постепенно перестает нестерпимо жечь кожу. Выжженное добела небо начало затягиваться тучами и вокруг становилось все темнее и темнее. Сверкнула беззвучная молния, ударив в песок совсем рядом, а за ней хлынул дождь, мгновенно промочив их обоих насквозь. Рен вздрогнул от неожиданности и отстранился, недоуменно оглядываясь. Провел рукой по лицу, стирая капли. И неуверенно улыбнулся. — Может быть, ты и прав, — сказал он. Бескаровый шлем в его руке начал стремительно ржаветь и, в конце концов, рассыпался в прах. Крупные теплые капли стекали по коже и мешали видеть. По моргнул, стряхивая их с ресниц и снова оказался в красном зале. Он по-прежнему стоял на коленях рядом с трупом Сноука и остатками его трона и обнимал Кайло. Рен дернулся в его руках, на секунду навалился всем телом, словно силы оставили его, но потом с видимым трудом выпрямился и взглянул на По. Золота в его глазах больше не было. — С возвращением, — улыбнулся По. — Не пугай меня так больше. — Без гарантий, — хрипло ответил Рен и добавил, — надо убираться отсюда. — Идти сможешь? — Спросил По. Из дворца, и правда, стоило бы уйти как можно скорее. Находится здесь после смерти Сноука было просто опасно. Рен кивнул и начал подниматься. По помог ему, аккуратно придерживая за пояс. С другой стороны Кайло поддержал Хакс, мгновенно оказавшийся рядом. — А я уже начал подумывать о способах от тебя избавиться, — привычно подкольнул он Рена. — Знаю, — слабо усмехнулся Кайло. — Идея с иссаламири неплохая. А шоковые наручники на меня еще надо было бы одеть. — Куда мы идем, магистр? — спросил один из Рыцарей, оранжевокожий забрак. — Сперва на «Финализатор», — вместо Кайло ответил Хакс. — Эскадра предана лично мне. Там мы будем в безопасности. А потом разберемся. Забрак вопросительно посмотрел на своего магистра, тот кивнул. Рыцари надели шлемы и образовали правильный круг вокруг них троих. Было ясно, что Кайло сейчас не был бойцом, он и на ногах-то стоял, только когда его поддерживали. А Хакс и сам По существенно уступали и в скорости реакции и в боевых навыках Ренам, поэтому обеспечение безопасного пути до взлетных площадок целиком легло на плечи Рыцарей. Мысль воспользоваться шаттлом Сноука отмел Кайло — личный транспорт Первого Лидера находился слишком близко к Красному Залу, и от него, скорее всего мало, что осталось. — А девчонка? — внезапно спросила раттатака, занявшая место в арьергарде. Рей все еще лежала у стены без сознания. — Забери ее, Хакс, — коротко приказал Рен. — Зачем она тебе? — недовольно сморщился генерал. — Она все не станет твоей ученицей. — Не всех воспитывали в казарме, Хакс, — фыркнул в ответ Рен, — лично меня учили, что если уж повел девушку гулять, то будь добр, верни ее обратно. — Интересно, почему девушек выгуливаешь ты, а тащу их потом я? — вздохнул Хакс, но все же подошел к Рей, поднял и закинул на плечо, благоразумно оставляя одну руку свободной. — Может быть, потому, что я твой сюзерен? — Мы это еще не решили, — возразил генерал и уже серьезно спросил, — нас ждут? — Да, — коротко ответил Рен. На мгновение он оглянулся, и остатки его меча вместе с осколками кристалла влетели к нему в ладонь. — Идемте. По прицелился в замок и выстрелил. Огромные двери распахнулись, открывая разрушенный коридор. Их действительно ждали. Примерно на середине пути до стартовых площадок, там, где заканчивалась зона разрушений, нанесенных Штормом Силы, проход блокировали несколько отрядов штурмовиков. А за их спинами стояла пожилая женщина в кроваво-красном мундире. Высокая, с идеально ровной, не смотря на возраст, спиной, совершенно седая, и с разными глазами, — красным, как ее мундир, и синим, как лед на Хоте. Кайло усилием воли выпрямился, больше не опираясь на плечо Дэмерона. Сам По поднял руку с бластером. Хакс повторил его движение. Рыцари Рен активировали мечи. Но штурмовики, повинуясь тихому приказу, опустили оружие и расступились, а женщина бесстрашно вышла вперед. Впрочем, насколько знал По, она не боялась даже Императора, зато ее боялась большая часть Империи. Она ушла с Корусанта, разрушив часть города своим Суперразрушиетелем, и оставила там страшный вирус «Крайтос». Она едва не положила конец восстанавливающейся Республике. На борьбу с ней ушло много сил и средств. И, в конце концов, ее посчитали мертвой. Но она стояла здесь, в самом сердце Первого Ордена, в опасной близости от мечей Рыцарей Рен, и смотрела на их потрепанную компанию с какой-то почти материнской заботой. — Сноук мертв, я полагаю? — сказал она, скорее утверждая, чем спрашивая. Кайло едва заметно кивнул. — Тогда нужен новый Первый Лидер, — и снова констатация факта, а не вопрос. — Впрочем, это терпит несколько часов и даже дней. Исанн Айсард, Снежная Королева Империи, оглянулась, подзывая кого-то. — Вам всем нужна медицинская помощь. Медцентр подготовлен. Во дворце он очень хорош. — Думаю, мы все подождем до «Финализатора». Там тоже хорошие врачи, — возразил магистр Рен. Айсард усмехнулась, но кивнула. — Хорошо. Тогда позвольте проводить вас до шаттла? На это никто не стал возражать. Ожидающие медики были отосланы обратно. Остались только одни гравиносилки, на которые Хакс сгрузил Рей. Кайло предпочел идти сам, хотя было видно, чего ему это стоит. Наиболее сильно пострадавшая раттатака тоже отказалась воспользоваться помощью. Исанн Айсард шла достаточно близко, чтобы в случае конфликта стать его первой жертвой. Своеобразный знак добрых намерений. Штурмовики то ли конвоем, то ли почетным эскортом выстроить по бокам. До посадочных площадок добрались без приключений. У трапа обычного пассажирского шаттла — «Ипсилон» был отослан обратно, едва высадил своих пассажиров, кажется, вечность назад — Айсард остановилась. — С вашего позволения я навещу вас завтра, — сказала она, обращаясь к Рену и Хаксу. — Обсудим будущее Первого Ордена. Кайло и Хакс одновременно кивнули, соглашаясь. Айсард отошла от трапа, но все равно осталась на линии огня своих штурмовиков. Хакс и По помогли Кайло подняться на борт. За ними поднялись Рыцари. Когда они были уже практически внутри шаттла, Снежная Королева окликнула Рена. — Магистр. Кайло обернулся, едва не потеряв равновесие. — Вы похожи на своего деда, — улыбнулась женщина и добавила, — и на свою мать. Рен дернулся и нехорошо сощурился. Айсард схватилась за горло, а потом рассмеялась. Это был странный смех, он абсолютно не подходил ей, скорее так могла бы смеяться молодая девушка над веселой шуткой своего парня, а не женщина, разменявшая восьмой десяток, которой сдавили горло Силой. — Очень похожи. Мы сработаемся. Кажется, эта сцена доставила ей ни с чем несравнимое удовольствие. Аппарель поднялась, закрывая их от столицы Первого Ордена и женщины, которая была опасней ныне мертвого Сноука. По и Хакс усадили Кайло в кресло, и По, переглянувшись с Хаксом, нырнул в кабину. За ним последовал одни из Рыцарей, без вопросов и возражений заняв место второго пилота. Им позволили взлететь. Им позволили выйти за границы атмосферы, где шаттл мгновенно окружили высланные капитаном Пивеем Армаи. Им позволили достичь эскадры. Но, только посадив шаттл в ангаре «Финализатора», По поверил, что все позади. Что они выжили и выбрались с проклятой планеты. Впоследствии он много раз бывал в столице Первого Ордена, но любить ее или хотя бы относится нейтрально так и не научился. У края посадочной площадки их уже ждали врачи, которые бросились к шаттлу, стоило только начать опускаться аппарели. По заглушил двигатели, обесточил системы и откинулся в кресле, позволив себе прикрыть глаза. Его накрыла какая-то всепоглощающая, почти смертельная усталость. Кто-то склонился над ним, что-то спросил, потом осторожно тронул за плечо, но у По просто не было сил реагировать. Он медленно проваливался в густую, похожую на противоударную пену, черноту, не ощущая, как его отстегивают от кресла и перекладывают на носилки, а врач, ругаясь, спешно разрезает одежду, чтобы добраться до раны на боку и остановить кровь, уже пропитавшую рубашку и брюки. По проснулся в светлой и стерильной палате под знакомый писк медицинских приборов. Ничего не болело, а в теле была удивительная легкость, на проверку оказавшаяся слабость. Не смотря на нее По попытался подняться, но был остановлен. — Не стоит. Выдернешь капельницу, — прозвучал совсем рядом голос и к его постели подошел Кайло Рен. — Ты потерял много крови. Врачи сильно удивились, что при такой ране ты смог довести шаттл. По всем расчетам ты должен был свалиться от кровопотери еще до того, как мы дошли до взлетных площадок. — Я упрямый, — улыбнулся По. — Как остальные? — В основном отделались царапинами. Только Оройё еще в бактакамере — ей сильно обожгло руку и плечо. А мусорщицу пришлось запереть. — Пыталась сбежать? — По чуть приподнялся на подушке. Кайло помог ему и присел рядом на край кровати. — Сбежать бы ей позволили, но она решила последовать примеру учителя и вернуть к Свету «Страшного Темного Лорда Ситхов», — в голосе Кайло сквозил неприкрытый сарказм, — только забыла, что Скайуокер для деда действительно много значил, а вот она мне никто, так что мне это быстро надоело. Когда Оройё поправится, то займется ею, если захочет. Эта мусорщица ей чем-то понравилась. Любой другой из моих Рыцарей ее прибьет. — А ты сам как? — По видел, что физический Кайло уже оправился от смерти Сноука, но вот насколько это событие повлияло на него психологически, определить не мог. Чувствовал, что появилось что-то новое, пока еще неопределимое и очень зыбкое, но так и не нашел этому чему-то названия. Кайло помолчал, задумчиво вычерчивая пальцем невидимые узоры на простыни, но в конце концов ответил: — Странно, — и замолчал. По думал, что он больше ничего не скажет, но Кайло поднялся, прошелся по небольшому пространству палаты и остановился перед большим экраном на стене, сейчас транслирующим вид Столицы Первого Ордена из космоса и заговорил. — Знаешь, очень часто Узы Силы формируются между Одаренным и важными для него разумными независимо от воли Одаренных. Их можно сформировать искусственно, между учителем и учеником, например, но в основном это Воля Силы. Те, с кем связан Одаренный, могут даже не чувствовать их, а Одаренный чувствует всегда. Это одновременно и поддержка и цепи. И разрывать их очень тяжело и очень больно. Именно поэтому в Орден Джедаев детей забирали еще во младенчестве. Узы со Сноуком были искусственно созданными, но разрывать их было труднее чем, те естественный Узы, что связывали меня со Скайуокером и Ханом Соло, — он замолчал на несколько минут, потом продолжил, — в Новом Храме Джедаев я однажды проснулся от ощущения опасности. Надо мной стоял Скайуокер с мечем в руках и диким стремлением меня убить. Я не знаю, было ли это мимолетное помутнение рассудка или осознанный выбор. В тот момент у меня не было времени разбираться, теперь я этого не хочу знать. Спасаясь, я обрушил на нас обоих потолок кельи. Как выбрался сам уже не помню. Зато помню, как рвались Узы. По меркам Одаренных я очень силен, Скайуокер тоже. Наши силы, помноженные друг на друга, породили отдачу, которая задела не только меня, но и остальных падаванов. Думать ясно тогда никто из нас не мог. Я попытался объяснить, что произошло, но красноречия Органы я не унаследовал. На эмоциях кто-то сказал, что я сам виноват. Меня это взбесило и я схватился за меч. Кто-то за меня вступился, кто-то встал на другую сторону. А закончилось все шестью трупами и пылающим Храмом. Мы, оставшиеся в живых, бежали оттуда. Поначалу мы хотели вернуться к своим семьям. Хорошо хоть вовремя одумались и не стали ломиться напролом. Буквально через несколько часов по всем каналам прошло сообщение о разрушении Нового Храма Джедаев и о розыске нескольких сбежавших оттуда учеников, которые обвинялись в этом. После него Оройе и Сина даже не стали связываться со своими близкими. Их бы просто убили на месте — культурные особенности. От Талака и Крева родные отказались. А Сибоса и Лиор — подкидыши из республиканского приюта, им некуда было возвращаться. А я сперва пытался докричаться до Леи Органы, но она закрылась от меня. Скорее всего по ней тоже ударили разорвавшиеся Узы, только тогда, оглушенный собственной болью, я этого не понимал, считая, что она встала на сторону Скайуокера. А Хан Соло… С ним мне удалось связаться и даже назначить встречу. Но он испугался. У него не слишком хорошие воспоминания о моем деде, а тогда я был очень на него похож. Наш разговор закончился тем, что он направил на меня оружие, а я приложил его Силой о стену и ушел. Только вот после этого мне и ребятам ничего не оставалось, кроме как отправиться к Сноуку. Его интересовал в первую очередь я, но и остальным он тоже был рад. Сноуку хотелось иметь своего собственного Дарта Вейдера, только абсолютно преданного, и он ломал меня под эту роль. Я действительно хотел и хочу быть похожим на деда. Он был великим человеком. Но то, что со мной делал Сноук скорее превратило бы меня в безвольную куклу. А я слишком долго этого не понимал. А когда понял, было уже поздно. Я не мог уже просто уйти, Сноук нашел бы меня, а если бы не нашел, отыгрался бы на моих товарищах и на их близких и учениках. Нас ведь уже не семеро, По. Орден Рен разросся за последние годы. Мы учились сами и учили других, тех Одаренных, которых находили в своих странствиях. Некоторые обзавелись семьями. И мне оставалось только убить Сноука. И я стал ждать возможности. — И дождался, — закончил за него По. — И дождался, — согласился Кайло, поворачиваясь. — Не рассчитал только, что это приведет к Шторму Силы. Личная особенность, как я теперь понимаю. Каждый следующий разрыв Уз будет страшнее предыдущего. — И ты хочешь, чтобы я ушел, — констатировал По. — Я хочу, чтобы ты остался. Но сейчас я еще могу тебя отпустить. Потом я залью Галактику кровью, если ты исчезнешь из моей жизни. — А твои Рыцари? Вы же тоже связаны? — спросил Дэмерон. — Наши узы мы сможем ограничить, теперь, когда понимаем, что происходит. С тобой это невозможно, ты не Одаренный. По аккуратно отсоединил капельницу, снял медицинские датчики с груди и с трудом поднялся. Два шага до замершего у экрана Кайло казались невероятно огромным расстоянием. Рен стоял, натянутый как струна, но не пытался помочь. Только слегка дернулся, когда По положил руки ему на плечи, скорее ища опоры, чем обнимая. — Твой Шторм Силы перемолол преторианцев Сноука, разрушил полдворца, но не тронул никого из нас. Даже Рей не пострадала. Хотя она, как ты сам сказал, тебе никто. Так что, если если ты действительно этого хочешь, я остаюсь, — сказал По. И чуть не задохнулся от стиснувшей его со всех сторон Силы и чужого облегчения, граничащего с эйфорией. Впрочем, давление почти мгновенно перешло в ощущение мягкого и уютного кокона, а эйфория преобразовалась в тихую радость смешанную с почти безграничным доверием. Кайло сгреб его в объятия и долго не отпускал, уткнувшись лицом куда-то в шею. Они стояли так до тех пор, пока у По не начали подгибаться от слабости колени. Тогда Рен довел его до кровати и помог лечь, вернув на место капельницу и датчики. — Мне нужно будет улететь на несколько месяцев, — сказал он, снова присаживаясь на край кровати. — Решил все-таки оставить трон Первого Лидера Хаксу? — улыбнулся По. — Нет, — покачал головой Рен. — Мы с ним перегрыземся, пока разделим сферы влияния. А Первому Ордену это сейчас не нужно. Так что его возглавит совсем другой человек. И хотел бы я видеть лицо Леи Органы, когда она узнает, что Первым Лидером стала Снежная Королева Империи. Он усмехнулся, словно снова стал мальчишкой, прилетавшим на Явин-4, с которым они лазали по развалинам древних храмов и сбегали в джунгли в поисках пиратов. По рассмеялся то ли этому воспоминанию, то ли неприкрытому удовольствию от удавшейся проказы на лице Рена. Хотя следовало признать, что выбранный вариант был не самым худшим. Исанн Айсард была жестокой, но умной и решительной женщиной, и она действительно могла удержать Первый Орден от внутренней грызни. Кайло улетел через два дня. А следом за ним улетела Рей. До отлета она пыталсь говорить с По о Кайло, о необходимости вернуть его к Свету, о том, что ему самому нужно вернуться. По лишь улыбнулся на это. — Сопротивление сражалось в том числе и за то, чтобы у каждого было право выбора, Рей. Кайло выбрал. И я тоже. И это наше право. И не суди о том, чего не знаешь. Рей ничего не ответила, только задумчиво опустила голову. Вернулся Рен только спустя полгода. Очень длинные полгода. По не любил ждать. А тогда еще и волновался за Рена. И только спокойствие его Рыцарей, все так же периодически появляющихся на «Финализаторе» не давало броситься на поиски. Поэтому По по-прежнему обучал пилотов, вылетал на учебные задания с ними, несколько раз участвовал в боях с пиратами, которых Первый Орден гонял нещадно, и ждал, ждал, ждал. Ждал до тех пор, пока однажды вернувшись из длительного тренировочного полета, не увидел у входа в ангар высокую фигуру Оройе. Рыцари Рен давно уже не казались Дэмерону одинаковыми мрачными тенями. И хотя вне отведенного им отсека они по-прежнему ходили только в шлемах, По никогда их не путал. — Магистр вернулся, — сказала Оройе, — и хочет вас видеть, коммандер. По был уверен, что под шлемом она улыбается. Кайло нашелся в своей каюте. Он сидел в позе медитации, а перед ним на уровне лица неспешно крутился, ловя на неровные грани искры звездного света крупный ярко-фиолетовый кристалл. Рен был уставшим, похудевшим и осунувшимся, со свежим шрамом на плече, но при этом впервые на памяти По он выглядел как человек, живущий в ладу с собой. В следующие месяцы все свободное время Кайло тратил на то, чтобы собрать новый меч. А По с интересом следил за этим, как оказалось, очень интимным и демонстрируемым далеко не каждому, процессом. Он же первым увидел результат. Новый меч Кайло Рена обладал таким же мерзким нравом как и предыдущий — так же шипел, словно рассерженный нексу, плевался искрами и требовал дополнительных отводов энергии, — но при этом был густого ярко-фиолетового цвета. — Ты был прав, — сказал тогда Кайло, любуясь фиолетовым сиянием, — глупо отказываться от того, что можно использовать. И Силу делить не следует. Это было десять лет назад. Десять долгих лет, когда По учил, учился, сражался, побеждал и проигрывал. Жил. Иногда ему даже казалось, что вся его прошлая жизнь, была сном, иногда ему казалось, что сон — это его теперешняя жизнь. И теперь эти две жизни — или два сна — сошлись в одной точке. И По Дэмерон, полковник Первого Ордена и один из лучших пилотов Галактики, не мог заснуть, вспоминая прошлое. — Не спишь? — Кровать прогнулась под чужим весом. По резко сел и скомандовал: — Свет на шестьдесят процентов. Кайло Рен недовольно прикрыл глаза рукой. — Свет на тридцать. И зачем? — Извини, — По улыбнулся, обнимая любовника. — Ты же должен был прилететь только через сутки. — Освободился раньше, — Кайло зарылся носом в его плечо и с удовольствием вздохнул. — И сбежал из Крепости. Ненавижу детей. Как Оройе и Крев с ними управляются?! По засмеялся. Крепостью назывался гигантский заброшенный комплекс на Ииши-5, который Рыцари Рен приспособили для своих нужд. Там они жили, когда не были заняты на миссиях Первого Ордена или не путешествовали в поисках знаний о Силе, там жили их семьи и обучались новобранцы и дети. В принципе любой из них мог выбрать любую планету Первого Ордена, но все предпочитали Крепость. По бывал там довольно часто — Ииши-5 не была закрытой. Детей там действительно было много. И на них почему-то не действовала аура опасности, обычно окружающая Рена, так что все население Крепости от двух до двенадцати норовило повиснуть на грозном магистре при каждом удобном случае. — Я соскучился, — сказал Кайло. — Я тоже, — По повернул голову и нашел его губы. Рен ответил на поцелуй, но потом все же высвободился из объятий и начал раздеваться. А По откинулся, на подушку наблюдая за процессом. За прошедшие годы Рен окончательно заматерел, превратившись в на первый взгляд неповоротливую груду мышц. У него прибавилось шрамов, и с недавнего времени плохо работал левая рука — не все можно поправить даже самой современной медициной. Но темной и жутковатой привлекательности от этого не убавилось, тем более что последние годы, Кайло практически перестал носить шлем. И если бы Рен хотел, то мог бы менять любовников, как тренировочных дроидов, которых он сам и его ученики выводили из строя в невероятных количествах, но он всегда возвращался к По, не обращая ни какого внимания на тех, кто непрочь был оказаться в его постели. И По платил ему тем же — другие ему были просто не нужны. Кайло аккуратно сложил тяжелые одежды магистра Рен и вернулся на кровать. На его груди тускло блеснуло кольцо, висящее на прочной, но все же запаянной в нескольких местах цепочке. По протянул руку и коснулся его. Когда-то он сам вложил это кольцо — последнюю память о матери — в ладонь Рена. Цепочка тогда была другая, более тонкая. Она рассыпалась звеньями в одном из боев, а кольцо Кайло сберег. Рен накрыл руку По своей ладонь, прижимая к груди, и наклонился, чтобы снова поцеловать, а По обнял его за шею, заставляя лечь на себя. Завтра их ждали разбор полета и совещание у Первого Лидера, подготовка к подписанию мирного договора и тысяча дел, с этим связанная, и неплохо было бы еще поспать, но это все — завтра, а сегодня были только они. *** В зале было шумно и слегка душно, несмотря на систему кондиционирования. Официальная часть празднества давно закончилась, и теперь пестрая толпа, в которой выделялись серо-черные мундиры Первого Ордена, хаотично перемещалась по залу. На первый взгляд все было мирно и спокойно, но расслабляться было еще рано. Как раз сейчас, когда все немного выпили и отпустили тормоза, из разумных может полезть всякая гадость. Ведь не смотря на свежеподписанный мирный договор, у Республики и Первого Ордена все еще были очень сложные взаимоотношения и очень большие счета друг к другу. И если присутствующим здесь офицерам и дипломатам Ордена было строго настрого запрещено вступать в конфликты, то республиканцы — это республиканцы. Некоторое наплевательство на приказы и субординацию, а местами и анархия, среди них были в порядке вещей. Поэтому всегда найдется кто-то молодой и пылающий праведным гневом, кто не пожелает сдерживать свои благородные порывы и попробует указать силам зла их место. Даже странно, что самого Дэмерона пока не цепляли, учитывая его историю. По улыбнулся, ощущая легкую ностальгию по прошлому. Иногда ему не хватало этой атмосферы свободы, раскрепощенности, всеобщего доверия и веры в справедливость, когда кажется, что ты и твои товарищи бессмерты и всемогущи, когда можно плевать на приказы и творить безумства, потому что так кажется правильней. Первый Орден был гораздо более жесткой и закрытой структурой. Хотя не сказать, чтобы сам По изменил стиль поведения, сменив оранжевый комбинезон на черный. Только вот в Ордене он был один такой, а не один из многих. Иногда это… удручало. По сделал глоток из бокала и нашел взглядом высокую фигуру Кайло. Магистр Рыцарей Рен беседовал с генералом Эмметом и, кажется, испытывал определённое удовольствие и от разговора и от вечера. Во всяком случае сегодня разумные хоть и смотрели на него с опаской, но не шарахались в стороны. А некоторые даже оказывали недвусмысленные знаки внимания. Впрочем, когда Рен хотел, он умел быть очень обаятельным. Другое дело, что обычно предпочитал не тратить на очарование окружающих силы. Его Рыцари фланировали по залу, аккуратно обходя учеников магистра Скайуокера и вежливо отвечая тем, кто осмелился с ними заговорить. Таких хватало. Рыцари Рен были фигурами загадочными, окутанными ореолом тайны и силы. Они вызывали интерес, а любопытство всегда было сильной чертой большинства разумных. И то, что здесь и сейчас присутствовало аж шестеро из них, да еще и с открытыми лицами, заставляло забыть об осторожности. Нашлись даже смельчаки, пригласившие Лиор и Оройе танцевать. Хотя может быть это были особо рьяные и особо безбашенные журналисты, жаждущие урвать сенсацию. А вот к капитану Фазме, вынужденной сменить свою серебристую броню на парадную форму и крайне недовольной этим, подойти с таким предложением пока не решился никто. Но может быть это и к лучшему — Фазма обеспечивала безопасность делегации Первого Ордена и ей было не до развлечений даже сейчас. Но По все же пообещал себе чуть позже исправить ошибку здешних кавалеров и вытащить капитана на танцпол или уговорить на это Кайло. Это стоило сделать хотя бы ради того, чтобы посмотреть потом на лицо Финна, который, кажется, до сих пор опасался своей бывшей начальницы. Встреча с бывшим штурмовиком была радостной, хотя поговорить им толком не удалось. Слишком много народа было вокруг, чтобы рассказывать о своей жизни или расспрашивать Финна. Кое-что о нем По и так знал, знал о том, что он стал одним из лучших офицеров безопасности Республики, знал, что он женился и что у него есть дети, но хотелось услышать больше. Но впрочем эскадра Первого Ордена задержится на орбите Корусанта еще на неделю, и можно будет выкроить несколько часов в плотном расписании. А пока хватило дружеского объятия и искренней радости Финна, который оглядел парадную форму По, хлопнул его по плечу и сказал: — Тебе идет, — а потом добавил серьезно, — мы словно поменялись местами. По кивнул. Коричневая форма Республиканских Вооруженных Сил Финну тоже шла. Не меньше чем подаренная когда-то куртка. Они действительно будто поменялись местами. А может быть, попали на свои места. Шум в зале стал громче, и По решил, что ему необходимо прогуляться. Все же он на таких мероприятиях чувствовал себя как хатт в кабине крестокрыла — глупо, неудобно и не повернешься толком. На балконе, опоясывающем зал, не было никого. По подошел к перилам и вгляделся в корусантскую ночь. Надо признать, вид был захватывающим. Энергощит, необходимый на такой высоте, почти не искажал восприятия, и можно было любоваться всей полнотой оттенков ночи и россыпью огней города-планеты. Привыкший к серым коридором Звездного Разрушителя и бескрайним, но темным просторам космоса, По засмотрелся на цветовое многообразие настолько, что не услышал легких шагов за спиной и очнулся только тогда, когда услышал рядом с собой уже подзабытый голос. — Красиво. Когда-то я могла часами вот так стоять и смотреть на ночной Корусант. По вздрогнул и повернулся. Рядом, положив руки на перила, стояла Лея Органа. — Здравствуй, По. — Президент Органа, — Дэмерон по-военному коротко поклонился, жадно вглядываясь в лицо женщины, которая когда-то значила для него почти столько же, сколько родная мать. Годы были благосклонны к ней. По даже показалось, что она почти не изменилась с момента их последней встречи. Все та же величественная осанка, все та же улыбка и те же искры в глазах, и тот же мягкий, но властный голос, который заставлял подчиняться и верить. Лея улыбнулась. — Я рада тебя видеть, По. По не знал, что сказать. На церемонии подписания мирного договора он ожидал встретить многих, но к этой, самой очевидной, встрече оказался не готов. Но Лею не смутило его молчание. — Знаешь, я сейчас разговаривала с вашим Первым Лидером, — продолжила она как ни в чем не бывало, — она сказала, что я похожа на своего отца. Десять лет назад я бы разозлилась, а теперь понимаю, что она права. Как отец я вела переговоры там, где нужно было сражаться, и сражалась там, где нужно было вести переговоры. И как и он, я лишилась всех, кто был мне дорог. Мой муж погиб, мой брат отдалился от меня, а мой сын не хочет меня видеть. — Однажды он изменит свое мнение, — сказал По. Лея покачала головой. — Вряд ли. Упрямство у нашей семьи в крови. Но это и неважно. Мне достаточно знать, что мой сын жив и счастлив. Что вы оба живы и счастливы. — Президент Органа… — начал Дэмерон, но Лея снова прервала его. — Не надо, По. Не говори ничего. Просто передай Кайло, что я люблю его. Люблю несмотря ни на что. Вас обоих. И сам это помни. — Я передам, — пообещал По. — Спасибо, — Лея подняла руку и погладила его по щеке. — Ты почти не изменился. Только седина появилась. Но тебе она идет. И эта форма тебе идет. Жаль, что все получилось именно так. Но я рада, что вы вместе. Лея повернулась и пошла прочь, не давая шанса что-либо сказать. Только у дверей, ведущих в зал, она обернулась. — Бластеры расстрельной команды были заряжены холостыми. Ты просто потерял бы сознание, и тебя бы увезли в безопасное место. Я бы не стала жертвовать тобой. И Лея Органа скрылась за дверью, оставив Дэмерона осознавать сказанное. А По снова повернулся к городу. Только стиснул спрятанный под рукавом мундира браслет, который носил уже семь лет не снимая. Да его и невозможно было снять — обломки бескара были собраны и сплавлены Силой в широкую полосу без швов и застежек. Силой же были вплавлены в нее осколки красного кайбер-кристалла, того самого, что был когда-то сердцем меча Кайло Рена. Браслет сделал Кайло и потратил на него не намного меньше времени, чем на свой новый меч, выверяя и шлифуя, чтобы он не мешал на руке ни при каких обстоятельствах. Сзади на плечи легли тяжелые ладони, заставляя расслабиться и успокоиться. — Что от тебя хотела Органа? — Голос Рена звучал спокойно и ровно, но глупо было надеяться, что он не почувствовал смятение По. — Посмотри сам, — предложил Дэмерон. И на виски немедленно легли чуткие сильные пальцы. Повинуясь им, По откинул голову на плечо стоящего позади Рена. По мыслям словно прошлись легким перышком. Сейчас Кайло был намного аккуратней, чем при том допросе на «Финализаторе» десять лет назад. Да и сам По не пытался сопротивляться, поэтому теоретически он мог вообще ничего не почувствовать, просто Кайло считал нужным как-то обозначать свое присутствие в его разуме. — Вот значит как, — без выражения произнес Рен, увидев все, что хотел. — Это ничего не меняет. Уже ничего, — сказал По. — А раньше? — Кайло отпустил его и встал рядом, положив руки на перила. — Какая теперь разница? — Пожал плечами Дэмерон. — Эта информация опоздала на десять лет. — Я сейчас говорил со Скайуокером, — задумчиво сказал Рен, немного помолчав. — Он сказал, что в тот день находился под воздействием ситхского голокрона, который изучал. Ему привиделось страшное и кровавое будущее, которое я принесу в Галактику. Его откровение опоздало почти на двадцать. По накрыл его руку своей. Кайло повернул ладонь вверх и переплел их пальцы. Так они и стояли, глядя вдаль, пока над далеким горизонтом появились первые проблески рассвета, почти невидимые в свете огней Корусанта. Их потревожила адъютант Первого Лидера, сообщившая, что делегация Первого Ордена возвращается на корабли. Оба мужчины одновременно кивнули, бросили последний взгляд на начинающийся рассвет и плечом к лечу пошли туда, где их ждали товарищи. У них впереди были новые битвы и новые победы. А все, что было сказано сегодня Леей Органой и Люком Скайуокером, имело значение только для них самих. Для Кайло Рена и По Дэмерона оно потеряло всякий смысл уже давно. У них было за кого сражаться и к кому возвращаться. Большего им обоим было не нужно.

Февраль 2019 года.