***
Прошёл час, и Брайан понял, что никогда в жизни не чувствовал себя так некомфортно. Он лежит на спине на полу домика на дереве, по его телу текут капли пота, одежда прилипает к коже. Волны жары накатывают на него каждый раз, когда он двигается, поэтому он старается не делать этого. Тупая боль разгорается в районе макушки, несмотря на то, что весь день он исправно пил воду. Он снова чувствует давление на мочевой пузырь, но ему слишком неудобно, чтобы сделать что-то с этим. Фредди, засранец, снова разделся до белья и, похоже, впитывает тепло. Он даже лежит под прямыми солнечными лучами и переворачивается время от времени. Это сначала раздражало Брайана — и раздражает и сейчас, но Фредди лишь пожал плечами и порекомендовал смотреть в другую сторону, если это его настолько беспокоит. Это очень эгоистично, не говоря уже о том, что совершенно неуместно со стороны Фредди, но Брайан не сказал больше ничего, боясь плоских комментариев. Он уже не уверен, сколько сможет вытерпеть.***
Когда день, наконец, заканчивается, банки тушёной фасоли съедаются в напряжённом молчании, и оба мужчины держатся подальше друг от друга, насколько это возможно. Само присутствие Фредди действует Брайану на нервы, и, когда он заканчивает есть, ему хочется просто лечь спать. Он не думает, что сможет быстро заснуть, но всё же забирается в свой спальный мешок. Там жарко и неудобно, как бы он не крутился. Рядом с ним неподвижно лежит явно не обеспокоенный Фредди. Прошло несколько часов, и Брайан так и не заснул. Небо темнеет, и температура достаточно низкая, и он думает, что, возможно, получится заснуть в течение следующих нескольких часов. Возле уха громко жужжат насекомые. Фредди расстёгивает спальный мешок. Внезапно вспыхивает свет, и Фредди садится на колени с фонариком в одной руке и пачкой печенья в другой. — Что ты делаешь? — восклицает Брайан, когда понимает, что у Фредди на уме. — Не убивай их! Фредди опускает пачку печенья. — Это же комары, — говорит он ровным голосом. — Не убивай их, — повторяет Брайан. — Они не виноваты в том, что кто-то решил, что мы должны провести здесь выходные. Фредди громко вздыхает, а Брайан переворачивается так, чтобы не видеть его. Ночью воздух быстро охлаждается, и Брайан почти мечтает о дневной жаре. Он всегда ненавидел походы — слишком холодно и влажно, чтобы чувствовать себя комфортно — но, по крайней мере, у него всегда был кто-то, с кем он мог поговорить, кто-то или что-то, чтобы отвлечься от менее приятных аспектов. — Фредди? — спрашивает он после долгой паузы. Из спального мешка Фредди доносится шорох, но он не отвечает. — Извини, — говорит Брайан, потому что больше извинений он ненавидит, когда люди злятся на него. — Почему с тобой так трудно? — вздыхает Фредди. — Я понимаю, что ты не в восторге от того, что мы здесь, но я не помню, чтобы ты когда-либо был так раздражён. Брайан хочет оправдать себя, но не может сказать ничего против обвинения. Он пожимает плечами, потом понимает, что, когда он не смотрит на Фредди, это не производит должного эффекта. Он поворачивается. — Это всё жара, — произносит он, — я её ненавижу. — Я знаю, — мягко говорит Фредди, — но это, похоже, не единственная причина. — Я не хочу обсуждать это. — Думаю, тебе придётся Брайан перекатывается на спину. Сквозь сень листьев видно несколько звёзд. — Забудь об этом, Фред. Фредди не отвечает.***
Брайан просыпается, купаясь в поту. Спальный мешок прилипает к его коже, а ненавистный шар в небе нашёл путь в домик на дереве и пытается поджечь тёмную нижнюю часть его «постели». Брайан выбирается из мешка и чешет волдырь под коленом. — Вау, — произносит Фредди. Брайан прослеживает за его взглядом. Правая нога усыпана укусами комаров, как и руки. Брайан насчитывает двадцать три укуса и оплакивает свою кожу. Фредди выглядит так, как будто безумно хочет что-то сказать. — Не надо, — предупреждает Брайан, яростно расчёсывая ключицу. Двадцать четыре. — Я просто хотел спросить тебя, не хочешь ли ты пойти со мной совершить утренний туалет и умыться, — легкомысленно говорит Фредди. «Только не это», — думает Брайан. — Я готов остаться, спасибо. В глазах Фредди появляется весёлый блеск. — Как хочешь. Скоро увидимся, дорогой! Брайан снова ложится, радуясь, что остался один. Через мгновение раздаётся вопль Фредди. — Ещё раз, в какую сторону? — Просто иди по тропинке, — кричит он в ответ, — направо. Отсутствие Фредди приносит такое необходимое сейчас облегчение, и Брайан использует свободное время, чтобы нацарапать ещё пару строк и съесть свой откровенно отвратительный завтрак. Когда Фредди возвращается, Брайан быстро покидает своё место и спускается по лестнице. Для такой рани Фредди уже чересчур много маячит перед глазами сегодня. Он бродит вокруг так долго, как только может, а потом прячется от солнца в общественном туалете. Он раздевается до нижнего белья, берёт горсть бумажных полотенец и начинает тщательно мыться. Мыло — небольшая роскошь, как и холодная вода, и Брайан больше не хочет принимать подобные вещи как должное. Когда он растягивает свой утренний ритуал на наиболее долгое время и ему становится скучно, он одевается и направляется обратно в домик на дереве. Ему не хочется встречаться с Фредди снова, совсем нет, но в лесу можно оставаться одному только на протяжении такого небольшого времени, не сойдя с ума. По мере приближения к домику становится понятно, что Брайан не единственный, кто прибегнул к музыке как к лекарству от скуки. Между тем, как Фредди дурачится с тем, что во время концертов стало бы импровизированным взаимодействием со зрителями, он поёт то, чего Брайан раньше не слышал. Он думает, что это новая мелодия, потому что что-то в ней кажется смутно знакомым, и — — Фредди, — кричит он, ускоряя шаг, чтобы взобраться по невозможной, ненавистной лестнице. В течение раздражающе долгого времени Брайан пытается залезть в домик, и к тому времени, как он запихивает себя на платформу, он вне себя от ярости. — О, привет, дорогой, — говорит Фредди. На нём вчерашняя корона из листьев, и вид у него раздражающе беззаботный. — Что ты делаешь? — рычит Брайан. — Это личное! — Если ты хотел сохранить это в тайне, то я предлагаю не исписывать весь пол. Брайан с ненавистью смотрит на него. Фредди знает, насколько он ненавидит показывать свои незаконченные тексты, он, блять, знает. Он включает своего внутреннего Джона и говорит: — Если ты ещё раз полезешь к моей незаконченной музыке, я подвешу тебя за яйца, чтобы весь мир на тебя смотрел. Он не совсем уверен, что Джон бы гордился им, но, по крайней мере, Фредди замолкает. Остаток дня он проводит, кипя от гнева в тишине, изо всех сил стараясь игнорировать Фредди и подавлять искушение столкнуть его с края платформы. Когда наступает ночь, Брайан со рвением убивает каждого комара в поле зрения. К счастью, Фредди не комментирует это.***
Воскресенье оказывается худшим днём. Воздух душный и наэлектризованный, и солнце ищет укрытия от плывущих по небу тёмных облаков. Погода требует тишины и покоя, и Фредди не пытается заговорить с ним целый день. Брайан остаётся в домике на дереве, чувствуя себя вялым и разбитым. Создаётся такое ощущение, словно они чего-то ждут, но он не понимает, чего именно. День тянется дальше. Брайан сжимает и разжимает челюсти, пытаясь воспроизвести басовую партию из их новой коллаборации с Боуи, которая крутится у него в голове в течение последнего часа. Он думает о Фредди и о том, что он не сказал ни слова за весь день, медленно, но верно доводя себя до раздражённого состояния снова. Фредди лежит на спине и дымит, как паровоз, вид у него скучающий, но в целом беззаботный, и Брайан понимает, что лучше бы Фредди пытался завязать и поддержать разговор, потому что тогда бы он хотя бы знал, что его тоже всё это раздражает. Дым делает только хуже, он вьётся вверх от кончика сигареты, зажатой между тонкими пальцами Фредди, и пахнет достаточно резко, чтобы усилить раздражение Брайана. Брайан тратит около минуты, пытаясь взглядом заставить Фредди загореться синим пламенем. В конце концов тот кивает, показывая, что видит его. — Тебе обязательно курить? Фредди не отвечает и вместо ответа делает длинную затяжку. В бешенстве Брайан думает, будут ли его расспрашивать о таинственном исчезновении Фредди, когда за ними вернутся, чтобы забрать отсюда. Он издаёт громкий раздражённый вздох и встаёт, чтобы покопаться в их запасах еды. Даже в такую жару он скучает по чаю, и это совершенно несправедливо, что у Фредди есть более, чем достаточно сигарет, чтобы продержаться все выходные, в то время как Брайан не просто страдает от этого, но и его комфорт, очевидно, вообще не был принят во внимание. Было бы неплохо иметь несколько таблеток снотворного. Или обезболивающие, на всё время пока они здесь. Или, в первую очередь, не быть оставленным в этом сраном домике на дереве посреди странного леса, но, очевидно, он слишком многого просит. Он решает, что не так уж голоден, когда замечает что-то квадратное и блестящее, выглядывающее из-под кучи одежды Фредди. Любопытствуя, он отбрасывает её в сторону и находит три презерватива и бутылочку смазки. — Что это? — спрашивает он спокойным голосом, несмотря на горячую, дикую ярость, расцветающую у него в животе. — Скажи, что это шутка. Фредди садится и пожимает плечами. Его сигарета погашена, и, как предполагает Брайан, выброшена с края платформы, чтобы загрязнить землю вместе с остальными. — Возможно. — Как долго у тебя это было? — Это принёс не я, но я спрятал их, потому что знал, что ты взбесишься, если увидишь, — говорит Фредди. — Поверь мне, ноющие ублюдки вроде тебя не на первом месте в списке моих дел. Нет, Фредди подготовил это довольно давно. — Отвали, — говорит Брайан, пытаясь встать на ноги, чтобы уйти. Фредди хватает его за руку, прежде чем он успевает подняться, и тело Брайана будто ударяет током от прикосновения. — Отпусти меня, — рычит он, злясь на себя за то, что отозвался на прикосновение Фредди. Фредди только усиливает хватку. — Я был более чем терпелив с тобой и твоими капризами, — говорит он, — ты такой раздражительный всё время. — Отпусти меня! — он высвобождает свою руку из хватки Фредди с такой силой, что тот валится на пол. Фредди фыркает от смеха, и Брайан тут же набрасывается на него, опрокидывает и прижимает к полу, держа за запястья. Фредди пялится на него. — Конечно. — Что «конечно?» — говорит Брайан, с силой вдавливая запястья Фредди в половицы. — Блять! — Фредди изо всех сил пытается оттолкнуть его. — Ты мудак! Ты пытаешься сломать мне запястья? Брайан судорожно глотает воздух, когда Фредди случайно трётся об него в борьбе за свободу, и отпускает его, как будто обжёгся. Фредди смотрит на его пах, и Брайан отскакивает от него, разгорячённый и униженный. Он не готов ни к тому, что его дёрнут за рубашку, ни к шипению Фредди: — Ты такой трус, Брайан. Брайан ахает от удивления и оборачивается. — Что? Глаза Фредди тёмные и опасные, такие, какими Брайан редко их видел. — Ты никогда не можешь сказать прямо, что имеешь в виду, — говорит он. Напряжение между ними такое, что его можно резать ножом, и Брайан обнаруживает, что ему трудно нормально дышать. — Никогда не признаешь, чего на самом деле хочешь. Брайан отрывисто смеётся. Это звучит неприятно даже для его собственных ушей. — Не льсти себе. Я не хочу тебя. — Лжец, — шепчет Фредди, его горячее дыхание обжигает лицо Брайана. В его глазах вызов, а на губах самодовольная усмешка. Брайан хочет стереть это выражение с его лица, хочет взять его и преподать ему урок прямо здесь и сейчас. С силой, которая удивляет их обоих, он соединяет их губы. Его губы ударяются о зубы Фредди, но он настолько зол, что едва замечает боль. Фредди срывает с него одежду, царапает его кожу тупыми ногтями, и Брайан слепо тянется к его промежности. Он не хочет терять ни секунды и одним махом стягивает с Фредди брюки и трусы. Его пальцы смыкаются вокруг горячей плоти, грубо скользят по члену, пока Фредди не отталкивает его. — Нет, — говорит он, протягивая руку, чтобы взять презерватив и бутылочку смазки. Брайан ловит их на лету, — ты не справишься. От этого высказывания перед глазами Брайана пляшут гневные пятна. Он стискивает челюсти и случайно рвёт презерватив, зарабатывая раздражённый тычок от Фредди. — Нам это даже не нужно, — говорит он, отбрасывая испорченный презерватив. Ноздри Фредди раздуваются. — Ты такой идиот, — говорит он, разрывая упаковку другого. Быстрыми, опытными руками он стягивает с Брайана боксеры и надевает на него презерватив. Несмотря на движение его члена, когда Фредди смазывает его, Брайан сжимает губы, не желая, чтобы мужчина чувствовал удовлетворение от знания того, что доставляет ему какое-либо удовольствие. Фредди не тратит время на подготовку, да и Брайану в любом случае плевать на это. Он размещается позади Фредди, который встаёт на четвереньки. Фредди с вызовом оглядывается на него через плечо, и Брайан отвечает ему таким же взглядом, проталкиваясь через тугое колечко мышц и впиваясь пальцами в уже скользкие от пота бока. Брайан стонет от ощущения скользкого жара вокруг, а Фредди задыхается. Этого недостаточно, и Брайан подаётся назад, чтобы толкнуться снова, желая услышать, как он стонет, как он умоляет. Фредди толкается навстречу, и они быстро находят ритм. Брайан замечает, как напряжены плечи Фредди, вспоминает, что его руки в смазке, и думает, что, должно быть, ему тяжело удерживаться на четвереньках каждый раз, когда Брайан толкается внутрь. Решив помочь ему, Брайан дёргает его бёдра вверх и на себя, так, что Фредди теряет равновесие. От сильного толчка его ладони скользят, и он приземляется на локти задом кверху. — Ты больной ублюдок, — шипит Фредди, — я чуть не откусил себе язык. — Очевидно, ты в порядке, — отвечает Брайан, стараясь сдерживаться, ощущая тесноту и жар, — ты же всё ещё разговариваешь. Его руки продолжают скользить по бёдрам Фредди, и Брайан впивается в него пальцами достаточно сильно, чтобы оставить синяки. В тишине вечера раздаются громкие звуки шлепков кожи о кожу. — Боже, да, вот здесь, — выдыхает Фредди. Брайан так не думает. Ты не справишься, внезапно эхом отдаётся в его голове и с новой горячей вспышкой злобы он отстраняется, грубо наклоняет бёдра Фредди так, что угол становится неподходящим, и снова входит. — Блять, — говорит Фредди, — какой же ты ублюдок! Брайан царапает ногтями тонкую кожу на его бёдрах, и Фредди шипит от боли. Это возбуждающее чувство — использовать его вот так, изливать весь свой гнев и раздражение. Из-за скользкого жара вокруг и царапающего колени деревянного твёрдого пола оргазм Брайана быстро подступает. Жаркая погода добавляет ощущений, делает их кожу скользкой и заставляет Брайана отчаянно желать облегчения. — Это действительно всё, что ты можешь дать? — издевается Фредди, двигаясь навстречу толчкам Брайана. Шлепок ладони по обнажённой коже шокирует их обоих. Руку Брайана жжёт, и это единственное, что он осознаёт, когда выходит из Фредди и садится на колени, ужасаясь самому себе. Фредди оборачивается, его глаза тёмные, щёки горят румянцем. На лбу выступил пот. — Что ты делаешь? — спрашивает он, садясь к нему на колени. Брайан погружается в чувство раздражения и пытается оттолкнуть его. — Это так типично для тебя, Брайан, — говорит Фредди зло и тихо. Он хватает Брайана за волосы и дёргает его голову назад. — Всегда отступаешь в последний момент. Брайан всхлипывает, сам того не желая. Он ничего не может с собой поделать — так всегда происходит, когда его тянут за волосы. Ещё один рывок, и Брайан стонет, когда Фредди поднимает бёдра и опускается на его член. Фредди сталкивает их рты, и Брайан чувствует острую боль в губах, когда их зубы ударяются друг об друга. Он закрывает глаза, не желая смотреть на Фредди — он ненавидит то, что Фредди заставляет его чувствовать, то, что он заставляет его делать. Бёдра Фредди резко и быстро опускаются, и, когда ногти его свободной руки впиваются в бицепс Брайана, он наклоняет его голову в сторону и шипит: — Сделай так снова. — Нет, — отрезает Брайан. Он быстро теряет себя, и на этот раз пути назад нет. Фредди отпускает его волосы, но продолжает двигаться. — Я знал, что ты не справишься, — усмехается он. — Заткнись! – Брайан сильно бьёт Фредди по ягодице, когда тот снова приподнимает бёдра. Фредди матерится и запрокидывает голову, крепче сжимая руку Брайана. Его член трётся о грудь и живот Брайана, легко скользя в смеси пота и вытекающей из головки смазки. Брайан шлёпает его снова, приближаясь к оргазму. Его ноги начинают болеть от всей тяжести, но затем приходит сладкое чувство оргазма, и он стонет глубоко и долго, бёдра Фредди опустошают его до последней капли. Затем член Фредди пульсирует, и он кончает на Брайана с таким пошлым звуком, что Брайан бы покраснел, если бы сам не находился в данный момент глубоко внутри него. Когда всё это заканчивается, Брайан сталкивает Фредди с себя, роется в куче одежды в поисках боксеров и быстро моется водой из последней бутылки до того, как натянуть их. Он не может заставить себя взглянуть на Фредди и вместо этого забирается в свой спальный мешок. Он чувствует себя измученным и использованным, но гнев покидает его, оставляя странную пустоту. Он боится, что никогда не сможет заснуть, но засыпает, как убитый, прежде чем слышит, как Фредди шевелится.***
Когда он просыпается, вокруг кромешная тьма. Раздаётся странный звук, словно тысяча мелких камешков ударяется о крышу. Сейчас стало холоднее, но в воздухе ощущается свежесть, и — Брайан садится, внезапно полностью проснувшись. — Дождь идёт! — он трясёт спящего Фредди. — Фредди, просыпайся! Он не тратит время на то, чтобы слушать, ответит ли Фредди, а выкарабкивается из спального мешка и выходит наружу. Крупные ледяные капли дождя падают на него, и вскоре он промокает до костей. Он запрокидывает голову и смеётся, голова его кружится от чувства облегчения. — Ты сошёл с ума, — произносит Фредди. Слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица, но теперь он сидит, и в голосе его слышится теплота. — Выходи сюда, — умоляет Брайан. — Ты шутишь, — говорит Фредди, — мы оба заболеем. Брайан снова бросается внутрь, не желая пропустить ни секунды дождя. Он опускается на колени перед Фредди и тянет его за руку. — Ну пожалуйста! Фредди долго молчит, потом сжимает руку Брайана и встаёт, чтобы последовать за ним наружу. Когда Фредди улыбается, откидывает голову назад, чтобы ощутить капли дождя на своём лице, виден блеск зубов. Брайан пристально смотрит на него, переполненный чувством привязанности к этому человеку. Он проглатывает образующийся в горле комок. — Прости, что я был таким дерьмом, — говорит он. — Я ужасно с тобой обходился. Фредди долго смотрит на него, дождь пропитывает его одежду и завивает волосы. Он выглядит маленьким и печальным даже в серости ночи, и сердце Брайана болезненно сжимается. Извинения бесполезно застревают в горле, и весь его мир сужается до Фредди и бешеного биения сердца. Проходит долгое, полное сомнений мгновение, а затем Фредди медленно протягивает руку и соединяет их мизинцы. Это похоже на прощение.