***
Во вторник уже ближе к вечеру, Манон снова осторожно заглянула через плечо Луки, пока тот увлечённо читал какой-то учебник. — Так мило, что ты все время помогаешь девочкам со студией, — смущённо улыбнулась она. Лука слегка вздрогнул, захлопнув книгу: — Ох, Манон, какого чёрта ты так подкрадываешься? — потухшая было боль снова промелькнула в его глазах, словно она напомнила ему о ком-то, о ком было бы лучше забыть навсегда. — Что ты хотела? — раздраженно вздохнул он, — что вообще все хотят от меня, пока я пытаюсь готовиться к контрольной? Манон очень захотелось погладить его по плечу или потрепать слегка волосы, но она не стала. — Какой же ты колючий! — сказала она, — я просто заварила для тебя какао. Поставив чашку на стол, Манон направилась в свою комнату. Лука проводил взглядом ее спину, медленно поскрёб пальцами бинт на руке и снова вернулся к учебнику. Какао остывало, свет, падающий из окна, постепенно тускнел; книга оставалась открыта на все той же странице.***
Уроки прошли, словно во сне. «Словно меня здесь и не было», — подумал Элиотт. Нужно сделать хотя бы что-то полезное за весь день, кажется, он обещал помочь девочкам со студии что-то перенести? Позднее можно будет с чистой душой скурить косяк, а может и выпить пива. Да, Люси уже не треплет мозги насчёт пива, но с ней все равно никак не расслабиться. Телефон неожиданно запиликал — пришло смс от Дафны: «Хей! Диван уже привезли, подходи ко входу со двора, меня не будет, но я оставила вам в студии презент)))» «Ммм, наверное что-нибудь вкусное», — подумал Элиотт, слегка потирая пальцем нижнюю губу.***
Вдохнув прохладный воздух, Элиотт огляделся по сторонам. Взгляд сразу зацепился за диван, потом — за знакомую куртку и синий капюшон. Элиотт не видел лица, но он и так знал, кто перед ним. Голова немного закружилась, сердце начало стучать так, словно было готово в любой момент пробить грудную клетку, Элиотт хватал ртом воздух, пытаясь выровнять дыхание. Так правильно выстроенная им реальность рушилась по кирпичику, открывая болезненное, хватающее за горло желание обрести то, с утратой чего он уже, как ему казалось, смирился. — Лука, — произнёс он на выдохе, огибая диван. Лука, сидевший до этого, в отрешённой позе, словно очнулся и посмотрел на него неузнающим взглядом. Какая-то бессильная ярость промелькнула в его взоре, сменилась арктическим холодом — в голубых глазах он отражался особенно ярко. Было больно смотреть, как на белизну снега под лучами солнца. Элиотт слегка сморщил лоб, опустил взгляд и заметил разбитые костяшки руки. — Что это?! — Ох, это пустяки, — Лука пожал плечами. — Уже не беспокоит, а уж с переноской дивана я помочь смогу.***
«Какого хрена, Дафна?!» — думал Лука, пыхтя. Да за что ему все это, может, стоило перевестись в другую школу? Хотя нет, это не вариант, он сам говорил так Эмме. Нельзя так легко сдаваться, но и так ведь продолжаться тоже не может. Надо поговорить с кем-то об этом. Может, с парнями или школьным психологом, или… — Уфф. Думаю, мы можем оставить его здесь, — сказал Элиотт, осторожно поглядывая на Луку. — Да, — ответил Лука, отходя понемногу от дивана, и, поправив одежду, развернулся к выходу. — Твоя рука, это из-за меня? — Элиотт неслышно направился к нему. — Нет, это я облажался! — Лука хотел сказать это грубо, но голос дрогнул. Элиотт остановился прямо за ним. Лука замер в тревожном ожидании. Элиотт дотронулся рукой до его ладони, сплёл их пальцы вместе. Медленно поднял его кисть к своему лицу, и прикоснулся губами, поочерёдно к каждой ране, словно залечивая ее. Лука застыл, настал его черёд захлебываться воздухом, ошеломлённый взгляд метался по пространству студии, не останавливаясь ни на чем. Едва выровняв дыхание, он обернулся, отдёргивая руку. Перед ним был прежний Элиотт, его взгляд оголодавшего койота, таким он смотрел на него на той вечеринке, с которой они сбежали вместе, так он смотрел, когда приглашал на двойное свидание, так обжигал взглядом, предлагая сбежать с ним, в ту самую ночь, когда… Лука резко выдохнул и толкнул его изо всех сил, не до конца осознавая происходящее. Элиотт отлетел к дивану, глухо шмякнулся об него, но тут же поднялся и посмотрел на него ещё более болезненным и диким взглядом. «Putain», — подумал Лука, — «пора сваливать!» И, развернувшись к выходу, начал набирать скорость. Но не тут-то было. Элиотт успел в последнюю секунду, перехватил его уже у двери. Непонятно как, обхватив со спины за талию, он потащил его обратно. Офигевший Лука, яростно махал во все стороны ногами, не достающими до пола, выкрикивал какой-то мат на французском, пытался отодрать его от своей спины, но тщетно. Элиотт уронил его на диван, Лука резво обернулся, но подняться ему не дали. Это был двухместный диван, так что борьба завязавшаяся там выглядела очень красочно. Лука пытался выбраться, толкался ногами, Элиотт обхватывал их своими, младший пытался отпихнуть его руками, Элиотт перехватывал их. В итоге они сплелись, как два борца, одежда сбилась, рваное дыхание наполнило студию. Лука бился под ним, словно рыба, выброшенная на берег, Элиотт не выпускал, будто от этого зависела его жизнь. От близости тел, сбитого дыхания и безумного взгляда Элиотта, нутро Луки вспыхивало, распространяясь электронными разрядами. Лишь на секунду он замер, боясь, что Элиотт поймёт происходящее, и этого было достаточно. Элиотт выпустил его руки, вцепился в его лицо, приник губами ко рту и стал беззастенчиво вылизывать его. Попытки Луки оттолкнуть его от себя ни к чему не привели, а скорее даже ухудшили ситуацию, так как теперь Элиотту пришлось вплотную обхватить коленями его бёдра, чтоб удержать на месте. Заметив растущее возбуждение Луки, он потирался о него, кусал его губы, руки то зарывались в волосы, то скользили вдоль шеи и ключиц. Лука же задыхался от противоречивых эмоций: безумная злость и желание наполняли его, сменяя друг друга, он словно катался на бесконечных американских горках. Он никогда не пробовал наркотики, но теперь его штырило, будто он накачался героином и коксом одновременно. «Да пошло оно все к черту», — подумал он, — «я не отдам его Люсиль!» Лука выгнулся и тонко застонал, рот его был приоткрыт, глаза закрыты — он был прекрасен в этот момент. Элиотт смотрел на него пристально, не отрываясь и, поймав его взгляд, медленно облизнул свои губы. Лука все ещё пребывал в тумане, когда Элиотт, слегка усмехнувшись, задрал его серую толстовку. Влажными, развратнейшими (в абсолютно французском стиле) поцелуями он стал спускаться по его груди и животу. Вжикнула молния, и… О, как это было подло и неожиданно! Лука честно пытался сдержаться несколько секунд, а потом уже стонал почти в голос, его руки скользили по обивке дивана, тело выгибало судорогами, как долбанного наркомана при ломке… На лбу выступила испарина, в глазах плескалась эйфория. Он все ещё дышал через раз, когда Элиотт улёгся сбоку, практически вплотную, прикоснулся губами к виску, рукой зарылся в и без того растрёпанные волосы и произнёс: — Надо не забыть сказать спасибо Дафне… За презент!