***
У Мукуро, в принципе нет ничего особого. Есть Хром, есть Вонгола, есть трезубец. За спиной — Эстранео, Виндиче и Джошима с Чикусой. Впереди — если повезет, то гроб и пышные похороны, ну, а если нет, то просто смерть и гниение тела в сырой земле. А в настоящем у него война и Бьякуран. Как-то много в его жизни Джессо. Убьет — она, заставит жить — она, предаст — она. Просто шикарно, смеется Рокудо, и слуги (из оставшихся в живых) традиционно обходят его комнату, когда слышат безумный смех. Джессо ему не важна, ему с ней интересно играть, у него единственное желание к ней — сломать и растоптать, ему плевать на ее чувства и мечты. Мукуро совсем не нужна Джессо. Не-нуж-на. Вот и все, не стоит называть его «Влюбленным» и устраивать истерики. Он не ведет себя глупо или нелепо, не вздыхает на ее портреты и фото, не дарит ей украшения, в общем не совершает ничего из длинного списка «Как должен вести себя мальчик с понравившейся девочкой», который нашел как-то под кроватью Тсунаеши. (Все еще не оставляет попыток достичь Киоко.) Так что Рокудо ни капли не влюблен. Мукуро ехидно улыбается, язвительно комментирует каждое действие и совсем не обращает на себя внимание Джессо. Совершенно. Вот только мысли о ней не исчезают из его головы. (Но это ничего не значит. Совершенно.)***
У всех его девочек темно-фиолетовые глаза смерти. Мукуро понимает это резко, как-то на одних черт-знает-каким-по-счету важных переговорах. Рокудо проверяет собственную гипотезу: что у Хром, что у Бьякуран глаза — темно-фиолетовая ночь, Пламя Тумана, глаза смерти. И Мукуро должен как бы волноваться, задуматься в конце концов, но — он лишь хмыкает. Темная ночь привлекательна для монстров его уровня.***
Это ни капли не удивительно, не неожиданно, не внезапно. Это должно было произойти, и было лишь вопросом времени. Мукуро сквозь ресницы разглядывает обнаженную Бьякуран. Тонкие плечики и шея вся в укусах и синяках, губы искусаны до крови, глаза закрыты. Мукуро даже испытывает легкое сожаление — темная ночь в глазах Бьякуран завораживающая. Джессо молчит, Рокудо — тоже. Ему некогда, он любуется. Когда еще окажешься в одной постели со своим врагом, почти уничтожившим твою Семью? Бьякуран потягивается, и одеяло сползает, открывая его жадному взгляду белоснежную кожу со следами засосов. Мукуро нравится ее вид, ставший полностью идеальным. Для него, конечно. Мукуро вздыхает и идет собираться. И собирать одежду, после ночной страсти, и собирать свой разум по кусочкам снова. Разницы никакой, действия привычны и обыденны, никто даже не замечает их уже. Настолько приелись. Бьякуран лежит, и теперь роль стороннего наблюдателя переходит к ней. Хотя, решает Рокудо, она всегда всего лишь наблюдатель. Всегда всего лишь наблюдатель толкает миры в пропасть и поджигает. Мукуро летит в огонь, словно мотылек. Бьякуран холодно смеется. Ей собираться не из чего.***
У Бьякуран есть способность видеть параллельные миры, кольцо Маре, Семья и желание создать свой идеальный мир. У Бьякуран есть странная связь с недоврагом, и она совершенно не понимает, когда это началось. Вчера? Год назад? При первой встрече? Бьякуран поджимает губы, хмурится, оставляет ранки-лунки от ногтей на руках и думает: я принесу пользу. Он принесет. Наша связь. Бьякуран так думает, а еще говорит: это должно закончится. Бьякуран так думает, Бьякуран так говорит, Бьякуран каждую встречу не может отказаться от связи. Обманывать себя у нее получается превосходно, ухмыляется Рокудо, зная о ее метаниях. Обманывать себя превосходно получается у Туманников, холодно смотрит Джессо. Обманывать друг друга у них получается еще лучше.***
Мир в крови и огне, люди гибнут, не остается надежды. Бьякуран крутит эпигею в своих длинных и тонких пальцах и смеется. Мукуро, как всегда, в своем репертуаре. «С наилучшими пожеланиями, моя Тубероза.»***