***
— Есть! — звонкий юношеский голос разлетелся по всей округе, пугая птиц и насекомых. Свесив ноги с одной из самых высоких ветвей, Чонгук опёрся правым боком о мощный ствол и с чувством выполненного долга посмотрел вниз на примятую траву. Взгляд Чона перешёл чуть выше, и голубые глаза дивились чудесному виду: деревья всех цветов и оттенков странно перемешались между собой, будто играя в детскую игру, и образовали единый неповторимый узор, который хотелось разглядывать часами! Всё выглядело иначе. Во сне детали были размыты, а наяву пёстрые краски реальности слепили парню глаза. Картинка была похожа на ночные грёзы, но её чёткость и резкость поражала сознание Чонгука. Он искренне радовался за себя, понимая, что первый раз за свою недолгую жизнь он смог достичь чего-то сам, без помощи придворных дам и евнухов. — Вот это красота! — произнёс вслух Чон и радостно улыбнулся. Он был так счастлив, что, потратив весь день на попытки оседлать огромное чудо природы, наконец-то забрался на это треклятое дерево и увидел ту самую красоту, созданную матерью-природой. Но очень скоро вся эта дивная привлекательность его величия наскучила. Бёдра и спина начали затекать, становилось холоднее, так как приближалась тёмная ночь. — Чёрт, кушать хочется! — произнёс вслух Гук. Чон не знал, сколько так просидел, созерцая дивный пейзаж. Он просто смотрел и смотрел, потому что не мог оторвать глаз от захватывающего вида. Но урчание в животе всё больше нагоняло тоски, так что хотелось поскорее спуститься вниз… Но у младшего никак не получалось. При любой попытке свесить ноги чуть ниже или отпустить руки, голова начинала предательски кружиться, и все части тела судорожно возвращались обратно, хватаясь за массивный ствол. Да, глаза закрывать Чонгук тоже пробовал, но страх его не так пугал, как возможность сорваться с высоты четырёхэтажного дворца. И как видеть, за что цепляются руки, а куда встают ноги? Вот так бедный Гуки и остался сидеть на несчастной ветке, ожидая чудесного спасения. «Блин, хочу домой!» — всё жалостливее ныл юноша. — «Вот я дурак, как слезать буду?». Чонгук очень сильно расстроился. Он так много сил и времени потратил на то, чтобы подняться на самый верх, полностью забыв, что рано или поздно придётся каким-то образом спускаться. Он хотел попросить помощи, но аристократическая гордость, никогда бы ему не позволила. Самодостаточность жила в его венах благодаря родителям, как ни крути. «Стоп! А может… Нет! Тэхёна на помощь я точно звать не буду!» — размышлял парень. — «Он подумает, что я слабак. Чёрт, а дома-то никого больше и нет! Что же делать?! Я должен буду тут всю ночь просидеть?!».Connor Maynard — You Broke Me First
Спустя какое-то время по бледным щекам начали бежать слезинки, а после первой капли, что упала на земь с глаз Чона, небо резко затянулось тучами. Начался дождь… Гук плакал в голос, уже не сдерживаясь, но из-за ливня его никто не слышал. Хотелось провалиться сквозь землю от собственной несмышлёности. И как можно было так глупо поступить! Будто маленький котёнок, забравшийся на высокий шкаф, Чонгук боялся вернулся обратно. Слишком высоко, слишком далеко! Руки быстро стирали слёзы, а от резкого порыва ветра, что сильно качнул его тело, глаза за секунду расширились. Чонгук сорвался с мокрой ветки. Юноша наконец полностью почувствовал силу притяжения. В голове пронеслась шальная мысль о том, что ему пришёл конец, что он больше никогда не увидит семью, друзей и, самое главное, Тэхёна. Чон пролил последнюю слезу, отчётливо понимая — вот и пришла его глупая смерть. Он закрыл глаза, до последнего надеясь на лучшее… И тут, его подхватили чьи-то сильные руки и резко прижали к их обладателю. — Джун же сказал быть осторожнее! — обеспокоенно и с некой злостью произнёс голос, что ласкал уши Гука. — Тэхён, — сквозь всхлипы вымолвил Чон. — Тише, успокойся. Я здесь, с тобой. Всё хорошо! — парень поглаживал мокрые волосы парниши правой ладонью в чёрной перчатке. — Спасибо! — радостно прошептал бедный юноша и отстранился от друга, всё ещё держась за его широкие плечи. Когда пелена слёз наконец спала, небо прояснилось, а вместе с ним и взор голубоглазого парня. Он увидел перед собой Ким Тэхёна, светящегося королевской белизной кожи. Старший был одет во всё чёрное, сияя железными вставками на плечах, коленях и груди на манер некой брони. Тёмные брюки были покрыты инеем у голени. Скорее всего, это произошло, когда эльф забирался к Чону. Тэ прятал нос за шарфом цвета угля. Белёсые волосы были упрятаны под чёрную бандану. Тэ всегда умел выглядеть красиво и эффектно. Рука в чёрной перчатке отодвинула шарф, и к пронзительно серым глазам присоединилась гримаса осуждения. Тэхён редко показывал всем, что у него на уме, но по некоторым причинам его лицо всегда было занято какой-либо эмоцией, когда рядом был Чонгук. — Дурак! — Ким резко отвесил неожиданную, но смачную пощёчину младшему, от чего на лице Чона снова появились слёзы, а губы начали дрожать. Тучи снова затянули небо и мелкий дождик опять начал орошать землю. Лишь одним движением руки беловолосый сотворил за пару секунд винтовую лестницу изо льда, что мигом окольцевала дерево, превращая дождевую воду в изящные перила и ровные ступени. Не медля ни секунды, Ким схватил за руку хныкающего Гука и потащил за собой вниз по скользкой поверхности. — Чонгук, поплачь ещё! — произнёс Ким, смотря на расползающиеся тучи. Видя уже успокоившегося друга, эльф скоро кинул взгляд на незаконченную лестницу. Дождь прекратился, а это значит, что не из чего творить чудеса. Много раз проклиная себя, Тэхён резко прижал руку друга к своей ледяной щеке. В ответ Гук взвизгнул, резко одёргивая ладонь и дуя на неё, словно это ожог. Через пару секунд реакция повторилась, и вот маленькие капельки снова стучат по листикам деревьев. Короткий взмах кистью и чудотворная лестница продолжила собираться из мельчайших кусочков льда, закончившись ровно там, где начиналась зелёная трава. Тэхён и Чонгук сбежали на лужайку, моросящие капельки перестали падать с небес. Великолепный ледяной мост, величественно закрученный вокруг белого дерева, неспешно таял, поддаваясь летней температуре. — Успели, — заключил Тэ, поднимая на младшего взгляд, полный вины. Тэ сильно переживал за то, что ему пришлось причинить боль самому дорогому в своей жизни человеку, но старался ни одним мускулом не выдать себя и своих опасных чувств. Ким изо всех сил старался запереть любые намёки на вырывающиеся наружу эмоции, так как знал — его сила распутства не прощает. Один шаг, одна лишняя улыбка и всё вокруг могло превратиться в огромную многотонную льдину. Нужно было каждую секунду следить за собой, обдумывать каждое действие, каждый несмелый вздох. Это было безумно больно, невероятно тяжело. — Какого чёрта ты меня бьёшь?! Мы ведь друзья, зачем руки распускаешь?! — разозлился Гук, сверкая синими глазами цвета самого чистого моря. — Ты бы сам не слез, а чтобы мой мост достиг земли, нужна была вода, которую я бы мог заморозить, — спокойно ответил старший, стряхивая белые хлопья снега с плеч, чтобы не смотреть в глаза эльфу воды. — Мог бы и попросить, — уже более спокойно, но всё ещё обиженно пробубнил Чон. Он не ждал извинений, просто иногда совсем не понимал старшего. — Если бы я попросил, ты бы не заплакал два раза подряд, — констатировал Ким, развязывая бандану. Он аккуратно встряхнул сложенный пополам отрез ткани, очищая его от снега, а затем, словно в замедленной съёмке, зачесал белокурые пряди назад, чтобы вновь убрать волосы. Гук редко видел Кима с открытым лбом и носом. Парень всегда старался спрятать каждый сантиметр своего тела под одежду, кутаясь во множество рубах и кафтанов. Лишь раз в вечность выпадала уникальная возможность поглазеть на точёный профиль старшего, откровенно пуская слюни на его линию челюсти, мощную шею, белоснежную кожу и бедно-розовые губы Во время того, как Ким проводил рукой по волосам, мир для Чонгука останавливается: перед глазами было лишь лицо Тэхёна и его холодные серые глаза. Гук на минуту замер и в беспамятстве уже потянул руку к совершенному лицу, чтобы прикоснуться к прекрасному, но Тэ никогда ему этого не позволит. Рука старшего юноши быстро перехватила ладонь водяного эльфа, и чудесная сказка кончилась. С огромным разочарованием Чон вернулся с небес, прощаясь с фантазиями. Лицо Тэхёна быстро поменялось с обычного безразличия на лютую ненависть и злость. Мокрая вода на травинках, что лежала рядом с его ногами, в миг обратилась колючим льдом. Разрастаясь небольшими острыми иглами дальше, она достигла ботинка Чонгука. В мгновение ока по его одежде поползла быстрая ледяная линия, распускаясь узорами на одежде. Наконец она добралась до лица, покрывая щёку Гука корочкой инея и запуская по его телу целый табун мурашек. — П-прости! — заикаясь, Тэтэ быстро отпустил руку младшего, поменяв злость на страх в своих красивых глазах. Он вновь закрыл лицо тёмной тканью шарфа, сильнее завязал на затылке узел от головного убора и скрылся из вида Чона так быстро, что тот ещё несколько секунд стоял в изумлении. Перед глазами стояли лишь желанные, но жгуче-холодные глаза Кима. — Есть тут кто? — до ушей Чона долетел чей-то незнакомый голос, выводя из сладкого транса. Гук развернулся в поиске источника звука и увидел рыжеволосого парня, с которого ручьём текла дождевая вода. Он еле передвигал ноги, двигаясь навстречу, но, в конце концов, поскользнулся на мокрой траве от бессилия. Через мгновение тело незнакомца с грохотом упало на землю, а вместе с ним и красноволосый парень, которого он нёс на себе…