Удобный ракурс

С фотографий он казался действительно далеким и неприступным, пусть даже часто его лицо озаряла яркая голливудская улыбка. По одному только взгляду сразу можно было понять — он из тех недосягаемых людей, об общении с которыми можно лишь мечтать. Сорвать полурасстегнутую уже на съемках белоснежную рубашку с его плеч, чуть ли не разрывая на части. Как оказалось на практике, он был достаточно… обычным, хоть и разностороннее образование прослеживалось в каждом рассеянно брошенном слове, в каждой запятой, которую он зачем-то добавлял в текстовые сообщения в инстаграме. Длинные пальцы напоминали о долгих занятиях музыкой, крепкие плечи и достаточно высокий рост (пусть и ниже, чем у Луки) — о регулярных спортивных нагрузках, объемный словарный запас — о страсти к чтению и прекрасном владении языком. Быстрый, жаркий поцелуй. Прижать к стене. Со звериной беспечностью не задумываться о состоянии дорогого костюма от Агрест, стянуть кожаные подтяжки, чуть ли не оторвать молнию его джинс, пытаясь их приспустить. «Лука действительно умелый фотограф». Выдохнуть нормально не получается, в комнате почему-то разом стало невыносимо душно, так, что хочется проглотить те вдохи, что сделал он. Приходится чуть ли не выстанывать, выгибая спину, пока шею покрывают быстрыми поцелуями. Легкое покусывание вспотевшей от долгих съемок в душной студии кожи. Именно эти слова произнес его преподаватель в академии фотоиндустрии, в которой Адриан отсыпался после изнурительных домашних занятий вот уже третий год. Задание довольно простое — студенты-модели и студенты-фотографы объединяются по жребию, проводя фотосъемку в стиле начала двадцатого века. Кто же знал, что все… несколько выйдет из-под контроля. Дрожащими пальцами стянуть его черную водолазку, растрепав темные пряди волос — мягких и непослушных. Облокотиться о стену, учащенно дыша и выгибаясь навстречу. Адриан и Маринетт расстались пару месяцев назад, потому что недавняя борьба брюнетки с Хлоей перешла в гораздо более светлые чувства, из-за которых их с Агрестом отношения окончательно охладели и рассыпались осколками корявых воспоминаний о школьных годах. Лука знал историю их расставания едва ли не наизусть, порой провожая парня с третьего курса голодным взглядом. Оставить влажную дорожку темно-красных отметин от подбородка до ключицы, потому что мой, мой, зарыться пальцами в густые волосы, отдающие темным золотом. Проигнорировать тихую мелодию телефона, оставленного где-то в сумке блондина: да что там, даже не услышать её, всецело сливаясь с душной атмосферой студии, которую Лука арендовал за копейки, которые Агрест привык оставлять официантам в качестве чаевых. Изредка чувствовать на себе взгляды голубоглазого четверокурсника. Ощущать чужое тело, как собственное, погружаться полностью, без остатка. Целовать до крови на губах, пока в голове нет ни единой мысли, только желание. Пытаться сделать нормальные кадры, не засмотревшись при этом на мышцы груди и пресс, что демонстрировала игривая ткань рубашки. Царапать спину короткими ногтями, не заботиться о темно-бордовых засосах на ключице, оглаживать все тело, не упуская ни дюйма. Окончательно потеряться, раствориться, упасть в бездну без возможности вернуться на поверхность.

***

— Работа Агреста и Куффена занимает первое место, — объявляет на всю аудиторию профессор. Победители быстро сталкиваются взглядами. Ухмылка. Хитрый взгляд. Кто бы сомневался?