Все что мне нужно - (не) умирать

Ты живешь, потому что другого выхода нет. Привыкаешь к определенному уровню боли и страха, знаешь, что когда-нибудь все это закончится, должно закончиться...

      Война. Война никогда не меняется. И со временем первопричины войны отходят на второй план. Особенно для солдат, которые ложатся под пули. Все это становиться просто неважно. Страх неизбежно настигает любого солдата. Будь то закаленный в боях ветеран или зеленый новобранец. Страх вонзит свои острые холодные пальцы в любого. Заберется под кожу и засядет глубоко внутри, заставляя раз за разом покрываться холодным липким потом. Страх настигнет любого, - это лишь вопрос времени.       Есть лишь ты, твой враг и пули. Смертоносная сталь, с визгом проносящаяся мимо. Те, что проносятся над головой, издают звон. Такой чистый и высокий, что от него стучат зубы, и ты невольно осознаешь: их цель - именно ты. Маленькие, величиной не более пальца, куски металла, прожигая небо, летят повсюду. И ты знаешь: достаточно всего одной, чтобы оборвать твою жизнь. Достаточно всего лишь одной, чтобы твой друг превратился в бесполезный дымящийся кусок мяса.       Смерть приходит быстро. И ей абсолютно все равно кого забирать. И те, к кому она пришла мгновенно - до того, как они успели осознать, что вообще произошло, - истинные счастливчики. Обычно солдат умирает с раздробленными костями и разорванными органами, орошая землю потоками своей крови. Они умирают в одиночестве, ожидая того момента, когда костлявая подкрадется сзади и выжмет из них остатки жизни своими холодными пальцами.       Готов поспорить на что угодно, что если рай и существует, то там холодно. Темно. И ужасно одиноко...       Если бы у меня спросили: "Тебе страшно?", разумеется я бы ответил: "Нет". И это была бы наглая ложь. Неважно сколько раз ты выходил на поле боя и сколько раз вернулся оттуда живым. Страх есть всегда. Вот и сейчас я сглотнул комок, застрявший в горле, и нажал на спусковой крючок. Винтовка послушно выплюнула короткую очередь в сторону противника. Каждый выстрел бьет в плечо отдачей, а оружие выдает громкое "Щелк, щелк, щелк". Этот ритм похож на биение сердца. Он даже ровнее.       Я продолжаю давить на спуск. Винтовка продолжает поливать противника градом двадцатимиллиметровых патронов. Ствол раскаляется до такой степени, что начинает светиться в утренних сумерках, а воздух вокруг винтовки начинает искажаться. Огонь и жар превращают страх в ярость. Щелк, щелк, щелк. На этот раз щелчки едва слышны в грохоте непрекращающейся стрельбы. Нет и привычной отдачи. Обойма опустела. - Перезаряжаю! - крикнул я в комм и скрылся в глубине воронки.       Пошло бы в жопу гениальное командование.       Пошла бы в жопу и хренова артиллерия с их поддержкой. И бесполезную авиацию туда же. В жопу.       В жопу тех великих стратегов, которые, не размениваясь, посылают в мясорубку сотни и даже тысячи новобранцев.       В жопу их всех!       С тихим щелчком опустевшая обойма падает в мокрый песок. Над ней все еще поднимаются тонкие струйки сизого дыма. - Тридцать секунд! - крикнул я в комм, доставая свежую обойму. Три быстрых движения: постучать обоймой по шлему, вставить в гнездо, передернуть затвор, загоняя патрон в патронник. Вот и все. Я вновь готов нести смерть и разрушение в стан врага. - Погнали, - прошептал я себе под нос, высовываясь из воронки. И тут у меня над головой с гулким ревом пролетело сразу несколько гранат. С учетом того, что на каждого бойца щедро выделяли всего четыре заряда для гранатомета, кто-то полностью израсходовал свой боезапас.       Через пару секунд последовала серия оглушительных взрывов. - Попал в кого-нибудь? - поинтересовался я у стрелявшего. - Хер его знает, - продрался сквозь треск и скрежет статических помех, ответ. - Зато явно конкретно их шуганул. Я даже успел подумать а могут ли вообще наши враги испытывать страх? Всего какая-то доля секунды, ровно столько потребовалось, чтобы меня посетила это мысль, а "гранатометчика" сбило с ног прямым попаданием копья.       Снаряд, метко пущенный кем-то из противников, с треском прошил силовой костюм, который все попросту называли Доспех. Спины солдата взорвалась волной обломков Доспеха и кровавыми ошметками, а самого его отшвырнула к противоположному краю воронки. Медиков вызывать толку было мало. От них вообще никакого толку не было. Не на этой войне. Копья, которые так метко метал враг, не оставляли ни единого шанса. А Доспех, силовой костюм изготовленный из японской композитной брони, закрывающий тебя с головы до ног словно вторая кожа, разве что чудом мог выдержать одно попадание. Есть, однако, умники, которые считают что солдат в Доспехе - это прям ходячий танк. Я бы поспорил с ними о полезности силовых костюмов на передовой...       Мысленно кинув пару прощальных слов неизвестному бойцу, я осторожно высунулся из воронки. В воздухе тут же засвистели копья. Они врезались в землю, вздымая фонтаны мокрого песка. Еще раз сглотнув, я снова надавил на спусковой крючок, поливая противника огнем. Винтовка выдает по четыреста пятьдесят выстрелов в минуту, обрушивая на противника град двадцатимиллиметровых. Обойма иссякает за считанные мгновения. Но нет смысла экономить патроны, когда ты и так сдохнешь. Девяносто процентов солдат, которых бросили в эту мясорубку были мертвы, едва они загрузились на борт вертолета. Кому-то повезло больше и он помер так и не успев, высадится. Кому-то повезло меньше...       Щелк, щелк, щелк. Снова тихие щелчки. - Перезаряжаю! - сам не знаю кому, крикнул я в комм. Пустая обойма упала в песок под моими ногами. Я достал последнюю обойму. Значит "огневой мощи" у меня всего-то на минуту, не больше. Был еще гранатомет с четырьмя гранатами и молот-пробойник. Пробойник конечно грозное оружие, способное своими карбид-вольфрамовыми болтами превратить в кучу дохлого дерьма вообще все, что угодно. Только вот у молота-пробойника был скромный список недостатков: это было оружие ближнего боя. Хотя это не самое страшное... У пробойника было всего двадцать зарядов. И перезарядке он не подлежал. Видать гении оружейники пришли к выводу, что боец не проживет настолько долго, чтобы ему могло понадобиться больше, чем двадцать зарядов к пробойнику. Усмехнувшись, я снова надавил на спуск, посылая в сторону противника очередную порцию двадцатимиллиметровых.       Ни о каком прицельном огне не было и речи. Это в фильмах все красиво и все герои - снайперы от Бога. В реальном бою ты просто палишь из всех стволов в сторону врага. А он, в свою очередь, поступает точно так же.       Секунда, две, три... Скоро обойма опустеет. Что тогда? пустить в ход гранатомет? Но попасть из этой бандуры хоть во что-то - это чудо. - Зато их можно шугануть... - пробормотал я себе под нос, отбрасывая в сторону ставшую бесполезной, винтовку. А способен ли испытывать страх противник, который даже не человек? Ведь наши враги - враги UDF, Сил Единой Обороны, - не люди. Мы воевали с монстрами, которых именовали "мимики".       Эта дрянь прилетела к нам лет двадцать назад. И почему-то решила, что люди довольно долго топтали Землю матушку. С чем мы категорически были не согласны. В итоге - война. Были, разумеется, идиоты, которые считали, что с мимиками можно договориться. Они даже на контакт выйти пытались. Кончилась эта затея весьма и весьма печально.       В дымке неподалеку от воронки, служившей мне убежищем, показались мимики. Несколько силуэтов неправильной сферической формы. Они были ниже человека, а солдату в Доспехе едва бы достали до плеча. Такая смешная нелепая "бочка" с четырьмя лапами и хвостом. Многие говорили, что они похожи на раздувшихся лягушек. Ученые утверждали, что по строению они ближе к морским звездам. Лично мне было все равно на что там эти твари похожи...       Мимики, хоть и были небольших размеров, но обладали чудовищной массой тела. Ни одно живое существо на нашей планете не могло даже и мечтать, чтобы приблизится к подобной массе тела. Разумеется и сила удара у них была соответствующая. Один удар: и человек превратиться в груду кровавых ошметков. А копья, которыми они выстреливают из углублений в своих телах, по убойной силе не уступают сорокамиллиметровому патрону. Только скорость у копья мимика в разы выше, чем скорость пули. Как же бороться с таким врагом? Для этого мы используем машины, которые делают нас быстрее и сильнее. Мы облачаемся в Доспехи - последнее достижение науки и техники. Стальная шкура из новейшей композитной брони, которая настолько прочна, что даже очередь из пулемета в упор не оставит на Доспехе и царапины. Только вот против мимиков у нас все равно маловато шансов.       Твари медленно ковыляли к моему укрытию, а я проводил ревизию снаряжения. Двадцатимиллиметровые закончились. Так что у меня остался только гранатомет с четырьмя зарядами и молот-пробойник. - Что ж, - я зарядил гранату в гранатомет, - помирать так с музыкой.       Мимики никогда не вызывали у меня инстинктивного страха. На них не противно смотреть, они не ревут и не издают резких, пугающих звуков. Они просто охотятся и убивают. Методично, с безжалостностью машины. Такой враг попросту не может испытывать страха.       Ну а я решил попробовать их испугать. - Погнали! - выскочив из своего "укрытия" я пальнул из гранатомета в ближайших мимиков. И не успел еще утихнуть звон в ушах от взрыва, а я уже несся на одну из тварей с пробойником. - Нас, сука, весь мир боится! - я даже и не заметил, что смеялся.