POW Салли
Осень. Серый ноябрь подходит к моему депрессивному настроению, которое настигает меня с каждым днём без матери. Я помню, как по привычке проснувшись, я в темноте искал её спящую на кровати рядом с отцом, но я находил лишь папу, который заснул под сильным воздействием алкоголя. Я не нахожу себе место в мире отца. Мы живём будто в разных вселенных, но так было не всегда. Когда-то десять лет назад семья Фишеров считалась самой счастливой на всей улице. Все говорили, что это может продлиться на долгое время, ведь мы жили в достатке, сын ходит в детский сад, мать готовит, отец зарабатывает неплохие деньги. Сын, мать и отец... Куда же теперь это делось? Где счастливая семья, что прославилась во всём Нью-Джерси? Дождь моросит мелкими каплями, искрами сверкающими на запотевшем окне. Холодный и неприятный день не предвещает ничего красочного в эту серую и пасмурную неделю. Я разглядываю своё размытое отражение, но вижу лишь пустой взгляд. Он чем то напоминает взгляд мертвеца. Такие голубые стеклянные глаза... И смотрят они в неизвестном направлении. Жилые дома уже далеко. Остались лишь жуткие и одинокие здания, которые никому не принадлежали. Маленькие деревья, напоминавшие кустарники, распускали свои тонкие ветви и медленно раскачивались из-за лёгкого ветерка. –Мы почти приехали, - монотонно пробурчал отец, выезжая на соседнюю дорогу. - Собирай вещи и бери с собой Гизмо. Я его тащить не буду. Это исключительно твой кот. А я будто хочу тащить своего кота в восемь килограмм... Но мне никто не давал право выбора. Я начал подбирать себе на колени сумки и переноску с встревоженным Гизмо. Глаза рыжего кота странно блестели, и он начал жалобно мяукать. –Потерпи чуть-чуть Гизмо... - прошептал я, чтобы не услышал отец. Ещё пару минут езды по мокрым дорогам и мы добрались до апартаментов Эдисона. Зловещее здание завораживало и пугало меня. Иногда могло показаться, что в запотевших окнах мелькают бледные силуэты призраков. И я буду жить здесь. В этом потерпевшем многое доме. Отец открыл дверцу машины, и я последовал его примеру. Переноска с Гизмо была наверное в два раза тяжелее всех сумок с вещами и чемоданов. Однако, папа даже не разу не взглянул на меня как на сына. Он лишь презрительно осматривал мой протез, думая, что я не замечаю его отвращения ко мне. Я уже говорил - мы, как разные люди, идём разными дорогами. Это как развилка, на которой мы разошлись. Я медленным шагом направился к апартаментам, оглядывая кирпичные стены, покрытые мхом. Я дёрнул ручку двери, и та предательски скрипнула, привлекая внимание камер наблюдения. –Какой у нас этаж? - поинтересовался я у отца. –Четвертый. –А квартира? –А почему ты спрашиваешь? Я тебе всё уже рассказал вчера. Память потерял? –Нет... Так всегда. Это, прошу отметить, самый не грубый разговор, который мы проводили с отцом. Обычно наш диалог сосредоточен на нецензурных ругательствах, жестокости и даже на физическом насилии. Мы зашли в лифт, и отец нажал на кнопку с цифрой «4». Железные двери со скрипом закрылись, и кабинка двинулась вверх. Иногда она угрожающе вздрагивали и продолжала свой путь. На какой-то момент лифт прекратил движение и дал нам проход в коридор с желтоватыми стенами. Мы вышли из кабинки, и я направился за отцом. Он остановился около четыреста второй квартиры, резко повернулся и выжидающе уставился на меня. Тоесть я должен ещё ему и ключи подавать? Руки у него отвалятся достать их у меня из сумки? Я растерянно смотрел на отца в ответ, мол, не могу я. Он раздражённо вздохнул и резким движением выхватил у меня из рук чёрную кожаную сумку, перебирая пальцами в ней. Найдя ключи, он вставил один из них в замочную скважину и покрутил им три раза, жестом приглашая пройти. Шатаясь, я вошёл в новую квартиру, располагая сумки и чемоданы на полу. Отец с силой толкнул меня, чтобы я прошёл дальше, а сам с деловым видом пошёл в одну из комнат, находящихся в коридоре квартиры. Чтож, тогда моя спальня будет за соседней дверью. Я осмотрел всю квартиру. В конце коридора была кухня и являлась самым тёмным помещением в коридоре. Стены здесь были немного ярче, чем за пределами квартиры, но всё такие же жёлтые. Я взял одну из сумок, валявшихся на полу и направился в одинокую затемнённую комнату. Я включил свет и зажмурился из-за неприятного ощущения. Когда я открыл глаза, то увидел лишь пустое помещение без мебели. Только новенький матрас лежал на полу и телевизор на тумбочке. Но пройдя немного дальше я заметил кровать в углу комнаты, осталось только сделать её более менее подходящей для сна. А сейчас нужно заняться перестановкой...***
Лёжа на уже готовой и мягкой кровати со спящим котом в обнимку, я задумался о завтрашнем школьном дне. Найдутся ли те, кто смогут понять меня? Будут ли те, кто будет так же издеваться надо мной? На счёт последнего у меня не было никаких сомнений. А вот про первое я бы поспорил... Разве есть люди, которые любят других не за внешность? Если они существуют, то покажите этих избранных, я награжу их Оскаром. За всю свою жизнь я не разу не встретил настоящих друзей. Они лишь притворялись, что уважают меня, но за спиной у меня они перешёптывались и тихо смеялись. В мою комнату вдруг вошёл отец. Он презрительно осмотрел меня и приказным тоном произнёс: –Иди, прогуляйся по апартаментам, познакомься с соседями. –А может не надо? - неуверенно спросил я, но тут же замолк, увидев ярость в глазах папы. – Ладно, ладно, иду! –Вот и хорошо. Отец покинул помещение, закрыв дверь. Лениво потянувшись, я встал с кровати и подошёл к висевшему на стене зеркалу. Волосы немного расстрепались, но я не обратил на это особого внимания, а лишь поправил два голубых хвостика. Мне пятнадцать, а я до сих пор ношу эту причёску, как пример. Но мне она нравится, и я как-то не очень хочу выслушивать эти оскорбления и обидные произвища. Я направился на выход из квартиры, захватив собой телефон. Для начала, я решил осмотреть пятый этаж, чтобы не возвращаться с первого туда. Через пару секунд скрипов и других отвратительных звуков, я вышел в коридор. В отличии от первого и четвёртого этажей, пятый был с ужасными потрескивавшимися стенами, полом и потолком. Но так же были вывешены жёлтые таблички с надписью «Внимание! В данный момент этаж требует ремонта. Пожалуйста, пройдите к ближайшему выходу.» Каждая дверь была заперта. Только вот последняя оказалась открытой. Это заинтересовало меня. Я вошёл в заброшенную квартиру, но ничего меня не привлекло. Я уже собрался уходить, как из комнаты, где должна была быть ванная, раздался странный звук. Меня снова затянуло любопытство, и я подошёл к двери в уборную. Только вот когда я открыл дверь, то ужаснулся. Маленькая девочка с фиалетовыми волосами покачивалась из стороны в сторону и тихо всхлипывала. Едва слышным голосом она шептала: –Мамочка... Мамочка... Меня никто не любит... У девочки была бледная полупрозрачная кожа, стеклянные серые глаза и синеватые губы. Сама она была одета в порванное белое платье. Я сделал ей шаг на встречу, и девочка испугалась. Её глаза мгновенно заискрились, но она была не очень рада моему появлению. –Меня никто не любит... Крестик... - снова начала плакать девочка и тут же исчезла, как дымка по утру. Я в ступоре стоял, ожидая ещё чего-нибудь жуткого, но шли секунды, и я сорвался с места. Весь запыхавшийся, я ввалился в свою комнату. Казалось, что пальцы совсем онемели. Только вот отца на пути я так и не встретил. Наверное, он опять ушёл выпивать... Не раздеваясь, я упал на кровать и заснул с одной мыслью: «Что будет завтра?»...