Моя муза

Октябрьский ливень, который неожиданно начался и уже третий час не прекращался, просто «отлично» скрасил многообещающий вечер воскресенья. Возможно, для кого-то он и вправду обещал быть таким, но не для семнадцатилетнего Александра Лайтвуда. Парень сидел в своей комнате и рисовал эскизы для экзаменов в БАИ*, где учился вместе со своей младшей сестрой Изабель и их общей лучшей подругой Клэри Фейрчайлд. Девочки были на первом курсе: Изабель на факультете хореографии, а Клэри, как и Алек, на факультете художеств, только парень учился на втором курсе. Экзамены у всех назначены на весну, но он любил готовить все заранее. Мягкими мазками кисти по холсту, Алек пытался придумать, что же он изобразит. На его столе лежали несколько тюбиков с масляными красками, палитра, запасные кисти, карандаш и стакан-непроливайка с водой. Темно-синяя краска ложилась на льняной холст, складываясь в непонятное пятно прямо посередине картины. Оно напоминало большую тучку — примерно такие же сейчас были и на вечернем небе, и, кажется, над головой юноши. Алек разочарованно вздохнул. Он сел рисовать еще в обед, а толкового нечего так и не выходило. Умудрился при этом ранее испортить несколько холстов, что ещё больше раздражало парня. Кажется его муза сегодня взяла отгул, не предупредив об этом хозяина. Хотя с вдохновением у Лайтвуда никогда проблем не возникало. Часто его работы появлялись на выставках молодых художников не только в стенах Академии, но и за её пределами. Также Алек принимал участие во многих фестивалях для художников, и даже занимал призовые места. Например, он одержал победу в конкурсе «Золотой мольберт», что включала в себя набор французских акварельных красок «Sennelier», несколько мольбертов немецкого производства и денежный приз в размере 1000$. Парень был на седьмом небе от счастья, что ещё больше подтолкнуло его продолжать творить. Что же происходило с ним сейчас Алек не понимал, и это заставляло его нервничать. Даже его любимая погода не помогала делу, он наивно думал, что сможет сделать все «a la prima»** Он очень любил дождь. По его мнению он смывает всё плохое и негативное, оставляя после себя чистоту и легкость. Такими всегда и выходили работы Лайтвуда в дождливую погоду — в светлых тонах, с мягкими переходами оттенков и линий. Для большинства людей эта совместимость казалась странной. Алеку было откровенно наплевать на их мнение. Парень нервно потёр шею и принял решение на сегодня закончить. Аккуратно сложив все инструменты и холсты в тумбочку, он решил спуститься на кухню за кружкой какао. Может Изабель тусит в гостиной? Она точно не откажется от какао. Компания сестры сейчас бы очень не помешала. Алек очень любил свою сестрёнку. Иззи, как он ласково любил её называть, иногда хоть и была реальной занозой в заднице брата, всегда была рядом, умела утешить, поддержать и успокоить. Девушка обладала природной харизмой и красотой, но в тоже время была уверенной в себе, а также могла постоять за себя. Парни в Академии были без ума от неё и боялись одновременно, а девчонки завидовали ей. Но саму Изабель, казалось, вообще это не волновало. Кстати, чета Лайтвудов жила в двухэтажном доме в престижном районе Бруклин Хайтс. Родители Алека и Изабель, мать Мариза и отец Роберт Лайтвуды, имели статус многоуважаемых и обеспеченных людей, и часто были в разъездах из-за работы. Поэтому дом оставался под ответственность обоих детей, но если что-то случилось, то доставалось всегда Александру, так как он был старше Изабель. Алек никогда по этому поводу не обижался и всегда стойко принимал все слова разочарований и негодования от родителей на себя. Но парень любил их и очень уважал. С детства примером для подражания у парня был отец, он всегда боялся подвести его, не оправдать возложенных на него ожиданий. Для Лайтвуда лучше уж было умереть, чем разочаровать Роберта. Их мать немного отличалась от главы семьи. Да, она была строга и порой холодна с детьми, но она проявляла нежность и уделяла им внимание, о чем отец частенько забывал, или не думал вообще, погруженный в дела и работу. Иногда родители настолько концентрировались на бизнесе, что забывали связываться с детьми неделями, иногда месяцами. Брат и сестра уже давно привыкли к этому. Тем временем, Алек вышел в гостиную, где застал Иззи на диване говорящей по телефону. Она была в милой пижаме лилового цвета, а на её ногах были тапки-собаки, которые старший брат подарил сестре на день рождения. Отсутствие макияжа делало её такой домашней и уязвимой, (что не часто увидишь) что вызывало у Алека счастливую улыбку. Он помахал Изабель рукой, оповещая о своём присутствии, и пошел на кухню, решив не мешать сестре разговаривать. «Опять, наверное, кавалеры по ушам ездят», — усмехнулся Александр. Из верхнего шкафчика он достал пакетик какао, перед этим не забыв вытащить молоко из холодильника и поставить его кипятится. Парень схватил свою любимую синюю кружку с немного отбитым краешком и белую с огромным красным сердцем посередине — чашку Изабель — и насыпал в них какао. Через пару минут молоко вскипело, Алек чуть не пропустил его «побег», разлил его по кружкам и немного размешал. Закончив все процессы, брат взял чашки и поплелся к сестре. Переступив порог гостиной, он увидел, что Изабель уже ни с кем не разговаривает, и просто сидит и смотрит в одну точку. На её лице сияла широкая улыбка, а из глаз лились слёзы, что немного обеспокоило старшего брата.  — Иззи, все хорошо? — тихо спросил Алек. Девушка медленно обернулась на голос парня и рукой стёрла скатившиеся слезинки со щеки. А затем, не успел и Алек моргнуть, Изабель подорвалась с дивана и ураганом понеслась прямо на него.  — Стой! Иззи у меня горячее… — договорить парню не дала повисшая на его шее сестра. От неожиданности, парень упустил кружки, и те с грохотом упали на пол, залив паркет горячим напитком. На инстинктах подхватив сестру, он отошел со своей ценной ношей от осколков. Только когда они оказались на кухне, брат, отпустив Иззи, начал ругаться, одновременно с этим беря тряпку и веник с совком.  — Изабель, какого хрена? Девушка, не обратив внимания на его вопрос, ответила:  — Алек, все потом! Слушай, мне позвонили родители. Они сейчас в Берлине договариваются про очередной супер-важный контракт с какой-то фирмой. Затем они поедут в Францию и Англию. Не сказали когда вернутся домой, но видимо не скоро. Отец хотел еще слетать в Испанию на встречу с какой-то бабой по-поводу расширения бизнеса. Только мама это не одобряет, так что папа немного не в духе, а ещё… — Иззи была остановлена указательным пальцем своего брата.  — Так, стоп! Во-первых, эту информацию мне сказал ещё перед отъездом. Во-вторых, не в Испанию, а в Италию. И в-третьих, чёрт, ты убила наши кружки с какао! За что? — отчаянно выпалил последнее Алек.  — Не перебивай меня, братик. Когда я говорила с мамой, она сообщила мне новость… Специально замолчав, Иззи, как она думала, добавила моменту драматичности. На это Алек лишь закатил глаза — он привык к таким замашкам своей сестры, которая была еще той Королевой драмы. Но парень решил ей подыграть, поэтому молчал, пока Изабель не выпалила:  — Мама беременна, Алек! Срок один месяц! У нас появится братик или сестричка! — девушка визжала и хлопала от радости. Она была ещё таким ребёнком. А Александр кажись впал в ступор, уставившись на сестру во все свои ореховые глаза. А та, поняв что система в мозгу её старшего брата дала сбой, подошла и обняла его. Алек был ещё таким ребёнком. Постояв немного в обнимку они, убрав казус в гостиной и заварив опять какао, развалились на диване, обговаривая новость.  — Я так рада, Боже! Чур я буду ходить с ней или с ним по магазинам. Хоть кто-то, помимо меня, будет со вкусом стиля в этой семье. Алек на это заявление лишь громко фыркнул. Что его сестра имела против его черно-серо-коричневой бесформенной одежды? Он всегда был человеком практичным, носил то, в чем чувствовал себя комфортно, а главное, менее заметным для окружающих. Парень не любил лишнее внимание. И да, у Александра самооценка была на отметке «ниже дна». А вот его дражайшая сестрёнка была полной противоположностью: одевалась ярко, дерзко и по последнему писку моды, ходила на местные вечеринки и перевстречалась почти со всеми парнями из Академии. Девушка была не «с огоньком» — она была целым пожаром. Как они могли быть братом и сестрой? Лишь похожие черты во внешности объединяли их: густые, черные волосы, четкие линии лица, острые скулы, идеальные параметры фигуры. Ну и маленький, но никому неизвестный, факт, что Алека, как и Изабель, привлекали парни. Самая страшная тайна Александра Гидеона Лайтвуда — он был геем. Ни сестра, ни родители не знали об этом. Может быть Иззи догадывалась, так как братец никогда ни с кем не встречался. И то это можно было списать на чрезмерную скромность, застенчивость и замкнутость. Но Алек точно знал одну вещь — пока он не готов открыться семье. По крайней мере не сейчас.  — Какое ты бы хотела имя? — спросил брат сестру.  — Если это мальчик, то Макс Джозеф Лайтвуд. — с улыбкой ответила Изабель. — А ты что думаешь?  — Хм… Мне нравится. А если будет девочка, может, Эмилия Кристен Лайтвуд? Надо будет родителям предложить. — ответил Алек. Изабель кивнула и прижалась к брату, обнимая его за талию. Они еще долго разговаривали, пока на часах не показало десять тридцать. Алека тянуло спать.  — Что-то мы затянулись, Иззи. Пойдем спать.  — Ну нет! Родителей нет дома, давай еще посидим. — состроив оленьи глазки, Изабель посмотрела на брата.  — Ты помнишь, что завтра в Академию? Марш в свою комнату! А то утром я на тебя ведро воды высыплю. — пригрозил старший.  — Зануда! Ладно, но чашки на тебе! Доброй ночи, тиран! — быстренько поднявшись с дивана, Изабель побежала на второй этаж в свою комнату. С лёгкой улыбкой на лице, покачав головой, парень отправился на кухню. Начав мыть посуду, Алек погрузился в свои мысли, вновь и вновь переваривая новость. Он был очень рад и ему хотелось кричать о своём счастье каждому. На миг он пожалел, что отправил Изабель наверх. Но вскоре, закончив все дела, он и сам поплёлся в свою комнату, готовиться ко сну. Приняв душ, он с сожалением посмотрел на свои жалкие эскизы. К чёрту! Времени до экзамена полно, можно ещё подумать, и он создаст миллион крутых работ. Правда, миллион, это он переборщил, но не суть. Переодевшись в боксёры, он залез под одеяло и заглянул в телефон. Открыв сообщения, он искал номер Клэри. Коротко он написал ей обо всём, и поставил телефон на зарядку. Выключил прикроватную лампу и через несколько минут заснул. А дождь за окном перестал идти.