Violators and Cupids

Вздохнув, Луи набирает номер самого ответственного из своих друзей — Лиама. Через несколько долгих гудков, в трубке слышится хриплый голос Пейна: — Я… Не могу сейчас говорить, — а потом звонок прерывается. Луи может поклясться, что слышал на заднем фоне Зейна, так что вряд ли они будут доступны в ближайшее время. Окей, двоих из списка можно вычеркнуть. Обычно в подобных ситуациях Томмо всегда звонит Гарри, но не сегодня, потому что… Потому что. Ещё немного поколебавшись, Луи все-таки набирает Найла, который на удивление оказался свободным в пятничный вечер и почти сразу же согласился приехать. Конечно, после того, как его смех в трубке услышали даже, наверное, на другом краю Галактики. Какие-нибудь клингонцы, например. — Ты что, решил изнасиловать Гарри в туалете клуба? — сейчас Найл сидит возле рабочего стола одного из детективов и все еще не может перестать смеяться, — А ничего, что вы уже три года вместе и помолвлены? — Скажи это офицеру, который нас задержал, — Луи закатывает глаза в миллионный раз, но он слишком далеко от Найла, аж на другом конце комнаты, поэтому ирландец не может оценить всей драматичности ситуации, — И внеси, кстати, залог. — Он что, канадец? — Хоран хватает миниатюрный канадский флаг со стола и машет им, — Я думал, канадцы милые и добрые, а вам попался какой-то извращенец, который любит вмешиваться в чужие ролевые игры! Но выражение его лица резко меняется, когда ухмылка Луи становится слишком широкой для человека, прямо сейчас сидящего в обезьяннике. — Он за моей спиной, не так ли? Кивок. — Сэр, я прошу прощения за свои неосторожные слова, просто я не планировал… — перед ним очень молодой высокий парень с вьющимися волосами, — Эм, вы и есть тот самый офицер? Офицер…? — Мендес. Детектив Шон Мендес. Ох. Перед уходом, после внесения залога и заполнения кучи бумаг, а так же утешения Гарри, который провел в комнате психолога целый час («Клянусь, она задавала такие вопросы, что у меня кажется развилась фобия психологов. Лу, есть такая фобия? Как думаешь, как бы она называлась?»), Найл решает попрощаться с детективом Мендесом. — А где ваша форма, детектив? — разговор полностью саботирует тот план, который был выстроен заранее, — В смысле, как вы задержали этих злостных нарушителей порядка в таких узких джинсах? Не подумайте, я не имею ничего против, как видите, я и сам в фиолетовых брюках- — На самом деле, это вышло случайно, я вообще не был при исполнении, — пожимает плечами полицейский, — Просто отдыхал с друзьями в том клубе, а потом услышал из кабинки мольбы о помощи, ну, и… Найл просто хочет дать под зад своим друзьям. Стоп. В клубе? Детектив Мендес отдыхал в гей клубе? Нет, Найл определенно хочет очень крепко обнять Луи и Гарри. — Кстати, я Шон, — говорит парень и улыбается своей я-канадец-улыбкой. Хоран очень надеется на свою я-ирландец-удачу. ~~~ Их следующая встреча происходит вновь по вине Гарри и Луи. И их странных пристрастий. — Давай ещё раз, Хазза приковал тебя наручниками к лавочке в парке, а потом не смог выпустить? — кивок, — И по какой-то счастливой случайности мимо проходил детектив Мендес? — кивок, — И он освободил вас, вместо того, чтобы забрать в участок? — Именно так, — вместо Луи отвечает Зейн, сидя на коленках Лиама, — Луи и Гарри пригласили его присоединиться к нашему бро-вечеру в качестве компенсации за нанесенную психологическую травму и случайный эксгибиционизм. — Бро-вечер перестал быть бро-вечером с тех самых пор, как вы четверо превратились в самую отвратительно слащавую парочку, — далее следует тычок пальцем в сторону Лиама и Зейна, — и самую пугающе озабоченную пару, — тычок в сторону Луи, — и вообще, все эти вечера я только и делаю, что пытаюсь сосредоточиться на экране и отвлечься от ваших игрищ. — Теперь у тебя есть детектив Шон, и вы можете выбрать одну из двух опций — слащавые или озабоченные, — в гостиную входит Гарри, неся две большие миски с чипсами и попкорном. — Почему это происходит со мной? И почему он вообще согласился прийти?! — Потому что мы сказали, что у нас есть NHL, а сегодня игра Toronto Maple Leafs, — Луи тут же хватает миску с чипсами. — Но у вас нет этого канала! — Найл изо всех сил пытается держать оборону. — Ну, теперь есть. — Но мы собирались смотреть гольф! — Это ты собирался смотреть гольф, а мы голосуем за хоккей, — добродушно улыбается ему Стайлс. — Только потому что это спасло ваши задницы от повторного задержания и общественных работ! — улыбки друзей говорят сами за себя, и Найл понимает, что сегодняшнюю битву он проиграл, — Только не опозорьте меня! По крайней мере, больше, чем вы уже успели это сделать! — Не волнуйся, — и когда Гарри успел стать таким нахальным?! — если он не сбежал после фиолетовых брюк и самого неуклюжего флирта на свете — а я в этом знаток, уж не будь мое имя Гарри Стайлс! — значит, и сам не против нашей компании. Не понимаю, почему ты так боишься совместного вечера? Кстати, он спрашивал о тебе. — Надеюсь, вы сказали, что меня переехал автобус, — бормочет Хоран, и тут раздаётся громкий звонок в дверь, — Я открою! — Ну, конечно, ты откроешь. На удивление, вечер проходит вполне спокойно. Они смотрят хоккей, и Найл мог бы быть недовольным, но ребята хотя бы выглядят заинтересованными в игре, а значит, меньше шансов, что кто-нибудь из них «внезапно» вспомнит о нем что-то действительно неловкое. — Однажды, когда мы с Гарри только переехали в эту квартиру, наши соседи позвонили в социальную службу, — после игры ребята решают рассказать о своих случаях общения с полицией, и лидирует, конечно же, Луи, — Они правда подумали, что я его папочка и мы тут совершаем инцест! Детектив Шон Мендес давится пивом. — Он просто сама невинность, — громко шепчет Зейн на ухо своему парню, но слышат абсолютно все. Включая «саму невинность». — Гарри тоже был милым кудрявым ангелочком до встречи с Луи, — Найл зачем-то пытается защитить Шона от неловкости, но делает ситуацию ещё хуже, потому что: — Что значит — тоже? — Томлинсон ни за что не упустит такую шикарную возможность подколоть лучшего друга. — Ээээ, кому ещё пива? — паника никогда не помогает, но сносного и остроумного варианта пока нет, а действовать нужно незамедлительно. И Найл просто сбегает на кухню без пяти минут Томлинсон-Стайлсов («Стайлс-Томлинсонов, вообще-то!») и прислоняется к холодильнику, впечатываясь щекой в магнитик из Парижа. Он все ещё не достал из холодильника пиво, когда на кухню входит Шон. — Ох, черт, я совсем забыл! — Хоран достаёт две упаковки, — Поможешь донести? — Знаешь, на самом деле, — отчего-то мнется самый красивый в мире детектив полиции, — Я сбежал оттуда, потому что Луи вспоминает весь процесс, как Гарри перестал быть невинным, и это, честно говоря, немного смущает… — О, я понимаю, — мягко улыбается ирландец, засматриваясь на выбившуюся прядку, — они вместе уже три года и собираются пожениться, но все ещё ведут себя так, будто встретились буквально вчера! — А Лиам с Зейном? — спрашивает Шон, принимая протянутую бутылку. Найл смотрит, как губы обхватывают горлышко бутылки и в памяти всплывают слова Луи трехлетней давности — «Господи, он такой невинный, каждый раз, когда я вижу его, мне хочется опуститься перед ним на колени, я бы его просто разрушил! А ещё эти его кудряшки…» — но нельзя пялиться слишком долго, потому что Шон это, кажется, уже заметил. Он смотрит в ответ, и его карие глаза сейчас практически чёрные. Хоран прокашливается и берет себя в руки: — Эти двое успешно разыгрывали шоу, что бесят и раздражают друг друга, пока мы не застукали их голыми. Потом они уехали на неделю в Испанию, успели там бурно поссориться и не менее бурно помириться, — кончики ушей Мендеса розовеют, — а потом превратились в ванильный шарик мороженого с карамельным сиропом. — А ты? Вопрос застает Найла врасплох и он просто молчит пару секунд, наблюдая, как щеки Шона начинают покрываться алыми пятнами смущения: — То есть, извини, я не имел в виду ничего такого, просто я… Немного нервничаю, если честно, ну, или не немного- — Я свободен, — голос звучит на удивление спокойно и твёрдо, будто не в хорановском животе ожила стая бабочек, — Абсолютно и на сто процентов свободен. — Я рад, — как только Шон отставляет в сторону пиво и делает пару шагов вперед, лучезарная «канадская улыбка» превращается во что-то многообещающее, во что-то, что заставляет Найла судорожно перебирать в уме варианты фраз о тихих омутах и водящихся там чертят. ~~~ В следующий бро-вечер Найл заявляет, что бро-вечера отныне официально упразднены, а вместо них будут проводиться тройные свидания. И да, на нем сине-белая толстовка с огромным кленовым листом на груди.