Пособие: как правильно устраиваться на работу

Ливневый дождь оставлял мокрые следы на белой рубашке. Блондин тихо выругался, выкинув потухшую от влаги сигарету. Самое высокое здание в этом городе, принадлежащее одной большой корпорации, рабочее место в которой было на вес золота. Мужчина не сомневался, что его возьмут на работу, ведь он был твердо уверен в своих силах. Поправив галстук и пригладив волосы, Кацуки не спеша вошёл в здание. Его взору представился великолепный холл, который был сделан в традиционном японском стиле. Невольно засмотревшись на все это богатство, он не заметил стоявшую перед ним девушку, которая была ниже его на две головы. — Извините, вы пришли на собеседование? — Да, — Бакугоу почесал затылок и сверился со временем на наручных часах, опасаясь, не опоздал ли он. — Господин Тодороки уже ждёт вас, отправляйтесь на пятьдесят второй этаж, кабинет по коридору справа, — администратор указала на лифт, а потом подошла к очередному посетителю, вежливо приветствуя его. Бакугоу последовал указаниям и пришёл к назначенной двери. Вдруг сердце учащенно забилось. Эта должность – единственный путь к беспечной жизни, о которой Кацуки так мечтал. Ещё раз взглянув на часы, мужчина открыл дверь. — Добрый день, меня зовут Кацуки Бакугоу. Я пришёл на собеседование как специалист по маркетингу, — уверенно и без единой запинки сказал блондин. — Долго же вы стояли у этой двери, волнуетесь? — с насмешкой произнёс красивый юноша в строгом костюме, сидящий на дорогом кресле. Кабинет был его не менее шикарен, чем холл. Бакугоу посмотрел на дверь, которая с внутренней стороны была прозрачной и нервно усмехнулся. — И чтобы не терять время, давайте начнём, — человек с бархатным голосом указал на кресло напротив рабочего стола, а сам принялся читать резюме, оставленное секретарем. Кацуки присел, поглядывая то в окно, то на мужчину. Шото Тодороки, который, к удивлению, был невероятно красив и совсем не походил на свой возраст, указанный на сайте компании. Необычного цвета волосы спадали на лоб, очерчивая овал прекрасного лица, выраженные скулы, кожа цвета мрамора. Длинные ресницы и пухлые губы. А ещё этот юноша невероятно богат, ведь он наследник этой огромной корпорации. Стараясь выкинуть из головы ненужные мысли, Бакугоу попытался сосредоточиться на текущей задаче — показать все свои умения. Тодороки перевёл взгляд на мужчину. — В резюме вы указали, что у вас пятилетний стаж работы в другой компании, — Шото скрестил руки на груди, — мы связались с вашим работодателем и он так же подтвердил, что вы были великолепным сотрудником. Бакугоу кивнул, его начальник был хорошим человеком и опытным наставником, так что он не сомневался, что тот расскажет о всех его положительных сторонах. — Почему же вы уволились оттуда? — Тодороки медленно встал со своего места и обошёл стол, садясь на край кресла Бакугоу. От него пахло дорогим парфюмом с цитрусовыми нотками. Кацуки поперхнулся. — Решил, что нужно двигаться дальше, осваивать новые горизонты, — эта заученная фраза сама вырвалась из его уст. — А мне нравятся такие люди, как вы, — нежные руки приземлились на плечи Бакугоу, начиная их разминать, — целеустремленные. Мужчина почувствовал накатывающее возбуждение в штанах. — Видимо, давно у тебя не было секса, раз у тебя встаёт от простого массажа, — ухмыльнулся Тодороки. — Вы насмехаетесь надо мной? — Бакугоу резко встал, скидывая с плеч чужие руки. Он не ошибся, когда думал, что директор этой компании слишком избалован. Видя, как безобразно улыбается Тодороки, в блондине взыграла злость. Пару секунд далось ему на то, чтобы сзади скрутить руки юноши и положить его на стол. В разноцветных глазах застыло удивление смешанное со страхом. Они поменялись ролями. Теперь Бакугоу заставляет краснеть Тодороки. — Чт...что вы себе позволяете? — заикнувшись от наглости блондина, произнёс Шото, и тут же получил сильный шлепок по заднице. Бакугоу нагнулся так, что его твёрдый орган проник меж двумя полушариями, шепча покрасневшему юноше на ухо: — Вы же сами меня спровоцировали, мистер Тодороки, — и томно продолжил, расстегивая ширинку чужих брюк: — не думал я, что трахну такую крупную шишку. Шото задрожал, и вовсе не от страха. — Тогда сделайте это пожёстче, — шумно выдохнул Тодороки, освобождая себя от ненужной рубашки. Бакугоу нравился этот вид: манящая шея с тонкими синими венками; хрупкие плечи, к которым так и хочется прикоснуться губами. Сейчас этот милый юноша принадлежал Бакугоу, и эта мысль обоих сводила с ума. Блондин спустил брюки Тодороки, не утруждаясь, чтобы полностью снять их. Юноша напрягся. Бакугоу принялся настойчиво ласкать дырочку двумя пальцами, смоченными слюной. Шото закусил губу, чтобы, утонув в океане удовольствия, не застонать. — Вижу, ты готов, — ухмыльнулся блондин, зная, что он не достаточно разработал проход для своего размера, но будучи уверенным, что это послужит уроком Тодороки за его плохое поведение. Мужчина поднёс головку члена к колечку мышц и резко вставил. Тодороки набрал в легкие воздуха, когда его пронзила волна резкой боли. Бакугоу не посчитал нужным дать привыкнуть к новым ощущениям партнеру, начиная двигаться сразу быстрым темпом. Не видя лицо юноши, Кацуки мог только гадать его эмоции. Сначала Тодороки был тихим, но с каждым толчком удовольствие, хоть и такое болезненное, усиливалось. Не сдержавшись, парень пошло застонал. Бакугоу ухмыльнулся, стараясь все больше задевать при толчках простату партнера. Внутри у юноши было узко и горячо. Похабные стоны и шлепки все больше возбуждали Бакугоу. Он был почти на грани неземного удовольствия, как и его партнер. Блондин взял правую руку Шото, которая находилась у того за спиной, заставляя обхватить пальцами собственный член. Тодороки по инерции начал водить рукой по твёрдому стволу, доводя себя до пика блаженства. Кацуки хрипло простонал, излившись в своего партнёра и положив голову на его плечо. Тодороки задрожал всем телом, прежде чем кончил себе в руку. Оба рухнули на кожаный диван. Уставшие, потные, но невероятно счастливые. — Кстати, ты принят на должность, — с отдышкой произнёс Шото, ложась на грудь блондина. Ничего не сказав, Бакугоу смущенно улыбнулся. Он был твёрдо уверен, что это не последний их раз. А от этой мысли почему-то прямо в сердце разливалось тепло.