— Отец. Брат. Я рад вас видеть. Но вы же вроде заканчивали переговоры с Ночным дозором в Черном замке?
— И ты думал, что мы не сможем посмотреть на первый выпуск твоих консервов? Ты ошибся. Кстати, не только насчет нас ты ошибся в сроках, сегодня в Винтерфелл прибыла твоя невеста, Рослин Фрей. Поэтому….
Вздохнув, я полностью развернулся к человеку, которого уже даже без мысленного убеждения в его вторичности называл отцом. И только тогда заметил ехидную улыбку Джона, на что оскалился ему в ответ и предостерегающе показал кулак. Брат был одним из немногих людей, которые знали меня достаточно хорошо, чтобы не иметь сомнений, зачем это мне потребовалось объявлять невестой пускай и красавицу, и умницу Рослин, но бывшую дочерью всего лишь богатого и крайне сомнительного по репутации дома Фреев. И пускай этот Дом контролировал главную сухопутную дорогу с Севера, пускай они были реально сильнейшим Домом Речных Земель, для отца они были лишь Домом-Знаменосцем. И только мое настойчивое желание жениться именно на ней, попутно съев изрядную долю их доверия ко мне, смогло перетянуть канат выбора.
Но не только это было причиной наших пикировок, он каким-то даже мне непонятным образом разглядел и превратил из испуганного и не такого уж и милого волчонка, каким была Игритт, когда ее поймали дозорные, в уже сейчас красивую девчонку. Вообще внешний вид настоящих людей Вестероса, надо сказать, сильно отличался от их киношных образов… Но этот Избранный воистину какой-то магией, не иначе, превратил сейчас неотлучно следующую за ним девчонку в некое подобие той красавицы, что я видел на экране! Как это у него получилось, он не говорил, а просто смеялся в ответ на мои вопросы и только подначивал моим выбором невесты сперва по возможным перспективам для Дома, а затем только по красоте, которая у ПРИЗНАННОЙ красавицей Рослин, судя по ее последнему портрету, могла быть весьма условной для меня.
— Я знаю это, отец… Но пока я ее не собираюсь встречать. И не надо на меня так смотреть, пап! Я вас не обманывал насчет нашей любви. Она мне действительно понравилась, но не столько внешне, сколько мне понравился ее ум и характер, который я узнал из ее писем. Но вот дело должно быть прежде всего.
Мгновенно посуровевшее лицо отца так же стремительно донесло до меня мысль о том, как все плохо. Но я не отступил… снова. Невольное сравнение вызвало у меня кривую улыбку, которую мне пришлось мгновенно объяснять отцу, а то он сгоряча многое может сотворить.
— А ведь сейчас все как тогда, три года назад, когда вы с мамой выбирали мне невесту после отказа Тиреллов, а я подслушивал и потом оправдывался и отклонял ваши предложения. Вот только сейчас у меня нет плана по походу за Стену, нет планов по работе для Одичалых, нет даже достойного оправдания за свое поведение. Так что, отец, я приму любое твое наказание, кроме расторжения брака. Он может принести Северу ничуть не меньше пользы, чем брак с Мирцеллой или Ширен, которые вы тогда обсуждали.
— И почему же ты тогда не хочешь на нее взглянуть? Робб, неужели ты хочешь быть как южане, которые женятся ради приданого, а затем спят с кем попало? Предавая свои клятвы?
— Нет! Я не буду предавать своих клятв, отец. Никогда. И на ней я собираюсь жениться не из-за приданого, а по целым двум причинам. Во-первых, она мне действительно понравилась своими письмами и мыслями, изложенными в них, а во-вторых, она принесет нашему Дому намного больше пользы, чем обсуждаемые вами Мирцелла, Алис и Ширен, при этом не выев мне мозги! А то, что она не очень знатная… Так посмотри на тень Джона! Она тоже была не очень знатна, а теперь многие ему завидуют и называют ее не иначе как леди. А всего-то надо было вломить двум дуракам.
Хмыкнув, отец с все же посветлевшим лицом буркнул что-то типа «поговорим позже» и так же стремительно, как и появился, поспешил на завод, который он еще ни разу не видел изнутри, а ведь на всех масляных и на солеварнях-сахарных заводах он был… как и я. Практически засунувший кулак себе в рот, дабы остановить смех, Джон и застывшая всего на мгновение в шоке Игритт, отстав от него на шаг, все же последовали за отцом вслед.
М-да, это действительно напоминает тот злосчастный разговор, что сокрушил как минимум все мои знания о будущем Одичалых, Дозора и Севера. А возможно, и не только их, а вообще сокрушил всю известную мне дальнейшую судьбу Вестероса и с ним всего мира.
Тогда напуганный подслушанным разговором, я мало задумывался о последствиях своих слов, так как тогда для меня было намного важнее отвести все возможные угрозы женитьбы на этих девушках из, вполне возможно, что уже враждебных нам домов. Ну и выпалил сначала о моей «любви» к Рослин, а затем и о том, что бы я сделал на месте Хранителей Севера. Как бы решил проблему с Одичалыми, одновременно, точнее, с помощью них же, решая множество других сейчас вроде как незначительных проблем Севера и укрепляя свое влияние на регион и вообще укрепляя его. В общем, вывалил кучу разного мысленного хлама, который сам же придумал, сам же и отверг когда-то из-за невозможности выполнить, как я тогда считал, все эти глупые мечты.
И был поражен до глубины души, когда покрасневший отец буквально выскочил из комнаты, а мама, качая головой и что-то бубня себе под нос, ушла вслед за ним. Тогда я только поспешил скрыться и затаиться, думая, что пронесло. Не пронесло. Хотя понял я это только через год. Когда меня привлекли к планированию того, какие проблемы Севера может решить подневольный труд Одичалых. Оказалось, что весь тот год после разговора отец ездил по лордам и переговаривал с ними о возможности похода за Стену для захвата всех поселений одичалых, которые войска смогут найти. Кроме лордов, отец также ездил в Ночной Дозор. Там этот план стремительно оброс множеством подробностей, уточнений, и как это ни странно, но именно там и стало ясно: этому походу быть. Уж очень он оказывался привлекательным под указанным мною углом зрения.
Для меня же это было словно огромный снежный ком, свалившийся на голову при ясном небе в поле. То есть совершенно неожиданно! Но, тем не менее, я со всем старанием отправился в Земли Горных Кланов подготавливать шахты и штольни под пускай и сильно изменённый, но все же изначально именно мой план. Четыре месяца! Четыре чертовых месяца я провел в этих землях, подготавливая местные горы к приемке одичалых. Устраивал завалы, подготавливал контролируемые обвалы, проверял шахты на наличие газа и воды, устраивал засеки и вырубал плохо расположенные рощи, даже несколько раз устроил контролируемые оползни. В общем, делал все, чтобы из шахт и копей сбежало как можно меньше человек.
Но при этом я оставил без внимания все другие свои дела, и пускай только начавшие делаться дела с рыбой, водорослями и крабами с мидиями удалось спихнуть на двух Лордов, точнее, на Лорда Гловера и на Леди Мормонт, это не отменяло того факта, что некоторые мои дела простаивали. Например, сейчас впустую сохли торфяные домны, вместо того, чтобы в следующем году превратиться в огромные ягодные плантации, они обещали превратиться в низкокачественное топливо! А настойки из трав, которые я только начал подбирать? А травяные чаи, которые, опять же, пока кроме меня никто не начал пить? А рыбий и тюлений жир, что сейчас пропадал практически впустую? А только-только начавшие у меня получаться нормальные в моем понимании краски и красители? Все это без меня просто встало намертво!
И хоть я понимал, что собственные металлы поднимут экономику Севера ничуть не меньше, а то и больше, чем все эти мои задумки, но вот не лежала у меня к этой деятельности душа, и все тут! В результате при первой же возможности я перекинул все дальнейшие дела по шахтам и охране пленников на плечи явно знающего намного лучше меня, как запугивать и содержать заключённых, лорда Болтона и отправился на Стену. Правда, и это у меня вышло как-то криво, я смог доехать всего-то до Дара, застряв надолго в Кротовом городке.
Там я впервые по-настоящему занялся мылом и моющим щелоком. Уж больно впечатлил меня вид буквально погрязшего в грязи города, причем грязным здесь было все, начиная от еды и заканчивая женщинами, среди которых не было ни одной добропорядочной. Именно в этом городке я придумал и смог внятно с помощью писем объяснить всем лордам Севера необходимость полового и возрастно-эмоционального разделения уже начавших поступать из-за Стены пленных Одичалых. А ведь в поход войска Севера, ведомые Ночным дозором, отправились всего неделю назад. И предчувствуя, насколько еще там, за Стеной, их много, а также боясь вполне известных здесь чумы и других болезней, я и занялся производством мыла и очистительных средств, снова бросив свой военный поход на середине… Впрочем, наверное, с мыловарнями я уже закончил. Так как все, что мог, о мыле и средствах моющих и чистящих я местным жителям Кротовьего городка уже рассказал и объяснил. И они, как и многие другие, уже начавшие работать с новинками от меня, были восприняты с одобрением и пониманием и подхвачены местными до вполне работоспособного состояния… Правда, в казну Старков из-за этого с них поступало существенно меньше денег, чем если бы этим занимался я сам или подконтрольные Дому люди, но тут уж ничего не поделаешь. На все мои проекты людей у нас банально не хватает. И лично для меня главное не деньги, а что мои идеи уже начинают работать и без моего присмотра, а также экономически все плотнее связывают и объединяют в правильное государственное образование весь Север.
Но на этом моя деятельность в деле защиты от эпидемии не ограничилась. Прикинув, сколько всего отец, собрав знамена и призвав кланы, привел войск под Стену, я ужаснулся. Сорокадвухтысячное войско плюс семьсот дозорных, выступающих в качестве проводников и знатоков местности и обычаев. И, по мнению большинства, этого количества воинов хватит, чтобы Одичалые как минимум затаились на десятилетия, а то и вовсе бы исчезли окончательно. И я был бы согласен с этим, если забыл бы, как местные, про небоевые потери, которые для меня и вовсе были дикостью… В отличие от местных, которые просто учитывали их! Именно поэтому я начал формирование складов, лечебниц и задумался о том, где и как содержать захваченных пленных. И последнее меня чуть не увлекло ко дну неожиданным топляком в виде крайне плохих настроений северян по отношению к одичалым. Крайне плохих!
Точно не знаю, как они там, в походе, справлялись с отловом Одичалых без крайне серьезных потерь в их рядах, с такими-то настроениями в войсках и дозоре, так как в это дело, несмотря на все уговоры отца, я не стал лезть, в отличие от Джона. Но зато я прекрасно представил себе, что если пленники десятками небольших караванов пошли уже на вторую неделю похода, сколько их будет в конце. И это заставило не только меня задуматься о том, кто и как будет их охранять в Северных горах. Да и в других местах охрана и рабочие руки тоже будут нужны. И пускай такие области только мои помощники, приставленные ко мне отцом еще в поход по Северным горам, пока ищут, они обязательно будут. И вот охрана всех этих рабочих сил будет доверена озлобленным на них людям? Меня это не устраивало.
После долгих размышлений я написал сначала лорду Болтону, а затем, получив от него положительный ответ, написал и только-только прибывшему вместе с принятыми им построенными боевыми ладьями отныне дома Старков в замок Морского Дракона Робетту Гловеру. Написал о том, что я, как и весь Север, просим его снова в третий раз съездить за Узкое море и снова поторговаться там. На этот раз за Безупречных, которые, как евнухи и рабы, воспитанные для войны и служения, смогут лучше всего нести охрану захваченных пленных Одичалых. Кроме того, я напомнил ему о том, что это не дело — воинам охранять работающих пленников, особенно если среди них попадаются красивые молодые женщины и девушки. Ну и еще помаленьку о вражде, недопустимости больших потерь в охране и тому подобных «мелочах».
А затем я связался с оставшимися в замках представителями Домов Севера и практически дословно повторил им то, что писал для Робетта, и просил, а некоторых даже умолял поделиться деньгами для покупки столь нужных нам сторожей, привыкших управлять рабами. И эффект был. Пускай опять же для меня крайне неожиданный. Я-то думал, уже немного узнав прижимистость северян, о небольшом количестве золота, что они дадут, даже о том, что будут возмущенные вопли и будет полное отсутствие денег… Но я совершенно не ожидал, что Север молча соберет практически двести пятьдесят тысяч золотых драконов и вышлет их. Да, пускай не в Морской Дракон на корабли Гловера, как я просил в письмах, а в Белую Гавань, где золото, также погруженное на корабли, отправилось в Браавос в Железный банк, а Гловеру лишь передадут в Астопоре выписки из этого банка, которые, оказывается, в Эссосе вполне принимают вместо денег. В общем, не знаю точно, сколько Робетт сможет на такую сумму закупить Безупречных, но то, что не так уж и мало, я теперь был уверен. А значит, следовало приготовиться к их приему, размещению и доставке к Северным горам, Волчьему лесу и Перешейку, которые определили под размещение захваченных Одичалых.
Письма, дела с мылом и гигиеной, подготовка пищевых складов, складов оружия и другой амуниции для воинов, создание производств из местных ресурсов. Весь этот круговорот дел увлек меня на полгода, во время которых число захваченных пленных перевалило за семнадцать тысяч. Правда, скорость их прибытия в последние два месяца сильно замедлилась… Потому что оказались захвачены все известные дозорным крепости, деревни и поселения одичалых. Причем в этом походе они, как я понял, не делали различия между дружественными им раньше одичалыми и изначально враждебными. Захватывались и обращались в плен все. Но не замедлившаяся скорость прибытия, сортировки и размещения Одичалых заставила меня вынырнуть из этого круговорота дел, что сформировался вокруг меня. А три полученные воронами новости.
Первая, и единственная безусловно хорошая, была из Астопора, где Гловер купил восемь с половиной тысяч Безупречных и уже сажал их на заказанные им же корабли, причем часть из этих кораблей останется у нас на Севере насовсем! На этом точно хорошие новости заканчивались.
Как относиться ко второй новости, я так тогда и не понял. Ведь она состояла фактически из двух новостей. Хотя первая часть этой новости была интересна только мне и лорду Болтону, и для меня была даже больше положительной.
Погиб Рамси Сноу. Этот тип, оказывается, возглавил самый результативный отряд людоловов из всех групп, что вышли за Стену, десятки мелких селений были ими захвачены практически без жертв с обеих сторон. Вот только его отряд в погоне за очередными пленниками слишком увлекся и где-то около перевала Лестницы Гигантов нарвался на отряд Короля-за-Стеной и был практически полностью перебит.
Единственным выжившим из отряда оказался разведчик Ночного Дозора, которому Манс-Разбойник сохранил жизнь, чтобы он передал послание Лордам за Стеной о том, чтобы они уходили за Стену, иначе он и его люди их всех вырежут, а затем пройдутся по южным землям, грабя и насилуя столько, сколько смогут. Отец и остальные лорды не придали этому сообщению особого значения и продолжили поход. Только и отписались о нем мне, и все, собственно, именно благодаря этому до меня только и дошла информация о смерти пока не особо известного Рамси. И зная этого типа из несовершенной истории, я, в отличие от всех остальных, не мог отнестись так наплевательски к его словам. И именно эту информацию я считал второй составляющей письма, и она была неприятной.
Ну, а третья новость проходила также под знаком вопроса, но уже чисто умственного. Типа, а что это значит? Отряд отца нарвался на стаю лютоволков и перебил ее, хотя и не обошлось без жертв и со стороны самих охотников, там все были довольны такой неожиданной охотой на прославленных хищников. А когда вскоре было найдено общее логово СТАИ лютоволков… в котором пищало аж четыре помета… В общем, любые потери сразу оказались в глазах всех охотников оправданными. Ну и соответственно восторгу невольных охотников не было конца. Один помет, который состоял из шести волчат, предназначался для нас, детей, учитывая, что мама недавно родила Рикона и отец не мог этого не знать, то решение сделать нам такой вот своеобразный и символичный подарок было верным. Причем подарить не только щенков лютоволка, но и специалиста к ним. Узнав о специалисте, я задумался и о том, чтобы и эту новость разделить на этапы. Но как я уже говорил, в логове было четыре помета. Еще два из пяти и трех щенков отец определил в подарки для знатных лордов Севера. А вот последнего из четырех щенков он определил в подарок для невест (в будущем жен) его сыновей. И если с моей Рослин и Брановой Мирой все было логично и удивление не вызвало, то вот имена остальных невест я сдуру и запросил у отца, и через несколько дней получил ответ на свой вопрос, собственно, и выбивший меня окончательно из рабочей атмосферы.
Имя и новость о тени Джона сама по себе была удивительной! Ох, как же я удивился, когда впервые узнал, что в принципе у Ночных дозорных все же есть жены. Да, они расположены не на Стене, на которой любви по вполне понятным причинам (помним ведь про магическую импотенцию?) нет, а в нескольких городках (скорее, деревнях, так как настоящий городок тут всего один) в Даре и Новом Даре. И да, дозорные их упорно именуют своими тенями, а не женами, но все равно. Все равно они есть, и главное — всем на это если не чихать, то по крайне мере никто это не упоминает вслух, и в сериале об этом не было сказано ни слова.
Но вот искреннего недоумения, как так получилось, не вызвала, в отличие от имени невесты юного Рикона. А ее стала Дорея Мартелл (единственная на сегодняшний день признанная дочь Оберина, правда, как-то крайне быстро и не очень правдоподобно, на мой взгляд, признанная, ну да ладно, главное, это отца устроило). И вот именно это его заявление и не давало мне, бесспорно, порадоваться этой новости. Уж слишком она была неожиданной во всех смыслах.
Хотя в этой новости, как я говорил, была еще одна крайне заинтересовавшая меня информация. Информация о подаренном нам специалисте вместе с щенками. Итак, специалистом по воспитанию лютоволков был один из немногих Одичалых, что добровольно вышли к отрядам северян и предложили им свою помощь в обмен на жизнь за Стеной, а именно это была охотница Вереск. И ее приняли! А я об этом ни капельки не знаю! Так что я быстро загрузил оставшихся при мне помощников сбором новостей о подобных случаях, которых только по быстрым опросам дозорных набралось более двух сотен. Более двух сотен добровольно примкнувших к нам Одичалых, вдумайтесь только в это! Да все лорды Севера, узнай о таком количестве Одичалых в своем войске, взвоют, так мне казалось… Вот только многие лорды, если судить по подарку отца, знают об этом добровольчестве и закрывают на это глаза!
В общем, я все больше хотел понять причину такой избирательной слепоты, ну и заодно пытался сообразить, какие еще изменения в политической ситуации произошли в Вестеросе из-за моего вмешательства. Раз уж дошло до этого, пожалуй, первого династического брака между Старками и Мартеллами. И именно за ними и прошел для меня последний мой спокойный месяц Северного похода. А затем понеслось, причем понеслось все, а не только закружившая меня от мыслей война.
Ведь отряды северян за все время похода впервые стали нарываться на хорошо спланированные и устроенные засады Одичалых. Впервые идущие назад к Стене караваны с пленниками стали подвергаться разграблению, по большей части даже неизвестно кем. И впервые на стоянки передовых отрядов стали нападать великаны и животные под управлением оборотней/варгов. За следующий месяц Стену минуло в три раза меньше пленников, чем раненых и убитых солдат-северян. Манс-Разбойник, Король-за-Стеной, слов на ветер не бросал и начал планомерно отбрасывать нас назад к Стене. Но я сильно сомневался, что отец отступил бы от такого натиска, ведь сил у нас было больше, тыл надежно прикрыт, и пока единственное, что я видел из сообщений, это лишь то, что он решил собрать излишне рассредоточившиеся войска в единые кулаки. Он явно готовил их для решительной битвы с армией Короля-за-Стеной, а не для отступления. Вот только Судьба иногда бывает крайне капризной.
Я точно не уверен, то ли это был такой хитрый план кого-то из лордов, то ли это произошло случайно, но в одной из стычек погиб ринувшийся за Стену сразу после получения новости о смерти Рамси лорд Болтон. А учитывая, что его жена, узнав о смерти мужа, скончалась (вот тут точно поработал кто-то из лордов, уж больно внезапно умерла, вроде бы здоровая женщина), и что кроме него не осталось прямых носителей крови Болтонов, то их Дом был объявлен прервавшимся. И мгновенно среди лордов Севера началась тихая свара за Дредфорт. И именно из-за нее, а не из-за страха перед армией Одичалых, отцу пришлось отступать уже по-настоящему, так как многие лорды под предлогом усиления сопровождения караванов с пленниками начали отводить свои войска назад. Да и многие из них стали открыто говорить, что поход пора заканчивать: уже было захвачено практически двадцать тысяч пленников, плюс неизвестно, сколько захватили воины Мандерли при морском штурме Сурового Дома, и продолжать этот поход они больше не видели смысла.
Все это и привело к тому, что войска Севера стали стремительно отступать. А Ночной дозор начал расконсервировать крепости на Стене и так же стремительно укреплять всю Стену. Тем более что пока у них хватало на это людей, ведь воины Севера отступали на Стену и на время, пока последние северяне не покинут территории за Стеной, переходили в подчинение Ночному дозору. Да и вообще, с одних только Железных островов (по которым по моей просьбе распустили слух о порядках, царящих в Ночном дозоре, причем большая часть всех этих слухов, типа того же отсутствия жен при присутствии в Даре теней, была правдой, что меня самого приводило в шоковое состояние) прибыло практически четыре сотни добровольцев. А если к этому добавить с чего-то насобиравшего с пяти регионов и пославшего в Дозор практически тысячу добровольцев Роберта Баратеона и впервые пославшего на Стену своих заключённых в количестве трех с половиной сотен Дорн, то численность Ночного дозора разом достигла двух с половиной тысяч человек.
И все эти новые дозорные, как, впрочем, и большинство воинов и лордов Севера, готовились защищать Стену от армии Короля-за-Стеной. Но, к моему огромному удивлению, отец не только смог каким-то образом вывести из земель Одичалых тридцать семь с половиной тысяч воинов при поддержке чуть менее пяти сотен дозорных, но и скрыть от местных эти передвижения. И тем самым устроить качественную ловушку для Манса под тенью Стены.
*****
Смотря на пришедшее от отца письмо, я пытался понять, это вообще возможно или нет? Оказать огневую поддержку войску со стены… Как он это представляет? Стрелять из луков? Непонятно. А может, это я чего-то не знаю о Стене?
Решив в этом разобраться (к счастью, и идти было недалеко), я отправился в гости к Джиору Мормонту, 997-му лорду-командующему. И оказалось, правильно сделал. На Стене была куча всякого дальнобойного оружия, были даже требушеты, стреляющие горшками с Диким Огнем! И единственный минус данной ситуации оказался в том, что их было не настолько и много, так как они были распределены по всем крепостям Стены. Минус, который мне нужно было исправить.
Десять дней пролетели мгновенно. За это время я три раза сорвал голос; заработал репутацию параноика, малолетнего садиста и нытика; расстрелял более тысячи горшков с водой; девять раз избил нерадивых исполнителей, уронивших осадные орудия со Стены, из числа как солдат, так и дозорных; нанес графики и таблицы целей; заставил их выучить всех, кто будет стрелять, и наконец-то плюнул за Стену.
Но итог всех моих трудов сейчас наводился на выскочивших проредить последние колонны всадников Севера, что сейчас «переходили» врата Черного Замка, преследователей. Одичалые не заметили затаившуюся тысячу пехотинцев из Дредфорта, что сейчас, прикрывшись плащами и летним снегом, прикидывалась холмиками по обеим сторонам от колонны «отставшей» тысячи всадников.
— Если хоть кто-нибудь сейчас выстрелит, я лично сброшу его со Стены, понятно?! Ждем сигнала!
Смотря, как часть всадников резко развернулась и разделилась на девять небольших отрядов, я сжал кулаки. Пока эти всадники этакими клиньями устремились в сторону все выбегающих из-под лесного покрова одичалых, они открыли их взглядам последнюю сотню всадников, которые вроде как поспешно уводили «последнюю партию пленников», на самом деле состоявшую из двух сотен переодетых воинов у самых ворот замка. Пока мне следовало ждать. Ждать, глядя на то, как из-за моей идеи умирают люди.
Закрыв глаза и про себя досчитав до ста, я открыл их. Позволить себе рефлексии я не мог, я должен смотреть, что бывает за мои слова. Должен не просто смотреть, а понять, запомнить и постараться получить как можно большую выгоду от данной ситуации.
Тем временем картинка под Стеной изрядно поменялась. Сшибясь с преследователями, всадники стремительно отпрянули назад под прикрытием резко сбросивших свою маскировку пехотинцев. Которые перестроились в пять похожих на римские когорты отрядов при поддержке их с боков всего семи конных клиньев. И только это одно уже удержало одичалых на одном месте… Пока удержало. С моего места прекрасно было видно, как из лесных теней в сторону северян начали устремляться животные. Многочисленные кабаны, волки, медведи… мамонты и великаны?! Нет, вот таких противников до воинов допускать не стоит.
— Стрелки скорпионов! Красная линия! Повторяю: красная линия! Ваша цель — мамонты! Застрелите их к Неведомому! Готовность три! ДВА! ОДИН! ЗАЛП!!!
Несколько сотен скорпионов, установленных на Стене, мгновенно дали практически единый залп. Вот только… попали далеко не все. Но это при трех сотнях установленных на этом участке Стены скорпионах и не особо-то требовалось. Все семь вышедших из леса мамонтов и десяток великанов оказались утыканы большими стрелами… выглядевших в их тушах, наверное, обычными.
— Перезаряжай! Быстрее, крапивное семя, иначе о вас забудут при попадании этой битвы в хроники!
Тем временем откуда-то с востока послышался большой горн, и мы, находящиеся на стене, увидели быстро приближающуюся с востока лаву крупных зверей и всадников… Нет, толпу, а не лаву. Уж больно они кучно и бесстройно скакали в сторону наших отрядов.
— Требушеты развернуть в сторону кавалерии на три ладони! Зарядить их Диким Огнем! Быстрее, мухи сонные!
Пока требушеты медленно поворачивались в сторону врага, из леса новой волной повалили воины одичалых и мелкие звери… Относительно, правда, мелкие. Рыси, обычные волки, кабанчики, лисы и маленькие олени-маралы — достаточно так-то крупные звери, но на фоне несущихся рядом с тенской кавалерией лютоволков, штормовых оленей, горных кабанов и единорогов (шерстяных носорогов) вместе с мамонтами они выглядели именно мелкими.
— Скорпионы, разворот на кавалерию! Огонь открыть при желтой линии! Требушет! Готовность пять! Четыре! Три! Два! Один! ЗАЛП!!! … Скорпионы, разбор целей! Готовность три! Два! Один! ЗАЛП!
Смотря, как ярко-зеленые цветки пламени расцветают в этой массе еще пока живых существ, внутри зарождалось удовлетворение, и хоть рассмотреть подробности залпа скорпионов было невозможно, даже так уже ясно было, что потери у врага большие… И он начал отступать! Ого. Кавалерия врага стремительно бежала в лес, и хоть была вероятность того, что они под его прикрытием пройдут до наших отрядов, я надеялся именно на их отступление.
Кстати, дела у тех наземных отрядов, надо сказать, шли не очень. Уже четыре единых отряда, сдерживая натиск крупной толпы врагов, медленно пятились в сторону ворот. Конница же, стянувшись в единый отряд, сражалась с вновь появившимися великанами, которые, похоже, в начале своего появления единым кулаком прорвали строй одного отряда, остатки которого сейчас под прикрытием конницы прорывались из практически полного окружения.
— Всем! По готовности, бить по красной линии! Смельчаки, что уверены в своих глазах, могут целиться по задним рядам врага! Но если хоть один снаряд попадет по нашим, зарою в землю живьем всех, кто так стрелял! Дикий Огонь не использовать! Готовность три! Два! Один! ЗАЛП!!!
Вся военная машинерия, то есть более пяти сотен единиц, начала по готовности стрелять по врагам. Каждую секунду происходили пуски либо скорпионов, либо требушетов. И я уже начал было думать о том, что это битва будет блестяще выиграна, когда из леса показалась вернувшаяся разрозненными отрядами кавалерия врага, а в нас полетели копья скорпионов!
— Не паниковать! У них не так много великанов, которые могут забрасывать на Стену копья! Они просто хотят…
Сильный взрыв тряхнул всю вершину Стены, как мне вначале показалось. Но проморгав снежную пыль из глаз, я понял, что это не так. Случайным попаданием великанского копья был взорван устроенный мною восточный склад дикого огня. А ведь я думал, что таскать горшки с этой нестабильной субстанцией из Черного Замка к требушетам было слишком далеко и опасно — а как оказалось, само его наличие было опасным для нас. Одним этим взрывом одичалые лишили нас не менее двух десятков требушетов и трех десятков скорпионов. А ведь у нас был еще и западный склад….
— Всем успокоиться! Это случайность! Заряженным машинам — огонь по их всадникам! Стреляйте только по выходящим из леса! И знайте, больше врагу так не повезет! Всем остальным разнести по требушетам Дикий Огонь с западного склада! Подпалим этим жалким копьеметателем их шкуры! Заряжай!!!
Подавая пример, я сам бросился к западному складу. Минута бега — и я, схватив поднятый из-за Стены сосуд с фактически напалмом, максимально напрягая силы, чтобы тащить очень тяжелый для меня горшок с Диким Огнем, устремился назад к восточной стороне обороны, к самым дальним уцелевшим требушетам. И мне было не страшно, нет, почему-то в тот момент я думал о том, что мне ужасно повезло, что при такой ноше нельзя передвигаться бегом. Ведь иначе я ни за что не утащил бы такую тяжесть, а так аккуратно и спокойно … Хлопок воздуха и удаляющийся крик заживо сгорающих людей показал мне, что проблемы с нервами есть не только у меня. И что данная переноска уже принесла нам дополнительные потери, а ведь и эти уродские великаны не останавливаются, продолжают кидать в нас не меньше десятка копий каждую минуту!
—
СЕВЕР-Р-Р!!!
Громоподобный крик практически двадцатитысячной армии, раздавшийся с нашей стороны Стены, поддержал моих людей. И судя по мельком брошенному на ту сторону взгляду, притормозил Одичалых. А кроме того, позволил мне добраться до крайнего требушета. И трясущимися руками начать помогать прибежавшим людям его заряжать. А затем еще и проорать:
— Готовность Пять! Четыре! Три! Два! Один! ЗАЛП!!!
И хоть я все еще слышал редкие хлопки на вершине, все мое внимание оказалось сосредоточено на одном: на куске леса перед Черным Замком! И спустя всего лишь жалкое мгновение он буквально вспыхнул от разом ударивших по нему требушетам. Причем Дикий Огонь стремительно начал превращаться в обычное пламя, которое все больше и больше охватывало пожаром кусок леса… прямо за спиной сражающихся одичалых! И эти более кочевники и разбойники, чем воины, не выдержали и начали целыми отрядами отступать от открытых ворот крепости… Из которых в эти мгновения должен был начаться выход северных всадников. Это разгром, полный разгром для одичалых. И наша победа!
*****
По результатам битвы войска Одичалых, потеряв около четырех с половиной тысяч убитыми и ранеными (считали только тех, кого отец захватил в плен), отступили от Стены.
Собственно, этой битвой и закончилась официальная часть Северного похода, итогом которого опять же официально стало, по самым приблизительным подсчетам, сокращение Одичалых на две трети, причем из этого числа в плен угодило двадцать шесть тысяч двести восемьдесят человек.
Потери северян во время похода составили Дом Болтонов (кому достанется Дредфорт с оставшимися пятью с половиной тысячами воинов, так, между прочим, пока и неясно), чуть более шести тысяч воинов и три разбившихся корабля. Кроме того, были убиты лорд Большой Джон Амбер (его преемником и главой Дома стал Маленький Джон Амбер), лорд Родерик Рисвел (его преемником и главой Дома стал Роджер Рисвел), Хорс Амбер, Харрион Карстарк и Марлон Мандерли. Последний из благородных разбился на камнях при отплытии от Сурового Дома. А все остальные аристократы погибли либо как Рамси Болтон (а что, официально этого Дома уже нет, так что можно этого бастарда и так называть) — во время нападения на их отряды одичалых, либо как Родерик Рисвел — просто исчезли с караваном пленников.
Потери Ночного дозора составили: Первый разведчик Бенджен Старк, уведший отряд глубокой разведки к верховьям Молочной реки и не вернувшийся оттуда, и более двухсот пятидесяти обычных дозорных, ах да, еще у Дозора был потерян один из кораблей Восточного Дозора-у-Моря.
Вот только это всё официальные цифры, переданные нашими мастерами в Старомест для отчетности. На самом деле кроме относительной — да и то, скорее всего, лишь на время — безопасности земель Дара и Севера и пленников, о судьбе которых, в отличие от захваченных в рабство подданных Семи Королевств, никто не побеспокоился даже из септонов и мейстеров, не говоря уж о знати, не раз видевшей подобные действия со стороны Железных Островов, были и другие, причем изрядные прибытки.
Во-первых, это поистине гигантские стада оленей, что уже начали переправлять частично на Медвежий остров, частично в Волчий лес и Темнолесье. Причем, как мне думается, нужно этих оленей только частично пустить на мех и мясо, а остальную часть мы попытаемся сохранить для разведения.
Во-вторых, просто горы моржовой, мамонтовой и волчьей (возможно, что и лютоволчьей) кости и в большинстве своём шкуры и меха к ним различного зверя.
В-третьих, в Суровом Доме были найдены кузницы, пускай и простейшие, но Мандерли вывезли и их вместе с весьма, надо сказать, приличным, по словам свидетелей, запасом угля, драконьего стекла, голубого льда и весьма скромными запасами металлов. И если сами кузницы были ими подарены кланам Скагоса, то вот ресурсы ушли в Белую Гавань и частично в Винтерфелл, обеспечивая тамошних кузнецов работой на долгое время.
В-четвертых, пускай и с натяжкой, так как вся прибыль за эти действия пошла Ночному дозору, можно назвать тотальную вырубку деревьев в непосредственной близости от Стены, среди которых попадались иногда весьма ценные виды. И, соответственно, вызвавшее благодаря этим деньгам оживление торговли Дара и Нового Дара (вы не поверите, но, как оказалось, только добровольно сдавшихся Одичалых за всю кампанию набралось практически девять сотен человек обоих полов, и четыре пятых из них выразили свое желание остаться жить именно под протекторатом Ночного Дозора).
Но всю эту прибыль для меня по своей ценности перекрывали пленники, которых в других регионах (опять же кроме Железных Островов, которые как раз оценили подобный подход… и напряглись) почему-то не считали прибытком и сильно удивлялись тому, что мы вообще оставили их в живых.
А между тем практически девять с половиной тысяч мужчин и стариков спустились в наши неиспользуемые шахты, штреки и штольни и начали со всем возможным старанием… пробивать себе проход на свободу! Вот только кроме этого они еще вполне себе серьезно рубили металлы, камень и друзы кристаллов, а иногда и настоящие самоцветные камни, которые передавали нам в обмен на еду. Ну и иногда на инструмент и одежду.
Семь тысяч семьсот пятьдесят несдержанных на руки и язык девушек и старух отправились на Перешеек заниматься сбором трав, корешков и дичи с рыбой. Особенно последней, так как, кроме рыбных консервов, я начинал запускать производства клеев, лаков и эмалей, а для них в местных условиях рыба — идеальный компонент. Кстати, такое большое количество получилось даже несмотря на то, что к ним по моему наставлению относились лучше, чем к мужчинам.
Но все же не так хорошо, как к четырем с небольшим тысячам детей, которых разделили на две группы по возрасту. Одну группу детей, в которую вошли сущие крохи от года до трех лет, мы частично раздали по рукам жителей Севера, а частично организовали для них приюты. В эти приюты, кроме того, добавили всех беспризорников и детей-сирот Севера, что значительно должно было сократить их смертность. А другую группу, постарше, от трех до восьми лет от роду, отправили на обучение полезным ремеслам… И даже позволили трем сотням желающих этого девушкам-подросткам заняться воинским ремеслом, ведь им никто не позволит объединиться в единый отряд, ну а девушки/женщины-воительницы сами по себе для Севера не были особой диковинкой.
А вот оставшиеся после данной сортировки пять тысяч молодых женщин-пленниц было разделить очень непросто. Во-первых, мне пришлось стремительно обучать своих помощников простейшим азам психологии (ну тем, что я сам помнил) и отправлять их на опросы этих девушек. И по результатам этих полупрофессиональных опросов практически семьсот женщин ушли женами в семьи к воинам Севера, а шесть сотен ушло в Ночной Дозор, и, тьфу-тьфу, пока от этой тысячи с лишним невест-жен-теней никаких претензий не было слышно! Как и от их мужей. Ну и, во-вторых, все три тысячи семьсот оставшихся женщин были направлены на сбор трав, орехов, ягод и всего остального полезного в Волчий лес. И именно к ним была приставлена практически половина всех начавших прибывать на Север Безупречных.
Хотя и все остальные пленники находились под стражей Безупречных, которым объявили, что через три года службы они получат статус свободных северян и могут либо вступить в дружины лордов, либо стать крестьянами, либо и вовсе уехать с Севера. Ведь они будут свободными в своих действиях! И, блин, лучшей мотивации для хорошей службы этих парней просто не было. Ну и пускай нам пришлось из-за различных погодных условий менять им всю броню, сражаться от этого хуже они не стали. Как и надзирать за пленными. Да блин! Через месяц после их прибытия многие северяне даже перестали шутить про евнухов и стали даже оказывать им пускай и минимальное, но уважение! Хотя к моему некоторому удивлению, их стали считать лишь лучшей ЛЕГКОЙ пехотой. А когда я об этом спросил, помня, что эти Безупречные вроде считаются по сериалу вообще лучшей пехотой мира, то северяне продемонстрировали мне разницу между тяжелой панцирной пехотой Дредфорда, которая, по их же словам, уступает Львиной Гвардии Запада, и легкой пехотой Безупречных. Кстати, после этого и Безупречные как-то разом стали по-другому смотреть на пехотинцев Севера.
В общем, кузни Горных кланов и Домов Севера заработали, масляные заводики увеличили свой выпуск от собранных пленницами трав, и на полную заработали производства лакокрасочных изделий! Ах да, теперь все доски Дома Старк пропитывались специальными составами против гниения, грибка, жучков и огня! А технология лесопилок была предоставлена другим Домам Севера. Плюс, судя по прикидкам, местному консервному заводику хватало сырья для работы в полном объёме даже благодаря охотницам из Волчьего леса. А благодаря стараниям и умениям Безупречных никаких происшествий с пленными пока нет и, надеюсь, не будет. В отличие от все возрастающего потока золотых драконов от изготовленных их стараниями товаров. Которые уже готовятся к отправке на ярмарки, корабли торговцев и по Королевскому тракту в Речные и Королевские земли. О большем за первый год после похода я не мог и мечтать.
*****
Хмыкнув на эту мысль, я, решительно развернувшись, отправился в Винтерфелл: пора наконец-то познакомиться вживую с моей невестой. А то если отец или мама узнают, что даже переписку с этой девочкой я начал по времени только после нашего с ними разговора, то это вообще подорвет их веру в мои слова насчет семьи. А я этого не хочу, мне их еще надо как-то убедить в неоказании помощи Баратеонам, когда в Королевской Гавани начнется кризис власти.
