я ищу тебя везде

Что если голос в твоей голове, это голос твоего соулмейта? Вы никогда не задумывались об этом? Юнги сгнивший насквозь человек, его уже ничто не спасает, да и не спасет никогда. Но почему-то до сих пор жив, что-то заставляет его просыпаться каждое утро и делать очередной вдох. Уже ненавистный, но, как оказывается нужный. Он призрак, потерянный и ненужный никому; неживой и не мертвый; просто один и существующий незнамо для чего. Он запутался, но помочь некому и смысла нет. Голос в его голове будто человек, отговаривает от всяких глупостей и умереть не дает, в нужный момент. Мин вроде понимает, что это его подсознание, но сделать ничего не может; оно сильнее; явно сильнее, чем он и его желание навредить себе. Неужели это и называют самосохранением? Звучит как бред, но видимо в потайных частичках своего разума Юнги хочет жить, не существовать, жить. Как нормальный человек, не получается и приходится умирать. Тоже не получается. В такие моменты ощущаешь себя никчемным и ни на что неспособным, ведь даже уйти из жизни достойно не можешь. Юнги чуть ли не плачет когда очередной раз, стоя в ванной не может ничего сделать. В левой руке бритвенное лезвие, но на запястьях ни капли крови. Только на ладонях, ведь сил хватает лишь на сжатие острия в кулаке и все из-за голоса внутри. Он снова не дает покоя, просит одуматься, не делать этого, а Мин лишь слушает, ведь смелости на выбор не хватает. Он кидает лезвие куда-то в сторону, ладонь споласкивает и бинтом небрежно перематывает. Даже рану не обрабатывает; падает на диван и шумно вздыхает. — твоя взяла, — рваным тоном произносит Юнги в пустоту и шмыгает носом. По щекам тонкими дорожками стекают слезы, а Джун в это время морщится, ощущая резкую боль в области груди. Сердце будто режут изнутри; дышать становится тяжело и ким уже по привычке рыскает по тумбочке в поисках необходимых сейчас обезболивающих. Он уже привык, честно; ему совсем не больно и свою пару искать не хочется, правда. Ну почти… У джуна в голове голос звучит саркастичный и с нотками хрипотцы. Совсем не жизнерадостный, будто прокуренный и принадлежащий человеку, что много повидал. Голос внутри Кима с тех самых пор часто шутки отпускает, не смешные совсем, но от безысходности парень роняет одинокие смешки. Он одинок; одинок так же как и голос в его голове, так же как и юнги. Только сил на жизнь у него в два раза больше и умирать он совсем не собирается. Не время еще Вроде такие одинаковые, но слишком разные. Так близко, но невыносимо далеко… Джун заглушает боль внутри себя и вроде уже не так и больно; дышать легче и чужие проблемы вновь отпадают на второй план. Он не озадачивается причиной боли, лишь пьет свои таблетки и делает вид, что все равно. Ким не тот кто будет помогать, даже если где-то там умирает одинокий и ненужный юнги. Словно котенок брошенный, но те явно милее. Мин не подходит под описание одинокого кота, лишь такой же дикий и уличный. Шипит на всех и уже давно не ластится к чужакам; людям совсем не доверяет. Он худой как скелет и выглядит умершим, синяки под глазами и кожа бледная-бледная. Рай фетишиста, но ебнутого на Мина не находится, почему-то., а для Кима его пара должна быть идеальной, совсем не мятным призраком, но стоит лишь задуматься над Юнги, образ перед глазами стоит именно такой., а Юнги нужен хоть кто-то, кто спасет и приласкает, кто научит доверять людям, кто откормит и даст отоспаться на теплой постели, в согревающих объятиях, а не на матрасе, что Мина старше вдвое. Не на сквозном чердаке старого дома. первым истинного узнает ким. он широко раскрывает глаза и понимает, что именно этот образ являлся ему во снах. он заставлял просыпаться ночью в холодном поту. в страхе что мина не станет больше и согревать станет некого, спать после такого уже не хочется. — ну привет, — юнги не сразу понимает, что зовут его. к такому он явно не привык, но стоит лишь джуну подойти чуть ли не в плотную, сразу становится ясно. и голос, что стал таким родным и нужным сразу узнается. из рук выпадает свежий и теплый кофе, а дрожащие руки обхватывают чужое, теплое-теплое тело. не верится, юну до сих пор не верится. он всхлипывает тихо и прячет бледное лицо в большом киме — я думал, что никогда не встречу тебя, а джун лишь молчит, обнимает уличного кота, показывая, что доверять ему можно — я тоже… Они уже знакомы словно вечность. без слов и глупых банальностей. стоят в обнимку и не отрываются друг от друга, ни один не решается. слишком долгое ожидание, слишком не преодолимое желание; всхлипы умолкают, но Юн так и не поднимает своей головой, а джун понимает. понимает и не торопит чужих действий. ему уже не нужен никто идеальный, да и идеальнее мина для него не находится. Юнги сакральное для джуна, то что хочется оберегать и не отпускать, он и не собирается — ты же не бросишь меня? — не брошу, глупенький На губах мина рассцветает улыбка; впервые за долгое время и он наконец чувствует себя живым. словно сбрасывает оковы смерти и чувствует не бывалую радость и чувственность. он выбрал свою сторону, рядом с джуном, а тот вытащил его буквально из гроба, как и всегда делал это.