***
Примерно через полчаса стоны прекратились, и в мою дверь позвонили. Я горестно застонала и чуть пошатываясь побрела к двери. Открыв ее, я обомлела: за ней стоял тот блондин в одних джинсах и кроссовках. Татуировки с рук плавно переходили на мускулистую грудь, и вызывали желание потрогать их, провести ладошкой по тонким линиям… Начать спускаться ниже… Провести по тонкой линии волос чуть ниже пупка, которая скрывается за едва выглядывающей резинкой трусов… Я шумно сглотнула и перевела мутный взгляд на его лицо. На губах играла усмешка, а глаза хитро прищурены. — Я же сказал, что приду. — Сказал он очень хриплым голосом. Не церемонясь, он вошел в мою квартиру, и, закрыв за собой дверь, прижал меня к стенке полуоголенным телом. Его губы прижались к моим в жадном, одуряющем поцелуе, который снес башню обоим. Его губы были грубоватыми, но теплыми, и это было очень приятно. Его язык скользнув в мой приоткрытый рот, вырвал из моего горла стон. — Ты посговорчивее, чем моя бывшая. — Прошептал он мне в шею, всасывая нежную кожу в рот и оставляя багровую отметину. Его губы почти невесомо коснулись бьющейся жилки на шее, и едва уловимо он провел по ней языком. Тем временем, руки Антона гладили мои бедра, плоский животик и периодически сжимались на груди, заставляя разум стать еще более мутным, хотя, куда уж сильнее? Его длинные пальцы сжались на моем левом соске и чуть прокрутили его. Я застонала громче, и дыхание парня сбилось. Мои руки оглаживали его оголенные плечи, опускались на грудь и на рельефный пресс без стеснения, но когда казалось, что я уже вот-вот дойду до эрегированного члена, я возвращала руку выше, вызывая у Антона страдальческий стон. Антон скинул с меня футболку, оголяя мое тело. Его взгляд был восхищенным и очень похотливым, хотя был он так же неизменно нежным со своей долей пошлости. Он без робости демонстрировал мне свой стояк, потираясь им о мои бедра и живот, заставляя задуматься: Как его бывшая не могла стонать?! Его член просто огромен! Отчасти, это правда. Антон подхватил меня под бедра, и я обвила ногами его стройный торс, прижимаясь теснее. Его язык бессовестно хозяйничал в моем ротике, едва задевая десна и нёбо, переплетаясь с моим языком. Мои руки давно путались в его светлых волосах, чуть оттягивая их. В дверь яростно постучали, кажись, ногой. — Открывай, подонок! Я знаю, что ты тут! — Кричала какая-то девушка. — Кричала бы ты так в постели, то сейчас он был бы с тобой. — Спокойно подметила я, и снова поцеловала парня, который на мои слова тепло улыбнулся, и шепнул, что так ей и надо. Я оттянула его волосы на затылке, заставляя опрокинуть голову назад, и припала губами к его шее. Она была едва соленой от пота, и я в отместку за те два засоса на своей коже, оставила ему парочку таких же. — Шалунишка. — Удовлетворенно сказал Антон, неся меня в мою спальню. Он открыл дверь ногой и, сделав пару шагов, рухнул вместе со мной на кровать. Он чуть помедлил, а потом как-то осознанно посмотрел мне в глаза, отрываясь от моих губ. — Как тебя зовут? — Его рука нарочно скользнула по внутренней стороне бедра, так и не доходя до трусиков, вырывая из горла хриплый выдох. — Окса-а-ана… — Протянула я, когда он снова невесомо прошелся по моей шее прямым носом, едва задевая влажными губами. — Антон. — Он усмехнулся, и чуть опустившись на руках, он начал вылизывать мою грудь. — Я зна-аю… — Снова протянула я, сильнее прижимая его тело к своему, теснее обхватывая его торс ногами. Его мокрый язык прошелся по ореолу соска, будто поддразнивая. Руки Антона были в опасной близости к моим трусикам, но так и не доходили до них. — Мсти-и-ишь, га-а-а… — Я не договорила, так как в этот самый момент мой голос сорвался на стон, глубокий и довольно громкий, потому что его рука все-таки коснулась меня там, где нужно. Он отодвинул мокрую ткань в сторону и прикоснулся к истекающей соками киске. Я хотела его. Как не хотела еще никого. Даже своего бывшего с его двадцатью сантиметрами в трусах. — Не че-е-естно… — Чуть захныкала я, пододвигая его лицо к своему и заглядывая в серо-голубые омуты, которые затягивали… — Что нечестно? — Спросил он, хотя дышал в этот момент так, будто он астматик. — Я почти голая, а ты все еще в джинсах… — С наигранной обидой сказала я, укусив его за нижнюю губу, чуть оттягивая. На это он лишь добро фыркнул, и не отрываясь от моих губ стянул с себя ненужный предмет одежды, оставаясь лишь в черных боксерах. Его пальцы скользнули в меня, заставляя удивленно застонать. Это было неожиданно. Его пальцы были длинными и горячими. Он сразу задал быстрый ритм и параллельно большим пальцем этой же руки массировал клитор, доводя чувства до исступления. Губы Антона быстро нашли мои и восхищенно сцеловывали с них каждый стон и полу-вскрик, заставляя захлебываться в своих же вздохах. — М-м-м… Антон, пожалуйста… — Хрипло шептала я ему между поцелуями. Я знала, чего хочу, но не могла сформировать мысль. Я хочу его. Полностью. Целиком. В себе. Он едва усмехнулся, и вытащил пальцы из меня всего на мгновение, заполняя мое тело кое-чем другим и гораздо более массивным. Член. Я не думала, что он настолько длинный, и слегка вскрикнула, когда головка коснулась матки. Парень сразу стал вколачиваться в мое тело, выходя почти полностью, и потом вбивая меня в матрас сильными толчками в моем теле. Было ощущение, что он хотел впитать меня или окончательно вогнать в матрас, настолько отчаянно он меня трахал, наслаждаясь моими стонами и лаская мой слух своими. Он безусловно был громким и иногда оглушал меня резкими сильными вскриками, полными наслаждения. Его темп заметно ускорился, и я обвила его торс всеми конечностями, чтобы не сильно «улетать» из-под его крепкого тела. Его губы сминали мои, терзая, покусывая и просто принося удовольствие лишь движениями. Я просила Антона ускоряться, входить глубже, парень был на пределе. Работал по максимуму, даря и получая незабываемые ощущения. Мое тело было близко к фееричному финалу, и парень это понимал. И специально то ускорялся, то замедлялся, ухмыляясь моим горестным стонам. Я старалась попадать своими движениями в его, увлеченно подмахивая ягодицами ему навстречу. Парень едва заметно затрясся и, выйдя из меня, излился на внутреннюю сторону моего бедра. Я опустила взгляд и могла отчетливо рассмотреть то, что там упорно приносило мне удовольствие. Но так и не довело до конца. Антон, поймав мой недоуменный взгляд, стер испарину со лба и сказал, что сейчас и со мной закончит. В другом контексте эта фраза звучала бы жутко, но не в этом. Спустя секунд десять, парень встал на четвереньки перед моей промежностью, опираясь о кровать локтями. — Что ты… А-а-ах!.. — Я не успела произнести фразу до конца, как он прижал свои губы к моим половым губам, очерчивая их языком. С моих губ сорвался восторженный полу-стон, полу-вздох. Парень усмехнулся, и вибрация прошлась по всему моему телу, начиная с паха. Антон закинул мои ноги себе за плечи, оглаживая крупными ладонями мои стройные бедра и иногда доходя до груди. Его язык толкнулся в меня, проникая не очень глубоко, но было до жути приятно и необычно. Он начал двигаться внутри круговыми движениями, задевая точку G и вновь заставляя меня вскрикивать. Я пустила тонкие пальцы в его волосы, слегка сжимая, на что Антон чуть нахмурил брови и легонько укусил меня за одну из складочек, но этого хватило, чтобы я отпустила его волосы. Я была готова кончить уже сейчас… И это, наконец, случилось. Мое тело задрожало, и по нему прошлась знакомая судорога, за которой последовал громкий стон наслаждения. Мои мышцы сдавливали язык парня внутри, почти выталкивая, на что он усмехался и начинал работать активнее. Он отстранился и поцеловав меня в уголок рта, лег рядом, облизываясь. Чёрт, это слишком пошло. Я перекочевала с холодной постели на горячую, тяжело вздымающуюся грудь Антона. — Ты будешь моей девушкой? — Неожиданно спросил он. — Куда же я денусь, — Усмехнулась я, — Конечно. Я медленно провалилась в сон, вырисовывая на груди парня незамысловатые узоры, и слушая ровное сердцебиение.***
На следующий день Я шла домой прямиком из магазина. Навстречу шла баба Зина, с улыбкой на губах. — Ой, Оксаночка, а ночью-то были теперь не только мужские стоны! Как думаешь, это его прежняя девушка решила парня побаловать, или новую завел? — Небрежно спросила женщина. — Новую, баб Зин, новую. — Улыбнулась я, чувствуя горячие руки на своей талии, и то, как медленно они перебираются к ладошке, и забирают тяжелый пакет из нее, и приятный голос шепчет на ухо, что мне нельзя носить тяжести, ведь скоро нужно детей рожать. Бабушка мило улыбнулась и скрылась в том же магазине, из которого я вышла минутой ранее. Догадалась. Все таки иногда цыгане нагадывают правду.