Кристалл

Квай-Гон Джинн, опершись на каменный парапет небольшого балкона для зрителей в главном тренировочном зале, задумчиво смотрел вниз. Он старался использовать любой момент для практик Силы, и поэтому не было ничего удивительного в том, что он следил за происходящим не столько глазами, сколько своим внутренним зрением, улавливая энергии, потоки и эмоции. Среди сражающихся пар послушников среднего возраста было много искусных фехтовальщиков, и мастеру-джедаю было приятно, что и его ученик Оби-Ван нисколько не уступал им в мастерстве. Сейчас, например, он проводил очень удачный спарринг с кем-то из сверстников, успевая в высоком темпе нанесения и парирования ударов уделять время и контролю собственного разума. Его сигнатура в Силе светилась лишь обычным азартом битвы и стремлением выполнить установки инструктора как можно лучше. Судя по тому, как успешно он оттеснял противника к стене, между применением приёмов находилось ещё и время для хладнокровного анализа обстановки и стратегии. Удовлетворённый, Квай-Гон развернулся, подметая гладкий мрамор полами плаща, и ушёл, уступая место нескольким другим наставникам, следившим за поединками. Он спускался не спеша, и его расчёт оправдался — инструктор как раз остановил бои и переходил от одного падавана к другому, давая индивидуальные наставления, чтобы потом кивком головы возвестить каждому о конце тренировки. Оби-Ван, почтительно поклонившись мастеру по фехтованию, тоже развернулся и, вложив тренировочный меч в стойку, отправился к раздевалке, где его уже поджидал Квай-Гон. — Мастер! Простите, это довольно… неожиданно для меня, — немного смешался падаван, практически врезавшись в учителя. Тот послал ему быструю улыбку. — Ничего страшного, Оби-Ван. Как только ты научишься сохранять фокус в настоящем, неожиданные встречи не будут для тебя проблемой. — Вы следили за тренировкой, мастер? — с лёгким намёком на удивление поинтересовался ученик. Квай-Гон достаточно редко наблюдал за общими сессиями, не желая смущать своим присутствием падавана. К тому же, все изъяны его техники и нюансы, требующие исправления, он прекрасно чувствовал во время индивидуальных занятий. — Да. Я впечатлён твоими успехами. Переодевайся и приводи себя в порядок, а потом прогуляемся вместе по Храму. Во время своего отречения от пути джедаев Оби-Ван научился не задавать лишних вопросов, ответы на которые и так появятся в обозримом будущем. Поэтому, ещё раз порадовав тем самым своего учителя, он молча поклонился и исчез в раздевалке. Юному ученику Квай-Гона недавно минуло пятнадцать лет. Он сильно вырос и возмужал за это время, почерпнул многое из кладези богатого опыта и умений своего наставника, пережил несчётное количество заданий, уже не раз рисковал жизнью и даже успел серьёзно оступиться. Однако до сих пор он не удостоился права носить свой собственный световой меч, используя вместо этого один из универсальных из залов Храма. Этот меч был по-своему неплох и вполне пригоден для использования, но Квай-Гон чувствовал, что его падавану давно необходимо особое оружие, которое подчеркнёт индивидуальность его стиля. Однако церемония сборки светового меча отложилась на неопределённый срок ещё с момента их расставания на Мелиде-Даан. Прошло уже довольно много времени, но некоторые члены Совета всё ещё продолжали ставить твёрдость намерений Оби-Вана под сомнение и подвергали его новым испытаниям, самым сложным из которых, по мнению мастера Джинна, было наблюдение за тем, как его друзья один за другим получают разрешение на сборку своего светового меча. Оби-Ван многому научился за прошедшие два года, и поэтому он не роптал, хотя, по мнению всё того же Квай-Гона, имел для того веские основания. Вместо того, чтобы сокрушаться об упущенной возможности, падаван лишь тренировался с удвоенным рвением. Это было ещё одним доказательством зрелости его характера, что мастер Джинн не преминул упомянуть в недавней беседе с Йодой. Сегодняшняя тренировка только укрепила в мастере-джедае решимость наконец добиться справедливости для своего падавана. Дождавшись, пока Оби-Ван примет душ, переоденется и предстанет перед учителем, Квай-Гон изящным жестом широкой ладони указал ему на галерею Храма, ведущую в Архив. Красивая мраморная балюстрада, украшенная статуями знаменитых джедаев, была заполнена спешащими на обед послушниками, а также представителями самых разных корпусов, которые единым потоком направлялись в библиотечные залы для подготовки к новым назначениям и миссиям. Ловко пробравшись через толпу, наставник и ученик медленно направились вперёд, фокусируясь друг на друге настолько, чтобы беседа не нарушалась посторонними звуками и внешним воздействием. Сила позволяла делать это с помощью концентрации, такому простому трюку учили даже маленьких детей: вот и сейчас Оби-Ван без труда сосредоточился на глубоком низком голосе Квай-Гона, мысленно отодвигая шум толпы на задний план. — Сегодня ты порадовал меня, падаван. Твоя способность контролировать эмоции во время поединка впечатляет. Тебе удалось достигнуть большого прогресса за столь короткий срок. Ученик скромно склонил голову, принимая похвалу, но его заалевшие от смущения щёки и пара искорок в Силе выдавали тщательно скрываемую радость. — Я также отметил несколько технических деталей, над которыми необходимо будет поработать во время следующей тренировки. Ничего глобального, но каждая мелочь важна для того, чтобы одерживать победы и добиваться целей миссии. — Да, мастер, — кивнул Оби-Ван, и на этот раз Квай-Гон совершенно точно мог сказать, что его согласие было обдуманным и искренним. Ещё один хороший знак. — Мы направляемся в Архив, чтобы ознакомиться с важной информацией. — Новая миссия, мастер? — оживился падаван. — Возможно, — уклончиво ответил Джинн, первым входя в прозрачные транспаристиловые двери одной из крупнейших библиотек в Галактике. Сидящая за специально оборудованным инфостолом Талла подняла голову, заслышав знакомые шаги. Её прекрасные незрячие глаза расфокусированно скользнули по посетителям, но она уверенно встала и взяла Квай-Гона за руку. — Добро пожаловать, старый друг. Всегда хорошо встретить тебя и твоего ученика. Вам нужно что-то конкретное? — Да, Талла. Не в службу, а в дружбу — сделай, пожалуйста, список миров, где есть месторождения адеганских кристаллов. У Оби-Вана, стоявшего рядом, вырвался непонятный придушенный звук, как будто что-то встало ему поперёк горла. Наставник с добродушной улыбкой несильно хлопнул его по спине: — Дыши. Вот так. Ты же не хочешь трагически скончаться в Архивах, даже не найдя свой кристалл для светового меча? — Я приготовлю список к завтрашнему утру и отправлю тебе на датапад, — пообещала Талла, уже приступая к работе. — Прекрасно. Большое спасибо. Оби-Ван, нам пора на тренировку, — напомнил Квай-Гон, и, попрощавшись с архивариусом, оба покинули зал. Оби-Ван сегодня практически не переставал радовать своего учителя. Несмотря на ошеломительный сюрприз, ученик быстро сконцентрировался на упражнениях и практически безошибочно повторил за Квай-Гоном связку Атару, которую ему предстояло выучить в ближайшие несколько недель. Утирая пот со лба полотенцем, наставник резюмировал: — Ещё над многим нужно усердно поработать, но твоё старание достойно похвалы. — Правильно говорит учитель твой, — раздался скрипучий голос магистра Йоды, и Оби-Ван, повернувшись, низко поклонился главе Ордена и сопровождавшему его Мейсу Винду. — Хороший падаван из тебя получился. Верный. Настойчивый. Трудолюбивый. Только отчего же меча у такого падавана нет, хм-м? — хитро прищурился Йода, поглядев на всегда хмурого магистра Винду. — Падаван Кеноби, я сожалею, что тебе пришлось так долго дожидаться нашего решения. Однако теперь Совет даёт единогласное одобрение — ты можешь приступить к сборке собственного светового меча. Твой наставник подготовит тебя к церемонии. Да пребудет с вами обоими Сила, — слегка кивнул темнокожий джедай, и магистры оставили Квай-Гона наедине с ликующим учеником. Несколько дней спустя мастер Джинн, поднявшись после окончания совместной медитации с коврика, обратился к своему падавану. — Оби-Ван, где ты хотел бы добыть кристалл для своего меча? Этот вопрос имеет решающее значение для подготовки к церемонии. — Илум, мастер, — с готовностью склонил голову ученик. Он провёл в Архивах много часов, изучая историю каждой планеты и списки джедаев, чьё оружие было собрано в этих мирах. — Это будет сложно, возможно, даже опасно, — задумчиво протянул Квай-Гон, — но я не стану оспаривать свой выбор. Когда-то я сам собрал свой световой меч на Илуме, и я с радостью помогу тебе продолжить эту традицию. Выяснилось, что сборка светового меча ещё сложнее, чем предполагал Оби-Ван. Во время долгих тренировок и медитаций с наставником он сумел визуализировать образ своего оружия, с помощью джедаев-техников создал детали рукояти и даже собрал внутренние панели, призванные фокусировать кристалл. Но этого мало — для того, чтобы найти правильную сердцевину, необходимо было подготовить не только тело, но и ум. Илум — жестокая ледяная планета, полная опасностей, и только ведомый Силой мог безопасно добраться до древнего Храма джедаев и отыскать последнюю и самую важную деталь своего оружия. — Сегодня у нас будет необычная медитация, — сказал как-то утром Квай-Гон. Оби-Ван заинтересованно подался вперёд, оторвавшись от своего завтрака. В столовой было довольно шумно, так как вот-вот должны были начаться занятия, но, несмотря на очередь на раздаче, Кеноби умудрился, как и всегда, ухватить дополнительное пирожное. Тщательно прожевав, ученик всё же не удержался: — Это тоже связано с подготовкой к нашему полёту на Илум? — Абсолютно верно, — подтвердил мастер-джедай, как-то подозрительно усмехаясь, — и ты даже не представляешь, насколько тесно… Медитация в криокамере была для Оби-Вана новым и, можно сказать, свежим опытом. Необходимо было согревать себя с помощью Силы, не отвлекаясь на внешние ощущения, и поддерживать концентрацию, игнорируя неудобства. — У тебя уже был подобный случай на миссии, — напомнил Квай-Гон, — когда тебя заперли в холодильнике для еды, помнишь? Давай попробуем проанализировать, как ты вёл себя тогда, и внесём все необходимые поправки. Оказалось, что медитировать, не отвлекаясь на колючий мороз, иголочками пробегавший по коже, и постепенно покрывающиеся инеем волосы и брови, даже весело. Тёплое устойчивое присутствие мастера Джинна, казалось, не испытывающего ни малейшего неудобства, было отличным якорем, и падаван, поёрзав немного в самом начале, смог уловить потоки Силы и успешно выполнить упражнение. Это, как и многие другие тренировки с наставником, в корне отличалось от того, что Оби-Вану преподавали в бытность юнлингом. Тогда все небольшие сессии медитаций, постепенно удлинявшиеся и усложнявшиеся, были обращены внутрь собственного разума практикующего. Главной задачей было лишь смело нырнуть в поток собственных мыслей, не испугавшись сильного течения, и приспособиться к ритму, чтобы достичь полного ощущения концентрации и чёткого отделения одного образа от другого. Это было не слишком просто, особенно для беспокойного ребёнка с развитым воображением и желанием осмысливать всё происходящее, которым являлся Оби-Ван. Однако с помощью упорных тренировок он в совершенстве освоил медитативные техники — так казалось Кеноби, пока он не попал в обучение к Квай-Гону. Учитель ставил во главу угла внешние факторы и внимательное наблюдение за ними, поэтому медитации носили самый разнообразный характер. Оби-Вану уже приходилось балансировать на тонкой ветке дерева с закрытыми глазами, одновременно перечисляя, голоса скольких птиц он слышит в кроне, погружаться под воду, считая пузырьки воздуха, которые серебристыми струйками невольно вырывались из ноздрей, и концентрироваться на запахах в шумном салоне межпланетного транспортника. Квай-Гон, казалось, обладал столь же неистощимым воображением, как и его ученик, а потому упражнения становились всё необычнее и сложнее. Закутавшись в тёплый плед и утерев иней, неприятно застывший на ресницах и царапающий чувствительную кожу век, Оби-Ван взглянул на ничего не выражающее лицо наставника. Превратившаяся в сосульку борода мастера Джинна, казалось, была единственным доказательством того, что джедай только что вылез из криокамеры с отрицательными температурами, как минимум опасными для здоровья простого человека. Поймав взгляд падавана, Квай-Гон слегка кивнул: — Отлично сработано, юноша. Немного практики — и тебе не будет страшен даже сильный мороз. До предполагаемого времени отлёта оставалось чуть больше месяца. Оби-Ван с головой погрузился в подготовку к церемонии, читая и просматривая буквально любые сведения об Илуме и о том, какие испытания могут ждать его там. — Мастер, возможно, мне стоит поговорить ещё с кем-то, кто собрал свой меч на Илуме? С вашего позволения. — Ты можешь обратиться к моему наставнику, графу Дуку. Но я не буду удивлён, если он встретит тебя таким же молчанием, какое храню я, — не отрываясь от каких-то бумаг, проговорил мастер-джедай. Оби-Ван подавил вздох. Квай-Гон любил иногда напустить на себя загадочность — не то из-за упрямого характера, не то из-за велений Живой Силы — и в этот раз его нежелание отвечать на определённые вопросы падавана было как никогда некстати. Доподлинно было известно, что в возрасте четырнадцати лет падаван Джинн отправлялся на Илум и вернулся оттуда с собранным световым мечом, однако раскрывать какие-либо подробности испытаний наставник наотрез отказывался. — Это не то, что поможет тебе в подготовке. А теперь займёмся тренировкой координации, — уклончиво ответил он неделю назад и с тех пор искусно пресекал любые попытки Кеноби вернуться к интересующей его теме. Однако теперь, получив разрешение учителя, падаван надеялся узнать немного больше, чем ему удалось из Архивов. Покои графа Дуку были больше и богаче, чем те, которые Оби-Ван делил со своим наставником. Непозволительная для джедаев роскошь обстановки смущала ученика, но он постарался максимально сосредоточиться на облике того, кто сидел в украшенном драгоценными металлами и инкрустациями редких минералов кресле. Тяжёлый плащ графа висел на позолоченной вешалке, дорогие начищенные сапоги из редкой кожи, явно только что натёртые чем-то, тускло поблёскивали в приглушённом освещении комнаты. Граф Дуку отставил бокал на тонкой изогнутой ножке в сторону и внимательно оглядел своего посетителя с головы до ног. Его холодный пронизывающий взгляд светился аристократической надменностью, и от открытого превосходства, читающегося в выражении лица мастера-джедая, Оби-Вану стало не по себе. — Итак, ученик моего ученика ищет аудиенции. Прошу, присаживайся, падаван Кеноби, и перейдём к делу, — наконец произнёс Дуку, изящным жестом, чем-то похожим на такой же жест Квай-Гона, указывая посетителю на второе кресло. Как можно более неторопливо сев и сделав вид, что каждый день видит вокруг себя такое богатство, Оби-Ван сложил руки на коленях, подавив желание нервно стиснуть пальцы. Наставник мастера Джинна вызывал в нём не то благоговейный трепет, не то ощущение, схожее с кусачим холодом в криокамере, который будто замораживает кровь в жилах. — Я хочу узнать, какие испытания предстоят на Илуме тем, кто прибыл туда за кристаллом для меча, — наконец выдохнул падаван. Некоторое время граф Дуку молчал. Затем, словно повинуясь неожиданно пришедшей в голову мысли, он вытащил из крепления на поясе своё оружие с необычно изогнутой рукоятью и задумчиво повертел его в пальцах. — Квай-Гон ничего не сказал тебе, правда? Я бы на его месте тоже ничего не говорил. Но твоё упорство достойно похвалы и должно быть, без всякого на то сомнения, вознаграждено. Сделав глоток из бокала, граф ещё немного помолчал, прежде чем приступить к повествованию. Его внимательные ледяные глаза смотрели на Оби-Вана, не отрываясь, и у падавана сложилось нехорошее впечатление, что Дуку видит все его мысли так явственно, будто ученик произносит их вслух. — Ни для кого не секрет, что раньше Орден джедаев был гораздо более… радикален в своих поступках и методах. Я уверен, тебе приходилось слышать об Испытании плоти? — Одно из испытаний на звание рыцаря-джедая, где претендент должен доказать, что может переносить физическую боль и неудобства, — склонил голову Оби-Ван. — Совершенно верно. Так вот, в ранние времена те, кто пытался пройти это испытание, нередко получали увечья или гибли. При разных гранд-мастерах ритуал включал в себя нанесение ожогов световыми мечами, стрельбу из бластеров, забивание испытуемых камнями и ещё Сила знает что. Падаван невольно дёрнулся, стиснув зубы и стараясь не представлять себе кровавые бойни, в которые превращалось древнее и почитаемое испытание по словам Дуку. — Это всё, что тебе нужно знать об Илуме, юноша. Там находится полуразрушенный Храм, построенный древними джедаями, возможно, одними из первых. Они и по сей день охраняют его так же ревностно, как при жизни, и все они настолько же бесстрашны и неуязвимы, какими были во время своего противостояния воинам Тёмной стороны. Они ходят по краю лезвия, балансируя на грани Света, и я сейчас вовсе не о безобидных спорных практиках, которыми увлекается часть нынешнего Ордена. Они не пропустят в свою святыню слабого телом и духом, и уж тем более не выпустят обратно с такой драгоценностью, как кайбер-кристалл. Больше я не могу ничего рассказать тебе, потому что среди джедаев не принято делиться видениями, которые являются им в святынях. Могу лишь дать тебе один совет. Дуку сделал ещё один глоток и прищурился: впервые за всю беседу в его строгих глазах промелькнула искорка тепла. — Следуй за Силой и своим сердцем, падаван Кеноби, и ты выстоишь. В ночь перед отправлением на Илум Оби-Ван неподвижно лежал на кровати и сверлил взглядом потолок. Благодаря медитации вместе с Квай-Гоном его разум успокоился, и падаван перестал пытаться представить себе, какие испытания приготовили для него стражи Храма — однако грызущее чувство неясной тревоги осталось. Он ощущал какую-то неприятную тяжесть на душе. Джедаи не боятся неизвестности, но именно сегодня ночью ученик впервые позволил сомнению закрасться в его душу: что, если он всё же провалит испытание? Дверь в комнату тихо распахнулась, и внутрь осторожно заглянул мастер Джинн. — Я чувствовал, что ты бодрствуешь, — пояснил взрослый джедай и аккуратно сел на краешек аскетичного ложа Оби-Вана, — не спится? — Я немного волнуюсь, — признался Кеноби, — потому что не уверен, что справлюсь со всеми сложностями. — Ты достаточно опытен и хорошо подготовлен, Оби-Ван. На Илуме нет ничего, что ты не смог бы преодолеть. Не сомневайся в себе, — вполне ожидаемо посоветовал мастер-джедай. Уверенности стало немного больше, но, когда дверь закрылась за ушедшим Квай-Гоном, и падаван вновь остался наедине со своими страхами, это мимолётное тёплое ощущение улетучилось. Его разбудили на рассвете. Несмотря на то, что ученик спал плохо, из-за нервного возбуждения он чувствовал себя бодрым и полным сил. Собравшись и встретившись в общей комнате с учителем, как всегда отстранённо-невозмутимым и совершенно спокойным, Оби-Ван вместе с ним направился к взлётной площадке, где их уже ожидал подготовленный транспорт. Навстречу им из утренней сероватой дымки выступил магистр Йода. — Удачи желаю вам обоим. Сила пусть ведёт вас, и не сомневайтесь в ней вы. Поклонившись, наставник и падаван взошли на борт небольшого джедайского корабля, и вскоре Корусант остался позади. Поставив корабль на автопилот, Квай-Гон взглянул на приборную панель: — До прибытия у нас есть шесть часов. Ты можешь ещё немного отдохнуть. — Я хорошо себя чувствую, мастер, — засопротивлялся Оби-Ван, которому совершенно не хотелось оставаться одному. — В таком случае помедитируем, — пожал плечами взрослый джедай. Мастеру Джинну, очевидно, было практически всё равно, какую из альтернатив выберет его падаван. — Ты уже не нуждаешься в столь пристальном присмотре, — словно услышав его мысли, откликнулся наставник, — и в данном случае я полагаюсь на твоё самостоятельное решение. Итак, медитация? Вернуться к основам, таким, как практика с небольшими металлическими шариками, подвешенными в воздухе Силой, было не только приятно, но и полезно. Выполнение знакомых с детства упражнений вселило робкую надежду в истерзанную сомнениями и домыслами душу Оби-Вана: может быть, и испытания на Илуме тоже окажутся просто очередной тренировкой? Остаток пути они провели практически молча — разве что Квай-Гон развлёк ученика парой баек, чтобы скоротать время, прежде чем сработало оповещение об отключении автопилота. — Вот мы и прибыли. Сейчас, только найду место поудобнее для посадки, — щёлкнул тумблером мастер Джинн. Оби-Ван, вытянув шею, пытался разглядеть хотя бы какие-то следы древних построек или цивилизаций, но сумел увидеть только лишь ледяные торосы и заснеженные равнины, по которым гулял ветер. Сменив джедайские робы на экипировку, соответствующую погоде, и на всякий случай отметив на датападе положение корабля, учитель и ученик сошли по трапу и ступили на святую землю Илума. Сделав первый шаг, Оби-Ван почувствовал, будто от его движения в холодном неподвижном воздухе создалась рябь. Тут же в унисон этому малозаметному колебанию словно откликнулись тысячи голосов, каждый из которых посылал волну Силы. Пошатнувшись, падаван попятился, и ему на плечо легла рука Квай-Гона. — Я тоже чувствую. Это непривычно, но ты приспособишься. — Что это, мастер? — удивлённо спросил ученик. — Ходят разные легенды, но, вероятнее всего, это приветствие стражей Храма. Немногие могут устоять против их неукротимых голосов. Но ты сможешь, потому что прибыл сюда, ведомый Силой, — успокоил падавана мастер-джедай и, взвалив на плечо рюкзак со снаряжением, пошёл вперёд по малозаметной тропинке между сугробов. Дорога до Храма заняла не так много времени, как предполагал Оби-Ван — холод не беспокоил его благодаря освоенным техникам, а диких зверей здесь не было. Зазевавшись, он неловко поскользнулся на тропинке и едва не съехал в ближайшую расщелину, успев в последний момент ухватиться за обледенелый край руками. Подоспевший наставник без особого труда вытащил его на твёрдую землю и ловко отряхнул. — Цел? Больше не теряй фокус. Это спокойствие обманчиво, уж поверь мне, — коротко бросил Квай-Гон, прежде чем продолжить путь. Прозвучало не слишком обнадёживающе, и Оби-Ван снова подумал о не известной ему причине, по которой наставник не рассказывал о своём прохождении испытания. Спустя ещё час пересечения ледяной пустыни хор голосов снова дал о себе знать, создав сильное возмущение в Силе. Оби-Ван поспешил нагнать своего наставника и увидел, почему Квай-Гон остановился — впереди виднелись обледенелые останки того, что раньше несомненно было колоннами. — Мы на месте. Это древний Храм джедаев. Ну-ка помоги мне, — распорядился учитель, сосредотачивая свою энергию на развалинах. По-прежнему пребывая в недоумении, Кеноби всё же присоединился к мастеру — и, к его изумлению, строение прямо на глазах начало подниматься из земли, разламывая ледяной панцирь. Узнаваемые шпили и древние эмблемы, голограммы которых он видел в Архивах, барельефы, изображающие великие баталии ситхов и джедаев, а также суровые профили наиболее выдающихся мастеров, украшавшие надвратную башню — всё это было буквально пропитано Силой, запечатавшей это место и удивительным способом сохранившей его для потомков. Внезапно их окружили призрачные тени в джедайских одеяниях с мечами наготове. Оби-Ван потянулся к поясу, чтобы достать свой, однако был остановлен Квай-Гоном. — Мы пришли сюда с миром, так зачем сражаться? — учитель смиренно склонил голову, и фигуры, словно поколебавшись, отступили, не переставая, тем не менее, пустыми прозрачными глазами следить за каждым движением джедаев. — Это и есть стражи, мастер? — тихо спросил Оби-Ван. Ближайшая к нему фигура твёрдо держала призрачный меч, но не пыталась помешать ученику идти к воротам Храма. — Верно, — подтвердил наставник, взмахнув рукой, и металлические створы дверей древнего здания с лязгом разъехались, пропуская обоих внутрь. Внутри Оби-Вану стало ещё больше не по себе. Тени стражей исчезли, но ему всё время чудился шелест одеяний или звуки шагов за обледенелыми потрескавшимися каменными колоннами. Гладкий пол был покрыт причудливыми узорами изморози, и, присев и стерев их, падаван увидел, что небольшими отполированными камнями на самом деле был выложен не декоративный узор, а строки Кодекса, который остался неизменным с пор основания Ордена. Хор голосов стражей всё ещё звучал в голове, но приглушённо, словно бы древние духи просто шептались между собой. — Что ты чувствуешь? — спросил Квай-Гон. Оби-Ван вздрогнул от неожиданности, но взял себя в руки и сосредоточился. — Эти залы были наполнены жизнью и светом. Когда-то очень давно. Я чувствую, что теперь в стенах живут лишь отголоски былого величия, не забытые благодаря нынешнему Ордену. Здесь столько потоков Силы… сложно определиться, — сбивчиво пробормотал падаван, подойдя к обледенелой скульптуре воина, явственно носившей на себе следы ударов световым мечом. — Этот Храм выстоял, пройдя через многие испытания, — кивнул Квай-Гон, — и его наследие живёт в Ордене, как моё наследие будет жить в тебе. Неожиданно окружающий мир и наставник исчезли, и Оби-Ван понял, что лежит на полу, а к его горлу приставлен световой меч. Горячее гудящее лезвие почти обжигало шею, и одно неловкое движение или попытка вырваться могли привести к весьма прозаичной кончине через отрубание головы. Чей-то тяжёлый сапог неприятно надавил на грудь, и внезапно в глазах немного прояснилось — прямо над падаваном склонилась фигура в маске, скрывающей лицо, и капюшоне. — Зачем ты здесь, чужак? — глухо проговорил страж, крепко сжимая рукоять меча. — Мне нужен кристалл для меча, — стиснув зубы, проговорил ученик, стараясь не думать о том, что лезвие приблизилось к коже ещё на пару миллиметров. — Зачем тебе меч? Разве ты достоин стать джедаем? — рыкнула фигура в маске. — Нет, но я надеюсь на то, что однажды буду достоин, — ответил Оби-Ван. Он отвечал от чистого сердца, без амбиций или ложных надежд, потому что довольно трудно выдумывать пристойный ответ, который мог бы угодить стражу, лёжа с клинком в опасной близости от горла. Прошло мгновение. Неприятное обжигающее чувство исчезло, и ему помогли подняться. — Честная услуга за честный ответ. Добро пожаловать в Храм, — страж взмахнул рукой, и позади него в стене открылся проход. Мир вновь перевернулся, и Оби-Ван обнаружил, что опять стоит рядом с Квай-Гоном, а прямо перед ним в каменной кладке зияет холодный туннель, ведущий в глубины Храма. — Что… что это было? — дрожащим голосом спросил падаван. — Я не знаю, но, похоже, тебе явилось какое-то видение, и ты сумел открыть проход, — приподнял бровь Квай-Гон. Он явно знал больше, чем выдавал сейчас в беседе, но, значит, его молчанию действительно есть причина. Оби-Ван почти шагнул в проход, как вдруг его остановил учитель: — Теперь начинается твоё самостоятельное испытание. Я не могу войти в Храм вместе с тобой. Дай мне свой тренировочный меч. Отдав оружие и получив взамен мешочек с деталями рукояти и фокусирующего механизма, падаван зашёл в туннель. — Я буду ждать тебя здесь после окончания поисков, Оби-Ван. Слушай своё сердце, и да пребудет с тобой Сила, — раздался где-то вдалеке голос Квай-Гона. Хор голосов в голове взорвался с новой силой, и стена сомкнулась, отрезая путь назад. — Что ж, — сказал вслух юноша, оглядывая полутёмный проход, — значит, остаётся идти только вперёд. Оби-Ван шёл по тёмному длинному туннелю, который то принимал резкие изгибы, то вновь убегал вперёд, по его мнению, около часа. Потерять счёт времени в этих стенах было несложно — восприятие искажалось сильными помехами Силы, а ученическая связь буквально прерывалась, возможно, тоже из-за необычайной энергии этого места. Внезапно впереди забрезжил свет. Ускорив шаг, падаван наконец вышел из туннеля… …и осознал, что стоит в тренировочном зале его родного Храма на Корусанте напротив учителя. Меч в руке казался ужасно тяжёлым и непривычным, и поэтому поднять его и парировать нанесённый удар оказалось трудно. Выронив оружие и схватившись за запястье, по которому из-за отдачи от мощной пробивающей блок атаки словно пробежали электрические разряды, Оби-Ван пошатнулся. Квай-Гон в непривычных для современного Ордена серых одеяниях дезактивировал своё оружие. — Снова одна и та же ошибка, — холодно констатировал он, — и снова ты не усвоил урок. Падаван испуганно дёрнулся, когда мастер-джедай широким шагом пересёк зал и практически сгрёб его за шкирку. — Сколько раз я говорил тебе — не тягайся с тем, чего не можешь преодолеть. Зачем ты делаешь это, ученик? Вновь и вновь подвергаешь себя испытаниям, с которыми ты не в силах справиться, позоришь меня и весь Орден, но продолжаешь пытаться. Ещё раз. Когда они заняли позиции друг напротив друга, Оби-Ван вспомнил один из первых уроков, которые ему преподал ещё в яслях магистр Йода. — Джедай как вода должен быть. Подвижным, но твёрдым, изменчивым, но постоянным. Не разрушать камень на пути своём, а огибать его. Глубоко вздохнув и подняв меч, Кеноби, вместо того, чтобы отразить удар учителя как прежде, сделал перекат в сторону, и гудящее лезвие коснулось плеча туники Квай-Гона. Всё исчезло, и Оби-Ван, почувствовав, что у него подкашиваются ноги, оперся на холодную каменную стену, покрытую причудливой резьбой. — Это всё всего лишь видения, — сказал он сам себе и, немного передохнув, снова направился вперёд. Он очутился в огромном зале, похожем чем-то на столовую Храма. Неожиданно от созерцания высоких потолков, украшенных изображениями мерцающих звёзд, падавана отвлёк гул голосов. Повернув голову, он увидел, что снова находится на Корусанте. Более того, буквально за соседним столом сидели Бент, Гарен, Сири и Рифт. Они радостно помахали падавану, но, когда он попытался подойти к ним, ученик наткнулся на невидимую стену. Он пытался ещё и ещё, беспомощно колотя кулаками преграду, но она не поддавалась, а друзья заливисто хохотали. — Глядите-ка, Ува-Ван не может справиться с воздухом! — согнулся пополам Гарен. Бент хихикнула и что-то шепнула Рифту, отчего оба снова рассмеялись. — Эй, Оби-Длинные-Ноги, как насчёт спарринга? Если, конечно, ты сможешь добраться до зала, не споткнувшись по пути, — съязвила Сири, и компания дружно взорвалась хохотом. Заставив себя проглотить оскорбление, падаван глубоко вздохнул, вспоминая медитации с Квай-Гоном. Голоса друзей, выкрикивающих обидные прозвища, словно отошли на второй план, и ученик заставил себя сосредоточиться на хоре голосов стражей Храма в голове. — Я знаю, что это всё лишь часть испытания. Я доверяю своим друзьям, — убеждённо сказал он, и морок рассеялся, оставив Оби-Вана в одиночестве в обеденном зале древнего Храма. Хор голосов взял предостерегающе высокую ноту, и падаван, обернувшись, увидел Ксанатоса, чьи глаза блестели ядовитой радостью. Его меч цвета свежей крови предостерегающе гудел, отросшие волосы колебались на ветру, свободно гуляющем между холодными колоннами, открывая уродливый шрам в виде разомкнутого кольца на щеке. — Ты мёртв, — сухо заметил Оби-Ван, по привычке потянувшись к поясу за мечом — но пальцы схватили лишь пустоту. — Ты ошибаешься, юный ученик. Ах, ты так юн и неопытен, так просто доверяешь тем, кто старше тебя, слушаешь каждое их слово, не подозревая, что сам шаг за шагом ускоряешь моё возвышение… — О чём ты? — покачал головой падаван, краем глаза стараясь найти какое-либо место, где можно будет укрыться от атак падшего джедая. — У меня есть союзник. Гораздо более могущественный, чем он хочет показать, и такой надёжный. Нас связывает нечто больше, чем дружба или семейные узы. У нас есть неразрывная… нить, подаренная Силой. Кто-то грубо толкнул его сапогом в спину, и, упав на жёсткие каменные плиты, сдирая ладони, ученик почувствовал до боли знакомое присутствие. — Тобой слишком просто манипулировать, Оби-Ван, — произнёс хорошо известный ему голос, и Квай-Гон предупредительно пнул его под рёбра, не давая подняться. Сколько раз он делал так на миссиях, когда не оставалось другого варианта, и нужно было обездвижить разбойников — и впервые за всё это время Кеноби, охнув от боли, понял, насколько этот приём действенный. — Учитель и ученик всегда бок о бок, не так ли? — прошипел Ксанатос, склонившись над Оби-Ваном. Этого просто не может быть. Он видел смерть падшего джедая собственными глазами. Он знал, сколько боли причиняло Квай-Гону одно только упоминание этого проклятого имени. — Жаль мальчишку, конечно, — протянул учитель, — мог бы далеко пойти… если бы не был так слеп и наивен. — Мастер, я знаю, что это неправда, — задыхаясь от обиды, произнёс Оби-Ван, — что всё это неправда, это просто ещё одно испытание… — Испытание, дурачок? — расхохотался Ксанатос. — Как думаешь, почему я ничего не рассказывал тебе об Илуме? Почему не стал тебя отговаривать? Почему вместо положенной подготовки занялся бесполезными медитациями? Ты думал, что так надо. Действительно, так и надо. Никто не увидит ничего подозрительного в том, что пятнадцатилетний мальчишка не справился с духами Храма, сошёл с ума или упал в ледяную расщелину. Гудящее лезвие опалило волосы, срезая падаванскую косичку. — Что ж, за твою отвагу и наивность посвящаю тебя в рыцари, — насмешливо заметил Ксанатос, — а теперь твоё первое задание — развлечь меня и моего любимого учителя. Удирать от двух мастеров, вооружённых световыми мечами, по обледенелым скользким полам древнего Храма было тем ещё удовольствием. С помощью Силы запрыгнув на узкий каменный карниз и тем самым выиграв немного времени, падаван торопливо заозирался и увидел малозаметную дверцу, очевидно, ведущую в какое-то заброшенное помещение вроде кладовой или коридора. Он сорвался с места, и мгновением позже меч Квай-Гона, брошенный с помощью Силы, оставил глубокую обгорелую выбоину на месте, где только что сидел ученик. Распахнув металлические створки, Оби-Ван опрометью бросился вниз по узкому коридору, перескакивая через выщербленные ступени и опрокидывая с помощью Силы различные кувшины и небольшие бюсты, стоявшие в нишах, чтобы хоть немного задержать преследователей. Внезапно коридор резко оборвался, и падаван, охнув, едва успел затормозить — за обледенелым краем виднелась глубокая и очень опасная расщелина. Что ж, всё будет примерно так же, как предсказал Квай-Гон. В таком глубоком ледяном овраге его тело точно не будут искать. Хор голосов стражей усилился, и, прислушавшись, Оби-Ван наконец понял, куда древние духи направляют его. Они говорили ему прыгать вниз. — Ну, хуже уже не будет, — пробормотал он, заслышав приближение Ксанатоса и Квай-Гона, и скользнул вниз, надеясь, что сразу и без мучений сломает шею, а то и выживет, если повезёт. Он летел долго, практически несколько минут, а возле самой земли падение вдруг замедлилось — его словно плавно подхватили и аккуратно опустили на дно расщелины тысячи невидимых рук. К Оби-Вану подплыла тихая мерцающая тень, принявшая облик молодой женщины в джедайском плаще. Она коснулась его руки, осторожно провела пальцами по глубокой царапине, оставленной осколком камня, и её прикосновение, вопреки ожиданиям падавана, было тёплым и совсем живым. В хоре зазвучал новый мелодичный голос. — Меня звали-зовут Илая, — сказала она в его мыслях, — и при жизни и в смерти я — Хранительница кристаллов. Ты уже в конце пути, и финал близок. Лишь ответь мне на один вопрос. — Какой? — вслух спросил Оби-Ван. — Какой из кристаллов ты унесёшь с собой? Ответишь верно — твоё испытание закончено. Не сможешь — будешь навечно погребён в Храме на Илуме и станешь одним из его стражей. Она указала на три кристалла. Все они одинаково тускло мерцали, одинаково резонировали в Силе и были одинаково притягательны. — Мне нужно время, — сказал падаван женщине. В голове зазвучал смех, похожий на перезвон колокольчиков. — Время не имеет для меня значения. В отличие от тебя. Он медитировал около часа, прежде всего приводя в порядок свои мысли и стараясь следовать наставлениям учителя. Он чувствовал, что произошедшее наверху тоже было видением, хоть и очень правдоподобным. Знал он и то, что температура медленно, но неуклонно понижалась, и было неясно, сколько ещё времени он сможет поддерживать свой фокус, не давая холоду навредить себе. Но торопиться было нельзя. Он протянул ладонь к каждому кристаллу по очереди, прислушиваясь к своим ощущениям. Ничего. Тогда он оглянулся и увидел на соседнем ледяном выступе ещё один кристалл. Хор стражей торжествующе грянул в его голове, когда падаван потянулся к этому камню. Его поверхность оказалась тёплой и острой, но прикосновение причинило падавану невыносимую боль. Глаза застлала кровавая пелена. — Нет! — Оби-Ван, уже слишком поздно… поздно… — Обещай мне, что ты обучишь мальчика. — Энакин, стой! — Ты был мне братом, Энакин… — Я заберу мальчика и буду его беречь. — Люк! Отправляйся в систему Дагоба… Последнее видение и боль, которую оно несло, закончились так же неожиданно, как начались. — Вот мой ответ, — сказал он Илае, протягивая кристалл. Она улыбнулась и снова коснулась его руки. Ноги Оби-Вана снова подкосились — на этот раз от облегчения — когда он понял, что стоит в туннеле, с которого начал прохождение испытания. Добравшись до входа, он буквально выпал из узкого каменного коридора и едва не разрыдался от облегчения, когда его подхватили сильные руки наставника. — Всё закончилось, — тихо увещевал его Квай-Гон, в непривычно нежной манере гладя падавана по голове, — и я очень горжусь тобой. — Давайте… давайте не будем говорить о том, что я там увидел, — содрогнулся Оби-Ван. Учитель криво улыбнулся: — Вот теперь ты понимаешь причину моего молчания. Они сели прямо на холодный каменный пол, положив рядом кристалл, наполненный Силой, и детали меча. Повинуясь воле джедаев, металлические детали соединились одна за другой, и сверкающий камень занял своё место. Потоки его энергии, непривычно мощные после тренировочных мечей, сфокусировались в длинный клинок глубокого синего цвета. Стражи Храма, наблюдавшие за церемонией, воздели руки к небу в ликующем жесте. Ритуал был окончен. — Что дальше, мастер? — спросил Оби-Ван, сидя в кресле второго пилота и наблюдая, как мимо в гиперпространстве с невероятной скоростью проносятся звёзды. — Дальше — новый этап твоего обучения, юноша. Не гарантирую, что это будет легко, но точно намного интереснее, чем раньше, — пообещал Квай-Гон, в приподнятом настроении щёлкая рычагами управления и выводя корабль из прыжка возле Корусанта. Оби-Ван лениво подумал о том, что рад, что видения иногда остаются всего лишь видениями. А ещё больше он рад тому, что всё то, что он испытал на Илуме, останется навсегда запечатанным в стенах того древнего Храма.