***
Как только Ацуши оказался пристегнутым к автомобильному креслу, он тут же вспомнил, что так и не доел свой завтрак и все ещё голодный, давая Дазаю отличный повод по пути на занятия заглянуть в одну из тех небольших кафешек на территории кампуса¹ . В заведении было на удивление пусто для этого времени суток, но если учитывать, что сегодня был понедельник, и большинство студентов их колледжа удосужатся поднять свои бренные тушки с постелей ровно за пять минут до занятий, возможно, это не такое уж и шокирующее положение дел. – Здравствуйте, мистер Дазай, – поздоровалась с ним девушка за прилавком; она была его бывшей студенткой, и, если он не забыл, кажется, ее звали Люси, – что закажете? – Что-нибудь с самым высоким содержанием кофеина, что ты только можешь законно мне продать, – ответил Осаму, усаживая своего сына на прилавок, – и кекс для него, – он кивнул головой в сторону Ацуши. – О-о-оу, какой милый тигренок, – улыбнулась Люси, начиная готовить американо для Дазая, – твоя мамочка плохо чувствует себя сегодня? – Нет, его папочка в добром здравии и ясном сознании, сидит дома, присматривая за остальными сорванцами, – объяснил Дазай с улыбкой, – а папа придерживается древней традиции, согласно которой необходимо раз в год притаскивать своё продолжение рода на любимую работу и тусоваться с ним здесь до тех пор, пока начальство не даст всем пинка под зад за устроенный бардак. Люси хмыкнула, достала аппетитный черничный маффин и вручила его Ацуши – ребенок радостно воскликнул и тут же впился в несчастный кекс зубами. – Он выглядит более воспитанным, чем подавляющее число моих одногруппников. – Я говорю про себя. Если все пойдет хорошо, я планирую закатить грандиозную истерику где-то примерно в два часа пополудни. Со стаканом кофе в одной руке и Ацуши – в другой, Осаму отправился в свой кабинет, находившийся в корпусе через пару зданий. Студенты с интересом оборачивались на него, когда он проходил мимо; в колледже за Дазаем закрепилась репутация «крутого» профессора, и это было причиной тому, что куча слухов неотступно следовала за ним разрастающимся клубом дыма: о том, что он якобы встречается одновременно с пятью разными девушками, раньше был ритм-гитаристом у Fall Out Boy, а однажды даже попал в страшную аварию на своем дорогущем Мазерати и чудом выбрался без единой царапины. То, что у него есть очаровательный трехлетний сынишка, явно даже близко не походило ни на один из этих слухов. Должно быть, это было то еще зрелище, когда он вошел в уже довольно забитый кабинет, в своем стильном темно-сером костюме, невероятно идущих ему солнцезащитных очках, со стаканом кофе в руках… с сумкой с изображением «Щенячьего патруля» на плече и малышом, у которого лицо было перепачкано крошками от черничного кекса. Некоторым студентам пришлось подбирать свои упавшие на пол челюсти. – Его зовут Ацуши, ему три года, нет, я не украл его по дороге сюда, да, он по закону мой, – снимая очки, протараторил Дазай, надеясь разом избавиться ото всех возникших вопросов, – и он не кусается… если моя память мне не изменяет. Ацуши широко улыбнулся, сверкнув зубами. Дазай усадил сына за собственный стол, вручив ему книжку-раскраску, пока он был занят хождением туда-сюда вдоль доски и чтением лекций. Преподавание литературы так или иначе означало, что он мог излагать материал в довольно краткой и свободной форме, что делало его сумасшедше популярным профессором, известным за свой юмор и постоянное высмеивание классиков. Не то, чтобы подобное отношение к работе никогда не доставляло неприятностей: однажды Дазай обозвал Дэна Брауна² «гнойным прыщом на заднице мировой литературы», и сказал, что готов назначить писателю стрелку за футбольным стадионом в три часа ночи, если это даст возможность сломать тому руки, чтобы он больше никогда в жизни не смог писать снова. Сегодня был довольно трудный день, поэтому Дазай решил отпустить студентов на пятнадцать минут раньше конца пары. Он все равно успел дочитать лекцию до конца, а Ацуши уже начинал беспокойно ёрзать за столом. Ребята покидали аудиторию, вскользь поглядывая на мальчика и мягко улыбаясь тому, с каким старанием он разрисовывал разбросанные по столу его отца листочки. – Заскучал, крошка? – спросил Дазай, склонившись над сыном, когда все ушли. Два палочных человечка на листике, предположительно, схлестнувшихся в эпичной схватке не на жизнь, а на смерть, наверняка представляли собой Рюноске и самого Ацуши. – Я нарисовал это для тебя, – ярко улыбнулся мальчик, пихая рисунок в лицо родителя, – ты можешь украсить этим свой стол! – О-о-о да, я обожаю картинки, на которых мои дети пытаются убить друг друга, – усмехнулся Дазай, размещая листок на самом видном месте, где все его студенты могли бы заценить это высокое искусство. – Хэй, знаешь что? У меня есть интересная идея, – вдруг предложил Дазай, доставая из верхнего ящика своего стола стопку каких-то бумаг, – помнишь мисс Йосано, так ведь? Она дала тебе леденец в последний раз, когда вы встречались. Лицо Ацуши мгновенно посветлело. – СТРАШНАЯ ТЕТЯ! Она такая классная! Дазай прыснул, пытаясь сдержать свой смех; «страшная тетя»? Что же, не так уж и далеко от правды… – Да, я дам тебе несколько анкет, которые вручили папе на одной важной встрече пару дней назад… и если ты думаешь, что достаточно большой для этого… я позволю тебе отнести их ей. Может быть, у неё найдется немного сладостей для тебя. Ацуши взглянул на Дазая так, будто ему сказали, что Санта прямо сейчас за этой дверью, тут же спрыгнул со стула и потянулся за бумагами: – Да! Я смогу с этим справиться! Я большой мальчик! – Никто в этом не сомневается, – весело заверил его Дазай, вручая стопку анкет. Он провел сына до двери, показывая, что все, что ему необходимо сделать – пройти по коридору вперед и повернуть перед большой вывеской на стене. Самая первая дверь за углом принадлежала кабинету доктора Йосано, и он мог остаться поболтать с ней ненадолго, но обязательно вернуться назад, когда они закончат. Дазай подумал, что Акико вряд ли будет против проводить Ацуши к нему, чтобы малыш сам не потерялся. Мальчик прошелся по коридору и, оглянувшись через плечо, одарил отца счастливой улыбкой, прежде чем завернуть за угол. Дазай на всякий случай оставил дверь открытой и, вернувшись обратно в аудиторию, принялся перебирать конспекты сегодняшних лекций и проверять работы, собранные у студентов за этот день. Он был уверен, нет никаких причин сомневаться или беспокоиться, это здание было абсолютно безопасным для его сына. Коридор, в котором оказался Ацуши, оказался в разы более темным и зловещим, чем предыдущий – свет, проникавший сюда, был приглушенным и сильно рассеивался. Он замедлил свой шаг, его маленькие ножки едва вели его вперед, словно он ходил в воде, – и ожидал, что в любой момент из-за угла на него может выскочить страшный монстр. Он громко сглотнул, своими светлыми глазками ища дверь, которая могла бы принадлежать доктору Йосано – она обнаружилась слева, хоть мальчик был еще слишком мал, чтобы прочитать надпись на золотистой табличке. Дверь оказалась плотно закрыта; внезапно Ацуши охватила тревога: он боялся постучаться, вдруг он побеспокоит девушку, которая там работает, или же ему просто никто не ответит? Он снова озадаченно оглянулся, но в этот раз его взгляд привлекло кое-что другое; пугающий мрак этого места рассеивался в самом конце этого коридора единственным источником яркого света. Это была дверь на улицу, и отсюда за ней можно было увидеть парочку прогуливающихся студентов, а еще… – КИСЯ! – воскликнул Ацуши, увидев костюмированный талисман колледжа³, большого милого котенка. Его прежний страх темноты тут же исчез, будто его и не было, и он со всех сил рванул вперед. Он выронил бумаги у двери, прислонив маленькие ладошки к стеклу и наблюдая за тем, как талисман стукается кулачками с проходящими мимо студентами и демонстрирует мускулы, сгибая свою пухлую плюшевую руку. Ацуши наблюдал за всем этим с нескрываемым восхищением, и улыбка его с каждой секундой становилась все шире, но котенок уходил дальше, к другим корпусам кампуса, скрываясь из вида. Мальчик запаниковал, хлопнув ладошками по стеклянной двери; она качнулась вперед и потянула малыша за собой, выпуская на открытую уличную площадь. Он едва не споткнулся, но сумел удержать равновесие, и, переполненный решимостью, смело последовал за котом; все слова отца о том, куда и как Ацуши должен отнести анкеты, вмиг выветрились из его маленькой головы. Спустя десять минут Дазай поднял задумчивый взгляд на часы, размышляя над тем, что могли бы делать вместе Йосано и Ацуши. Он, конечно, разрешил сыну немного посидеть у Акико, но был уверен, что к этому времени она уже должна была его отпустить. Он встал из-за стола, вышел в коридор и направился к кабинету доктора. В коридоре было достаточно темно, и Дазая охватил страх, что это могло огорчить мальчика. Он постучал в дверь, надеясь услышать за ней голос доктора или Ацуши, но никакого ответа не последовало. Нахмурившись, он постучал снова, на этот раз немного громче. Ему показалось, что он услышал шелест бумаги, но ничего, похожего на шаги, так и не раздалось, и Дазай, забеспокоившись, просто дернул ручку двери, ожидая, что кабинет будет пуст. Чего он точно не ожидал? Того, что застанет двух его коллег на разных стадиях раздевания прямо на письменном столе Йосано. – БОЖЕ ПРАВЫЙ, – заверещал Дазай, выскакивая в коридор и закрывая себе глаза ладонью, чтобы не видеть всего этого ужаса. В кабинете Рампо и Йосано бросились как можно скорее натягивать на себя уже снятую одежду, из-за чего Эдогава едва не грохнулся с края стола. – ТЕБЯ НИКОГДА НЕ УЧИЛИ СТУЧАТЬСЯ? – крикнула Акико, уже одевшись, но все еще приводя в порядок свои растрепанные короткие волосы. – Я СТУЧАЛ! ДВАЖДЫ! – крикнул в ответ Дазай, все еще стоя за дверью. – Я думала, что ты запер дверь? – в этот раз гнев Йосано был обращен на Рампо, который теперь разлегся на ее столе в гордой позе какого-то императора; он вытащил леденец из небольшой баночки, стоявшей на столе и, казалось, абсолютно не был смущен этой ситуацией. – Легкий риск быть пойманным в самый пикантный момент возбуждает меня, – пожал он плечами. – Прошу меня великодушно простить, что прерываю ваш разговор о интимных подробностях, я… – Дазай собирался спросить их об Ацуши, но, очевидно, если они продолжали бесстыдно облизывать друг другу лица в офисе, мальчик сюда даже не заглядывал. Это означало, что Дазай понятия не имел, где сейчас находится Ацуши. Это означало, что его маленький трехлетный сын сейчас, скорее всего, в одиночестве бродил где-то по кампусу. Это означало, что Чуя подвесит его под потолком за большие пальцы ног и будет медленно, сантиметр за сантиметром, живьем сдирать с него кожу. Осознание этого, наверное, с поразительной яркостью отпечаталось на лице перепуганного Дазая, судя по тому, как посмотрели и заговорили с ним Йосано и Рампо. – Дазай, ты… у тебя все в порядке? – Я потерял его. О господи… – Кого ты потерял? – в недоумении спросил Рампо, изогнув бровь. – Ацуши, он должен был принести вам документы, – Дазай уже отступил от двери кабинета, и, вертя головой по сторонам, начал внимательно осматривать коридор в поисках хоть чего-нибудь, что могло бы говорить о присутствии здесь ранее трехлетнего мальчика. – О боже мой! Дазай, как ты мог оставить его без присмотра? – воскликнула девушка, когда мужчина направился в сторону выхода, оставляя ее позади. Около дверей он обнаружил свои документы, беспорядочно разбросанные по полу. Паника моментально охватила его, выбив весь воздух из легких и заставив сердце бешено стучать в ребра. Даже не потрудившись подобрать бумаги, он толкнул двери и пулей вылетел на улицу, тут же начав оглядываться в поисках маленького мальчика. Ребенка в тигрином комбинезоне невозможно было не узнать. – Ацуши не мог уйти далеко отсюда, скорее всего, охрана кампуса обнаружит его до того, как он столкнется с какими-либо проблемами, – попыталась успокоить друга Йосано, но судя по тому, как он схватился за голову, это не сильно помогло. – Я труп. Чуя от меня и мокрого места не оставит… – Ну, не скажу, что у него абсолютно нет на это причин или чего-нибудь еще… – пробормотала Акико. – Я прошу прощения, но кто такой, черт возьми, этот Ацуши? – Рампо наконец-то смог их догнать. – Очень маленький ребенок Дазая, который определенно не должен бродить по кампусу колледжа в полном одиночестве, – пояснила Йосано. – Понял-принял, – пролепетал Рампо, доставая свой мобильный телефон, – в идеале, мне нужна какая-нибудь его недавняя фотография, но я могу прямо сейчас связаться с охранной службой колледжа, чтобы упростить нашу задачу. Дазай резко повернулся на каблуках, внезапно вспомнив, что Рампо не только является экспертом по криминалистике и судебной медицине, но и на постоянной основе работает с местными правоохранительными органами. – Как ты думаешь, у нас есть шансы найти его? – Пф, надеюсь, что да, – пренебрежительно ухмыльнулся Рампо, – только если его не выкрали студенты из общежития, чтобы обменять где-нибудь на ящик пива. Дазай в ужасе издал короткий вопль. Йосано взглядом едва не прожгла в Эдогаве дыру. – Да ладно тебе, найдем мы его. Есть ли в кампусе места, с которыми он знаком, или куда он хотел бы пойти? Может быть, он говорил тебе? – спросил Рампо Дазая. – Он был только в моем кабинете и аудитории… а, и еще утром мы заходили в одно кафе… – растерянно ответил Осаму. Рампо задумчиво кивнул. – Отлично, мы можем зайти в кафе по пути в студенческий центр⁴. Это самое примечательное место во всей округе, он наверняка направится именно туда. – Хорошо, тогда я… – уже рванувший вперед Дазай резко остановился, почувствовав вибрацию телефона в своем кармане. Холодный пот пробил все тело, сердце забилось еще сильнее, карие глаза расширились от страха. Только один человек во всем мире мог позвонить ему в такое время. – О боже, – прошептал он, медленно закрывая веки и полностью принимая факт своей скорой смерти. Йосано и Рампо в один голос испуганно спросили его, что случилось, но Дазай просто сунул руку в карман, доставая оттуда вибрирующий телефон. Сглотнув ком в горле, Осаму попытался сделать свой голос как можно более радостным и нажал на кнопку приема вызова. – Приве-е-етики, моя маленькая хлопушка! Ты что-то хотел? Чуя на другом конце провода удивленно приподнял бровь. Занятый попытками накормить Кёку ее морковным пюре, он прижал телефон плечом к уху. – Я хотел поговорить со своим мужем, но, судя по всему, его подменил кто-то еще более придурошный. – Ха-ха-ха, сладкий, ты у меня такой забавный, – Дазай стер со лба выступивший пот. В его словах не было ровным счетом ничего убедительного, он буквально между строк кричал о том, насколько крупно умудрился облажаться, – не, ну правда, ты ведь обычно не звонишь мне, пока я занят, так что случилось? – Обычно ты не уносишь моих детей с собой на работу. Я просто хотел убедиться, что Ацуши в полном порядке. Дазай едва сдержался, чтобы не заверещать. – У нас все прекрасно! Правда-правда! Он, эм-м… он ведет себя очень хорошо, – произнес Осаму писклявее, чем стоило бы. Даже если Чуя заметил, в любом случае, он ничего по этому поводу не сказал. – Отлично. Можешь передать ему трубку на минутку? Я хочу поговорить с ним. И все же, отчаянный вскрик подавить не удалось. – Ха-ха-ха, прости! Случайно порезался бумагой, – попытался криво оправдаться Дазай, – он, э-э… на самом деле… уснул. – Уснул? – Чуя звучал удивленно, но недоверчивости в его голосе слышно не было. – Да! Ну, ты же знаешь его… он так волновался по поводу всей этой суматохи, что сам себя вымотал. –Хм, – Чуя задумался над тем, удовлетворило ли его это объяснение или нет, – ладно тогда. Только убедись, что он пообедает, когда проснется. – Конечно! Без проблем! Ты понял, – Дазай изо всех сил удерживал в трясущихся руках свой телефон. Кривая фальшивая улыбка на его лице стала настолько широкой, что прохожие начали с подозрением на него оглядываться. Они попрощались друг с другом, но Чуя все равно остался недоволен: ему хотелось бы поговорить со своим средним ребенком и удостовериться, что Ацуши действительно хорошо проводит время. Рюноске вот определенно заскучал, судя по тому, как обиженно он пыхтел, тяжело вздыхал, и не сказал ни слова с тех пор, как Дазай ушел на работу. Чуя отчаянно пытался хоть чем-нибудь заинтересовать своего старшего сына, демонстрируя процесс редактуры новой книги, но у маленького ребенка сложно вызвать инициативу полотном текста на экране ноутбука. После долгих безуспешных попыток ему все же пришлось сдаться и просто включить Рю мультики на своем планшете, чтобы с чистой совестью и спокойной душой вернуться к работе. Теперь же ему предстояла просто невыполнимая миссия – убедить обоих оставшихся дома детей съесть свой обед. – Я не люблю вермишель с сыром, – хныкал Рю, с нескрываемой злостью тыкая вилкой в лапшу на тарелке. – Тебе же она нравилась? – с недоумением отозвался Чуя, пытаясь сунуть ложку в рот Кёки. Девочка плотно сомкнула губки и насуплено отвернулась, всем своим видом показывая, что объявляет своему папочке войну. – Она нравится Ацуши, – язвительным тоном напомнил ему Рюноске. Этот ребенок просто терпеть не мог, когда его путали с младшим братом. – А ты знаешь, кто еще любит вермишель с сыром? – заговорчески спросил Чуя, и мрачное настроение Рю тут же сошло на нет. – Наш папа очень любит вермишель с сыром. Рюноске внимательно посмотрел на отца, а потом опустил взгляд в свою тарелку. Маленькие пальчики шустро ухватились за вилку. – Я люблю вермишель с сыром, – пробормотал он, наматывая на вилку пару вермишелин и отправляя их в рот. – Конечно ты ее любишь, – Чуя был рад, что его ребенок наконец-то начал нормально есть. Чуя был раздражен, что ему снова пришлось положиться на восхищение Рю Дазаем лишь ради того, чтобы заставить его взяться за свой обед.***
Ацуши потерял след гигантского кота, но наткнулся на небольшой парк, в котором стояли качели и горка, что, очевидно, тоже было довольно неплохо. Он ни разу не вспомнил о своем отце и даже не предполагал, что тот сейчас сломя голову носится по кампусу, вереща на всю округу его имя и пугая мимо проходящих студентов. Счастливо улыбаясь, он уселся на одну из качелей и начал раскачиваться туда-сюда, поднимая ножки каждый раз, когда качели неслись вперед. Спустя время Ацуши надоело просто так кататься, и, поняв, что никого из родителей нет рядом, чтобы отругать его, он решил потренироваться в прыжках с качели, как часто делал Рю. Ацуши был младше и еще не мог сравниться со своим братом, но, возможно, сейчас у него появился шанс усовершенствовать свои умения. Во время одного из таких прыжков Ацуши, не рассчитав свои силы, промахнулся и упал, проехавшись по земле носом и наглотавшись поднявшейся пылью. Он перевернулся на спинку, на глаза уже начали наворачиваться горькие слезы, но чей-то голос внезапно позвал его. – Хэй, малыш, ты в порядке? Усевшись, он обернулся и увидел наблюдающих за ним двух ребят, стоявших на тротуаре около площадки – они были очень похожи на тех детей, которых учил его папа. К нему обращался грубоватый на вид юноша с короткими рыжими волосами и пластырем на носу, и Ацуши быстро кивнул ему в ответ. – Ты один тут гуляешь? – спросила девушка с длинными темными волосами – она, наверное, была подругой этого парня. Впервые с тех пор, как ему пришло в голову уйти, Ацуши охватила паника; он действительно и не задумывался о том, что находится в абсолютно незнакомом месте без своих родителей, но теперь осознание этого с каждой секундой беспокоило его все сильнее. – М-мой папа – учитель, – сказал Ацуши, надеясь, что они поймут. Судя по удивленной реакции, они действительно были в курсе. – О боже, он ребенок профессора? Нам стоит позвонить в полицию? – спросил юноша у подруги, почему-то вдруг нахмурившись. Ацуши зацепили его слова. Он сделал что-либо плохое? Они правда хотят вызвать полицию, чтобы его забрали? – Может быть, у тебя есть номер нашей охраны? – поинтересовалась девушка, принявшись листать список контактов в своем телефоне. Пока они были увлечены своими мобильниками, Ацуши решил воспользоваться моментом и скрылся из их поля зрения, нырнув в кусты в дальнем конце парка. Теперь полиция не найдет его и не арестует! – Не волнуйся, крошка, они быстро отыщут твоего папу и… – девчонка запнулась, подняв взгляд и обнаружив, что Ацуши больше нет рядом, – куда, черт возьми, он подевался?***
Последние полчаса Дазай провел, бегая по кампусу в поисках сына, хотя охрана несколько раз уверяла его, что в этом нет никакой необходимости. Сейчас с ними работал Рампо, но Дазай и Йосано, не в силах сидеть сложа руки, решили разделиться и продолжать поиски самостоятельно. Осаму летел по главному бульвару в сторону студенческого центра, вертя головой по сторонам, абсолютно не обращая никакого внимания на дорогу перед ним, как вдруг случайно сбил кого-то с ног – и огромное количество бумаг тут же беспорядочно рассыпалось по тротуару. – Ты в своем УМЕ?! – взревел знакомый голос. Глава физико-математического факультета Куникида Доппо сидел в нескольких сантиметров от Дазая, усыпанный разлетевшимися документами и файлами. – КУНИКИДА! – закричал Дазай, бросаясь на шею перепугавшемуся мужчине, – ты должен мне помочь! Я нигде не могу его найти! Доппо пытался выдрать свою рубашку из рук Осаму настолько аккуратно, как только мог, все еще с недоумением поглядывая на коллегу. – Кого ты уже не можешь найти? – Ацуши! Ему всего три года, и я потерял его! – голос Дазая срывался в панике. Куникида вспомнил, что действительно видел среднего ребенка Дазая, когда его пригласили на день рождения пару месяцев назад. – Ты потерял… трехлетнего ребенка… в учебном кампусе? – Да, – жалостно всхлипнул Дазай. Куникида со всей серьезностью пристально уставился на Осаму. – Чуя убьет тебя. – Я ЗНА-А-А-А-А-Ю, – взвыл Дазай и снова уткнулся Куникиде в грудь, истерически рыдая. Доппо вздохнул, как мог отлепил от себя Осаму и принялся собирать разлетевшиеся бумаги. Конечно же, ему придется помочь этому невыносимому придурку.***
Ацуши обернулся назад, чтобы убедится, что никто не бежит за ним. Он с ужасом вслушивался в окружающие звуки, ожидая, что с секунды на секунду может раздаться вой сирен полицейских машин и его арестуют; он правда не знал, что гулять без родителей – преступление! Если он не хочет попасть в тюрьму, ему необходимо прямо сейчас придумать, как вернуться обратно в кабинет его папы. Ацуши так много оглядывался назад, что не обратил никакого внимания на идущего ему навстречу мужчину – и врезался в его ногу так внезапно, что потерял равновесие и снова упал назад. Уже сидя на земле и не до конца понимая, что только что произошло, он задрал голову кверху, сталкиваясь взглядом с незнакомым человеком – мужчиной с длинными черными волосами и удивленными фиолетовыми глазами. – Ты потерялось, дитя? – спросил незнакомец со странным акцентом после того, как помог мальчику подняться и отряхнул от пыли его тигриный комбинезон. Ацуши хотел сказать всю правду, но тут же вспомнил, что его разыскивает полиция, поэтому лишь испуганно выпучил глаза и медленно покачал головой; он не мог сказать точно, поверил ли ему этот мужчина или нет. – А где же тогда твои родители? – поинтересовался тот следом, задумчиво почесав подбородок. Ацуши в панике выдал первое, что пришло ему в голову: – Ты очень смешно разговариваешь, – выпалил он. Незнакомец нахмурился, ноздри его раздулись от негодования. – Нет, я разговариваю абсолютно нормально, – фыркнул он; незнакомый акцент в его словах теперь слышался еще четче. – Правда-правда, – беспечно пролепетал Ацуши. – Нет, – ответил мужчина, прищурившись. – Правда, – твердо кивнул малыш. – Неправда. – Правда! Незнакомец сделал паузу, обиженно поджав губы, и окинул мальчика беглым взглядом. – Будь по-твоему… белые тигры находятся под угрозой исчезновения, – авторитетно заявил он и, развернувшись, направился прочь. – А еще они очень глупые. – Неправда! – крикнул Ацуши ему в спину. – Так и есть, – кинул мужчина через плечо, направляясь к ближайшему зданию. – Ты врешь! И ничто им не угрожает, у них острые зубки и длинные когти! – воскликнул Ацуши, абсолютно упуская смысл сказанных незнакомцем слов.***
– Только что двое студентов сообщили полиции кампуса, что они видели маленького ребенка на детской площадке около парка, – закончив телефонный разговор, сообщил Рампо. Дазай мгновенно вскочил на ноги, однако Йосано и Куникида предпочли и дальше сидеть на скамейке. – Воу-воу, поумерь пыл, в парке его больше нет, охрана обыскивает там каждый уголок с тех пор, как поступила эта информация, – обратился Эдогава к запаниковавшему отцу, махнув рукой. Дазай тут же поник. – Он не мог уйти так далеко! Его маленькие ножки не способны преодолевать километровые расстояния! – Да, но у него бесконечный запас энергии, как у любого ребенка, – вздохнула Йосано, упираясь рукой в подлокотник скамейки и упираясь щекой в свою ладонь, – он словно кролик Энерджайзер⁵. – Мы все равно должны пойти туда, – настаивая Дазай. Куникида застонал, откидываясь на спинку скамейки. – Иди сам, Дазай, свистнешь, если что. Я уже ног не чувствую из-за всей этой беготни. Осаму никак не отреагировал на жалобу Куникиды, потому что телефон в его кармане коротко завибрировал, оповещая о новом сообщении. Дазай незамедлительно достал его, чтобы прочитать пришедшее письмо – и спустя мгновение мобильник выскользнул из его рук, отправляясь в свободный недолгий полет. – ЧУЯЕДЕТВКОЛЛЕДЖЧТОБЫЗАБРАТЬНАСЯТРУПЯТРУП, – на одном дыхании прокричал Дазай, испуганно выпучив глаза. – Ну, что же, был рад знать тебя, дружище, – Рампо сочувствующе похлопал Осаму по плечу. – У нас есть около пятнадцати минут, чтобы отыскать Ацуши, может быть, чуть больше, если Кёка решит срыгнуть своим пюре прямо в машине, она всегда делает так после обеда, – протараторил Дазай, с новой силой загораясь решимостью. – Я помогаю не потому, что хочу спасти твою жизнь. Просто ваши дети будут обречены, если Чую посадят за решетку, – тяжело вздохнув, Куникида поднялся на ноги. – Спасибо, наверное? – растерянно отозвался Осаму. Йосано, до этого что-то сосредоточенно читавшая на экране своего телефона, подняла глаза и обвела всех удивленным взглядом. – Кто-нибудь в курсе, почему это Достоевский вдруг спрашивает у меня, действительно ли у него смешной акцент? – Ну, в смысле, он и правда забавный, – хмыкнул Дазай, убегая в направлении парка. – Нет, это не так, – покачала головой Йосано. – Говорю тебе!***
Ацуши битый час бродил по кампусу в поисках корпуса, в котором находился кабинет его отца, но задача эта была практически невыполнимой, поскольку большинство зданий вокруг выглядели абсолютно одинаково. Он подумал, что наконец-то оказался на правильном пути, когда увидел то кафе, где они с папой покупали черничный кекс этим утром, но вот незадача: чтобы прийти к папе, сейчас ему придется пересечь широкую дорогу, по которой туда-сюда на большой скорости ездили машины. Он никогда раньше не переходил дорогу самостоятельно и хорошо помнил, что оба его родителя запрещали так делать. Он плюхнулся под навесом кафе прямо на тротуар, и густая пелена слез застелила ему глаза, когда он взглянул на здание, в котором наверняка находился его папа. Мальчик почувствовал, как ком подкатывает к горлу, и готов был уже разрыдаться, но дверь заведения позади него внезапно открылась. – Эй, тигренок, что ты здесь делаешь? – раздался знакомый голос. Ацуши оглянулся и увидел ту самую девушку, которая стояла этим утром за прилавком, с ярко-красными волосами, заплетенными в две не очень аккуратные косы, и перекинутым через одно плечо рюкзаком. Лицо Ацуши мгновенно посветлело. – Кофейная девочка! – воскликнул он, вскакивая на ножки. Девушка рассмеялась. – А где же твой отец? Только не говори мне, что ты пришел сюда самостоятельно? – Я заблудился, – признался Ацуши, немного поникнув; он надеялся, что Люси не сдаст его полиции, если он скажет ей правду. – Ох, малыш, твой папа наверняка сходит с ума в поисках тебя, – пробормотала она, доставая свой телефон. – Давай отыщем его вместе, окей? – спросила она, мягко протягивая Ацуши свою руку. – Хорошо! – Ацуши улыбнулся, позволяя девушке взять себя за руку и отправиться на поиски Дазая.***
– Эй, если Чуя действительно убьет тебя, можно я заберу твой кабинет? – задал Рампо вопрос Дазаю, лежащему лицом вниз на скамейке у их учебного корпуса. Куникида устало бросил на него укоризненный взгляд. – Ну что? Его офис находится рядом с кабинетом Акико… Дазай тяжело вздохнул, становясь еще печальнее прежнего. – Я просто хочу вернуть своего сыночка, – грустно пробормотал он. Лица ребят немного помрачнели; Ацуши потерялся, он один-одинешенек и, возможно, перепуган до смерти, это не могло не расстраивать. – Что, если я ему понадоблюсь? Что, если он проголодался и замерз? – Сокрушался Дазай. Как только он снова начал говорить, что-то вдалеке привлекло внимание Йосано. Она оживилась, схватив Рампо за плечо и указывая вперед пальцем. – Что, если он перепугался и прямо сейчас ищет меня? – не переставал Осаму. – Эм, Дазай… – Что, если его и правда похитили?! Что же мне тогда делать? – Дазай, серьезно… – Что, если — – ДАЗАЙ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! – крикнул Куникида. Осаму поднял глаза; на него удивленно смотрела девочка, которую они видели этим утром, Люси. А на её руках мирно сидел Ацуши. – Привет, папа! – помахал ручкой Ацуши как ни в чем не бывало. Дазай от шока задушено вскрикнул и едва не свалился со скамейки, пулей подлетая к девушке и забирая сына из её рук. Люси аккуратно передала ребенка горе-папаше, и тревога на лице Осаму мгновенно заменилась облегченной улыбкой. – Где ты был? Я оббежал весь кампус вдоль и поперек раз двадцать! Ты же знаешь, тебе нельзя было уходить далеко без разрешения… Придя в себя, Дазай резко повернулся к Люси: – Огромное спасибо, я даже не знаю, как тебя отблагодарить! Если тебе нужно будет консультация или– ИЛИ ЕСЛИ Я ЕЩЕ КОГДА-НИБУДЬ БУДУ ВЕСТИ У ВАС ПАРЫ, ТЫ ПОЛУЧИШЬ МГНОВЕННЫЙ ЗАЧЕТ ПО ЛЮБОМУ МОЕМУ ПРЕДМЕТУ! – Это абсолютно незаконно, – кисло скривившись, пробормотал Куникида. Люси засмеялась. – Спасибо, но я была рада просто вернуть к вам этого парнишку целым и невредимым, – настояла она, а затем легонько взъерошила волосы Ацуши. – Береги себя, тигр, и не убегай больше никуда! – Пока, Люси! – крикнул мальчик, маша ей рукой на прощание. «Она мне нравится… думаю, когда я вырасту, я женюсь на ней», – твердо решил для себя он. – Серьезно, Ацуши, ты даже не представляешь, как я испугался! Я думал, что потерял тебя навсегда, – обращаясь к сыну, произнес Дазай, возвращаясь к произошедшему. – Но, папа, – глаза Ацуши округлились, а его лицо стало чересчур серьезным для ребенка трехлетнего возраста, – там была БОЛЬШАЯ КИСЯ, – сказал он таким тоном, будто это было идеальным аргументом для всех возникающих вопросов. Дазай несколько секунд молча смотрел на сына. – Да, думаю, это имеет смысл, – пожал плечами он, перехватывая ребенка покрепче. – Просто… пообещай мне, что больше никогда, никогда не поступишь так снова. Кто знает, что могло случиться с тобой в нашем студенческом городке, – Осаму вздохнул. – … Я извиняюсь? Лицо Дазая застыло в ужасе. Никто не предупредил его о человеке, который неслышно подкрался к нему сзади. Словно в замедленной съемке обернувшись, Дазай столкнулся взглядом с Чуей, который одной рукой придерживал сидевшую у него на груди Кёку, а второй – сжимал маленькую ладошку Рю. – Ты, ну, не знаю… случайно не хочешь повторить то, что только что сказал? – сладко поинтересовался Чуя с обманчиво милой спокойной улыбкой на губах. – Нет, определенно, нет, – покачал головой Осаму. Коллеги Дазая медленно отползли назад, покидая возможную зону поражения. – Вот как? – тихо спросил Чуя, приближаясь к мужу, – тебе просто сказочно повезло, что прямо сейчас мои руки буквально заняты нашей дочерью, – угрожающе прошипел он, когда между их лицами оставалось лишь пару сантиметров. Девочка, о которой шла речь, скучающе взглянула на Дазая и громко чмокнула пустышкой. – КИСЯ! – внезапно воскликнул Ацуши, прерывая его родителей. Оказавшийся неподалеку талисман колледжа, услышав голос мальчика, помахал ему рукой. Напряженная атмосфера вокруг них мгновенно развеялась, и Дазай поставил сына на землю – малыш мгновенно упрыгал в сторону приближающегося огромного котенка. Рю испуганно спрятался за ногами Чуи. – Мы обязательно обсудим это, когда вернемся домой, – пробормотал Чуя сквозь плотно сжатые зубы, но тут же переключился в режим восторженного родителя, как только увидел Ацуши, обнимающего талисман; Йосано уже успела вытащить телефон, чтобы запечатлеть этот невероятно милый момент. – Конечно, милый, – отозвался Дазай с ломаной улыбкой, полной отчаяния и предвкушения отличного вечера.