И все-таки мы вместе!

Они впервые за долгое время спали вместе на просторной кровати у Фе в комнате. Мири тихо лежал рядом со старшим мужем, прислушиваясь к его дыханию. А потом, дождавшись, когда тот заснул, перекатился и прижался всем телом к Зоргену, уткнувшись носом в приятно пахнущую лесными травами кожу. Умиротворённо вздохнул и незаметно для себя погрузился в сон. *** Перед глазами смертельная круговерть отчаянного космического боя и надвигающиеся, закрывающие уже почти весь обзор на экране крейсеры силлуров. Казалось, он уже слышит треск искорежённой ими обшивки своего истребителя… Вот-вот верой и правдой служивший ему небольшой корабль вскроется подобно консервной банке. Да и сам он ощущал себя не лучше. Некуда бежать! Опять унизительный плен! Не хочу-у-у! Не хватает воздуха, что вытекает сквозь трещины повреждённой брони. Он, задыхаясь, отщёлкивает комбошлем и отбрасывает в сторону. Всё кончено! Они опять проиграли. — Седьмой, седьмой! Вызывает борт Гарта! Седьмой!!! Связь отсутствует. Седьмой, ответь! Хоть мигни сигналками! — взмолились напоследок. — Прости, мы уходим. Отступаем. Прости, Мышонок, что мы бросаем тебя. Надеемся увидеться, верим, что ты живой вопреки всему и нас слышишь. Держись! Мы обязательно вытащим тебя от силлуров! Держи-и-ись, только не умирай! *** Весь мокрый, с бешено стучащим сердцем, Фе вынырнул из безумного ночного кошмара. — Боги, жив! Я жив и даже не в плену. Это был сон, сон, сон… — Фе взялся сам себя успокаивать. — Было и прошло. Давно. Да, встряску на Кдаа он получил знатную, что хочешь и не хочешь вспомнится после такого. Фе огляделся. Рядом с ним на кровати сидел с круглыми от испуга глазами Мири. — Я будил-будил тебя, а ты всё не просыпался. Ты кричал и дёргался всем телом, а потом затих, будто мёртвый. Как же мне было страшно! Я так испугался за тебя, Зорги, так испугался! Я думал… — Мири замолчал, вновь вспомнив о своём внезапном пробуждении. — Сон, это просто плохой сон, хвостюня. У меня это бывает, но очень редко, обычно после какой-нибудь встряски. Всё в порядке, не волнуйся. И Фе крепко прижал к себе своего беспокойного рэрди. Они долго молча лежали, наслаждаясь взаимной близостью и не желая оторваться друг от друга ни на мгновение… — Ну и что вчера было? Объясни мне, пожалуйста, — прервал-таки их идиллию Ферехт. — Ну, драка была… — А из-за чего она была, эта самая драка, а? — Из-за меня. Ираз обидел меня, а ты заступился! — потерянно прошептал Мири. — Я не хотел, правда не хотел! — За что ты там у меня просил прощения? — Как «за что»? За то, что я вынудил тебя драться, испортив с моим бывшим Кланом отношения. — М-да… Значит, ты так ничего и не понял. Прав, ой как прав, оказывается, был Сирил, говоря, что тебе надо сидеть дома, не высовывая оттуда носа, а не шляться где попало. А теперь с самого начала и подробно. И Мири, запинаясь, начал свой рассказ… После очередного похода на ярмарку, регулярно проводящуюся на Кдаа, он с друзьями забрёл в ювелирную лавку, захотел просто поглазеть на красивые штучки. Там и встретил того Ираза, с которым когда-то в прошлой жизни дружил. Мири его бы и не узнал, если бы тот сам не привлёк к себе внимание. Они засмеялись, обнялись и принялись болтать о разной, с его точки зрения, ерунде. Ираз взялся подробно расспрашивать Миризе, что он здесь делает один, где его старший муж и прочее, при этом про себя, правда, ничего особенного так и не рассказал. А потом предложил Мири посетить закрытый клуб, пообещав, что там будет интересно. Но в клубе Миризе абсолютно не понравилось, там чем-то воняло, находящиеся в зале посетители разглядывали его и делали грязные предложения, есть в такой обстановке совершенно не хотелось, о чём Мири прямо сказал. Тогда Ираз заказал ему какой-то непонятный, с несколькими слоями разного цвета напиток с трубочкой. Но Мири его едва пригубил, вкус показался слишком приторным. Словно почувствовав настроение спутника, Ираз быстро расплатился, и они ушли оттуда. — Знаешь, он расплачивался такими странными цветными плотными квадратиками… — Это денежный эквивалент у гардов, используется вместо кристаллов. А где теперь твой бывший Клан обитает, Ираз тебе сказал? — Я его раза три спрашивал, а он делал вид, будто не слышит. Потом ему позвонили, и он заторопился. Сказал, мол, жаль, что так всё быстро закончилось, что ему надо в космопорт, и упросил его туда проводить. А там мы с тобой встретились, я так обрадовался, увидев тебя! Вот и всё что было. Ты был такой страшный, я ужасно испугался, хотелось куда-нибудь подальше спрятаться… — Радость моя, никогда так больше не делай. Если я тебя отпускаю одного, это не значит, что разрешаю моему младшему мужу одному ходить с чужаками по закрытым клубам. В знакомой тебе компании — пожалуйста, но и то не везде и только с моего разрешения, чтобы я знал, где ты и с кем. Тебя же украсть у меня, бестолкового, хотели! — Как «украсть»?! — изумился Мири, всплеснув руками. — Обыкновенно. Он бы притащил тебя в космопорт, вернее, туда бы ты сам пришёл, по доброй воле, а там заманил бы Ираз под каким-нибудь предлогом на свой корабль, и поминай как звали! Где бы я тогда своего мужа искал? Понятно я объясняю, хвостюня ты мой сладенький? — Понятно! — запоздало испугавшись до ужаса, прошептал Миризе. — Вот ты меня сладеньким называешь, а не лиже-е-е-шь, — немного придя в себя, сказал в ответ непосредственный и простой до безобразия Мири. — А где ты хочешь, чтобы я полизал? — вкрадчиво спросил Фе, устраивая мужа у себя на груди и слегка сжимая его соблазнительно выступающие ягодицы. — Везде! — смущенно прошептал хитрец и, храбро лизнув сосок Фе, ласково его прикусил. — Не хочешь принять душ вместе со мной, красавчик? — предложил Фе и потянул младшего мужа за собой, не дожидаясь ответа. Ошеломлённый забытыми ощущениями, Мири не понимал, где кончаются струйки падающей воды и начинаются лёгкие прикосновения рук Фе к его телу. Он прогибался от каждого движения скрада и нетерпеливо прижимался к нему слегка отставленной попкой и приподнятым вверх хвостом, покачивая в такт бёдрами. Как же давно Фе его так не касался! Мири потихоньку стал отключаться от реальности, всё больше растворяясь в своём чувственном мире. Набрав в сомкнутые ладони как можно больше душистой пены, Фе стал нежно размазывать её по телу Мири, то поглаживая грудь с торчащими сосочками, то прикасаясь к его паху с аккуратным возбуждённым членом, то скользя пальцами по ложбинке между упругих ягодиц, обводя и слегка массируя манящую дырочку, залезая внутрь то одним, то другим пальцем. — Какой ты там сладкий, хвостюня! А почему дырочка у тебя такая… — Я её специально для тебя каждый вечер готовлю, а ты всё не хочешь и не хочешь меня, — всхлипнул от удовольствия рэрди. — Хочу, ты не представляешь, как я тебя, красавчик мой, хочу! До одурения, до звёзд в глазах! А представить тебя в чужих объятиях — как нож в сердце! Никогда так больше не делай, хвостюня, никогда не позволяй чужим касаться себя. Я ведь тогда в космопорте совсем голову потерял, перестав себя контролировать. Думал, убью сволочь хвостатую, сверну шею! Мири, детка, потерпи чуть-чуть, — с этими словами Фе осторожно скользнул внутрь долгожданного тела, аккуратно толкаясь и заходя всё глубже и глубже, пока не вошёл полностью. И замер, с восторгом ощущая их с Мири целостность. — Лапуля, очень больно? — Не… не больно, совсем не больно! Какой он внутри большой и горячий! А почему он пульсирует? — вдруг проявил ненужный в данный момент интерес хвостатый хитрец. — Мири, помолчи, пожалуйста, а то я сейчас сорвусь! Фе сделал первый настоящий толчок, резко почти выскользнув из сладостной глубины и рывком вернув член обратно. Мири от неожиданности сильно выгнулся, откидывая хвост в сторону, тем самым облегчая мужу доступ к себе, ещё крепче прижимаясь попой к Фе, и пронзительно закричал от охватившего его наслаждения. Постепенно ускоряясь, Фе вёл Мири в потрясающем танце чувств и эмоций к такой долгожданной развязке. От дикого всепоглощающего удовольствия при каждом толчке, приносящем уже подзабытое наслаждение, Мири, не сдерживаясь, громко кричал, энергично двигая бёдрами и пытаясь попасть в ритм, задаваемый Фе. С каждым новым движением это удавалось ему всё лучше и лучше. В какой-то момент Мири непроизвольно качнул бёдрами и в нетерпении сжал мужнин член внутренними мышцами, тот ощутимо вздрогнул, напрягся ещё больше, увеличиваясь, и испустил мощную струю, заполняя всё внутри и задевая в сладостной глубине какую-то точку. В животе у Мири вдруг взорвался огненный цветок, распространяя свои лепестки по всему телу и делая его невесомым. В глазах у рэрди потемнело, и он обмяк. Фе развернул мужа и, подхватив под попу, прижал его к стенке. — Красавчик, обхвати меня ножками за бёдра, — попросил он Мири. Ничего в тот момент не соображавший хвостюня подчинился, обхватывая ногами любимого. И был сразу же насажен на продолжающий оставаться в возбуждённом состоянии член. Зорген наслаждался каждым толчком, каждым проникновением в доводящее его до умопомрачения тело мужа. Он кончил ещё дважды, последний раз Мири уже не принимал никакого участия в процессе получения удовольствия, безвольно подчиняясь и чувствуя себя под завязку наполненным спермой. Как Фе вытаскивал его из душа, вытирал и переносил в постель, Мири совершенно не помнил, он отключился от испытанных эмоций и ощущений ещё там, в душе. И пришёл в себя на кровати в объятиях мужа. — Ну как, продолжим? — прошептал ему на ушко Фе. — Продолжим облизывать кое-кого кое-где? — А может, лучше вечером? — жалобным голоском вопросил Мири, не чувствуя никакого желания. — Вечером — само собой разумеется, а я сейчас хочу. Немножко оближу свою конфетку, и будем вставать! И Зорген принялся за обещанное, особое внимание уделяя нижней части тела своего рэрди. Мири даже не понял, когда перевернулся на живот и, соблазнительно отставив попку, раздвинул ноги, предоставляя Фе доступ к желанному. А тот наконец дорвался до самого заветного: массируя изгибающийся от получаемого удовольствия хвост и вылизывая его основание, покусывая от охватившего его нетерпения аппетитные ягодицы, языком скользнул между ними и прикоснулся к чуть подрагивающему, неплотно сомкнутому отверстию. То, что он делал там языком, было просто неописуемо. Мири даже не думал, что может быть так приятно, и даже стал поддаваться ритмичным движениям языка скрада, желая вновь ощутить внутри себя Фе. «Космос, что я делаю?! Как же мне стыдно, но так хочется ещё!» — думал неопытный Мири, всё ещё стесняющийся своего тела и своих желаний. …Проснулся хвостюня ближе к вечеру, и то, что он был один, его обрадовало. Рэрди перевернулся на живот, уткнувшись носом в подушку, пахнувшую старшим мужем, и задумался. *** Зорген стоял в гостиной и что-то разглядывал, когда туда вошёл Мири. На нём была коротенькая, еле прикрывающая попу рубаха. Миризе как-то церемонно остановился перед Фе и медленно опустился на колени, наклоняясь корпусом к полу и прогибаясь в спине, приоткрывая ягодицы и отбрасывая в сторону хвост. Распущенные волосы закрывали его лицо. — Накажи меня, хозяин! — с этими словами Мири протянул Фе скрученный в три кольца кнут с искусно плетёной ручкой. — Накажи своего непослушного младшего мужа! Фе застыл, где стоял. — Мири, ты что?! Ты что говоришь? Как ты мог подумать о подобном? Разве я тебя когда-нибудь бил? Вставай сейчас же с колен и выкинь немедленно то, что принёс! — Всё когда-нибудь бывает в первый раз, — прошептал Мири. — Отец тоже иногда наказывал папу. — Кстати, кнут можно использовать разными способами, — ухмыльнулся Фе и, повеселевший от тайных мыслей, поднял своего хвостюню, прижав к себе. — Его мы, пожалуй, не будем выбрасывать, а оставим, вдруг в хозяйстве пригодится.