Двери миров

— Пс, Киря, смотри сюда, чо покажу! — раздался сзади громкий шёпот одноклассника Ильдара. — Что у тебя там? — тяжело вздохнул, оборачиваясь, белобрысый парнишка, четырнадцати лет от роду, и поправляя на носу прямоугольные очки, придававшие ему сходство с определённым типажом героев аниме, что вполне устраивало их хозяина. — Надеюсь, не член, а то с тебя станется. — Обижаешь, дорогой! — старательно коверкал слова татарин, словно типичный торговец на рынке. — Член у меня есть, у тебя есть, зачем кому-то два члена, слушай? Неходовой товар, да! — Ну, будет у тебя два члена, значит будешь многочленом, — нараспев проговорил Кирилл и, не удержавшись, прыснул со смеху. — Эй, не хочу, чтобы меня раскладывали! — живо открестился от такой «чести» собеседник. — Вот сам бы я кого-нибудь разложил, м-да… Гончарову, например. Ай, Даша, ты меня бьёшь, потому что любишь? — Потому что язык у тебя без костей, удод, — парировала упомянутая девчонка, одной рукой поправляя выбившийся из-за уха светлый локон, а второй возвращая на место учебник по литературе.       Потом добавила, сбавив тон: — После ГИА поговорим о твоих желаниях, если не передумаю. — Оу, Даша, а как же я? — притворно заканючил очкарик, подперев щеки руками. — Вот если передумаю — будешь ты. — А если я передумаю? — решил поддразнить наглую девчонку Кирилл. — А это уже твои проблемы: никто тебя за язык не тянул. — Преподаватель вызывает трио блондинов с задних рядов! — прервал обсуждение амурных дел математик, славившийся на всю школу просто феноменальным слухом. — Для тех, кто в танке: четырнадцатое число было вчера, все валентинки Гончаровой уже вручены. Судя по их количеству, данная особа охмурила половину школы, а вторую охмурит в восьмом классе. К её девятому лично я собираюсь сменить место работы на какой-нибудь ВУЗ, от греха. — Роман Евгеньевич!!! — порозовела Даша, но преподаватель продолжил, игнорируя её реакцию: — А ещё я хотел бы напомнить классу, что звонок был минуту назад, а так как Лиля Львовна опять простудилась, то вместо истории Маши и Дубровского мы, Ильясов, действительно будем продолжать учиться раскладывать многочлены. *** — Эй, Вакулов, ничего не забыл? — вновь окликнул Кирилла одноклассник в коридоре после уроков. — Показывай, что там у тебя. — Парень притормозил, чтобы Ильдар с ним поравнялся. — Сам смотри. — Татарин протянул ему небольшую квадратную коробочку. — Да не здесь, дома, а то ещё сопрут! — всполошился одноклассник, увидев, что Кирилл собирается открыть полученное. — Там не наркота, надеюсь? — Подозрительно сощурился парень. — Лучше сразу скажи: домой я такое точно не попру. — Ты что, сдурел, какая ещё наркота? — возмутился Ильдар. — Я таким не занимаюсь, а если бы и занимался, то всё равно слишком хорошо тебя знаю, чтобы предлагать. Это для твоего деда вещица, как он любит. Не бесплатно, конечно, но это уж пусть он сам скажет, за сколько возьмёт. — А моя выгода? Мог бы и сам отнести. — Мог бы, да только меня он надует, а я даже не пойму. Тебе-то я доверяю, и он тоже для внука жидиться не будет. — Так и я о том же, — кивнул парень. — Мой процент за честность какой? — Барыга! — пихнул его локтем в бок спутник. — Барыга, из нас троих, ты, это вся школа знает, — не согласился Кирилл. — Не пытайся мне тут в обиду играть, мы оба знаем, что ты всё равно в плюсе останешься. — Твоя четверть, — показательно вздохнул Ильдар. — Не треснешь? Треть. — Он протянул коробочку обратно. — Иначе впаривай это сам. — Ладно, хорошо, — поспешно выставил руки вперёд, словно защищаясь, одноклассник. — Треть. *** — Дедушка, это я! — кричал Кирилл вечером того же дня в шипящий и трещащий домофон. — А, Кира! Заходи, давай! Только дверь за собой закрой, опять доводчик клинит! — с трудом разобрал он сквозь помехи голос деда.       Поднявшись по лестнице на третий этаж, мальчик свернул к знакомой железной двери с золочёной табличкой «Геральт Карлович Хексер, нумизмат». Утопив на пару секунд кнопку звонка, парень встал так, чтобы его было хорошо видно через дверной глазок.       Наконец, один за другим были отперты все три замка внешней двери, и Геральт Карлович вышел навстречу внуку. Был это сухонький опрятно одетый старичок небольшого роста. Глаза его были скрыты за круглыми очками с зеленоватыми стёклами в бронзовой оправе. Седые длинные волосы пожилого нумизмата, обрамляющие лысую макушку на манер тонзуры, были забраны сзади в жиденький хвост, а в левой руке дед сжимал любимую ясеневую трость, выкрашенную под красное дерево. — Давно не виделись, Кирилл, — крепко пожал он руку внуку. — Что же ты совсем ко мне не выбираешься? — Скучно у тебя, деда, потому что, — виновато пожал плечами внук, проходя в квартиру и разуваясь. — Куда не глянь, всюду или монеты, или книги по нумизматике. Только и радостей, что чаю попить. — Ну да, ну да, - фыркнул Геральт Карлович, запирая замки внутренней деревянной двери. — Ни компьютера твоего, ни мифов любимых. Проходи на кухню, там Инга как раз пирог достаёт, поможешь разрезать. — О, мама тоже здесь? — удивился Кирилл. — А я хотел ещё по делу поговорить… — Нашёл что-то интересное? — улыбнулся дед. — Добро, поговорим о «скучных» монетах. Но только после чая!       Неторопливое чаепитие в любимой дедовой манере продолжалось около часа, но, наконец, представители трёх поколений семьи переместились в кабинет, где Кирилл извлёк из коробки завернутую в кусок ткани монету. Дед аккуратно взял её щипцами и принялся изучать со всех сторон. Хмыкнул, достал, увеличительное стекло, затем и вовсе положил находку под какой-ко оптический прибор, отдалённо напоминающий винтажный микроскоп. — Интересно, — произнёс он наконец, задумчиво покусывая седой ус. — Где ты эту монету раздобыл, внук? — Ильдар дал на продажу, за процент. — Парень хорошо знал, что дед не стал бы спрашивать из пустого любопытства, потому скрывать правду даже не пытался. — Татарин, светленький такой? — Кирилл только кивнул в ответ. — Как же, помню его. Хороший мальчишка, только уж больно меркантильный. Оно, может, и неплохо, но нельзя об одних только деньгах думать, шире надо мыслить, иначе толку от тех денег ему не будет. — Ну, теперь он ещё думает о, эээ… Девочках, — фыркнул Кирилл. — Постоянно. — Да не о самих девочках он думает, а о том, как там у них, под юбками-то, — усмехнулся Геральт Карлович. — Папа! — взвилась молчавшая до того момента мать, отложив свежую газету. — Что ты такое при ребёнке говоришь?! — Как есть, так и говорю, — меланхолично пожал плечами пожилой нумизмат. — А твой ребёнок, с твоим избирательным воспитанием, сам не заметит, как своих детей наделает, и что ты тогда делать будешь? Вот в наше время, нам прямо в школе, русским языком рассказывали, откуда дети берутся, чтобы детишки хоть какое-то понимание имели, что с ними творится, как с этим жить, чего делать пока не следует и почему. А сейчас что? Это неприлично, о том тебе знать рано, а они потом плодят по школьным туалетам сирот при живых родителях! — Дед, интернет — великая сила! — рассмеялся Кирилл поучительно подняв палец вверх. — Уж что такое презервативы я знаю не хуже тебя. Да и девочка, которая мне нравится, вообще не спешит с этим делом начинать: она сама сегодня сказала что до шестнадцати ни с кем ни-ни. — Ну хоть подруга у тебя правильно воспитана, — со вздохом прокомментировала из кресла Инга Геральтовна, решившая не встревать в спор со своим распалившимся родителем. — Правильно воспитана, это да, — миролюбиво согласился Геральт Карлович, остывая. — Только, чтобы это воспитание было — ребёнка воспитывать надо, а не ждать, пока он сам всё в сети отыщет. — Хорошо, папа, ты, как всегда, прав. — Махнула рукой мать, вставая. — Пойду посуду помою, пока вы, мужчины, опытом обмениваетесь.       «Маме под горячую руку в ближайшее время лучше не попадаться», — сделал свои выводы из этой демонстративной покорности Кир. — Девочка хоть тебе это сказала? — подмигнул дед внуку. — Вообще-то Ильдару, — смутился тот. — Но я свой интерес тоже обозначил, да и время ещё есть. — Не передеритесь, только, из-за девчонки, — неожиданно серьёзно предостерёг Геральт Карлович. — Хуже нет, чем так друзей терять, да и она, тогда, никому из вас не достанется, помяни моё слово: женщины любят, когда за них дерутся те, на кого им плевать, а от избранника им надёжность нужна, а не гонор петушиный. — И в мыслях не было, — решительно мотнул головой Кирилл. — Мы всю школу втроём были, и дальше будем, с кем бы Дашка ни осталась! — На словах это всегда легко, — вздохнул дед, явно что-то вспоминая. — Ладно, не будем о грустном, я этот разговор к чему начал: монетка — явный новодел, но я готов спорить, что это реплика более старой вещи. Посмотри сюда, — подозвал он внука к рабочему столу.       Кириллу потребовалось некоторое время, чтобы освоиться с незнакомыми инструментами, так как разобрать детали изображения без них у него не вышло. С подсказками опытного нумизмата он, впрочем, справился довольно быстро, уже вскоре с интересом рассматривая открывшуюся картину. Некоторое время потребовалось ещё, чтобы понять увиденное, после чего мальчишка пожалел, что выпил много чаю. — Понял, да? — хмыкнул Геральт Карлович, наблюдая его реакцию. — Эк тебя пробрало. Наверное, не стоило, всё же, показывать, мал ещё. — Я в норме. — Парень, наконец, перевёл дух и жаждал поделиться впечатлениями. — Мотивы орнамента, да и стиль рисунка явно кельтские, но, дед! Даже на дохристианских изображениях такой жести не было, с чего ты взял, что это реплика реальной старинной монеты? К тому же, исполнение и проработанности деталей… — Исполнение современное да, оригинал наверняка крупнее раза в два, — согласно кивнул дедушка. — А вот в проработанности деталей и содержится ответ на твой вопрос: это не дохристианская работа, а ещё дороманская, скорее всего — альпийских галлов. Их уровень искусства и ремёсел, чтоб ты знал, был куда как выше, чем у греков или, тем более, ранних римлян. И на одной из сторон их монет почти всегда изображение мифологической сцены или религиозного ритуала. И они, кстати, предки твоих любимчиков, кельтов, отсюда и общие мотивы. — Я надеюсь, это была мифическая сцена? — нервно сглотнул подросток, ощущая во пересохшем после увиденного рту какой-то солоноватый привкус. — Нет, — качнул головой дед, заставляя сердце парня непроизвольно ускорить свой ритм. — Это реальный религиозный ритуал похорон отца семейства, только, почему-то, совмещённых с гаданием по внутренностям. Впрочем, к столкновению с римлянами, он уже ушёл в прошлое, как и власть древних друидов: сами же галлы регулярно восставали против их правления, пока не произошла своеобразная «реформация». После неё мёртвых стали просто сжигать, а человеческие жертвы приносились только в исключительных случаях, да и то использовали для них пленных и рабов. — В смысле, мёртвых съедали их же дети?! — Кирилл ощутил острое желание немедленно посетить туалет. — Ну нет, не съедали, только пробовали их плоть, чтобы воспринять мудрость предков. Отголосок этого ритуала и в христианстве есть, забыл? Так-то в каннибализме, кроме как в ритуальных целях, галлы замечены не были. А разделали его, чтобы так, по частям, и захоронить: Голливуд не первым придумал зомби-апокалипсис, знаешь ли. Чего я не понимаю, так это зачем ему кишки выпустили: гадали-то по внутренностям ещё живых… — Дед, заткнись!!! — дал петуха от избытка эмоций парень и, прикрывая рот ладонью, ринулся в туалет.