Long Live

Знаешь, Хазз, наша с тобой история такая абсурдная. Такая до невозможного предсказуемая, что у меня горло сжимается от ужаса, от осознания того, что мы с тобой не поняли раньше, что может произойти и что произойдет, хотя должны были. Должны были, потому что все вокруг твердили об этом, все вокруг предупреждали, оберегали нас с тобой от последнего шага в пропасть. А помнишь, как мы с тобой вели себя? Ты помнишь, потому что тогда ты светился ярче, чем это вообще возможно было. Помнишь, как мы с тобой упрямились и отвергали все то, о чем нас предостерегали? Нам ведь говорили, что так будет лучше, а мы с тобой не слушали никого, только то, что твердили сердца. Помнишь, как вырывались из-под опеки, как вырывались, сбегали куда-то, только чтобы провести время вдвоем, как только у нас выпадали выходные? Как специально злили все наше окружение, пытаясь доказать себе и всему миру, что мы с тобой правы? Мы не были правы тогда, но мы были вместе, и было плевать на все остальное. Я просто любил тебя так, как только мог, всегда, каждую минуту и секунду своего существования я посвящал, и сейчас посвящаю тому, чтобы любить тебя, мой мальчик. Потому что верю, что вместе мы сможем преодолеть все. Ты тоже веришь в это, да, Хазз? Твоя вера гораздо сильнее моей, ты до сих пор такой наивный, такой уверенный во всем, что происходит с нами. Я не такой, я постоянно сомневаюсь, пугаюсь, теряюсь в себе, и своих чувствах, и в тебе, но продолжаю верить, потому что ты веришь. Ты всегда вселяешь в меня надежду, знаешь. Что угодно произойдет, но я всегда стерплю, если только ты будешь рядом, потому что ты никогда не сдаешься. Это поражает, Гарри, ты меня поражаешь. Тем, что ты вообще существуешь, потому что, помнишь, нам с тобой всегда твердили, что идеалов не существует. Не существует идеальных людей, идеальной музыки, идеального мира. Не существует идеальных отношений. Наши отношения - идеальные. Я не могу не думать так, хотел бы, но не могу, ведь не может быть так, чтобы неидеальные отношения вытерпели все то, что вытерпели наши и остались такими же крепкими. Они ведь крепкие, до сих пор крепкие, да? Пожалуйста, скажи мне, что да, потому что я снова начинаю сомневаться. Не в тебе, не в нас. В себе. Ты ведь заслуживаешь большего, да? Гораздо большего, чем я даю тебе, гораздо большего, чем могу дать. Но ты почему-то все еще со мной, такой идеальный, невероятно прекрасный, такой... влюбленный. Я влюблен в тебя по самую макушку. В тебя невозможно не влюбиться. Знаешь, почему все думают, что тебя выделяли? Потому что даже менеджеры знали, что ты влюбляешь. Тебе не приходиться делать ничего, только быть таким, какой ты есть, и все вокруг попадают под твое обаяние. Ты идеальный, я ведь говорил уже? Я повторю еще раз. Я готов повторить много-много раз, потому что ты действительно идеален, и я не представляю, почему именно я могу держаться за тебя, когда мы вместе падаем, почему именно меня ты до сих пор вытягиваешь из этой пропасти, ведь именно благодаря тебе мы еще не разбились о ее дно. Помнишь, какими молодыми идиотами мы с тобой были? Думали, что если у нас есть слава, фанатки, деньги, это все так и останется с нами навсегда? Мы с тобой махали руками, восторгались тем, как все сложилось, как нас любят, действительно считали, что это не кончится никогда. Наивно, да? Непростительно наивно, и я поражаюсь до сих пор, ведь не мог я действительно верить во все это. Но потом вспоминаю, кто был рядом со мной тогда, кто крепко сжимал мою талию в своих руках, чьи кудри так надоедливо щекотали мою шею, когда мы обнимались с тобой на сцене под рев толпы, под музыку фанфар. Ты был рядом, и ты заставлял меня чувствовать себя королем. Мы тогда, правда, думали, что мы с тобой короли, помнишь? Если бы мы были королями, мы были бы прекрасными правителями. Я уверен в этом. Мы ведь любили, так сильно любили, что было слишком много для нас двоих. Мы бы с тобой делились этим со всеми, творили бы волшебство, ломали стены и преграды, покоряли горы. Мы с тобой и делали это, да? Это было так прекрасно, но, знаешь, я бы не хотел вернуться. Пусть сейчас нас скинули с пьедестала, пусть о нас уже почти не помнят, пусть. Но ведь мы с тобой теперь не врем, никого не раним своей ложью, не делаем больно друг другу. Это было ужасно, Гарри, помнишь? Ты помнишь. Тогда ты страдал больше всех. Потому что я мог врать, если был уверен в том, что ты знаешь, что я люблю тебя, и ты любишь меня, и мы вместе. Это помогало мне, ведь тогда было важно, чтобы все было тихо, мирно и спокойно. Чтобы мы с тобой просто любили друг друга, чтобы все те, кто нас любили не тревожились. Мы так хотели этого, помнишь, да? Но ничего у нас не получалось. Я только делал больно тебе, и, когда пытался избежать этого, тебе приходилось делать больно самому себе, а я не мог этому сопротивляться. Я так хотел бы переписать то время, чтобы все было лучше, проще, и нужно было сделать шаг в пропасть уже тогда, Гарри, так было бы легче для всех. Но мы с тобой хватались за карьеру, за фанатов, за ту любовь, что дарят нам и что дарим мы. Мы с тобой хватались за призрачные надежды и мечты, но тогда они казались такими осуществимыми, такими близкими. Тогда это чуть не скинуло нас вниз. Не так, как сейчас. Мы ведь, в конце концов,прыгнули вместе, держась друг за друга, а тогда могли бы потерять все. Я не представляю, что со мной случится, если я потеряю тебя. Я могу лишиться всего, я уже лишился почти всего, но у меня все еще есть идеальный ты, и кажется, будто у меня есть весь мир. Ты - мой мир. Но тогда... помнишь, мы чуть не потеряли друг друга? Чуть не разрушили наш мир. Всего лишь в полшаге от падения, но мы устояли, почти на носочках балансировали на краю, но ведь смогли удержаться, схватились друг за друга, и не рухнули. Помнишь тот восторг? Ты ведь помнишь. Когда все было, словно в первый раз, когда теплые объятья, легкие поцелуи, хриплый шепот ночами, когда до невозможного много чувств одолевают изнутри, и кажется, что сейчас взорвешься... Нам ведь не нужно даже помнить, да? Потому что у меня и сейчас все будто впервые. Чувства те же. Я верю, что ты ощущаешь то же самое. Ты ведь научил меня верить, ты всегда твердил, что нужно быть уверенным до последнего, потому что иначе ничего не получится. У нас мало что получилось, на самом деле, но в то же время нам удалось все. Мы же вместе, мы до сих пор вместе, Гарри, представляешь? Только сейчас все лучше, чем было тогда, ты же знаешь, почему? От нас отвернулись многие. От нас отвернулись почти все, ты же знаешь, и тех фанатов, которые действительно нас поддерживают, оказалось не так много, как мы с тобой надеялись. Они ушли, оставили нас разбитыми мальчиками, без целей в жизни и каких-то представлений о будущем. Помнишь последний концерт? Было шумно, так много криков, мы стояли на сцене, держались за руки, и в твоих кудрях блестели конфетти. Ты так светился тогда, Гарри, как жаль, что ты не мог увидеть себя, ты бы понял, насколько ты идеальный. Мы рассказали всем тогда. Сколько группе было лет? Десять. Десять лет мы отдали карьере, и в итоге не получили ничего, кроме друг друга. Но большего ведь и не нужно? Мне - нет. Мы потеряли фанатов, их любовь, потеряли все, что зарабатывали годами, чему отдавали наши жизни, из-за чего радовались, счастливо смеялись, до безумия широко улыбались. То, из-за чего рыдали, почти ломались и падали, из-за чего разочаровывались. Знаешь, наверное, плохого было больше, но только я ничего не помню. Я помню только то самое прекрасное, что нам с тобой довелось пережить, и я мечтаю только о том, чтобы наша с тобой любовь никогда не заканчивалась. Потому что это единственное, во что я верю, Гарри. Уже ничего не осталось больше, только мы с тобой. Но, знаешь, однажды ведь о нас вспомнят. Будут рассказывать о том, что мы с тобой никогда не сдавались, что справились со всем. Я надеюсь, что так и будет, Гарри, потому что это правда. Мы, может, не супергерои и не спасатели жизней, но нам ведь тоже досталось, да? И мы с тобой все пережили, мы счастливы. Ты счастлив, Хазз? Твоя улыбка в эту секунду выглядит именно такой, когда ты уже спишь, а я все еще смотрю на такого идеального тебя и размышляю об этом всем. Я могу думать сколько угодно о том, что случилось, но я никогда не буду жалеть ни о чем, ведь мы с тобой пришли к тому, что у нас есть сейчас, мы пришли к тому, что мы есть друг у друга. Я всегда буду твоим, Гарри, и ты тоже будешь моим, да? Я верю, что да. Не может ведь бы иначе. Не получится уже. И, знаешь, да здравствуют те стены, что мы с тобой рушили, те горы, что покоряли, да здравствует то волшебство, что мы с тобой творили, там любовь, которую мы дарили всем вокруг. Да здравствует все это, потому что иначе не было бы ничего. Не было бы нас. И нас вспомнят однажды, Хазз, обещаю, о нас не могут забыть.