Восьмая заповедь

Третий запрет — Беспокойные руки «Умерь беспокойные руки, ибо они быстро становятся слугами Чужого. Не занятые честным трудом руки тут же устремляются к неправедной наживе, пустым стремлениям и злодеяниям. Зачем нужны руки, которые крадут, убивают и разрушают? Лучше положи их на плуг, вилы или лопату. Даже самая грязная работа, исполняемая с должным усердием, выжимает мускулы, изгоняя зло из души и тела.» По всей комнате блуждал сладкий дым крепкой сигары. Полоски лунного света, пробивающегося через жалюзи, отсвечивали туманный шлейф, исходивший от мужчины. Его спокойный взгляд задумчиво смотрел перед собой, будто намереваясь разглядеть в каждом новом облаке ответы на мучавшие его вопросы. Причём все они вытекали из одной лишь тайны, которая никак не выходила у него из головы. И дело здесь не в странном заказчике, обратившего внимание на череду необъяснимых исчезновений людей, и даже не в мотивах их похищения… Он поднёс к лицу алую розу. Казалось, найденная этим утром на очередном месте преступления, она магическим образом сохранила свою свежесть. Даже сквозь плотную завесу жжёного табака детектив ощущал лёгкие ноты её манящего аромата. Он как-то странно взглянул на цветок и положил его обратно на край стола. И всё же, определенная мистика прослеживалась во всех пяти похищениях; мистика, но никак не связующая нить — разве что… розы. Причём не просто брошенные одинокие стебли с пышными лепестками; они были похожи на сорняки, сжимающие всё под собой своими крепкими зелёными языками. Сначала это может быть просто кресло, на котором сидела жертва в последние мирные минуты, но далее это беспощадное существо начинало медленно пожирать остальное пространство, будто, не успеет миновать день, как вся комната утонит в смертоносном плюще. Послышался стук в дверь. Детектив удивлённо нахмурился — его клиенты, в том числе потенциальные, чётко знали, в какое время он у себя принимает. И им также было известно, что на тёмное время суток часы приема заявок не распространяются. Таковы условия его частной детективной деятельности, менять которые он не собирался. Но, не успел он докурить почти сотлевшую сигару, как послышалось более настойчивое отбивание. Ему это не понравилось. Он дал нарушителю покоя ещё минуту, чтобы одуматься и уйти, но, когда время вышло, детективу пришло в голову, что, возможно, пришёл кто-то посерьёзней уличных головорезов, может даже на службе у государства. Он застегнул рубашку, потушил сигарету и направился к источнику стука. Посмотрев в глазок, сыщик тихо выругнулся: за дверью стояли смотрители. Его шаги точно были слышны, он в этом не сомневался, так что спрятать необычную розу никак не получалось. — Чем обязан? — Невозмутимо проговорил он, отворяя. — Доброй ночи, детектив Мортем. — Из-за спины одного из служебных выступил маленький пухлый мужчина в очках. Это был тот самый странный заказчик, с которым он расследовал утренние исчезновение госпожи Ратмор из собственного особняка. Если бы не предыстория, с которой его ознакомили, о четырёх жертвах из разных социальных слоёв, разного пола и национальности, исчезнувших при одних и тех же обстоятельствах, он бы отнесся к последней крайне скептично: устранение богатой родственницы — что может быть банальнее. — Можно войти? — Спросил мужчина, хитро улыбаясь. Сыщик молча отошёл. Мистер Боудли (заказчик) также с улыбкой прошёл в квартиру, он мельком осмотрел заурядный интерьер апартаментов и обернулся назад. Увидев, что детектив не церемонясь захлопнул дверь перед носом смотрителей, ехидно произнёс: — Зря вы так, — отметил он, отмахиваясь от назойливого запаха табака, — они ведь на нашей стороне. — Вы не предупреждали, что придёте с ними. — Сухо отрезал он, зажимая зубами сигарету, которую пытался зажечь искрами серебряной зажигалки. — Я вообще не предупреждал, что приду. — Спокойно пояснил Боудли. Детектив косо на него посмотрел: чем дальше заходило дело, тем меньше нравился ему этот тип. Но, как бы не велись дела, для себя он давно уже вывел свою политику сотрудничества — никаких рассуждений и копаний под клиента. Бизнес есть бизнес. Не спеша он выдохнул струю белого дыма, откинул зажигалку на тумбу и сел за рабочий стол, указывая гостю на стул. — Благодарю, — опять с улыбкой произнёс Боудли. — Собственно, задерживать вас я не намерен. Дело вот в чём: к нашему делу подключились смотрители, как вы уже поняли, но, поверьте, не я был инициатором данного союза. Кто-то сообщил им, что на месте исчезновений были замечены… крайне подозрительные растения, и, это побудило наших новых друзей к участию в расследовании, так как они убеждены, что данные находки являются ересью, что была сотворена… Наступила пауза. Вдруг зазвучали странные звуки. На секунду Мортему показалось, что у Боудли кашель, но спустя пару секунд послышался хриплый смех. — Простите, — он продолжал приглушенно смеяться, — просто это так нелепо. Так вот, они считают, что всё это дело грязных ведьмовских рук. На мгновение Мортем чуть не выронил сигарету. Он очень обрадовался, что заказчик заливался своим больным смехом, это отвлекло его от реакции детектива. Тайна этого дела, над которой он нехотя размышлял, которая вдруг возродила болезненные воспоминания, была раскрыта. «Всё-таки они» — подумал он. Успокоившись, клиент продолжил: — Поэтому, собственно, я здесь, чтобы ознакомить вас с одним маленьким условием, которое вы должны принять, дабы не злить блюстителей духовного порядка. (Он ощутил холодный взгляд детектива) Нет-нет, не волнуйтесь, вашей частной работе это никак не помешает, в том числе и вознаграждению. За вами просто будет приглядывать независимый специалист в области оккультных наук. — Вы поставите ко мне крысу смотрителей? — спросил он, не удивляясь. — Ну почему же крысу, всего лишь честного сотрудника их органа. Уверяю вас, он не будет вам мешать, это добросовестный работник. Его уже предупредили, что с вами нужно себя вести тихо, как мышка. — Последнее слово было им произнесено с каким-то фальшивым писком. — Мистер Боудли, — в голосе слышался лёд, — я отказываюсь от сделки. Детектив вытащил из ящика мешок с монетами и откинул его в сторону клиента. Боудли молча сверкнул двумя круглыми стеклами, проигнорировав заявление. Он деловито облокотился тучным телом на спинку стула, затем, после недолгого молчания его рука спокойно потянулась в правую сторону стола, где возвышались стопки папок. Вдруг из-под кип показался красный бутон. Хитрая улыбка вдруг расплылась в ядовитый оскал, а маленькие глазки неотрывно разглядывали цветок. — Знаете, как-то раз я слышал историю про знаменитого наёмного убийцу. Говорят, он был профессионалом в своём деле и, однажды, даже снискал уважение у черноглазого полубога. Тот выжег на его левой руке свою метку, которая позволяла черпать сверхъестественные силы из самой бездны. И теперь убийца был совсем непобедим… пока не столкнулся с тем, что было невозможно одолеть никакими силами — с совестью. Это так пошатнуло его, что он начал сомневаться в своём промысле; тот храм, та идеология, которыми он жил, начали рушиться у него на глазах. Даже его верная помощница предала его. И вот, по зову сердца, он начал исправлять свои ошибки. Говорят, бывший убийца пытался даже разрушить мифический ведьмовской ковен, прослывший своей силой и жестокостью на всю островную империю. Правда, чем кончилось дело, неизвестно. Ассасин исчез сразу же, как только перестали происходить жертвоприношения кровожадных ведьм. Детектив устало затянулся табаком: — Прекрасно, мистер Боудли, я рад, что вы так хорошо знакомы с уличным фольклором. Только… поясните связь между нашим бывшим сотрудничеством и этой легендой. Он глубоко (и немного наигранно) вздохнул и отложил розу: — Я просто… знаете, я просто подумал, а не повторяется ли история — опасный ковен, его преступления, которые никто не в силах остановить. Может, среди нас, обычных обывателей, найдётся кто-то, кто смог бы снова пресечь это зло. Может даже… — Лукавый взгляд через очки вдруг быстро уставился на мужчину. — …это будет тот самый убийца. — У вас так быстро меняется мнение. Только минуту назад вы утверждали, что всё это фарс. — Заметил детектив. — Мистер Мортем, в каком свете я это вижу, не влияет на мою веру в их существование. Мужчина невозмутимо молчал, ровно выдыхая дымом. — Мне всегда было интересно, почему вы ходите в перчатках. — Вдруг вырвалось у Боудли. — Да-да, я помню, разорвало кожу, — продолжил он, — неудачно поставили бак с ворванью. Да уж, частая дилемма. И как вам руки не оторвало? Хах, простите. Но вот, неужели раны настолько уродливы? Просто кисти у вас цельные, я бы даже сказал, из-под перчаток видна их жилистость. Мне правда интересно, как это всё срослось, не покажите? — Боюсь, зрелище не для слабонервных. — Скучающе ответил он, закручивая бычок в пепельницу. — О, поверьте, я многое видел, и какая-то пигментация меня не испугает. Они ещё какое-то время на друг друга глядели, затем Боудли снова заговорил: — Ну ладно, пора пролить свет на ещё некоторые факты, которые, возможно, переубедят вас, и вы с удовольствием вернётесь к нашей работе, мистер Дауд. — Ни один мускул не дрогнул на лице ассасина. — Я знаю зачем вы носите перчатки, и я знаю почему вы отказались от дела — старые раны. — Он вздохнул. — Знаю, так не хочется рушить покой и заново испытывать этот кошмар, эту боль. Но, (теперь он снова расплылся в улыбке) у вас нет выбора. Ведь я вас вычислил, и, даже если вы добровольно не отправитесь под суд, вас всё равно будут искать, плакаты с вашими портретами заполонят даже Тивию, все-таки, как никак, нельзя оставлять цареубийцу на свободе. Но всего этого можно избежать, более того, вам позволено получить во много раз больше от первоначальной суммы, если вы всего лишь закончите начатое. Дауд не выдержал и резко потянул Боудли за воротник. Тот проехался животом по столу, приближаясь с испуганной гримасой к ассасину. — Ну…- Вдруг спокойно и опять с каким-то злобным удовлетворением произнёс мужчина. — Давайте, убейте нас, и смотрители тут же спохватятся. Вы попросту привлечёте к себе внимание. Надо отметить, что о вас уже ходят слухи, уж больно много сходства с клинком Дануолла. Дауд понимал, что его берут на слабо. Боудли прекрасно управляет всеми психологическими рычагами, он видит, где они находятся, и куда нужно надавить для достижения цели. Он всё продумал, заранее образовав этот тупик. Он знает, что Дауд давно завёл принцип не возвращаться к прошлой деятельности, а это значит, не использовать метку и не убивать. «Хитрый ублюдок всё просчитал» — Чего ты добиваешься? — Холодно спросил он. — Я? Мой интерес в деле не имеет к вам никакого отношения. Послушайте, детектив, я просто прошу вас выполнить свой долг. Доведите дело до конца, разыщите и убейте ковен — и всё закончится. Дауд ещё пару мгновений сжимал пиджак Боудли. Приняв решение, он резко его отшвырнул. — Отлично. — Начал он, разглаживая бежевые рукава. — Деньги я оставлю на необходимые расходы. Остальную часть аванса можете забрать завтра после полудня, в храме смотрителей, там же к вашему расследованию присоединиться один из них, как я и обещал. — Поправившись, он выпрямился и направился к двери. — Сроки. — Сухо произнёс Дауд. — Ах да, точно, хорошо, что вы вспомнили. Ведь в этом есть небольшая загвоздка — у вас ровно месяц. Знаю, срок очень мизерный, но, увы, таковы условия смотрителей, а вы сами знаете, их слово — закон. — Он поправил свои очки и с улыбкой откланялся. Дверь со скрипом открылась, затем захлопнулась. Послышались шаги, спускающиеся по лестнице. Мужчина снова сел за рабочий стол. Рука, обтянутая чёрной кожей, сжала переносицу. Голова разрывалась от мыслей. За один день, всего за один, он снова ввяз в эту грязь. «Это сукин сын прав. Я должен покончить с этим.» — Он снял левую перчатку. Багровый рисунок на тыльной стороне ладони тускло очертился в ночи. — «Покончить с этим раз и навсегда».