Навстречу Империи: Начало

— Осторожно, двери шкрсчшкртся. Следующая остановсчкр скрщкфрхршне. От громких шипяще-свистящих звуков я проснулся. Опять объявитель остановок сломался… Теперь он будет терзать уши пассажиров вплоть до того, как им надо будет выходить. А я так надеялся поспать… За окном автобуса по правой стороне дороги мелькал редкий лес, а по левой во всю свою мощь кипел залив. Накрапывающий мелкий дождик, низкие серые тучи и порывистый западный ветер красноречиво свидетельствовали о приближающейся буре, хотя ещё с утра сквозь облака пробовало прорваться редкое для этого времени года, особенно в Питере, солнце. Впрочем, ничего удивительного, скоро зима. Автобус ехал полупустой, всего-то дюжина детей в сопровождении почему-то одной девушки чуть за двадцать, мужчина с женщиной явно за шестьдесят, наверное, супруги да пять девушек, умудрившиеся расположиться на трёх задних сиденьях. Дети, скорее всего, на экскурсию едут, а остальные сопровождающие могли не успеть на автобус. Пожилая пара судя по виду спешат на дачу, как и я. Родители у меня доморощенные на мою голову садоводы-любители, а я обещал им помочь с приведением в порядок участка на зиму. Как будто у меня других дел нет! Да и не легко прямо перед промежуточными зачётами оказалось посреди недели вырваться из института на два с половиной дня. А мама этого не понимает, им, видите ли, одним не справиться, а я должен успевать везде, я же их сын! Поразительная логика, благо хвостов за мной не водится, пересдавать ничего не надо, а зачёты начнутся только через две недели. До дачи ещё ехать около часа, если какие-нибудь гении не решат устроить аварию из нескольких десятков машин, как вчера на московской трассе. И додумались же на летней резине в ноябре кататься! На прошлой неделе ведь снег был, неужели не догадаться, что пора на зимнюю переходить? Впрочем, это риторический вопрос, никто мне на него не ответит. Чем бы заняться? Телефон как средство скоротать время отменяется, зарядку я забыл в общаге. Плеер тоже мимо, наушники резко перестали работать ещё в метро, а включать его на внешней громкости… нет, я не садист. И книжку никакую не захватил, так как думал поспать в дороге. Ну да, а с этим меня обломали, второй раз я уже не засну, проверено. Неужели придётся всё это время тупо пялиться в окно? Впрочем, это тоже риторический вопрос, не надо было опаздывать на электричку. Минут через десять мне даже стало нравиться считать ёлочки и берёзки за окном. Пару раз я сбивался, но от этого только больше погружался в процесс. Не знал, что это настолько увлекательно, надо будет и на обратной дороге попробовать, а там глядишь — и время пройдёт быстрее. Когда я в четвёртый раз дошёл до сотого хвойного, автобус начал странно себя вести. Его то задом заносило, то передом, то он всей длиной поперёк дороги скользил. Девушка, сопровождающая детей, в этот момент как раз успокаивала двух не меру раскричавшихся мальчиков и не удержалась на ногах. Благо, происходило это рядом со мной, и я сумел подхватить её и посадить рядом на пустующее кресло. — Это что, конец света? — в ужасе спросила она. — Надеюсь, нет — ответил я, но добром это вряд ли кончится. Как в воду глядел. Или лучше сказать накаркал? Как говорит одногрупница, однофигственно. Справа, в районе задней двери, раздался удар, девушки закричали, автобус закрутился на дороге, со стороны пожилой пары начали раздаваться отчётливые слова молитвы. Но это было не всё. Следом за первым произошёл и второй удар в то же место, гораздо сильнее первого. Нас, вместе со всем металлом автобуса, отбросило на отбойник слева. И ладно бы только отбросило! Нет, все двенадцать метров техники даже не заметили ограничитель и стороной, где сидели дети, пробили его и стали падать вниз по склону. К счастью, падение было недолгим, однако, не для всех успешным: старики не выдержали такого поворота судьбы и, неаппетитно раскидав мозги по салону, приказали долго жить. Что там с водителем было непонятно, а вот все остальные выглядели живыми, дети просто кричали, их сопровождающая, удачно упавшая на торцы кресел плашмя, пыталась прийти в себя, а девушки с заднего ряда матерились как завхоз Василий Степаныч, нашедший в аудитории изрисованную интимными подробностями парту. Мне тоже повезло, я свалился на вертикальную стойку автобуса, попутно кое-как сгруппировавшись, — пригодились занятия карате. И отсюда мне было видно, что автобус приземлился на деревья, но его большие толстые ветви не способны держать многотонную машину вечно. Поэтому я принялся действовать. Встав так, что бы мои ноги одновременно не находились на одном стекле, я с трудом дотянулся до противоположного края, вытащил шнур и буквально кончиками пальцев выдавил стекло и сдвинул его назад, едва не упав. Шум в салоне несколько стих, во всяком случае девушки перестали материться, наблюдая за моими действиями. Их я и решил эвакуировать первыми. Удивительно, как мне удалось сохранить хладнокровие в такой момент. — Так, уважаемые люди женского пола в дальнем углу, если вы не хотите остаться в этом автобусе навсегда, прошу подходить по одной, подсаживаться и аккуратно валить отсюда на хр… хм… на дорогу. Добровольцы есть? — А как же пенсионеры? — спросила одна из них, в чёрной дублёнке. — Им уже ничего не поможет, а нам всем надо отсюда выбираться. — А что с водителем? — допытывалась она, помогая свои подругам принять адекватные позы, а не лежать плашмя друг на друге. — Он не подаёт признаков жизни, — терпеливо пояснил я и тут же добавил, предвосхищая следующий вопрос: — А как открыть двери я не знаю, их, как видите, вбило внутрь. Если же знаете вы… — Но… как же дети? — предприняли она ещё одну попытку к сопротивлению. И явно не очень удачную, потому что даже её подруги посмотрели на неё как на дуру. — Дети будут эвакуированы сразу после вас. Но если вы не хотите… — ХОТИМ! — хором ответили они, и первая из них, в красной куртке, поползла в мою сторону. Через десять минут все девушки покинули автобус. Я старался не сильно их лапать, мало ли что, а вот последняя из них, та самая, что задавала вопросы, заехала мне каблуком по лбу. В этот момент я возблагодарил всех существующих и вымышленных богов, что это была не шпилька. Боюсь, с пробитой головой я был бы не в состоянии помогать бежать из автобуса. А такая помощь была необходима девушке, что тщетно пыталась успокоить детей. И пусть на вид им уже было лет по тринадцать, боялись и кричали они, особенно девочки, как шестилетки, не иначе. — Так, а ну быстро взяли себя в руки и успокоились, — забыв про педагогику, рявкнул я так, что раздался треск ломаемого дерева. Впрочем, это могли не выдержать и ветви, держащие автобус. Что означало лишь одно: надо выбираться отсюда скорее. — Встали в колонну по одному, не забыли свои вещи и подошли ко мне. Девушка, вы первая. — Я? — испуганно переспросила сопровождающая. Дети, что характерно, начали делать всё так, как я сказал. — Вы. Подходите, не бойтесь. Будете там принимать детей. — Хорошо, — постаралась она взять себя в руки. Не смотря вниз, что говорило о боязни высоты, подошла и с моей помощью выбралась из автобуса. Тот, возможно, не выдержал ухода последней половозрелой девушки из салона и обиделся. По крайней мере, именно это мне пришло в голову, когда раздался очередной треск. И дети его тоже слышали. — Так, спокойно, покидаем автобус по одному, не суетимся, не толкаемся, вперёд не лезем. Ясно? — Вы совсем не сомневаетесь, что всё будет хорошо? — вместо ответа спросил один из мальчиков в очереди. Но в этот момент мне некогда было смотреть, кто это. — Ещё как сомневаюсь, — ответил я, подсаживая очередную девочку. — Сомнения есть суть человеческой природы, убив их, мы лишаемся части разумности, — вспомнились мне слова нашего преподавателя по философии. Больше никто ничего не спрашивал. Как мне показалось, они боялись лишний раз вздохнуть, чтобы не вызвать очередной треск. Собственно, их эвакуация прошла успешно, разве что под конец автобус стал заметно наклоняться. И это аукнулось мне. Когда в салоне никого из живых не осталось, я встал на сиденья, чтобы подтянуться, и в этот момент деревья не выдержали, и автобус стал стремительно падать. Меня отбросило назад, попутно приложив головой о вертикальную стойку и… я проснулся. Часы показывали пять утра, но едва ли мне удастся снова заснуть. Да и было ли это сном? Нет, то, что это кошмар стало понятно сразу, но вот приснился ли он? Автобус, авария, дети, мёртвые пенсионеры — все эти обстоятельства моей смерти были рассказаны ангелом по имени Герман ещё в первую нашу встречу. Неужели мой мозг решил наконец показать мне, как оно было на самом деле? Не знаю, но на всякий случай я решил сообщить администратору об этом. Ведь это вполне может быть один из тех сбоев, о которых он говорил. Открыв окно, выходящее на задний двор таверны, я вдохнул свежего утреннего воздуха. Прямо на моих глазах жизнь начинала оживать после ночи, а я смотрел на стену тюрьмы и не мог избавиться от одного единственного вопроса, что метался по всему пространству черепной коробки: почему родители меня оставили? Нет, это не первый раз, когда я задаюсь этим вопросом, но раньше, во время четырёхдневной подготовки, у меня не было всей картины событий, моя память обрубалась за день до события. Мелькала мысль, что я мог их чем-то серьёзно обидеть в тот день, чем-то таким, что заставило их отвернуться от меня. Но ничего такого не было. По крайней мере, так было в этом полукошмаре-полувоспоминании. А если оно — неправда? Вдруг мне как-нибудь смогли подсунуть его через нейростимуляцию? Я не знаю, как это можно сделать, и можно ли вообще, но вариант с поддельной памятью сбрасывать со счетов не стоит. Почему? А что вообще может заставить родителей отказаться от сына, пусть и овощеподобного, спустя два месяца после аварии? В моей жизни ситуаций с их стороны баррикад не было, вот только я изучил все общедоступные материалы о себе и нигде не встретил упоминания о родителях. Все проводимые операции были сначала за счёт государства, потом на деньги, собираемые простыми людьми, а затем меня, так сказать, выкупил основатель молодой на тот момент компании «РубиКом». Так что могло такого случиться? Я не знаю ответ. И это данность, которую надо просто принять, но я не хочу! Я хочу разобраться во всём! От удара кулаком по подоконнику последний оказался на полу, а мне пришло сообщение о снятии десяти хитпоинтов и кровотечении, что за пять минут отнимет ещё пятьдесят. Видимо прав был ангел — система справедливо решила, что ярости во мне достаточно для берсеркерства. Возможно, на это повлияло и то, что одной из последних моих ярких эмоций была злость, злость на родителей. Может, они об этом как-то узнали и… А, я опять топчусь по кругу, а не зная верного ответа, вариантов могу придумать много, с фантазией у меня никогда проблем не было. Вполне может быть, что всё сейчас происходящее лишь последние мгновения работы синопсов агонизирующего сверхвселенского разума. Так стоит ли в таком случае задаваться вопросами без возможности получения ответов? И тут же в голове проснулся новый вопрос, который вчера я пытался всеми силами загнать как можно глубже: мил человек, а чего это тебе открытым текстом сообщили о природе срыва? Зачем тебе сказали, что все, подвергнувшиеся оцифровке сознания, имели дело с сознательным его вариантом? Увы, на это у меня тоже ответа нет, но если этим руководство компании хотело проверить, побегу ли я на форум раздавать направо и налево откровения, то они могут быть спокойны. Нет, не побегу, сама мысль такой возможности глубоко мне противна. Я ведь понимаю, что многие, очень многие станут писать и требовать подтверждения, а я этого не люблю. Как и пристального внимания к себе со всех сторон. Может, я мизантроп? Возможно, и мне это даже нравится. Я перевел взгляд на двухэтажную постройку на вершине холма, мой Замок, который таковым является лишь на словах. Всё-таки намудрили разработчики с этим, уже прошла неделя, а я не могу в нём нормально жить, потому что даже для его третьего уровня нужно ещё несколько городских построек. Благо, в час ночи достроился Университет, и через неделю я смогу получить первых специалистов. Следом тут же начался строиться рынок, но это последнее, что будет сделано через интерфейс — камень снова почти закончился. Можно, конечно, временно сконцентрироваться на постройках, где он не нужен либо не так критичен, но их немного, а проблему это не решит. Нужно искать нормальный выход, благо пара идей у меня есть. И рынок — не главная среди них. Настроившись на рабочий лад, я оделся… в доспехи, а то мне предъявили вчера, дескать, не должен лорд ходить в том, в чём хожу я, это позорит его в глазах подданных. А всё это время на мне была та дефолтная одежда, что выдавалась каждому игроку после входа в мир игры от дракона. А другой одежды у меня нет, поэтому буду ходить в доспехах, благо снять их дело одного клика. Спустившись по лестнице в общий зал, я застал трактирщика за работой. Он снова был за барной стойкой и что-то записывал в очередной белый лист. — О, лорд, вы… — начал было он, но осёкся. — Что, хорошо выгляжу? — усмехнулся я. — Спасибо Гдитсирду, что открыл мне глаза на удобство хождения в металле. Особенно по лестницам. — Думаю, он не обрадуется такому радикальному решению… эм-м-м… вопроса. — Ну либо так, либо промолчит. Он сам завёл эту тему. — Я правильно понимаю, что вы в доспехе по причине отсутствия чего-то другого? — догадался трактирщик. — Наполовину. На вторую половину очень хочется посмотреть на лицо старосты, когда он увидит меня, — ехидно ответил я. Странное, знаете ли, чувство, проявлять нетипичные эмоции. Ехидство больше подходит для дроу, да и мне особо свойственно в реале не было. Откуда же тогда это? Не от берсеркерства же? Хотя, может, и подспудно после стелс-операции у каменоломни привязалось. Но ведь расовые умения-то все как одно отняли, а взамен дали… — Лорд, что с вами? — обеспокоенно спросил трактирщик. — Нет, ничего, просто кое-что вспомнил, — помотал я головой. — Я, пожалуй, пойду, дел ещё много… — А завтрак? — Сразу после дел. — Хорошо. Не опаздывайте, лорд. — Я постараюсь. С этими словами я вышел из таверны и, сняв шлем, присел на верхнюю ступеньку крыльца. Завтра вечером будет семь дней, как у меня висит квест на поиски разведчика, данный в качестве компенсации за невозможность получения умений тёмных эльфов. А я забыл совсем о нём. И это второе, что я забываю из, как бы тавтологично это не звучало, второго дня. Неприятно, впрочем, неделя только началась, может к её концу память таки придёт в норму, как обещал ангел. А раз уж я вспомнил про один квест, надо написать в поддержку по поводу другого, бюрократического. Пусть разберутся, почему он встал… Спустя два часа я снова сидел на той же ступеньке. За это время я успел и потренироваться, заработав наконец единичку ловкости, и поучиться кузнечному делу. Крибоша в кузнице не было, Зорбек сказал, что тому основы не нужны, а я снова взял в руки большой молот и шарашил им по заготовкам. Возможно, мне показалось, но трепет, который гномы называют священным, сегодня был немного сильнее. Впрочем, я всё равно не исключаю, что это всего лишь игра больного воображения и стремление мозга выдать желаемое за действительное. Сидел я на ступеньке не просто так. Отсюда легко было заметить восемь могилок, что стали «украшением» территории перед таверной. Сказать по правде, это даже не могилы в привычном понимании, там не было тел, только прах в урнах и каменные столбики, в ниши которых эти урны замуровывались. Да, гномы своих мёртвых сжигали. И если умирал кто-то особо значимый или его смерть как-то была отмечена, устраивалась церемония прилюдного, хотя в нашем случае больше пригномьего, ритуала Казгарохт, что в буквальном переводе означало «гном, ушедший правильно». Провести церемонию отдал распоряжение Гдитсирд, пока я разговаривал с ангелом, зацепившись за мои слова о достойных похоронах. Я был не против. Что может быть достойнее Казгарохта? Для гнома — ничего. Поэтому все шестеро вчерашних погибших подверглись ритуалу. Почему же тогда могилок восемь? Всё просто, ещё две урны принесли с собой жители бывшей Россыпи гранита, это были те, что погибли сражаясь с разбойниками. Поэтому никто не был против включения их праха в Саршакт, ряд столбов, кладбища по-гномьи. А вот куда при переезде подевались могилки других гномов, неминуемо умиравших здесь до моего появления, для меня осталось загадкой. Ладно, подобное любование, конечно, хорошо и мысли в порядок приводит, но сидеть здесь вечно не получится. Надо идти внутрь. Но сделать это прямо сейчас мне не дал восхищённый вопль, раздавшийся в голове. «О, Аркат, неужели это я?» «Ас?» «Не уверен. Но ещё вчера я с готовностью откликался на это имя». «А сейчас?» «А сейчас я такой… большой…» «Ты просто вырос. После совета я подойду, оценим твоё дальнейшее существование». «Ладно, я подожду немного». «Постарайся не натворить дел». В ответ раздалось недовольное сопение, и сеанс связи прекратился. Сопит он… забыл, наверное, как своей выходкой сделал меня берсеркером. «Я всё помню, — отозвался дракончик. — И мне очень стыдно, что я едва не угробил всех». «Позже поговорим. И об этом тоже». «Хорошо, лорд». Дальше рассиживаться смысла не было, до падения завесы всего две недели, а дел ещё невпроворот. Да и саму завесу я ещё не видел. Сегодня что ль слетать посмотреть на неё? А что, не самая плохая идея, тем более что транспорт есть. Ладно, это можно и позже решить, а сейчас на повестке дня завтрак. Не хочется обижать хорошего гнома. Внутри таверны было практически так же пусто, как два часа назад. Практически — потому что за одним из столиков сидели Кернис и Аастия и о чём-то негромко беседовали. Для обычного игрока картинка явно сюрреалистическая, в его понимании дроу и феи — злейшие враги, готовые растерзать друг друга при встрече. Мне же достались такие вот сломанные. Во время завтрака я решил разобраться с «Кровным братством». Очень уж понравилась мне фраза ангела «хватит, чтобы вызвать второе». Основной форум, по миллиметрикам ещё вчера проверенный вдоль и поперёк, ничего не дал, форум бета-тестеров тоже. На сегодня осталось лишь два источника хоть какой-то информации: Гайд и хардкор-форум. Начать я решил с первого. За неполные полчаса этой самой информации удалось накопать… прилично, хотя большая её часть оказалась посвящена получению «Кровного братства» в принципе. И строилось оно на двух, как сказал бы ангел, китах: высокие личные отношения хотя бы с одним представителем неродной мне расы и совершённый кем-либо из них подвиг в отношении расы родной. С последним проблема решилась во время прорыва гоблинами нашего строя, когда мы зачищали их деревни. Причём получилось это своеобразным комбо: Леартия спасла от смерти Ихрипа, а самой фее помогла Кернисс. Таким образом подвиг засчитался у двух рас, даром что фея — далеко не гном. А вот с высокими отношениями оказалось сложнее, пусть и был выполнен этот кит раньше. Как я понял, анализируя динамику репутации, на фей в большей степени повлияло принятие клятвы, а на дроу — разговор на повышенных тонах с Ордрином. Ума не приложу, как они об этом узнали, но факт есть факт. И вот тут начинаются непонятки. И клятва, и разговор, согласно выведенной игроками ещё три года назад формуле, максимум должны были принести тридцать очков отношений, но никак не пятьдесят пять и пятьдесят семь соответственно, как это получилось со мной. Учитывая, что порог «Кровного братства» шестьдесят, это наталкивает на определённые мысли. И если, как уверяет Герман, мне никто никогда ничего не подкручивал, остаётся один вариант: и феи, и дроу знали о «Кровном братстве» и стремились к его получению мной. Одна загвоздка: подвиг подстроить специально нельзя ни игроку, ни НПС. Система за этим следит чётко и читов в данном вопросе не допускает. Надо будет поговорить с Кернисс и Аастией по этому поводу. Впрочем, это совсем не помешает мне заполучить «Кровное братство» с людьми. Подвиг уже совершён, причём ценой жизни, что ценнее, а отношения потихоньку налаживаются. За каждую тренировку, проведённую для них Ордрином, капает два очка, плюс сразу десять очков дали за похороны Пивхора вместе с гномами. Но это не главное. Главное то, что для проведения ритуала второго «Кровного братства» нужен специальный жрец, Огненный ритуалист, альтернативная ветка развития Жрецов Арката. Но последние сильнее в бою и именно их, согласно плану, я буду развивать, а получать и тех, и других одновременно нельзя, такова механика. Впрочем, до решения этого вопроса ещё далеко: сначала надо построить Дом Пламени, потом неделю отучить на Жрецов Огня первый прирост соответствующих гномов, потом прокачать их до второго ранга, затем возвести Ритуальное крыло, отучить неделю второрангового жреца, и только тогда будет готов Ритуалист. Долго, поэтому пока решение этого вопроса можно отложить. Выйдя из транса, как я назвал это состояние, потому что практически ничего не видел и не слышал, находясь в интерфейсе, я заметил, что народу значительно прибавилось. Ну как же, все ждут Совета. А особенно ждёт его Аастия, судя по тому, как пристально она на меня смотрит. Совершив все необходимые формальности, мы начали Совет. И пусть старосты ещё нет, Ирсинд сказал, что тот просил начать без него. Первое слово я дал дриаде. — Лорд, помните, ещё во второй день прошлой недели вы, спася нас, — показала она на себя, наверняка имея ввиду всех фей, — сказали, что наш найм решится в начале следующей недели, то есть сегодня? — Прекрасно помню. — Ну вот, я готова решать, — улыбнувшись, закончила она. — Пикриш, ты подготовил стандартный договор найма номер два? — повернулся я к секретарю. — Конечно, лорд, — ответил секретарь и передал мне необходимую бумагу. Я, в свою очередь, отдал её дриаде со словами: — Вот, ознакомься. Если что-то не устраивает — спрашивай. Аастия явно не ожидала такого быстрого решения, но договор взяла и начала читать. А я ещё вчера обговорил этот вопрос с Пикришем, и теперь у нас порядка двадцати стандартных договоров разных областей применения права. Ага, это я вчера «Главный Свод Законов» начал оформлять, вот и вычитал в Гайде идею. А что, должна же Бюрократия хоть какую-нибудь пользу приносить? Должна, не всё ей время на Советы у меня отнимать. Договор же найма с феями ничего особенного из себя не представлял, стандартный, как-никак. Он практически слово в слово повторял тот, что был заключен с людьми и включал в себя отказ от принудительной рекрутизации с одной стороны и нечинение мной препятствий тем феям, которые захотят в армию, с другой. Конечно, воспользовавшись правом «Кровного братства» можно и назначить им число призыва, но я делать этого не стал. В этом случае любого, кто не является эльфом, они слушают не очень хорошо, а так каждая будет понимать, что это её решение и не станет артачиться. — Я прочитала, меня устраивает, — сказала дриада, занося руку с засветившимися зеленым кончиками пальцев над бумагой. — Не спеши подписывать, — остановил я её. — У меня для тебя есть ещё два договора. — Ещё два? — в голосе дриады сквозило недоумение. — Да. Первый — рабочий, на обслуживание лесопилки и добычу дерева. Второй — официально назначающий тебя главной среди фей. Ознакомься. И протянул ей ещё две бумаги. И если первая у неё задержек не вызвала, то над второй она зависла минут на пять. Ну а как она хотела? Как говорят гномы, всё должно быть по закону. Этот самый закон скоро появится, и сейчас я распределяю ответственность под его пункты. Никто ведь не обещал, что будет легко. — Я со всем согласна, — вздохнув, поставила свою специфическую подпись на трёх договорах Аастия. Я в это время ставил свою печать методом приклада перстня к бумаге на копиях. Потом мы обменялись листами, проставили подписи и печати ещё раз, и таким образом у каждого из нас оказалось по экземпляру. Свои впрочем дриада тут же растворила в зелёном свете, что нисколько не помешает ей в случае чего материализовать его, когда понадобится. Зато теперь у неё есть почти что настоящий паспорт, легализующий её на территории моего государства. Это, как нетрудно понять, третий договор. Его идею я тоже подсмотрел в Гайде, а вот рабочий — моя задумка, слава Аркату, сработавшая. В нём я разрешил феям, работающим на лесопилке, через неделю меняться со своими сёстрами, чтобы нахождение вдали от Священного дерева не было так критично. Странно, что никто об этом не додумался, ведь ни в Гайде, ни на одном из форумов ничего об этом не нашёл. — А для меня есть подобный договор? — спросила вдруг Кернисс, очевидно, верно поняв его суть. — Есть, вот, держи. — Хм, любопытно… — протянула Ведьма. А спустя минуту подписала свой «паспорт» обычным пером, одолженным у Пикриша. В двух экземплярах, всё как положено. — И для тебя у меня есть договор, — посмотрел я на Ордрина. — Вот, почитай. А вот он смог меня удивить. Не посмотрев ни буковки, мечник отобрал перо у Кернисс, которая собиралась вернуть его хозяину, и, опять же не глядя, подмахнул его размашистой подписью. После чего протянул договор обратно, но руку не убрал. Это намёк на отдачу копии, что ли, такой? — Вот это я понимаю уровень доверия, — в образовавшейся тишине протянул Ирсинд. — Вообще прочитать не хочешь? — не понял я сути подобного перформанса. — Не вижу смысла, — пожал плечами он. — Я тебе доверяю. Я еле удержался от какой-либо реакции в стиле «ну и что сейчас было?». Заслужить доверие у гнома, особенно того, кто долгие годы провёл рядом с троном, сложно. А выяснить, как оно получилось — ещё сложнее. Здесь надо быть аналитиком с рождения. Хочу ли я погрязть под километрами цифр? Нет, раньше жил без них, значит и сейчас проживу. Приложив перстень к обоим экземплярам, я протянул мечнику ещё не подписанный им и, дождавшись, когда формальности будут соблюдены, сказал, не сдержав улыбки: — Ну вот, теперь официально ты казарег, кто бы что не думал. Осваивайся в новой роли, арват. — Берсегааш арватши, — вскочил из-за стола Ордрин и бухнул кулаком в левую грудину доспеха. Ритуал соблюдён. — Кто-нибудь может пояснить, что сейчас было? — спросила Аастия. — «Арват» значит брат, а… — начала было Кернисс, но её перебили. — А «берсегааш арватши» вообще нормально на общий асханский перевести нельзя. Что-то вроде «не подведу, кровный брат». Это если просто по смыслу. А вообще поздравляю, дамы, вам оказана честь присутствовать при ритуале назначения казарега. Не каждый гном может похвастаться этим. — Спасибо, Гдитсирд, — поприветствовал я старосту, застывшего на входе. — Мне кажется, они уже догадались о священности момента. — Там Миндих ждёт, говорит, что ты просил его прийти в начале недели, — осматривая надетый на мне доспех, выговаривал староста. — Я всё понял, лорд, был не прав, можешь ходить в чём хочешь, только не отсвечивай в глаза отполированной блестяшкой, ладно? — Ладно, — не раздумывая избавился я от тесных лат. Может в бою они и хороши, но сидеть, а уж тем более вставать жутко неудобно. — Зови Миндиша, пусть входит. Спустя полчаса Совет закончился. За это время мы успели обсудить судьбу человеческой деревни, финансовый отчёт счетовода, строительство стены и вектор дальнейшей экспансии. Деревня Сосновое оказалась… интересной. Помимо рыбной ловли, уже виденной нами, её жители занимались ещё и столярными работами широкого профиля, от мебели до посуды и игрушек. И проблема заключалась как раз в этом самом «занимались». И ту, и другую деятельность разбойники постарались уничтожить с максимальным тщанием. И у них это получилось. Большую часть лодок разбили на дрова, деревянный пирс практически полностью уничтожили, сети и удочки сожгли из мести, а прочие снасти утопили в озере, в самом глубоком месте. Той же участи подверглись и лесопилка, и цехи деревообработки. Впрочем, уничтожили не всё. Часть снастей удалось спасти, несколько лодок уцелели целиком, другим требовался ремонт разной сложности. Вот с пирсом беда. Его надо капитально восстанавливать. Благо, староста заверил, что с этим они справятся сами, лишь бы материалов дали. И вот это едва не стало камнем преткновения. Но не стало, я вовремя, так сказать, захлопнул варежку и включил прагматика. Во-первых, староста просил древесину, а дерева у нас, мягко говоря, завались, от потери десяти мер не обеднеем. Во-вторых, Миндиш сказал фразу, воплощения которой я не хотел всем сердцем: «если нет, мы в ближайшем лесочке добудем, сами…». А у меня феи в государстве вообще-то, и просто так рубить деревья? Нет уж, лучше мы их сами древесиной обеспечим. По этому поводу и контракт соответствующий подписали. А Ирсинд вообще обещал сегодня же сходить в деревню и всё как следует подсчитать. И не только на пирс, но и на столярные цехи. Забрав с собой все подписанные контракты, староста Сосновой ушёл… к Замку, получить положенные десять мер древесины. Кстати, вместе с ним никто из новобранцев в армию не пришёл. И того на ближайшую неделю у нас осталось три человека. Не потерять бы их. Отчёт Нордруса же был… неоднозначен. С одной стороны, приток налогов — нулевой, золотая шахта первые деньги должна дать только сегодня, а рынка нет вовсе, поэтому деревня Каменный спуск свою десятину заплатила натурой. Да, они приехали сегодня и именно занимаясь ими Гдитсирд опоздал к началу Совета. Вообще, с деревнями у нас полный швах. Россыпи гранита больше нет, Узкое ущелье постепенно переезжает к каменоломне и временно освобождены от налогов, также как и Кварцевая жила, новая деревня. И это гномы, с человеческой всё понятно, Сад фей занят лесопилкой. Только и работает, что Каменный спуск. Сомневаюсь, что это удастся полностью исправить к моменту падения завесы. Зато вненалоговых денежных поступлений хоть отбавляй. Денег в казне — двадцать шесть с небольшим тысяч, учитывая, что ещё около трети от этой суммы ушло на интерфейсное строительство. А ведь мы даже локацию толком не изучили, так вокруг холма потоптались. Вполне возможно, что где-то и ресурсники спрятаны, и ещё деревень удастся найти. Да и что-то мне подсказывает, что если продать на рынке всю алхимическую дребедень со склада, можно неслабо так навариться. Но эта мера на крайний случай. Как и ввод реальных денег, ещё оставшихся на счету. А вот потратить их есть куда. За «амортизацию» войск на этой неделе платить практически не надо — часть гномов наказана, часть своё не отслужила, как и тройка людей — эти расходы составили чуть меньше тысячи золотых, в основном на фей и дроу. А вот новые войска нанять стоит. Открыв панель найма, я разом купил семь Топорщиков, шесть Арбалетчиков и пять Берсеркеров. Это обошлось нам в две с половиной тысячи, учитывая десятипроцентную надбавку с каждого юнита на недельное обучение. Да гномьи войска дороги и немногочислены, на ту же сумму лорд Альянса Света может нанять двести пятьдесят крестьян… которые лягут в первом же полноценном бою. Так что для меня выбор очевиден, я предпочитаю мало, но качественно. Впрочем, согласен, семь Топорщиков это перебор, вернее недобор, но с этим хотя бы можно работать. У других фракций возможность повышения прироста или сильно ограничен, или отсутствует совсем. И даже книга «Творец» не панацея, но если нужные навыки оттуда выпадут, я и их использую. Тем более что одним из них придётся воспользоваться уже завтра, если я хочу в ту или иную сторону изменить своих Топорщиков. А я не просто хочу, я буду. Умение так и называется, «Изменение», и оно позволяет в пределах десяти процентов перераспределять статы юнитов. Например, у Топорщика — двадцать один стат, два из них я могу изъять, скажем, из Ловкости и добавить в Выносливость. Или Силу. А то и вовсе в Устойчивость к откату, чего, конечно, нормальные игроки делать не станут. Скорее даже наоборот. Из этого следует справедливый вывод, что те юниты, у которых меньше десяти характеристик, например, крестьяне, гнолы или бесы, «Изменению» не подвержены. А ещё его можно использовать только один раз — перед наймом. Это правило работает для семи фракций, в случае с гномами срок перенесли на последние сутки обучения. Ну и к выращенным юнитам «Изменение» не применимо. У всех юнитов первых трех тиров, что Топорщиков, что Арбалетчиков, что Берсерков я решил убрать по два очка из магических характеристик и добавил в Выносливость, Силу и Ловкость соответственно. Да, снижаются магическая защита, зато добавляется очки жизни. Равноценный обмен, как по мне. А вот Медвежьим Наездникам я буду прибавлять Интеллект. И пусть это совсем не характеристика, но сделать так можно. Проверено хардкор-форумом и подтверждено Гайдом. Сначала это будет совсем не заметно, зато потом, по мере продвижения по рангам, будет заметно превосходство моей кавалерии над аналогичной других игроков-гномов. Ну, я надеюсь. Строительство особых сюрпризов не принесло. Гдитсирд отрапортовал, что дубильня построена и сегодня же заработает, Ирсинд пожаловался на нехватку камня. Инженера я успокоил, заверив, что попытаюсь решить эту проблему уже сегодня, а старосте поручил выкопать второй колодец. Одного, интерфейсно возведённого перед Университом, и на жителей, и на дубильню может не хватить. Но поручил копать не Гдитсирду, не ему самому, а гномам под его управлением. Вот так незаметно для меня у нас организовались две рабочие бригады. Занятно, учитывая, что сейчас работает ещё и третья, временная, набранная из жителей Россыпи гранита и целиком и полностью сосредоточенная на переезде. Они обещали закончить к третьему дню этой неделе, а излишки камня, если таковые будут, отдать нам в безвозмездное пользование. А вот обсуждение направления сегодняшнего вооружённого похода прошло целиком и бесповоротно по моему сценарию, Ордрин лишь кивнул на озвученный вариант, не сказав ни слова. А всё почему? А всё потому, что казарег осуществляет лишь тактику, стратегией занимается эйден. И пусть до столь громкого титула мне далеко, это никого не волнует. Я лорд с Бюрократией, если захочу, ещё и не такое проверну. В конце концов, Император один, а казарегов по Империи — пруд пруди. Ведь это не уникальная должность, а вполне стандартная. Вот и я себе её позволил. Впрочем, справедливости ради, я бы ещё долго не знал, что обычный игрок может назначить себе казарега, если бы не Гайд. Но у этой палки, как и любой другой, тоже два конца. Как Ордрин не может оспаривать мои стратегические решения, так и я не могу без него вмешиваться в устройство армии. Хотя на ключевые должности назначение всё равно идёт через меня, поэтому я спокоен. Но относится это невмешательство ещё и на отправку разведгрупп, распределение постов охраны на привалах, вообще назначение охраны всех уровней и всё прочее в таком духе. Мне же лучше, гора с плеч. А решили мы идти туда же, куда хотели отправиться ещё вчера — на юг от рудника. Надеюсь, сегодня нам ничего не помешает. — Спасибо всем за Совет, — поблагодарил я присутствующих по его окончании. — Даст Аркат, увидимся в этом же составе завтра. — Да, лорд, хотел уточнить, — вклинился Пикриш, — Советы будут каждый день? — Пока да, — ответил я. — Это плохо? — Нет, — качнул головой он. — Я просто уточнил. — Хорошо, если так. Кстати, — вспомнил я кое-что, — кто-нибудь знает, где можно найти разведчицу? — Я знаю, — в один голос ответили Кернисс и Гдитсирд. — Их что, две? — спросил мой язык прежде, чем мозг его остановил. — Почему две? Одна! Староста и Ведьма недоуменно посмотрели друг на друга. Я же издал стон отчаяния. Ну почему мне так везёт на пары?