Но главным его воспоминанием стал вечер обычного четверга.
***
Тот же обычный подростковый вечер четверга, 15-летний мальчик со своими друзьями снова спешат на двухколёсных велосипедах в сторону развалин, что стали для них неким убежищем от сложной подростковой жизни. Земля пылит под кедами от бега. Поздний вечер, было около полдесятого, но что могло их остановить? Ведь сегодня они хотели залезть выше, прямо на самый вверх, на крышу башни по старой железной трубе, что выпирала из камней строения. Толпа школьников столпилась перед произвольной лестницей, ожидая кто первый решиться полезть на высоту. — Кто первый? — Прервал молчание самый младший в компании - Чон Чонгук. Но это показалось странным, ведь он всегда самый первый пробовал, что только в голову придёт, считая, что он может всё, что многократно доказывал своей смелостью. А сейчас тише воды, ниже травы, вовсе прячась за плечами Ким Тэхёна - паренька, что давно показывает своё нестандартное мышление, но не как не желание полезть наверх на несколько десятков метров в высоту. Мальчишка глядел таким проникающим взглядом, словно заставляя кого-то полезть вместо него. Но это сработало. — Я полезу. Вас еле дождёшься. — подал голос самый старший из них всех — Ким Сокджин. Вроде мальчик-куколка, что и на самую низкую ветку дерева не полезет, боясь ободрать коленку или получить царапину на своей мягкой и светлой коже. Сын местного фермера, готовый полезть и исследовать всё что угодно, невзирая на запреты и правила. — Ты уверен? Она же шаткая вся. Один неверный шаг, одно ненужное движение, и ты полетишь вниз! — громко выразил мальчик с белыми как снег волосами, чуть тряся трубу на стене. Юнги был из всей компании, что любил стоять в стороне при любой шалости, но потом вместе со остальными то убегал от собак злой соседки, то срывал школьные яблоки, и метал камни по окнам заброшенного дома в самом углу городка. С ним соглашался парнишка, что так и думал перегнать солнце в гонке за лучшую улыбку. Чон Хосок — заводила всея Ильсана, готовый даже побежать на перегонки с гепардом, даже зная, что не сможет никогда его обогнать. Но высота пугала его, от чего он поднимался только с закрытыми глазами. — А почему бы и нет? Если мы его поймаем, вроде мы не девчонки. — усмехнувшись утвердил Намджун. Ему всегда нравились безумные идеи, отчего озорство только продолжало играть в парне. Это была его идея залезть на эту башню, чтобы полюбоваться на предстоящий закат, который он хотел описать в домашнем сочинении по литературе. — Тогда наверх! — за радовался ещё один мальчишка — Пак Чимин. Местная милашка, но с редкостным спокойным нравом. Маленький рост, пухлые щёчки и яркая улыбка — его оружие, отчего все в округе от него без ума. Но сейчас мальчик готов был язвить и отбросить свой милашный вид, чтобы получить свою дозу адреналина, да и на приятный пейзаж глянуть с высоты. Сокджин стал карабкаться по трубе, держась за железные ободки что держали трубу, прикреплённой к каменной стене. В основании башни были прожилки, в которых не было камней, отчего подниматься было легче, но за трубу приходилось держаться. Парни снизу прижимали железяку к стенке, чтобы так не отвалилась. Она была тяжёлой, где-то кило сорок, отчего были некие сотрясения. Парнишка лез и лез наверх, мечтая прокричать с высоты на друзей, что те просто слабаки и трусишки, не способные залезть на высоту 3 этажа. Руки отчаянно хватались за пустые места в кладке красного кирпича, всё больше стукаясь ногами об железную сточную трубу. Парни держали железяку как могли, ведь они ещё пятнадцатилетние мальчики, никто не был среди них качком – баскетболистом из старшей школы. Труба начала отходить от стены башни, металлические хомуты начали трескаться, болты из стены вываливались один за другим из-за веса мальчишки, отчего та стала разваливаться на части прямо на глазах. — Она упадёт! — Кричал Юнги во весь голос, смотря на Кима старшего, который дрожал как овца на охоте, еле-еле держась за кирпичный выступ башни. Он почти наверху. Он не могу просто так упасть, ведь не только пострадает его репутация в школе, так ещё как минимум он лишится левой или правой руки, а может и ноги на пару недель-месяцев. Карабкаясь через силу, натерев руку об грубый кирпич, Джин только и мог думать о том, как забраться на верх. Намджун, как и все остальные отскочил от трубы, которая с жёстким треском металла упала на землю, развалившись на части. Но Сокджин всё ещё лез на вершину, как ни в чём не бывало. Тогда Джун не запомнит этот закат, который он так и не посмотрит, о котором он не напишет сочинение. Он запомнит мальчика с такой же фамилией, как и у него, который машет ему и остальным с высоты их домов, что достиг цели. Сейчас он наблюдал закат — который источал тепло уходящего майского дня, тот свет цвета поздних тюльпанов, которые так любят девочки со всего городка. Ведь эти цветы везде в это время года, особенно в сельском городишке. Кажется, что солнце – это бутон тюльпана, который с приходом темноты уходит на покой, но вскоре с первыми солнечными лучами снова распускается радовать людей началом ещё одного дня.***
Родные улицы так и отдают стариной, той порой, когда Намджун был ещё мальчишкой. Фонари в переулках так и светили белым светом, детишки так и продолжают бегать во всю по улицам даже поздним вечером, разбивая колени в кровь. Даже те же магазинчики с его любимыми конфетами продолжал работать, ожидая своего уже взрослого постоянного покупателя. Родной вкус карамели и яблок, что так искусно сочетался даже спустя только лет. Много лет утекло, даже тогда казалось, что рано или поздно, Намджун покинет Ильсан. Его тянуло к большему, к самому Сеулу, где как он думал исполнятся все его желания, какими бы они были. Слушая ночной рёв ветра, как тот быстро и без остановки нёс за собой пыль с дорог, словно указывая путь потерянному парню. Намджун знал куда его приведёт ветер. Много лет он указывал им семерым путь до той башни от старого строения, который они от незнания истории называли «Замком на холме». Буквально пару шагов, уже виднелась башенка, с также обваленной крышей, где только и остались целыми полы из старых досок, которые тоже уже изжили себя. Но кое-кто всё ещё проверял их на прочность, спустя даже столько лет. Ким Сокджин собственной персоной. Он наблюдал как звёздочки на небе зажигаются подобно бенгальским огням на Рождество. Вот одна, а вот ещё одна и их ещё великое множество. Так хотелось вечно смотреть в даль, собирать из звёзд созвездия и гадать на них, кто же мог прийти к башне в такое позднее время суток. И его ожидания оправдались. Джун залез наверх с помощью пустых мест от кирпича, что так устал от всего времени, начиная буквально крошится от только одного движения. Парень смог взобраться, попутно отряхивая брюки от грязи. — Печально, что раньше такого способа взобраться на верх не было. — вздохнул младший, скрещивая руки на коленях. Раньше только по трубе был единственный путь до вершины башни «Замка на холме». — А что, хочешь посмотреть, как я всё-таки упаду в низ? — хихикнул Сокджин, поглядывая на Намджуна своим фирменным игривым-заигрывающим взглядом. Намджун тоже подался смеяться в полголоса, всего на секунду представив, как старший уже в свои 27 лет шлёпнется с высоты с десяток метров и будет ходить в гипсе, который не получил в свои почти 17 лет в тот раз. — Отнюдь, ведь мне потом нужно будет приглядывать за тобой, пока ты будешь в больнице с возможным переломом. — младший закинул голову к небу, потом повернул в сторону Джина, что также отшутился, пригрозив рассказать его родителям о таких словах от Намджуна. — Тот закат был прекрасен? В тот раз на башне. — наверное этот вопрос Намджуна волновал дольше, чем он думал над поездкой сюда среди рабочей майской недели. Ведь тогда он и не мог спросить о той красоте, о той атмосфере уходящего дня, ведь даже слов не хватало, ибо в тот день младший был заворожён красотой и храбростью Сокджина, что забыл, как дышать на долю секунды. — А ты как думаешь? — Старший Ким как кот подвигал головой, как бы намекая, что ему интересно услышать ответ на свой вопрос. И дело вежливости его не волновало, ведь этот вопрос на вопрос был громче своим значением и очередью. — Не знаю, ведь я смотрел только на тебя и не мог оторваться. — Намджун смотрел прямо в глаза, в эти глубокие карие пучины, которые завораживали его с того самого дня. Старший был в роде феникса, который заворачивал в свои крылья солнце, позволяя себе сгореть в честь конца старого и скором начале нового. Их ладони нашли друг друга, никто не смел оторвать взгляд в тот момент. — Это наш «Замок на Холме», на котором всегда найдёшь то, что ищешь.