И чай...

Когда я постучал, дверь открылась почти сразу. Смотреть на Виктора было больно и горько. Ещё горше было от того, что в этом виновата команда. Я только открыл рот, чтобы сказать, объяснить, попросить прощения и попробовать утешить, как он закрыл его ладонью. - Вань. Я все сказал вам в раздевалке. Иди отдыхай. - легонько толкнув меня рукой в грудь, тренер закрыл перед моим носом дверь. Пару секунд я ошеломленно смотрел на светло-бежевое полотно перед моими глазами, затем шагнул назад, вытаскивая телефон из кармана толстовки. "Парни, все хреново. Михалыч спокойный и не ругается, но разговаривать не захотел, в номер не пустил, отправил отдыхать" - отсылаю своим в общий чат мессенджера. Через минуту телефон начал звенеть входящими, содержащими в основном вариации слова "бля": - Бля! - Блять, пиздец. - Бляяяяять.... Я нахмурил брови, мучительно думая. Чего делать-то? Снова подойдя к двери, постучал. На послышавшееся из номера "кто там?" крикнул преувеличенно высоким голосом: "обслуживание номеров!". Резкие шаги, дверь распахивается. Видя уставшее лицо Михалыча, медленно осознающего, что это за "обслуживание" такое, делаю то, чем в детстве занимались все: резко присаживаясь, подаюсь вперёд и проползаю у тренера между ног. Иначе в эту цитадель не пробиться. Виктор видимо настолько обалдевает от моей креативности, что, не закрывая дверь, раздвигает ноги шире, наклоняется и смотрит на меня, опустив голову и упёршись ладонями в бедра. Я, перевернувшись на спину и опираясь на локти, лежу на ковре его номера как тюлень на лежбище где-нибудь на берегу номера. - Вань. - хрипло говорит он мне, не меняя позы. - Да, Виктор Михалыч? - я тоже не шевелюсь. - Велел же идти вон. - его голова, торчащая между ног, смотрится весьма комично. - На секс я сегодня точно не настроен, так что иди отдыхать. - Выполняю ваше распоряжение в точности, Виктор Михалыч. Лег и отдыхаю. - стараюсь говорить как можно более мирным тоном. Гончаренко по-прежнему смотрит на меня, опустив голову. - Обляков, ты издеваешься? - трагическим шепотом говорит тренер. - Я не посмею, Виктор Михалыч... - все так же мирно говорю я. - Я не хочу расстроить вас больше, чем мы сегодня сделали на игре... - Ты сколько собрался тут лежать, а? На этом сраном ковре. - он все ещё предпочитает говорить со мной, засунув голову между ног. Это становится уже невыносимо, и, чтобы все не испортить хохотом, я начинаю рассматривать его задницу, обтянутую тканью брюк. - Пока не восстановлюсь после матча, тренер. - миролюбиво говорю, продолжая рассматривать зад мужчины. - Это уже ни в какие рамки, Обляков. - сердито шипит Гончаренко. - Предлагаете мне пересесть с игл раздражения от жёсткого ковра на мягкую упругость матраса вашей кровати? - снова перевожу взгляд на его лицо. Пару мгновений мы смотрим друг другу в глаза, а затем оба не выдерживаем и начинаем смеяться. Гончаренко распрямляется, но только для того, чтобы захлопнуть, наконец, дверь и сложиться пополам от хохота. - Ну откуда я знаю все шутки про это дерьмо? - стонет он, уткнувшись лицом в ладони. - Вы же лучший тренер Беларуси, вы все знаете! - мне нравится смотреть, как он смеётся. - Замолчи, Вань, иначе сейчас пойдешь с командой на рынок за картошкой и сметаной, будете коллективно драники стругать. - мы оба заливаемся хохотом. Через пару минут веселья, я сажусь и мягко кладу ладонь ему на плечо. Подаюсь вперёд, прижимаясь грудью и лицом к широкой спине. Он глубоко вздыхает, постепенно успокаиваясь. - Мы вас подвели. Всей команде очень стыдно. - тихо бормочу, уткнувшись носом в любимую спину. Виктор молчит. - Не знаю, что случилось. Приехали же с Испании готовые... А на игре... - он прерывает меня, не давая договорить, тем, что встаёт, высвобождаясь из объятий. - Вань, не важно, что произошло. Это мой косяк. Чего-то не досмотрел, не понял ваш настрой, не те слова подобрал. Я виноват. Будем работать. Смотрю, как он мерит ногами номер и вновь становится стыдно. - Лучше бы вы кричали... - бурчу под нос, но он слышит. - А смысл? Будем работать. - повторяясь, опускается на корточки, кладет мне руку на голову, запуская пальцы в волосы. - Иди отдыхать, Вань. - устало смотрит в глаза. Протягиваю руку, цепляясь за его запястье. - Не выгоняй меня. Я не хочу уходить... От тебя... - шепчу и умоляюще смотрю в глаза. Виктор вздыхает. - Я не смогу сегодня ночью, Вань. Даже не уверен, что усну, потому что.. - Я с тобой не только из-за секса, вообще-то! - обиду в моем голосе можно раскладывать по креманкам. Он не может сдержать улыбки, глядя на мое лицо. - Просто я сегодня буду скучным и занятым. - О, никогда такого не было! - тянусь к его губам, а он смеётся, но целует. Мягко, нежно. Устало. Гладит меня по волосам и шепчет: - Пересядь на мягкую упругость матраса... - и мы снова заходимся хохотом. Поднимаюсь с пола и плюхаюсь на кровать, только сейчас понимая, как устал. Мычу что-то в подушку. - А мог бы уже отдыхать! - Виктор шлёпает меня по бедру, проходя мимо. - Я не хотел отдыхать, я хотел к тебе! - бурчу в подушку. - Мог бы нормальную пару себе найти, своего возраста, с общими интересами. Без загонов. - рассеяно говорит он, перебирая бумаги. Поднимаю голову, глядя на его спину. - Я тебе уже всё объяснил на эту тему. - тихо говорю. После минутного молчания, сглатываю, но заставляю себя сказать: - Но если... Ты хочешь, чтобы я ушел... - глубоко вздыхаю. Виктор тут же поворачивается ко мне лицом. - Вань... - в его глазах океан эмоций. - Тогда не начинай... - смотрю на него и страх понемногу отпускает. Пару минут в тишине просто рассматриваем друг друга. Мне очень хочется залезть к нему на колени и целовать до умопомрачения, до потери им контроля, когда он просто скидывает меня с колен на кровать, сдирает шорты и вставляет свой... - Вань! - фантазии прерываются насмешливым голосом Гончаренко. Перевожу взгляд на его лицо и понимаю, что жадно, загнанно дышу. - Да? - делаю вид, что ничего такого не думал. Он шарит у себя за спиной, достает блокнот и ручку, что то быстро пишет, отрывает кусок бумаги и протягивает мне. Записка. Все как на поле. Разворачиваю. "На что это мы дрочим во время восстановления, Обляков?!" Откидываюсь на подушку, накрываю лицо бумагой и смеюсь. - Больше не повторится, тренер. - Уж я надеюсь. - Виктор снова начинает шуршать бумагами, а я кожей чую, как его напряжение чуть разжалось, ушло, утекло. Двигаю ногами и руками, ложусь в позу звёзды. Зеваю, потягиваюсь. - Поесть может закажем? В номер? Чтобы не ходить? - лежу, все так же накрытый запиской, разглядывая клеточки на бумаге и завитушки букв. - Мммм... - по шороху понимаю, что Виктор весь в работе. - Тебе суп, гарнир и как обычно курицу? - все слушаю бесконечное шуршание бумаг. - Да. И чай. - задумчиво тянет мужчина и я понимаю, что он смотрит статистику игроков за матч. Сажусь на кровати и звоню на ресепшн, заказывая ужин на двоих в номер.