***
Лука нашел Элиотта через минут десять после того, как зашел в библиотеку. А так как она не маленькая, то поиски затянулись. Пуффендуец даже уже начал думать о том, что тут его попросту нет, как вдруг заметил знакомые волосы. Элиотт сидел за столом у окна, листая какую-то книгу. Лука, прячась за книжными шкафами, видел его сосредоточенное лицо, эти нахмуренные брови и... Похоже, когда этот юноша в своих мыслях и занят работой, то он рефлекторно немного высовывает язык. Лука заметил на столе рядом с ним какие-то листочки с рисунками. Интересно, что же там нарисовано? Лука постоял так ещё пару минут, наблюдая за тем, как солнечные блики распределялись на локонах Элиотта, как тот приступил к новому рисунку, открыв книгу на нужной странице, как задумчиво принялся кусать кончик карандаша. Собравшись с мыслями, Лука всё же принялся идти в его сторону, но не заметил книгу, что упала с полки, и споткнулся, снося собой несколько невысоких стеллажей. Слава Мерлину, Элиотт обладал хорошей реакцией. Он выхватил палочку, что лежала рядом на столе, взмахнул ею, и стеллажи зависли в воздухе, вместе с падающими с них книгами. Он насмешливо смотрел на красного Луку, а затем, вновь провел палочкой по воздуху, возвращая всё на свои места. Пуффендуец потер место, которым ударился, а затем неловко сказал: — И снова привет. — Доброе утро, — Элиотт подмигнул ему, возвращаясь за своё место. Лука только сейчас обратил внимание на его палочку: она была из светлого дерева, с красивыми вырезанными узорами. Парень подошел ближе, садясь рядом и виновато улыбаясь. — Прости, что напугал, — сказал он, любопытно вглядываясь на рисунки. — Я хотел поговорить. То есть, Дафна попросила меня с тобой поговорить на счет... — Лука сделал свой голос тише, — вечеринки. Элиотт поднял одну бровь, посмотрев на Луку. — И о чем же ты хотел со мной поговорить? — заинтересовано спросил Элиотт, откидываясь на спинку стула. Удивительно, что после такого грохота не прибежала мадам Пинс. Хотя, может это и к лучшему. — Ты говорил, что протаскиваешь в Хогвартс сигареты. А алкоголь можешь? Да, сливочное пиво можно попить в Хогсмиде, но нужно протащить его и что-то покрепче в замок. И... — Да ты у нас плохиш, Лука, — ухмыльнулся Элиотт, не отрывая своего взгляда от лица Луки. Тот удивленно на него посмотрел, а затем, откашлявшись, продолжил: — В общем, мы проведем вечеринку в Выручай-комнате. И ты сможешь помочь в этой сфере, а не с заклинаниями? Элиотт продолжал смотреть на него, от чего у Луки всё сжалось внутри. Ему уже становилось неловко от этого взгляда, как когтевранец ответил: — Я могу. Только вот без тебя маловероятно, что я смогу принести столько. Поможешь мне, тогда я смогу помочь вам. — Мы будем очень признательны. Может завтра? Как раз официальный поход в Хогсмид. — Да, конечно. В час возле магазина с товарами для квидичча? — Элиотт вновь повернулся к своему рисунку, беря карандаш в руки. — Хорошо. Спасибо, Элиотт. Ты нереально выручишь... — Лука улыбнулся ему и вновь посмотрел на листочки, что лежали перед Демори. — А что ты рисуешь? Элиотт повернул голову на него. Лука даже не знал, сколько по времени между ними был этот зрительный контакт, но он точно уверен, что за всё это время он успел два раза умереть. Когтевранец взял пару рисунков, протягивая их Луке. На пергаменте было много изображений различных животных: от волшебных нюхлеров до обычных... енотов. Причём енотов было большее количество. — Вау, красиво. Видно, что ты действительно любишь животных, — улыбка не сходила с лица Луки, а когда он перевел свой взгляд на Элиотта, то получил на это тёплую улыбку в ответ. — Но почему еноты? — Они классные. Знал, что в Запретном лесу их очень много? В ту нашу встречу я их кормил, но ты их напугал. — Вот я подлец, — Лука театрально помахал перед собой. Его друг засмеялся на это. — Да, подлец ещё какой. Когда-нибудь я тебе покажу их. Они тебе понравятся. Я помню, они даже были приятелями гиппогрифов, когда Хагрид притащил их для третьих курсов, — Элиотт задумчиво посмотрел в окно, вглядываясь вдаль. — Еноты хоть и дружелюбные, но они стараются не подпускать к себе близко людей в дикой природе. Только некоторые могут их заинтересовать. Поэтому это моё тотемное животное. Элиотт вновь перевел свой взгляд на Луку. Больше он ничего не сказал.***
Следующее утро имело много сюрпризов. Когда парни проснулись рано утром, чтобы собраться в Хогсмид, то в окна увидели, как всю землю покрыла белая простыня, а с неба падали крупные снежинки. Это был первый снег в этом году, и он был действительно удивительный. Так как на часах было всего пол десятого, а выдвигаться в Хогсмид студенты будут ближе к двенадцати, Артур, Лука и Базиль решили пойти на улицу, ведь там, похоже, начался самый настоящий бой на снежках. Укутавшись в свои тёплые мантии и шарфы, они побежали на внутренний двор, вступая в схватку не на жизнь, а на смерть. Больше всего именно Артур и Базиль играли, пока Лука лениво левитировал снежки палочкой, ведь все его мысли были заняты другим. Другим человеком. Вскоре к их бою присоединился Ян, который сначала пошел на завтрак, а уже потом вышел на улицу. Парни даже успели познакомиться с третьекурсницами из Когтеврана во время игры, когда Базиль "случайно" зарядил снежком прямо в них. Те сидели на лавочках и наблюдали за игрой, но они не разозлились. Наоборот даже обрадовались, что их заметили. Базиль, как обычно, кидался пикантными фразочками. Он специально лежал в снегу, играя бровями, пока не увидел на горизонте Дафну с девочками, и вскочил, виновато улыбаясь ей. Парни в это время смеялись с него, так как Дафна была не из робкого десятка, и в тот же момент показала ему средний палец. Через полтора часа нахождения на улице замерзли абсолютно все, поэтому студенты направились в Большой зал, чтобы перекусить и согреться. Лука вглядывался в лица за столом Когтеврана, но Элиотта опять не было. Юноша уже отчаялся и принялся высушивать своей палочкой намокшую мантию, как увидел когтевранца в самом конце стола. Он о чем-то разговаривал с миловидной девушкой. Лучше бы Лука этого не видел. Лалльман отвернулся к своей тарелке, раздраженно накалывая на вилку жаренную картошку. Почему он реагирует? Лука и сам не понимал. —...нужно купить друбблс, блевальные батончики. Да, а ещё пару пакетов Берти Боттс. А то запасы заканчиваются. Я так люблю сладкое, о Мерлин, — рассуждал Артур, кусая кусочек вишневого пирога. — Можно потом ещё пойти в «Всё для квидичча». Вроде бы вышел новый «Выбери себе метлу», хочу купить и узнать новинки. Лука, а ты что-то будешь брать, пока будем в Хогсмиде? Блондин заинтересованно посмотрел на Луку, а тот пожал плечами. Он до сих пор не сказал парнями, что отлучится на пару часиков от них к Элиотту. — Мм, не знаю. Посмотрим. Нам уже не нужно идти? Время, — Лука кивнул в сторону других студентов, что уже подвелись и пошли в сторону выхода, где всех уже поджидали Макгонагалл и Филч. Они проверяли допуски от родителей. Лука только в прошлом году смог посетить волшебную деревню. Из-за проблем с мамой и наплевательским отношением отца, на третьем курсе, когда все студенты уже во всю изучали улицы Хогсмида, Лука сидел в Хогвартсе и угнетал себя. И только летом перед четвертым курсом отец соизволил написать разрешение. Только вот с везучестью Луки, за все походы туда, парень в лучшем случае вырывался раза два. Потому что каждый раз то заболел и валялся в больничном крыле, то было очень много домашки, то ещё что-то. Поэтому сейчас Лука испытывал хорошее волнение, ведь кроме Хогсмида его ждёт встреча с Элиоттом, который опять пропал из его поля зрения. Дав листик с разрешением Филчу, завхоз раздраженно просмотрел его и вернул, и Лалльман поспешил к друзьям, которые уже ждали его на улице. Дорога до деревни была спокойной, хотя иногда поддувал сильный ветер, поднимая их шарфы в воздух. Базиль вообще укутался так, что было видно только глаза, а снег с каждой минутой усиливался, горизонта не было видно. Все студенты порасходились по магазинчикам, кто-то вообще сразу побежал в «Три метлы» за порцией сливочного пива. Лука же, придумал себе отличную отмазку — он сказал парням, что идет на встречу с Хлоей, и те радостно его отпустили. Пуффендуец сам не понимал, почему не сказал про Элиотта. Это же нормально находить новых друзей, в этом и была суть улётной студии. Время близилось к часу дня, когда Лука подошел к магазину c вывеской метлы. Элиотта ещё не было, поэтому парень решил зайти внутрь и поразглядывать новые товары. Тут действительно было всё: метлы, гоночные мантии, перчатки, обувь, разные мячи и разновидности снитчей. Вот только взгляд Луки приковался к одной очень красивой метле, что лежала на самом видном месте. Невероятная, из светлого дерева, каждая веточка как на подбор. Гоночная, по всей видимости, и с огромной ценой. Но она манила своим видом, что Лука подошел даже ближе, чтобы рассмотреть получше. На табличке было написано: «Новинка, Снежная Гарпия»*. Ценник вообще не удивил Луку — она действительно была шикарная, и не для простых любителей этого спорта. Пуффендуец продолжал разглядывать её, как почувствовал, что кто-то прикоснулся к его плечу. Лука даже подпрыгнул от неожиданности, разворачиваясь. На него смотрел Элиотт, улыбаясь. — Понравилась? — Ты меня напугал, — пробурчал Лука, но его уголки рта поднялись. — Да, очень красивая. — Интересуешься квидиччем? — Такое, но даже мне эта метла понравилась. Очень красивая, — Лука пожал плечами. — Привет, кстати. — Здравствуй, — Элиотт подмигнул ему и пошел к выходу из магазина, а Лука за ним поспешил. Они вышли, опять кутаясь в свои мантии. Элиотт остановился, оглядываясь. — Так мы идем за... — Лука не успел договорить, как когтевранец закрыл ему рот рукой. Лука даже взвизгнул от неожиданности, но на свой вопрос всё же получил ответ — Элиотт кивнул. Идя по заснеженным улицам Хогсмида, Лалльман мечтал только о том, чтобы пальцы Элиотта вновь прикоснулись к нему. От одних только таких мыслей, по коже Луки пробегалась целая стая мурашек. Парень до сих пор не мог понять, почему у него такая реакция на любое действие Элиотта, и его это пугало. Не может быть такого, что всё то, что происходило с ним во времена четвертого курса... Когда Ян для него не был просто другом. — В общем, у меня есть один знакомый, что в «Кабаньей Голове» работает барменом. Хозяин не знает, что он продает по дешевке студентам алкоголь и траву, но если прознает, то всем будет крышка, ибо он брат Дамблдора. Как понимаешь, и бармену, и тем, кто покупал всё, влетит не по детски. Но в этом же есть доля безумия, а, как ты мне сказал, тебе нравится безумие, значит бояться ты не будешь. Это риск, и от него так кружится голова. Эйфория, — Элиотт усмехнулся, а Лука с открытым ртом смотрел на него. — Теперь ты знаешь секрет. Кстати говоря, Алекс тоже про это прознал. А ты то думал почему иногда он будто под кайфом. Всё дело в загадочном баре. — Даже не думал, что такое возможно. Как мне кажется, от Дамблдора что-либо скрыть нереально. Он будто знает каждый наш шаг, — Лука задумчиво посмотрел на кота, что валялся в снегу возле домов. — И как Аберфорт до сих пор не узнал, что студенты всё покупают? Это странно. — Я не знаю, но хорошо, что не знают. А то избавили нас от такого удовольствия, — Элиотт продолжал целенаправленно идти в сторону «Кабаньей Головы», не обращая внимание на взгляды прохожих и студентов Хогвартса. Лука поспешил за ним, чуть ли не бежа. Заведение действительно выглядело очень убого, как его и описывали многие. Двухэтажное ветхое сооружение было таким, будто вот-вот развалиться на глазах. Возле входной двери висела табличка, на которой было изображена отрубленная голова кабана, с которой стекала кровь. Лука скривился, так как никогда близко к этом трактиру не подходил. Единственное, что ему хотелось сейчас, это взять за руку Элиотта и увести парня отсюда. Элиотт постучал, снимая с себя шарф. Дверь открыл взрослый мужчина с бородкой и шрамом на лице, похожий на те шрамы, что оставляют оборотни. Лука теперь действительно боялся, поэтому ухватился в кармане за палочку, надеясь, что применять её не придется. Они вошли внутрь, и, как оказалось, бар снаружи выглядел ещё нормально по сравнению с внутренним помещением. Облезшие обои, везде пыль и грязь, столики были покрыты какими-то красными каплями, а на полу лежал ветхий ковер, от взгляда на который, казалось, тот рассыплется, если на него встанешь. Мужчина, который открыл дверь, подошел к бару, беря в руки грязное полотенце и вытирая им стакан, а затем басистым голосом спросил: — Что же привело студентов Хогвартса в наш уютный бар? — Тоже, что и всегда, — сказал Элиотт, оглядываясь на Луку. Тот был похож на перепуганного... ёжика? Когда бармен скрылся за прилавком, когтевранец всё же повернулся к Луке и спросил: — Боишься? Лука закатил глаза. — Пф, не боюсь. Чего тут бояться? Обычная забегаловка, — тут дверь вновь открылась с грохотом, что Лука подпрыгнул от неожиданности, подскакивая к Элиотту и хватая того за руку. В паб зашла какая-то компания гоблинов, которые даже не посмотрели в сторону студентов. — Не бойся, Лука, всё нормально, — насмешливо сказал Элиотт, убирая с лба Луки упавший локон волос. Опять. Пуффендуец дышал носом и отпустил руку Демори, кривясь от того, что он так опозорился перед своим... другом? Тут появился бармен, держа в руках какой-то странный маленький мешочек, в котором дребезжали бутылки. Элиотт протянул ему десять («Ого, дорого», — подумал Лука), галеонов, забирая свою покупку и пряча её в карман. — Вы знаете наши правила, мистер. Продаем мы — берете ответственность вы, — мужчина криво усмехнулся. Луке ещё больше хотелось отсюда уйти. — Да-да, в курсе, — Элиотт кивнул. — Идём, Лука. Когда они наконец покинули этот бар, пуффендуец облегченно вздохнул, оглядываясь назад и задумываясь о том, что больше не хочет туда возвращаться. Элиотт уверенно шел в сторону главной улицы Хогсмида, пока не остановился, повернувшись к Луке и вглядываясь в его лицо. — Что? — Лука тоже остановился, но свой взгляд направил на обувь. Ему было морально тяжело смотреть в глаза напротив. — Ты испугался? — Нет, с чего ты взял? — Боишься темноты? — Элиотт, я не испугался, и я не боюсь темноты, — фыркнул Лука, продолжая глядеть себе под ноги, а когда всё же поднял голову, то увидел обеспокоенный взгляд Элиотта. — Почему я вообще пошел с тобой? Ведь тебе он дал этот мешок, с заклинанием незримого расширения, ведь так? От меня пользы только что было, как от Филча на поле для квиддича. — Я просто хотел побыть с тобой, — спокойно ответил Элиотт, а Лука нахмуренно кинул на него взгляд. — Я узнал, что ты боишься темноты, у тебе есть тяга к риску, ты любишь квидичч, и тебе нравятся гоночные метлы. А ещё ты похож на... Хотя, знаешь, неважно. Пошли в «Три метлы». Ты там успокоишься. Элиотт кивнул в сторону паба, но Лука остался стоять и смотреть на друга. Он поджал губы. — Ещё раз повторяю, что я не боюсь темноты, — ветер усилился, срывая с шеи Луки этот чертов шарф, который Элиотт сразу же словил. — Хорошо, я понял, — Элиотт был слишком близко к нему. И как вышло так, что когда пуффедуец поднял голову, то прямо напротив его взгляда было лицо Элиотта, и он видел каждый маленький шрамик, эти ресницы и губы? Как когтевранец подошел к нему настолько близко? — Не злись. Когда-нибудь ты скажешь мне всё, а сейчас... Элиотт накинул на шею Луки шарф, завязывая его. — Пошли, — Элиотт потянул его в сторону бара. Весь этот контакт просто выбил Луку из колеи, поэтому он, будто в пространстве, шел за когтевранцем. «Три метлы» кардинально отличался от того места, где они были. Тут было уютно, тепло, играла легкая музыка. Мадам Розмерта приняла заказ в виде двух горячих кружек с шоколадом, а Элиотт и Лука уселись за столик в самом углу. Лука до сих пор молчал, из-под ресниц поглядывая на то, как когтевранец снимает с себя мантию и вешает её на спинку стула. Они уселись, молча ожидая шоколад. Да вот только Элиотт прожигал его своим взглядом. — Лука? — наконец нарушил тишину Элиотт, подвигая к Луке свой стул ближе. — Всё нормально? — Да, а чего нет? Просто задумался, — соврал Лука. Если бы ты, Элиотт, знал, что переворачиваешь мир Лалльмана с ног на голову, то сейчас бы так не смотрел на него. — Точно? Просто ты замолчал, вот я и подумал... — Всё хорошо, енот, — Лука улыбнулся, а мадам Розмерта уже принесла заказ, забирая деньги из руки Элиотта. Тот, на такую кличку, засмеялся, отпивая какао. — Почему ты так редко появляешься в Большом зале? — задал вопрос Лука, грея руки о кружку. — Утром я встаю очень рано, поэтому успеваю поесть до начала прихода всех. В обед я обычно быстро ем, а на ужин часто не хожу, так как не вижу смысла. Мне для пропитания много не надо, тем более обычно у моего соседа есть запасы еды. Мне нравится уединенность в вещах, в людях, поэтому большие скопления людей мне не импонирует. — Я раньше тебя вообще не видел. Как так получалось? — Лука вновь отпил какао, а над его губой образовались усики из шоколада. — Не знаю, может не было причин для столкновения, — Элиотт пожал плечами, замечая этот забавный шоколад на лице Луки. Он протянул руку, вытирая их пальцами, случайно дотрагиваясь до кромки губ. Лука громко выдохнул, а его лицо залилось краской. — Просто шоколад, — Элиотт задумчиво смотрел на то, как лицо пуффендуйца краснеет с каждой секундой. Тут барменша включила проигрыватель громче. Музыка закружилась по помещению. Это было пианино. Красивая игра на пианино. — Я знаю эту мелодию. Играл когда-то, — задумчиво сказал Лука, не отрывая своего взгляда от Элиотта и от каждого его движения. — Так ты ещё и музыкант? — когтевранец удивленно поднял одну бровь. — Что ты ещё умеешь? — Бесить Снейпа, — буркнул Лука. — Ну, это святое дело каждого студента, — засмеялся Элиотт. Этот смех хотелось поставить на повторе. О Мерлин, и почему Лука реагирует на каждое действие Элиотта так? Лука не хочет верить в то, что говорит ему сердце. Он почти не знает этого когтевранца, так какого черта вообще? Музыка продолжала играть, а парни продолжали молча смотреть друг на друга, потому что им не нужны были слова, чтобы говорить. Они всё передавали друг другу взглядом. Пока всё не испортил один факт. Кто-то подошел сзади, закрывая лицо Элиотта руками. Кто-то повернул его, целуя прямо в губы. Кто-то — это была та самая девушка, что сидела рядом с Элиоттом сегодня утром на завтраке. А у Луки пропала любая вера в то, что он влюбился в того, кого надо. Да, в этот момент он это понял. Понял, что уже по уши в Элиотта. А мир пошатнулся в очередной раз, когда мадам Розмерта включила «I Love You» во второй раз.