you smile brighter than anyone

Том сидел за своим светлым столиком. Он тренировал свой почерк и пытался сочинить стих в прозе. "Для кого?" — спросите Вы. Для Торда. Хоть он и ведёт себя грубо, Том думает, что он довольно хорошая персона. Ну, если с ним сдружиться, то тогда точно. Они договорились о следующей встрече, а Томас пообещал, что если тот не придёт, то залезет к нему в дом через окно. Хоть Торд на это лишь усмехнулся, ему бы реально стоило побаиваться. Том ведь проследил за ним… Что? Странно? Он так не считал. Сейчас, Томас, после многочисленного разогревания руки, держал плотный лист бумаги, с звёздами по её краям. Боже, сколько же времени он потратил, но это явно того стоило. Торд многое рассказывал о них, и рассказывал с таким интересом и увлечением, что хотелось целую аудиокнигу с его голосом. Лично Тому, да. Он взял свою ручку и, заправив черными чернилами, начал писать. Он старался над этим письмом больше всего. Некоторые слова он не писал, специально для того, чтобы написать их потом золотыми чернилами. Для Торда, ему было не жалко. После 9-10 минут практически непрерывного писания, он посмотрел на свой результат. На его лице засияла улыбка. Это было лучшее, что он когда-либо мог написать этой ручкой. Но в душе то ты знаешь, что это ужасно… На бумаге красовался следующий текст: Увидишь, что звезда начнёт сверкать, Сразу вспомни: я хочу путь твой освещать. Я буду оставлять порезы на руке своей Потому что я - всех веселей. Я буду улыбаться до конца твоих дней Потому что я - мастер в масочке моей. Если я сниму свою маску, Увижу на лице твоем ошеломление. А может вовсе я не прав, Получается, видеть буду отвращение. Что будет, если растворюсь я? Ты будешь плакать или улыбаться? Ответа точного узнать я не смогу, Но знаю точно, Ничем тебе не помогу. 'Может, ему не понравится, и… Он порвёт это? Может, мне не стоило этого писать? Ну, да ладно, думаю, все будет хорошо!..' — Мысленно успокаивал себя Том. В нижнем уголке он подписал работу, как «От Томми». Даже сам он не знал почему, но все свои работы, он подписывал как «Томми». Наверное, ему просто это нравится. Он оставил письмо на столе и вышел из своей комнаты, проходя на кухню тихими и аккуратными шажками. Он поставил кипятиться чайник, чтобы заварить своего любимого чая. Привстав на носочки он достал пакетик с заваркой, затем и сахар. Тому просто нравился этот напиток, хотя и пил его чуть ли не по 5 раз в день. Просто приятно вдыхать этот сладкий аромат и пить этот горячий напиток. Особенно в дождливые дни. Он помогает зарядиться позитивом и снова мотивировать улыбаться. Отойдя от своих мыслей, Том начал искать что-нибудь к чаю. Да, он ещё тот сладкоежка. Но, это ведь не преступление, да? Открыв холодильник, и ничего сладкого в своём поле зрения там не обнаружив, он начал обыскивать все ящички. Сама кухня была светлой. Персиковые обои. Нежно-розовая и белая плитка на полу и части стен. Стол, накрытый белоснежной скатертью и аккуратные стулья с мягкими подушками. Ящички тоже были белыми. В них обычно хранилась посуда, большинство из которой — кружки. Большое окно, через которое, разумеется, пробивались лучи солнца. Ты сам не считаешь, что это начинает тебя выдавать, Том? Он обыскал все полочки и все шкафчики. Пусто. 'Чтож, видимо, придётся готовить самому… Но, так веселее! Поэтому, ничего страшного!' Он улыбнулся собственной идее и начал доставать нужные ингредиенты. Он решил готовить булочки с корицей. Боже, в Томе уже походу должен был образоваться 2 пуд сахара, но он ещё жив, и без диабета. Маленький, улыбающийся волшебник, что уж там. Хоть чайник давно вскипел, для Тома всё было хорошо. Можно ведь было снова прокипятить, да? Ему не составило труда найти такие ингредиенты как корица, сахар, вода и подобное. Томас вообще часто готовил что-нибудь сладкое, ведь, до магазина идти не хотелось. 'Если готовить, то сразу много…' — подумал тот про себя. Ещё, это была отличная возможность, сделать хотя бы одну для Торда. Хоть он, наверное, и не одобрит такого, но наверное, ему стоит попытаться. У него в итоге получилось 2 пласта теста по 1см толщиной каждый. Насыпав корицы, свернув их в рулетики, и осторожно нарезав, Том поставил этот кулинарный шедевр в духовку. Через минуты две, он чуть ли не с криками открыл духовку, и насыпал сверху сахара. Молодец, придурок, ты все портишь, как и всегда… Когда булочки были готовы, Том с довольным лицом снова поставил воду кипятиться, а булочки остывать. Когда всё было сделано, он наслаждался сладостью, которую испёк. 'Надеюсь, при нашей встрече с Тордом, ему тоже понравится.' — улыбаясь думал Риджуелл. Поедая свою сладость, Том заметил возле окна маленького воробушка. Приглядевшись, он увидел, что он пытается расклевать большой, для самой птицы, кусочек хлеба. Встав с места, Том взял немного сухариков и, превратив их в крошки, насыпал в кормушку, которую он долго не мог повесить. Выйдя на улицу, он поставил кормушку. Воробей же, увидев такой подарок судьбы, сразу залетел и начал клевать пищу. Том вернулся к себе, надеясь, что никто не успел его заметить, хотя, он был в очень непривычной для того одежде. Это была большая мешковатая серая худи, рукава которой были слишком длинными. На ногах просто чёрные кроссовки с короткими белыми носочками. Удивительно, что у Тома вообще есть такая тёмная одежда. Хотя, оставалась пара узнаваемых деталей, таких как пластыри на его ногах и личике. Томас, вернувшись за стол и закончив трапезу, начал мыть посуду, сложив оставшиеся булочки в небольшую коробочку. Вода стекала, создавая тихий шум в глухой комнате. Лишь слабое мычание Тома, похожее на мелодию, раздавалось в ней. Взяв небольшую картонную коробочку для выпечки, он положил туда булочку, которую позже отнесёт Торду. Немного подумав, он достал кондитерскую посыпку, в виде чёрных, белых и красненьких звёздочек. Украсив лакомство, он улыбнулся, немного прикрыв глаза. 'Вау, а это выглядит аппетитно, но... Это для Торда. У тебя еще целых 10 булочек, не съешь её.' После этой мысли, он поставил все продукты по местам. Вернувшись к себе в комнату, Томка решил попытаться рисовать акварелью, хотя у него это неплохо получалось. Нет, Том, это ужасно, не переубеждай себя… Он достал краски и набрал стаканчик воды. Взяв кисть для рисования, Том присел за стол. Оставалась самая сложная часть. Нарисовать что-нибудь не убогое. Он извозил кисточку в краске и начал вырисовывать розовой краской разные линии. Голубая. Жёлтая. Сиреневая. Он рисовал не потому что ему надо. Он просто рисовал для себя. Можно было расслышать, как Том тихо напевает знакомую песенку. Но сейчас, ему всё равно на всех. Кого ты обманываешь? Тебе далеко не на всех плевать. Закончив творить, вырисовалась общая картина. Это была светлая звёздочка чуть ли не на весь лист. Ох, Том, видимо из-за Торда, ты реально начинаешь быть зависим от него. Том взял свою перьевую ручку. Через пару минут, на листе уже красовалось слово.

Stars

Да, он точно скоро поедет своей бедной кукушкой. Откинувшись на спинку стула, Том посмотрел в окно. Понемногу начинало скатываться солнце за горизонт. Небо приобретало более тёплые и оранжевые тона. Том мог наблюдать за этим вечно. От раздумий, его отвлекла встреча с Тордом, которая тоже должна была состояться сегодня. 'Ох… Я, наверное, лучше выйду-ка пораньше…' Он встал с места, не забыв прихватить свой стишок. Пройдя на кухню, он достал булочку. Посмотрев на свой внешний вид, он понял, что так Торд его в жизни не узнает. Глубоко выдохнув и поставив всё обратно на столик, Томас вернулся к себе в комнату. Он достал оттуда светло-жёлтый свитер с большим воротом и рукавами. На его лицевой стороне были прикреплены разные пины. В их великое разнообразие входило пара облачков, нежно-розовый котик, ну, и пара звёзд. Том был бы не Том, если бы не такие маленькие фетиши. Решив оставить шорты, которые были под худи, он подумал, что не замерзнет как-нибудь. Отвратительно глупо. На этот раз, чтобы немного разнообразить свои вещи, он взял телефон с наушниками. Вставив их в уши, он включил музыку и вышел из дома, не забыв вещи для Торда. Он шагал в ритм музыке которая играла на полную мощность. Get a load of this monster He doesn't know how to communicate His mind is in a different place Will everybody please give him a little bit of space Get a load of this trainwreck His hair's a mess and he doesn't know who he is yet But little do we know, the stars Welcome him with open arms Он подпевал этой песне. Даже сам Том не знал почему, но иногда песня сильно могла отразиться на настроении. Сейчас, хотелось плакать, но он просто глубоко выдохнул и продолжил свой путь. Ooooo, time is Ooooo, slowly Ooooo, tracing his face But strangely he feels at home in this place Песня сменялась одна за другой. Тем временем, небосвод начал переходить из розового в фиолетовый, а затем уж и в синий. Было приятно идти на встречу, как Том считал, другу. Возможно, это твой единственный друг, или не друг вовсе. Пока Томас шел то думал, что будет носить и дарить Торду больше вещей, связанных со звёздами. Может, он так сможет с ним… Сблизиться?.. Кто знает, может получится. Еле найдя вчерашнее место, он увидел знакомый силуэт, сидящий на лавке. Всё тот же силуэт, с двумя торчащими прядями. Том выключил музыку и убрал все провода в карман шорт. В его голове был план, снова напугать бедного Торда. Тихо подойдя сзади, он сказал: — Я уж думал, что ты не придёшь. От такого Ларссон вскочил с места, придерживая все маты Англии при себе. — Томас, хватит вести себя как малолетний школьник! — Я и не веду. — Ага, по тебе прям видно. — после этого, Торд заметил листочек и коробку в руках Тома. — Это ещё что? — А? — он посмотрел на свои руки. — Ох, это так, немного подарков за то, что ты все-таки пришёл! Одаривая Торда своей лучезарной улыбкой, которая даже сейчас могла осветить улицу, он отдал коробку. — В этом есть подвох? — Только если ты этого захочешь. — О господи, тебя не изменить. — усмехнувшись ответил Торд. — Я знаю. Тебя тоже. — Ой, благодарю… Первым, что взял Торд, это был стих. Тома разрывало от волнения. Вдруг ему не понравится? Вдруг он засмеётся над ним? Но снова посмотрев на Торда, он увидел, как его розовые и немного шершавые губы слегка приоткрыты. — Торд?.. — Мне… Мне никто раньше не писал стихи… Особенно такие… Торд всё не мог отойти от шока, после такого "ванильного" стишка. — Ого, правда? — Да… — Ой, я польщён. — Нечего тут польщаться. Это круто. Ты что, поэт? — Нет, но пытаюсь что-то написать. — У тебя неплохо получается. — Правда? — Нет. — Хэй! — Хах, да шучу я. — Чувство юмора в тебе умерло. — Как и взрослый человек в тебе. — Это было оскорбление? — Сам решай. Теперь они оба уже сидели на лавке. Звёзды переливались, создавая мальчикам прекрасную картину. — А тут что? — задал вопрос Торд, открывая коробочку. — Да так, просто решил побаловать тебя сладким. — Ты меня травануть решил? — Нет. — Влиться в доверие? — Нет. — Ты же сейчас солгал? — Возможно. — Все с тобой ясно, пай-бой. — Бе бе бе. Злючка-колючка. — Прости? — он посмотрел на Тома с какой-то слабой, но детской улыбкой. — Ты умеешь улыбаться? — А что ты думал? — Что ты с таким лицом родился. — С каким «таким»? — Каменным. Не выражающим эмоций. — А ты явно уже родился с улыбкой на лице. — Далеко не так. Меня таким сделала жизнь. — Так ты всё-таки мальчик, да? — Ну Торд! — Ой ой, молчу. Торд решил рискнуть и взял булочку в руки, и сделал маленький укус. — Какая она приторная. — Насколько сильная? — Как ты, только раза в 2 слабее. — Ты ко мне подкатываешь? — Нет, просто описываю, НАСКОЛЬКО она сладкая. — Аж приятно стало. — Я не привык к таким вещам. — Ты не привык ко мне? — Ты — вещь? — Ох… На это, Томас лишь неловко отвёл взгляд. Человек. Вау, Торд, причинять неосознанную боль людям - твой талант. Но даже такой жалкий, как ты, понимаешь, что он прав. — Без обид конечно. — сказал Торд жуя. — Но.. Сколько сахара ты добавил? — Всего-ничего. — Сколько именно? — По ложке. — Сколько-сколько?! — Это нормально. По крайней мере для меня — да. — Боже, как ты еще жив? — Не знаю. На этом они оба замолкли. Было идеально тихо. Казалось, что ты начнёшь шептать, и это могут услышать на другом краю Лондона. Если будешь просто говорить, в другом городе. А если закричишь, то могут услышать в другой стране. Только вот… Закричать от чего? Радости? Ненависти? Горя? Ты бы орал только от боли и отвращения. Время шло, а тишина так и не прерывалась. Тома начало морозить. Молодец, придурок, зато шорты надел. И так сойдёт, да? Ну что, сошло? Том начал всё больше зарываться в свой желтый свитер который, как ни странно, очень хорошо грел прикрытые участки. Акцент на прикрытые. Торд же заметил это и посмотрел на черноглазого мальчика. — Холодно? — Яя… Да… — Идиот, а зачем ты так оделся? — Ну, я думал, что, может, вытерплю. — Браво. Лучший и надёжный план. — Я знаю… Глубоко вздохнув, в Тома грубо прилетел бомбер Торда. — А? Он с ноткой удивления посмотрел на того. Открывался вид на его белый свитер и виднеющуюся цепочку, только вот… Не было видно, что на этой цепочке висело. Любопытство могло взять верх, если бы его ноги не разрывало от холода. Том укрылся его бомбером, от чего стало значительно теплее. — Спасибо. Не ожидал, что ты можешь себя так вести. — Том, ради бога, закройся. Они так просидели еще около получаса, разговаривая на разные темы. Глубокая ночь. Они решили, что все-таки пора расходиться. — Спасибо за бомбер. — Да… — Встретимся? — Завтра что ли? — Да. — ладно… — Хорошо. Встретимся, Торд! С этими словами, Том чуть ли не побежал домой из-за холода, даря Торду улыбку.