Кукла

      — Как ты поживаешь, Шиеми?       Молодой худощавый парень держал в руках маленькую фарфоровую куклу. Он с нежностью провел пальцами по ее золотистым волосам, сделанными из мохера. Какое же приятное чувство испытываешь, погладив по голове куклу! Словно с любовью провел по волосам хорошенькой ухоженной девочки. Блестящие, на ощупь мягкие и пушистые. Просто душа не нарадуется! Золотистые пряди волос, словно кристальные лучики солнца, обрамляли белое личико с персиковым румянцем на щеках. Стеклянные глаза, как два изумруда в оправе пушистых ресниц, скромная улыбка, маленький аккуратный нос и изящное тельце делали куклу настоящим произведением искусства.       Рин Окумура славился, как самый талантливый мастер игрушек. Он с легкостью из подручных материалов создавал прелестных кукол. В его мастерской можно было встретить и кокетливых девушек с кудряшками в пышных платьях и строгих графинь с зонтиками наперевес, чудесных малышек с букетами цветов и даже воинствующих леди в доспехах. Многие жители города искренне изумлялись, как простой деревенский мальчишка по волшебству создавал настоящие шедевры искусства. А никакой магии и не было на самом деле. Все начиналось с обычного эскиза на бумаге. Прежде, чем мастер приступал к работе, он должен был иметь представление, как будет выглядеть его творение. Несколько штрихов на бумаге, и с белого листа улыбалась новая кукла. Затем начиналась продолжительная и мучительная работа: изготовление тела. Холодный фарфор телесного цвета выливался в форму, держался несколько минут, пока мастер осторожно не положит деталь в огонь. Алые языки пламени лижут часть тела будущей куклы, тихо треща, пока мастер с трепетом наблюдает за багровым отблеском в печи. После томительного ожидания обжига наконец — то можно достать детали и подготовить к следующей процедуре.       Настал самый тяжёлый момент в создании куклы. Очищенные детали нужно облагородить скульптурно: обозначить ноготочки, складочки, носик и глаза. Только надо действовать осторожно. Одно неловкое движение и кропотливый труд канет в лету, как и нервы мастера. И только после повторного обжига соединяются детали, рисуется лицо и крепятся волосы. Маленькое произведение искусства готово. Оставалось дело за малым — подобрать красивый наряд, что сейчас и происходило в мастерской.       — Не то, не то, опять не то.       Рин лихорадочно перебрал платья. От напряжения на лбу выступила испарина. Шиеми Морияма последняя кукла, которую он закончил на днях. Благодаря последним заказам, он получил немало денежных средств, что смог себе позволить приобрести дорогие материалы для работы. Ему ни толики не было жалко времени и материалов для кукол. Каждую куклу Рин воспринимал, как живого человека. Не зря он давал им имена.       — Какое платье хочешь, Шиеми? Белое или красное?       Морияма молчала. Разве кукла может по своей воле говорить? Ах, если это было правдой, тогда бы сотни одиноких детей изливали души своим подопечным. — Хм, — Рин сморщил недовольно лоб после примерки платьев Шиеми. — Они слишком простые для тебя. Ты заслуживаешь лучшего.       Его взгляд упал на маленькое цветочное платье рядом с лентами. Алые розы кровавыми пятнами мелькали на белоснежной ткани, а золотистая тесьма с бахромой придавала изюминку композиции.       — То, что нужно, — улыбнулся уголками губ Рин. — Оно просто создано для моей Шиеми.       Трясущимися руками он аккуратно переодел куклу в цветочное платье. Шиеми напоминала маленькую принцессу таинственного цветочного сада. Только золотистой диадемы с драгоценными камнями не хватало для полного счастья.       « А зачем диадема?» — мелькнула в голове мысль. — «Для принцессы садов есть более достойное украшение!»       Быстрыми движениями пальцев Рин сделал из атласной ленты розу. Миниатюрное украшение идеально завершило образ цветочной принцессы.       Для Рина Шиеми была не просто куклой, а идеалом. У каждого мастера было творение, в которое он вкладывал всю душу, чтобы превзойти себя и показать миру, насколько безграничны его возможности. Ибо совершенству нет предела.       — Я тебя никому не отдам. Ни на какие богатства мира я не променяю Шиеми. Завтра я сделаю тебе личный уголок, а мне уже пора спать.       Рин подхватил куклу на руки и поставил её на полку. Веки наливались свинцом, а голова была словно в тумане от кропотливой работы. Зевая, Рин лег в кровать и еще раз окинул взглядом свое творение.       — Спокойной ночи, Шиеми, — прошептал он и погрузился в объятия Морфея.