Осторожно, абсурд!

      Пускай эта история была закончена, но была одна причина, по которой автор вынуждена была вернуться к ней. А всё потому, что одноимённый с главой фильм оказался не таким смешным, как ожидалось. Градус абсурда и в половину был не таким высоким, как обещал в трейлере. Только начиналось что-то смешное, так сразу пихали мрачные сцены в застенках Лубянки. Она уже не раз слышала эти сказки про тоталитарный тоталитаризьм. Видимо, придётся снова занести руки над клавиатурой и вернуться в ту зону Пустоты, где живут нацисты и коммунисты…       В белом пространстве Пустоты стояла абсолютная тишина. А в области, где находилась кремлёвская дача, уже наступало утро. Как обычно, Владимир Ильчи проснулся, потянулся и включил погромче радио. Музыка пронзила тишину, прерывая сон остальных.       Но что-то пошло не так. Обычно, вторым поднимался с постели товарищ Сталин. Однако сейчас он лежал не двигаясь.       — Иосиф Виссарионович… — позвал его Молотов.       — Да оставь ты его, — потягиваясь и зевая сказал Ворошилов и потёр шею. — Встанет ещё. Пошли, пока Лёня Брежнев не занял ванную. Эх… шея болит, продуло что ли…       Вячеслав Михайлович бросил взгляд на кровать генсека и всё же пошёл за маршалом. Но Сталин так и не появился во время утренних водных процедур. Когда он не пришёл на утреннюю зорьку, началось беспокойство.       — Ну вот, он так и не встал, — сказал Вячеслав Михайлович.       — Иосиф Виссарионович всегда вставал к этому времени, — произнёс Климент Ефремович.       — Может он заболел? — предположил Леонид Ильич.       Молотов пошёл обратно в спальню м подошёл к кровати Сталина. Ворошилов и Хрущёв за ним. Нарком тихо позвал генсека. Но тот не отозвался. Тогда Вячеслав Михайлович коснулся торчащей из-под одеяла руки. Она была бледная как воск.       — Рука холодная… — ненароком вырвалось у Молотова.       — Как холодная? — удивился Ворошилов у него за спиной.       — Помер! Помер товарищ Сталин! — воскликнул Никита Сергеевич.       — Опять? — грустно сказал Молотов.       А в это время в «Рейхстаге» члены партии НСДАП продолжали прокрастинировать и ничего не делать, потому что автор не прописала их распорядок. Но фюрер честно пытался это исправить. Однако у него ничего не получалось, ибо их там от силы было человек трое: он, Риббентроп и Гесс. Остальных успешно затолкали в шкафы на хранение за ненадобностью.       Выйдя на улицу Гитлер уже собирался снова следить за соседями, но в этот раз без Гесса, тот остался чинить ворота, которые снёс на танке Брежнев несколько глав назад.       Взобравшись на дерево, Адольф увидел, что над кремлёвской дачей спущен красный стяг, а окна завешаны чёрным. «Что у них там такое?» — про себя подумал Гитлер. Но в этот момент под ним опять хрустнула ветке и он рухнул на землю.       В резиденцию он вернулся в твёрдым намерением выяснить, что там коммунистов.       — Господа! Большевики опять что-то замышляют! — сообщил фюрер.       — Ну что опять? — устало отвлёкся от книги Иоахим фон Риббентроп.       — Спущены флаги и завешаны окна. Это точно что-то значит.       — Например, что у них День скорби по погибшим гражданам, которых убила наша армия, — вдруг сказал Риббентроп.       — Господин министр иностранных дел, будете высказывать подобные мысли, — сказал фюрер, скрежеща зубами, — я отправлю вас обратно торговать шампанским!       — Куда, а главное с кем? Тут ни кого кроме нас и большевиков.       — Ну всё, вот мой приказ — вы пойдёте и выясните, что затеяли большевики!       Иоахим только закатил глаза и пожал плечами. Он пошёл на выход.       — Куда это вы, герр министр? — спросил Гесс, чинивший ворота.       — Наведаюсь к нашим соседям.       Риббентроп спокойно дошёл до кремлёвской дачи. И как раз в это время на крыльцо вышел Вячеслав Михайлович с лейкой. Сегодня была его очередь поливать клумбы.       — Доброго времени, герр Молотов, — сказал Риббентроп, подойдя к забору. — У вас кислый вид. Что-то случилось?       — Доброе… Случилось, товарищ Риббентроп. Иосиф Виссарионович умер, — с дрожью в голосе ответил нарком.       — То есть как?!       — Да вот так! Утром нашли его холодным в кровати, ну и решили, что помер. Вот, сейчас прощаемся. Хотите зайти?       Но Риббентроп заходить не стал. Он только доложил обо всём сидящему на дереве фюреру.       — Сталин умер? — удивился Гитлер.       Сперва ему стало очень весело. Он готов был ходить на руках от счастья. Но через какое-то время на него нахлынула меланхолия.       — А с кем я теперь буду воевать по сетевой игре в Майнкрафте? — вырвалось у Адольфа.       Об этом мало кто знал, но Иосиф Виссарионович и Адольф Гитлер решили вести свою борьбу в виртуальном кубическом мире. Но теперь, когда его главный противник мёртв, жизнь потеряла смысл. Гитлер уселся под дерево и начал ковырять палкой в земле, выводя портрет Сталина, а потом тыкая ему в глаза.       Вдалеке послышался гул. Гул приближающегося самолёта. Над маленькой зоной проживания нацистов и советов пролетел самолёт — советский истребитель под номером 12. Он сделал крутое пике и штопором пролетел над деревом.       — Чёртов хулиган! — воскликнул фюрер.       Но пилот его не слышал, да и плевать ему было. Он стал сажать самолёт вблизи от «Кремля». Члены партии ВКП (б) не понимали, что происходит. В дом ворвался молодой человек.       — Где папа?! — воскликнул он. — Я должен его увидеть!       Вячеслав Михайлович с удивлением произнёс:       — Василий?! Ты-то как тут оказался?       Все с уставились на сына Сталина. Вошедший Хрущёв ударил его по плечу.       — Здорова, Вася, ты как тут оказался? Мы думали ты насмерть уже разбился. А ты тут бродишь!       — Никита Сергеич, Вася трезвый, — сказал Молотов.       Хрущёв сразу оторопел и, нервно улыбаясь, отошёл от Василия, скорчившего недовольную рожу. Василий растолкал всех и вошёл в комнату, где стоял гроб со Сталиным.       — Что вы с ним сделали, уроды? Вы опять решили сдвинуть его с места, чтобы усадить свои жопы в его кресло? — со злостью сказал Василий, а потом повернулся обратно к трупу со слезами. — Эх, на кого ж ты нас оставляешь?! Осиротела земля родная без тебя!       И громко рыдая, Вася прижался к трупу. Все встали рядом с ним, образуя полукруг. Но тут позади раздался хлопок двери. Все резко обернулись. Там был тот, кого совсем не ожидали увидеть. Все, мягко говоря, офигели.       — ТОВАРИЩ СТАЛИН?!       Хрущёв аж на месте подпрыгнул. А Василий наоборот.       — Папка, родненький! Я знал, что с тобой всё хорошо! — радостно воскликнул он, запрыгивая отцу на шею и с громким причмокиванием целуя его в макушку.       — Чего вы тут устроили? — спросил Джугашвили, держа в одной руке авоську.       — Мы думали, вы померли… — признался Молотов.       — Кто вам такое сказал?       Все посмотрели на Никиту Сергеевича. Тот только нервно улыбнулся и отошёл в сторонку, чтобы залезть в шкаф к Горбачёву с Андроповым и Черненко.       — А кто тогда в гробу лежит? — спросил Ворошилов.       — Это мой манекен. Я его использую во время тихого часа, чтобы Владимир Ильич не догадался, что я не сплю, — объяснил товарищ Сталин, а затем строго сказал, — Вася, слезай.       — А? Неа! — возразил он.       — Слезай, я сказал!       — Нет!       — Как ты здесь оказался? — спросил Иосиф Виссарионович.       — Я наперегонки гонялся.       — С кем?       — С этим, — Василий указал в окно.       Там снаружи проехался немецкий танк «Пантера». Сидящий под деревом Риббентроп резко встал и уставился на танк. Люк открылся и оттуда вылез молодой человек в экипировке танкиста, с лицом очень походим на Иоахима.       — Где этот коммунистический ублюдок? — раздался голос танкиста.       — Руди! Ты что, только что сказал слово на «у»? — строго обратился к нему Риббентроп.       Танкист удивлённо посмотрел на министра иностранных.       — Нет, папа! Ты меня не накажешь! — запротестовал Рудольф.       — Посмотрим, что на это скажет мама!       Но было уже не до наказаний. В затылок Рудольфа прилетел советский портсигар. Он вскрикнул и обернулся в сторону бросившего Василия.       — За что?! — воскликнул Рудольф.       — За Якова! — крикнул в ответ Василий.       Сын министра иностранных дел Германии выбрался из танка и направился на сына генсека СССР. Но стоило им нанести удар друг на друга. Раздался громкий «бабах» из ствола танка и истошный вопль фюрера. Рудольф и Василий оба посмотрели в сторону выстрела.       — Это ты сделал? — спросил Рудольф, всё ещё держа кулак на щеке Васи.       — Нет… — ответил Василий, так же держа кулак на его щеке.       Из танка вылезла усталая автор.       — Это была я. Надо было отправить Алоизыча в другой фанфик, — ответила она.       — Чего? Какой другой фанфик? А главное зачем? — недоумевал Василий.       — Чтобы сюжет случился.