Мятные леденцы

      Рейчел ненавидит мятные леденцы.       Квинн Фабрей ест их пачками, - наверное, очередная прихоть беременности, - и когда она выплевывает в лицо Рейчел очередное оскорбление, так и тянет сморщить нос от сильного запаха. Тот самый нос, который периодически и является объектом насмешек Квинн. Возможно, для кого-то это звучит смешно, но у Рейчел совсем нет времени смеяться, ее тошнит в ближайшем туалете. От мятного запаха, разумеется. Леденцами пахнет даже здесь, а ведь Квинн нет и в помине. Вдруг Рейчел слышит быстрый перестук каблуков и звуки тошноты в дальней кабинке. Запах уже идет впереди Квинн, подумать только. Рейчел вообще-то плевать, единственное, чего она хочет – прекратить чувствовать этот чертов запах. Но, видимо, сегодня не ее день. ***       Ну вот зачем, зачем она придумала этот дурацкий клип? Выставила мальчиков идиотами, но, конечно, самой большой идиоткой выглядела она. Эго Рейчел ущемлено – как же, она теперь плохая, а это прерогатива Квинн, надо исправлять. Поэтому Рейчел поет. И кажется, ей даже подпевают…       Черт, наверное, не стоило петь всем сразу. Надо было начать с Джесси. Все встают и уходят, не глядя на нее. Ну почему вы такие несправедливые? Я же дива, мне простительны каверзы, эй! А Квинн почему-то еще сидит. Когда отзвучала последняя нота песни, Рейчел опустила глаза, пряча слезы. Снова, резкий запах, эта чертова мята. Резко поднимает глаза, а рядом Квинн. Мерзко улыбается в лицо и выплевывает, медленно, четко, выверяя каждое слово: - Ну что, гномиха, доигралась? Пожинай плоды своей незаменимости, - и уходит. Гордая, с прямой спиной, впечатление не портит даже живот. Полные слез глаза Рейчел с тоской смотрят ей вслед. ***       Рейчел плачет в туалете. В дальней кабинке, никто и не узнает. Горько всхлипывая, кривя губы и утирая ладошками слезы. Совсем как маленький ребенок. Вдруг она слышит, как хлопает дверь, чувствует мятный запах, расползшийся по помещению – и тут же зажимает рот руками, давя всхлипы. Не хватало еще попасться Квинн в таком виде. Кабинка дальняя, к тому же она часто заперта – вряд ли кто-нибудь вообще догадается искать там кого-то, а тем более Рейчел.       И тут она слышит всхлипы. Не свои, это точно, рот зажат очень и очень надежно. Значит, Квинн?... Что-то случилось? Кто-то ее обижает? Да я… И тут Рейчел обрывает себя. Да что она? Для Квинн она всего лишь удачный объект для насмешек, а любит она Финна. Или Пака, раз ребенок все-таки от него. Рейчел не знает. Но что она знает точно – Квинн не любит ее. Ненавидит. До трясущихся рук и огня в глазах. А Рейчел - любит. До искусанных губ и слез в подушку. Подушку вообще – хоть ты выжимай. Но никому об этом знать не обязательно, поэтому она прилипла к Финну. Он никогда не догадается, как она его ненавидит. У него была ее Квинн.       А Квинн только ее, все слышали? Пусть и в мечтах. Рейчел прячет лицо в ладонях и слушает тихие всхлипы Квинн, казня себя за неспособность помочь. Потому что Квинн не примет помощи от «гномихи», а издевательства станут еще изощренней, Рейчел не вынесет этого. Поэтому Рейчел вжимается спиной в стену и молчит. Разрывая себе сердце. ***       На региональных Квинн увозят в больницу. Рожать. Рейчел дрожит от страха, а в голове – статистика, вычитанная в интернете. Про смерть плода во время родов. Про смерть матери. Про смерть обоих. Про то, сколько женщин становятся инвалидами. Бесплодными. Теряют детей. У Рейчел трясутся руки и она молится. Всем богам, каких знает. Она отдаст что угодно, только пожалуйста, пусть с Квинн все будет хорошо. ***       Они проиграли. Но кажется, Рейчел это беспокоит меньше всего. Ей нужно увидеть Квинн. Убедиться, что молитвы сработали, что все в порядке, Квинн жива и ребенок тоже. Плевать, что Квинн снова будет оскорблять ее и называть «гномихой», плевать, что в ее глазах будет плескаться ненависть – Рейчел все стерпит. Не впервой. Когда она нерешительно переступает порог палаты, Квинн спит. И ребенок спит рядом. Рейчел невольно залюбовалась малышкой – она так похожа на Квинн, Финн сказал, что ее назвали Бет. Рейчел представляет, что Бет – их с Квинн дочь, и сердце наполняется счастьем.       Когда Рейчел переводит взгляд на Квинн, та уже не спит. В ее глазах – недовольство, под которым угадывается что-то еще. Как будто радость и…нежность? Рейчел тут же давит в себе поднявшую на хилой лебединой шейке голову надежду. Это из-за ребенка, говорит она себе. Квинн так радуется ребенку. Надежда с перебитой шеей медленно подыхает в душе Рейчел, а в горле встает комок. Руки и ноги трясутся, губы дрожат. Истерика налицо. Рейчел медленно, шатаясь, плетется к креслу в углу палаты, а Квинн недовольно ворчит:       - Берри, что с тобой? Если ты больна, то разворачивайся и иди отсюда, не нервируй.       Добравшись до кресла, Рейчел валится в него и выдыхает с облегчением. Стоп, нужно что-то сказать, иначе ее точно выгонят.       - Нет, нет.… Со мной все в порядке, Квинн. Просто перенервничала. Мы проиграли.       Квинн фыркает.       - В этом вся ты, Берри, трястись как осиновый лист из-за проигрыша. Сиди, а то еще грохнешься на пороге – ребенка мне разбудишь.       Это была…забота? Или ей показалось? Скорее всего, это Рейчел сама себе навыдумывала. С чего это Квинн проявлять заботу? Рейчел думает, что ничего не получится, и губы сами по себе начинают дрожать сильнее, а глаза – наполняться слезами. Квинн недовольно возится на постели.       - Берри, не вздумай лить слезы. Говори, что ты хотела, и проваливай.       Ну да, конечно, все идет по плану. Хорошо хоть, гномихой пока не называла. Рейчел встает из кресла, цепляясь за стены, и медленно продвигается к выходу. Хватит с нее. Она сейчас выскажет Квинн все. Рейчел знает, что Квинн рассмеется ей в лицо, но тем не менее, она поворачивается и выпрямляет спину. Насколько может.       - Квинн, я хотела увидеть, как ты и Бет. Узнать, в порядке ли ты.       - Да что ты…       - Нет, не перебивай. Я договорю, а потом – хоть потоп. Я люблю тебя, Квинн. Уже давно. Я ненавижу Финна. И Пака. И всех, кто когда-либо прикасался к тебе. Я люблю тебя настолько, что даже твои издевательства были для меня манной небесной – ведь ты обращала на меня внимание. Ты меня унижала – а я потом ревела в кабинке туалета. Не от издевательств – от того, что я тебя недостойна. Как мне казалось. А сейчас ты лежишь здесь, измученная, и с такой любовью смотришь на своего ребенка… И я понимаю, что ты не то божество, которым я всегда тебя видела. Ты такой же человек, со своими пристрастиями, вкусами и привычками. И мне кажется, моя любовь увеличилась во сто крат. И, увидев тебя не такой безупречной, я смогла, кажется, найти в себе силы на признание.       Рейчел поднимает взгляд. У Квинн в глазах непонимание, у Квинн в глазах ненависть, у Квинн в глазах злость. Квинн молчит секунд пять, а потом с ненавистью выдыхает:       - Убирайся, Берри. К черту.       И Рейчел, глотая слезы, уходит. Потому что хэппи-энды бывают только в кино, а мы ведь не в нем, да? Мятный запах уплывает за Рейчел.

Она совершенно точно ненавидит мятные леденцы.