Демонический сын

Убежище Гато выглядело довольно странно. Темное (хотя в таком глубоком лесу и не такую темень увидишь), странной улиткообразной формы, а еще от него в разные стороны отходили какие-то трубы. Курай фыркнул и осмотрел близлежащую поверхность. Всего ничего - тройка бандитов. Наруто частично оградил его, чтобы рассказать Какаши, Учихе и Момочи о его плане. Саске оставили у дома Тадзуны, на всякий случай, чему очень была рада Сакура. Ей просто "нового" Наруто не показали. А Забузу Наруто отпустил, как только они дошли до этого строения, находившегося в тени огромных деревьев. - Какаши-сан... - осторожно обратился к сенсею Наруто - у него были голубые глаза, но сам он все ещё был покрыт фиолетовой чакрой. - Я расскажу вам с Саске многое после, не беспокойтесь. Сейчас просто доверьтесь моему второму "я". Он вас не тронет, - злобная ухмылочка посетила лицо Узумаки. А затем он резко стал серьезным, а фиолетовая чакра почернела больше прежнего. Теперь лицо совершенно другого Наруто исказила гримаса полуухмылки-полуоскала. - Понеслась! Какаши вздохнул, следуя словам "настоящего" для него Наруто и двинулся следом, иногда отбиваясь от глупых бандитов, которые где-то раздобыли сюрикены и кунаи. Большего от него и не требовалось. Но та ярость, та злость и кровожадность, что были присущи второму "я" Узумаки поражали Какаши с каждым поверженным врагом все больше. В живых не оставалось никого. Первая тройка, что была возле входа в убежище Гато, была, в прямом смысле этого слова, разорвана напополам. Хатаке, повидавший на свете многое, едва удержал содержимое желудка там, где ему и положено было быть. А "Узумаки" хоть бы что. Он смеялся, веселился и уворачивался. *** - Как он может?! - шокированно спрашивал Наруто, хватая волосы на голове и норовя их оторвать. Он сидел в позе лотоса возле клетки, немного побаиваясь войти внутрь нее. - Это ужасно! Отвратительно! Как я спать по ночам буду, черт подери?! - яростно выкрикнул Узумаки, ударяя кулаком по железному пруту. Почувствовалась боль на костяшках, и она на несколько секунд заняла мысли красноволосого джинчуурики, но потом воспоминания о действиях Курая вновь пришли, да еще и с утроенной реалистичностью. Курай зашел в здание убежища Гато и тут же выставил руки вперед, заставляя чакру повиноваться и сжать двоих преступников до открытых сломанных и вывихнутых костей. Бандиты захлебывались кровью, а Наруто изумленно наблюдал как бы сквозь пол, досматривая продолжение ужасной смерти двух мужчин. Трое подбегают к Кураю, а он кидает двоих уже мертвых преступников в новых, сбивая тех с ног. Узумаки прерывисто вздыхает и задается вопросом «какого хрена он вообще позволил этому недоделанному биджу так издеваться над людьми?!» А потом вспоминает о своей беспомощности без сил своей темной стороны и яростно вскрикивает. Он встает, поворачивается к железному пруту и в осознании своей недееспособности на данный момент хочет ударить уже двумя кулаками по несчастной железяке, но что-то теплое и мягкое мешает ему это сделать. Узумаки в каком-то шоке поднимает голову и встречается с внимательным взглядом знакомых красных глаз. Хвост, до недавнего времени мешавший в полной мере ощутить боль от удара по пруту, начал обвиваться вокруг Наруто и в скором времени Узумаки оказался возле своего отца. Теплого, пушистого и очень большого. Немного завороженно и удивленно приземляясь возле тела Девятихвостого и устраиваясь поудобнее возле отца, Наруто позорно опускает голову, не в силах вымолвить ни слова. - Отец... - произносит джинчуурики, надеясь извиниться перед Курамой не только за свой проступок, ведь это из-за него он провел несколько дней в бессознательном состоянии, но и за свою беспомощность. Но подходящие слова так некстати вылетали из головы Наруто. - Успокойся, Наруто, ты ни в чем не виноват, - начал медленно и размеренно говорить Лис. Его грозный голос казался сейчас очень заботливым, что было очень странно для такого большого и мохнатого монстра. Наруто поспешил закрыть уши, потому в воспоминания прокрались новые фрагменты о криках погибающих преступников. - Видимо, многое произошло за то время, пока я был не в состоянии мыслить, - задумчиво пробормотал он, оглядывая клетку. - Проклятье... Как он может... - на глаза Узумаки едва ли не наворачивались слезы, а Курама, заметив это, вздохнул. - Что мне делать с этими воспоминаниями, отец? Это... просто ужасно! - взбешенно крикнул Наруто, сжимая кулаки стараясь не выплескивать свою злость на ни в чем не повинного Кьюби. - Прими, как есть, - коротко ответил Кьюби и попытался дернуть плечами, что в лисьей форме давалось довольно тяжело. Наруто раскрыл голубые глаза и с нескрываемым ужасом уставился на Девятихвостого. - Не смотри на меня так. Ты не сможешь их забыть, а Курай постоянно будет напоминать тебе о них, чтобы либо вывести из себя, либо лишить морального равновесия. Лучше всего будет смириться, - Лис говорил уверенно, но его доводы ввели джинчуурики только в больший гнев и крайнюю агрессивность. - Да вы все заодно! - Узумаки хотел было сказать что-то про то, что «я доверял вам», но чужие мысли немного отрезвили его. К удивлению самого Узумаки, голос Курая слышался будто бы отовсюду, громко и четко. - Да заткнись ты, сбиваешь! - Наруто начал настраиваться на только что произошедшие события в памяти Курая и был довольно сильно удивлен, увидев, что Курай не двигался и говорил. Слова он разобрал спустя несколько секунд, когда внезапно почувствовал, что в клетке кроме него и Курамы появилась новая личность. - Вали в свое тело, я закончил, - отмахнулся Курай с довольной ухмылкой. Наруто недоверчиво на него покосился, а затем закрыл глаза и вдохнул воздух, полный сырости и затхлости, но теперь к ним примешивался и запах крови. *** Наруто обнаружил себя лежащим на холодном полу. Осторожно поднявшись и успев осмотреть место, в котором он находился, Узумаки кашлянул с непривычки. Какаши обеспокоенно смотрел на него, а маленький толстый старик с такими же маленькими темными очками судорожно что-то искал в чемоданчике, лежащeм на полу. Воспоминания Курая легли на плечи джинчуурики головной болью и новой агрессией в плане убийств. - В-вот, пожалуйста! - чемодан перелег в руку немного удивленного Наруто, а Гато сел на колени, моля не убивать его. - С меня... хватит убийств, - хрипло проговорил красноволосый мальчишка, сжимая зубы. Перекинув чемодан ловко поймавшему его сенсею, Наруто сложил любимую печать. - Теневые клоны! - возле него появилось пять точных копий Узумаки, которые тут же взяли Гато за шиворот и потащили на выход. Завопивший старик был заткнут мощным ударом по голове. Когда клоны скрылись, Наруто осел на пол. - Он ужасен, верно? - усталая улыбка коснулась губ джинчуурики, спрашивая об этом непосредственно Какаши. - Завтра. Я обещаю завтра все рассказать, а сейчас я очень хочу отдохнуть от всего этого, - подавив вздох, Наруто поднялся и немного шатающейся походкой пошел к лестнице, а там и к выходу. Какаши мог только молча согласиться. *** Едва Узумаки вернулся в дом Тадзуны, он, не раздеваясь, грохнулся на футон, любезно предоставленный архитектором. Одну Сакуру, как ни странно, Какаши отправил патрулировать мост, а сам он уселся на помосте, надеясь на спокойный разговор. Учиха бы не дал Хатаке так просто лечь спать. - Что случилось с Наруто? Что это за покров, за харак... - слова темноволосого шиноби затихли из-за поданного Какаши знака заткнуться. - Завтра он сам все расскажет. Я не рискну предположить, что это было. И знаешь что, Саске... - беловолосый ниндзя на несколько секунд замолчал, обдумывая последующие слова. - Лучше не спрашивай у него, что произошло у убежища Гато, ты сделаешь ему только хуже, - вспомнив тот ужас на лице "настоящего" Наруто, посоветовал Копирующий ниндзя. - Кстати, о Гато, - кивнув, перевел разговор Учиха в другое русло. - Клоны Наруто принесли его и сказали, что теперь его будут судить всей страной. Они отдали тело еще живого Гато рабочим, и те его отнесли куда-то. После этого клоны развеялись, и появились вы, - благодарный за смену темы разговора Какаши хмыкнул после рассказа младшего-Учихи. - Он все правильно сделал. Как только мост будет достроен, мы будем возвращаться домой, - сообщил Хатаке и, уже собираясь подняться, остановился, когда Саске вновь заговорил. - Ни о чем не надо говорить Сакуре, верно? - Верно, Саске, - Какаши поднялся и посмотрел на облачное небо. Где-то вдали виднелась его ярко-красная полоса. На пару секунд Какаши показалось, что даже небо оплакивает так жестоко погибших, пусть и преступников. *** - Пошел вон отсюда! - едва Наруто "заснул", то перенесся в подсознание, попадать в которое научился практически мгновенно. Необычная агрессивность Узумаки повлияла на вечно ухмыляющегося Курая весьма неожиданно: красноглазый мальчишка ссутулился и молчал, недовольно поглядывая то на отца, то на Наруто. - Даже не проси больше выйти из моего тела! Больше ты в него не попадешь! Ни-ког-да! - Курама терпеливо ждал, пока двое "братьев" угомонятся. А после Кьюби начал ощущать новое, необычное чувство. Новые минуты криков... А это странное ощущение только увеличивается. Рыжий лис кладет морду на лапы и устало смотрит через решетку, глядя на сыновей. Наруто, казалось, готов был броситься в драку, но сдерживало его абсурдное молчание Курая. - Закончил? - по-странному хрипло задал вопрос Курай, не смея поднять голову на остановившегося отдышаться от переизбытка эмоций Наруто. От такого вопроса красноволосый вновь пришел в бешенство, но теперь он уже не мог сдерживать себя. Сильный удар в живот заставил Курая широко раскрыть красные нечеловеческие глаза и тут же их закрыть, подставляя все свое тело потоку ветра. Моментально Курай растворился в черной дымке, а опешивший Наруто встал на одном месте, не смея пошевелиться. - Отец?.. - наконец отойдя от шока, Узумаки повернулся к навострившему уши Лису, все это время внимательно следящему за красноволосыми. - Не спрашивай, - серьезный голос Девятихвостого прогремел в тишине. Молодой шиноби подошел ближе к клетке, наблюдая за Курамой, как и он за ним. А после этого Лис неожиданно осознал, что за чувство не покидало его ближайшие десять минут. - Ты знаешь, что сейчас сделал? - тихо, насколько это возможно, спросил Кьюби, удивленно глядя на своего сына. - И... Что же? - немного обеспокоенно спросил голубоглазый шиноби, заложив руки за голову и переступая небольшой порог клетки Кьюби. - С твоего самого первого появления в своем подсознании я чувствовал уже ставшую сейчас привычной двоякость твоего сознания, - начал восторженно Курама, в подтверждение своих слов мотая хвостами из стороны в сторону, но не задевая ими Наруто. - Эта двоякость была вызвана появлением Курая. А сейчас... - Девятихвостый замялся, стараясь правильно подобрать слова, чтобы объяснить свои предположения. - Эта двоякость полностью пропала. Я чувствую тут одного тебя. Ни намека на присутствие Курая. - Неужели я смог... уничтожить его? - в изумлении посмотрел на отца шиноби Конохи. Лис разразился жутким, по мнению Наруто, смехом. - Нет, Наруто. Если бы ты смог, а я даже не знаю, возможно ли это, то, скорее всего, получил бы его силы. Или погиб вместе с ним. Чувствуешь что-нибудь? - поспешил сменить тему Курама, заметив ужас на лице своего сына. Наруто нахмурился, выставил руку вперед и начал тужиться. Глядя на это зрелище, Лис сдерживался, чтобы не засмеяться, потому что вид был поистине смешным. - Нет, ничего не чувствую, а даже наоборот: ту силу, что была с Кураем, я не ощущаю, - грустно заметил Узумаки, поднимая глаза на Кьюби. - Что с ним случилось? Я не ожидал... такого! - начал неосознанно поднимать голос юный ниндзя. - Я не знаю, что это, - мрачно заметил Кьюби, вновь положив голову на лапы. - Засыпай, тебе нужно отдохнуть. Я подумаю над этим... происшествием, - произнес Лис и закрыл глаза, указывая на окончание данного разговора. *** Солнечное утро, казалось, должно было радовать каждого жителя страны Волн. Враг - Гато - повержен и засажен в тюрьму, ничто больше не мешает спокойно жить и радоваться жизни. Пожалуй, сейчас только три личности не рады такому яркому солнцу: Учиха Саске, никогда и не отличавшийся особой любовью к утреннему солнцу; Хатаке Какаши, настроенный на серьезный разговор с одним из своих учеников; и Узумаки Наруто, которого упорно будил солнечный свет из окна, неприкрытого занавесками. Поворочавшись с десять минут на футоне, красноволосый ниндзя сел и моментально пожалел об этом. Тело, неизвестно почему, жутко ломило. Наруто даже показалось, что он проплыл вокруг страны Волн несколько раз без подготовки. Болело абсолютно все: от мышц на голове до пяток. Узумаки задал вопрос в пустоту - в подсознание - но не получил ответа. И только потом понял, что Курая он лишился, возможно, навсегда. С одной стороны это радовало - темная сторона Узумаки теперь не сможет его доставать и пытаться сбить с толку, но с другой... Наличие у себя в подсознании настолько сильного "союзника" было весьма удобным. Он, хоть и иногда, давал дельные советы, он помогал спастись от врагов, он давал Узумаки свою силу, чтоб его! А теперь этот "источник силы" исчез, как будто его и не было. С трудом переодевшись и с еще большим трудом добравшись до улицы, Наруто сел на помост и стал ждать кого-нибудь, кто начнет задавать ему вопросы. Первой показалась Сакура, с самого утра дежурившая на мосту. Только заметив красноволосого ниндзя на улице, Харуно моментально подобралась к нему. - Доброе утро, Наруто, - поздоровалась розововолосая, снизойдя до того, чтобы сесть по помост, спустив ноги к воде, рядом с джинчуурики, который мог ответить на интересующие ее вопросы. - Утро добрым не бывает, Сакура-чан... - недовольно пробормотал Наруто, подставив лицо солнцу. - Особенно когда у тебя все болит, - пожаловался Узумаки. - Скажи, Наруто, а что вчера произошло? - проигнорировав реплики красноволосого паренька, милым голосом начала задавать вопросы Сакура. Узумаки неожиданно для нее стал жутко серьезным и с такой злостью посмотрел на девочку, что та готова была провалиться сквозь землю. - Не спрашивай. Пусть тебе лучше расскажет Какаши-сенсей! - превозмогая боль, джинчуурики поднялся и направился вперед, вложив руки в карманы. Впереди послышались ругательства и звуки упавшей тушки в воду. Наруто ухмыльнулся - настроение в миг поднялось. - О, проснулся-таки, - хмыкнул наследник клана Учиха. - Ты знаешь, что уже полдень? - Я вчера жутко вымотался. И, прошу, не спрашивай ничего пока. Одна Сакура испортила настроение первым вопросом... - вздохнул Наруто, наблюдая за более успешными попытками Саске пройтись по воде. - Но задавать вопросы я буду, ты ведь понимаешь? - у Наруто сложилось ощущение, что за его спиной почти из-под земли вырос Какаши Хатаке. - И много. - Да, Какаши-сенсей... - понурил голову Наруто. - Я думаю, Саске тоже стоит узнать, так ведь? Какаши кивнул и показал знак рукой своим ученикам идти за ним. Выполнив указания, сухие Какаши и Наруто, а так же мокрый Саске добрались до леса, где Какаши и остановил генинов. - Здесь будет тихо и спокойно. Что ж, Наруто, начинай свой рассказ. И желательно поподробнее, - немного злобно посмотрев на красноволосого ученика, произнес Хатаке. Узумаки уселся на земле и внимательно осмотрел своих слушателей. Так как сейчас Курая не было, Наруто было сложно подготовить свой рассказ, но за утро он успел кое-что продумал и знал, с чего начать. - Сначала я хочу попросить вас об услуге, - начал Узумаки, как будто не замечая двух пар внимательных взглядов на себе. - Вы ничего никому не расскажете. Да, Какаши-сенсей, я прошу вас практически о невозможном. Но, пожалуйста, не говорите ничего Третьему. Считайте, что это тайна, но теперь не только моя, а наша, - сказав это, джинчуурики Девятихвостого внимательно посмотрел в единственный глаз Хатаке Какаши. - Ты понимаешь, что это невозможно, но все равно просишь об этом. Почему? - полюбопытствовал седовласый джонин. - Потому что это не только моя тайна, - Наруто соврал, пусть и не до конца: это была его тайна, тайна его темной стороны, тайна его отца и тайна его покойной матери, которые вряд ли смогут еще хоть раз рассказать об этом кому-нибудь. - Все, что я вам сейчас расскажу: чистая правда, но вы будете сами решать, верить мне или нет, - сейчас Наруто состроил серьезную мину, стараясь не выдать свою ложь. - Я думаю, стоит начать все с самого начала, - Наруто сделал глубокий вздох, закрыл на две секунды глаза, а после начал свою "историю". - Начнем с того, что я джинчуурики Девятихвостого Демона-Лиса, запечатанного в меня Четвертым Хокаге. После того, как я провалил экзамен на генина, я, последовав, кхм, "совету" Мизуки, выкрал свиток с запретными техниками из кабинета Третьего. Я пришел на оговоренное место в небольшом лесу возле стен Конохи и до прихода предателя начал самостоятельно изучать Технику Клонирования, чтобы сдать чертов экзамен. Появился Мизуки, а вслед за ним и Ирука. Но до того, как начать атаковать меня или семпая, он рассказал мне о Девятихвостом. Я впал в немую ярость, а после оказался в странном месте. Кьюби рассказал, что это мое подсознание, - теперь Наруто начал говорить так, будто он был сумасшедшим ученым, рассказывающем о своем очередном плане по захвату мира. - Через некоторое время после знакомства в моем подсознании появился еще один человек. Ну, как человек? Я назвал его «Курай». Именно он рассказал мне, что во время запечатывания случилось что-то необъяснимое и частица Кьюби смешалась с моим разумом и чакрой. У Курая был свой характер, своя внешность и свои силы. Он был второй частью меня, и именно из-за него я иногда выходил из-под контроля. Можно считать, что Курай - мое второе «я», которое смешалось с разумом Девятихвостого. У него просто ужасный характер, но его чакра все время была со мной. И это его чакру я тратил, когда использовал огненные техники. Саске, помнишь, я сказал, что не могу их использовать? - Учиха кивнул. - Эта сволочь ограничила мне доступ к своей чакре, лишив меня главного козыря. Когда я увидел, что мы неминуемо проигрываем, я решил... впустить в свое тело разум Курая. Фиолетовая чакра и красные, как у Кьюби, глаза - его признаки. Он спас меня и Саске, без сомнения, но лишил меня моей... моральной устойчивости. Вчера вечером я заявился к нему и начал жутко ругаться и злиться на то, как бессовестно Курай распоряжается жизнями других людей, и я ударил его... - Наруто драматично замолчал, вызывая желание немедленного продолжение рассказа. - И? - несмотря на всю абсурдность рассказа, версия Наруто была единственным объяснением сложившийся ситуации, и Какаши пришлось верить мальчишке на слово. - Он исчез, - просто ответил Узумаки, вызвав недоуменные лица своего сенсея и сокомандника. - В смысле "исчез"? Всю жизнь был с тобой, а тут исчез? - недоуменно задал вопрос Учиха, который тоже считал версию неправдоподобной, но занятной. - Растворился в черном дыме. Девятихвостый, следивший за нашим... разговором, тоже не знает, что это было. Но его силы теперь во мне нет. И это... опасно. Раньше я мог полагаться на эту силу, а теперь... Что же, мне надо научиться пользоваться собственными силами, а не полагаться на других, - проговорил Узумаки, грустно улыбнувшись. - Тебе не кажется, что это звучит не менее, чем абсурдно? - скептически изогнул бровь Учиха. - Я говорил, что можете мне не верить, - надулся Узумаки и отвернулся, не желая больше слушать о неверии в почти правдивую историю Наруто! Неправда состоит лишь в появлении Курая - было сказано, что он появился из-за ошибки в печати, а на самом деле из-за родства с Девятихвостым, что еще более невероятно. - Сейчас ты, получается, не можешь использовать силу... Курая, верно? - переспросил Хатаке, не говоря о своей вере или неверии. - Верно, - кивнул Наруто, не поворачиваясь к джонину и генину. - Ладно, Наруто. Я поверю тебе. Но рассказывать ли о твоем рассказе Третьему или нет... я подумаю над этим, - закончил выносить приговор Копирующий ниндзя, идя к мосту, чтобы вновь начать патрулировать территорию. А вдруг Забузе снова захочется напасть?