Выбор выжить

Такие, как Гарет, Мартину нравятся. Он остроумный, уверен в себе — сведи их прежняя жизнь, Мартин наверняка захотел бы закорешиться с ним, а может, и целовать его, отводя эту длинную чёлку со лба. Задолго до того, как всё стало меняться, Мартин читал в интернете о каннибалах, маньяках, чей мир казался ему пугающим и чужим. Обычно это происходило спонтанно — само убийство, а следом — попытка упрятать тело. Отваренные куски плоти на пробу из любопытства, когда терять, стоя за границей дозволенного, уже нечего. Среди преступников были и систематические людоеды: фанатики с их ритуалами, фетишисты и просто двинутые. Никто не ел человечину, чтобы выжить, вот только теперь, когда старых границ не осталось, попробуй-ка разбери, чем ещё себя оправдать. Смысла нет. Разумеется, сам он не тащит людей на убой и не оглушает ударом в затылок, не перерезает им глотки, но разве это мешает быть соучастником? Быть каннибалом, не меньше, чем все остальные, чем те ребята из жутких статей. Гарет — нечто. Когда он идёт, поправляя подогнутый рукав куртки, мимо своих, все кругом умолкают. Он так холоден, без труда выманивает на надежду, чтобы потом обобрать до нитки: даже тела — и те сразу кладут на разделочные столы. Что реально смешно — Гарет не из маньяков-садистов. Мартин знает, все знают, что у него в своё время забрали кое-что очень ценное — его человечность вывесили напоказ, как тушу, и оплевали; перерезали горло, позволив ей вытечь до капли, однажды и насовсем. Ему первому стало ясно: хорошие парни не выживают. Он сделал свой выбор, как те, кто с ним был, как все те, что пришли потом — в том числе и Мартин. А мясо, вообще-то, вкусное. Со временем после него перестало тошнить.