"Отражение"

Наше общее веселье прервал окрик, и снова звали Какаши. Какой он популярный, оказывается… — О, мой вечный соперник! Пришло время для проверки нашей Силы Юности! — поэтично крича и активно махая руками, к нам бежал странно одетый паренёк. Бежал он, кстати, быстро, аж пыль поднималась столбом за ним. Я с любопытством наблюдала за этим чудаковатым ребёнком. Рядом раздался обречённый вздох. Меня резко дёргают за руку, притягивая к себе из объятий Минато, с лёгкостью поднимают на руки и весьма резво, в стиле кузнечика, забираются на крышу. И с шокированным грузом в виде меня сматываются под громкие зазывные крики. — Интересный способ передвижения… — сползаю из объятий Какаши и, покачиваясь, отхожу на пару шагов вперёд. Меня тут же под локоть подхватывает подросток, ноги и вправду подкашиваются. Почувствовав опору виде крепкой хватки Какаши, оглядываюсь. Мы были на балконе одного из домов. Деревянные перила были в грязи, кажется, молодой шиноби брезгует такой вещью, как двери, постоянно заходя домой через балкон… Поэтому и двери были приоткрыты, тоже весьма потрёпанные, как и стекла, и рама… Повернула голову вправо, вопросительно наклонив набок. Какаши скупо кивнул, давая разрешение. Осторожно раскрываю балконную дверь. Перешагнув небольшую ступеньку, прохожу в квартиру. Спальня. Пустые стены, окрашенные в блеклый зелёный, деревянный потолок с милой паутинкой в углах. Возле балконной двери стояла кровать, не двухспальная, но и не такая уж маленькая, заправленная забавным одеялом зелёного цвета с каким-то рисунком… спиралей? Не знаю, может абстракция местная такая? А может и оружие такое, здесь ножики, как я поняла, с разной формой могут быть… Даже вот такой звёздочкой, хотя как ими пользоваться? Что-то я отвлеклась. Мой ступор заметил Какаши, и тот смущенно отвернулся, явно поняв мою задумчивость на свой счет. Тут же успокаивающе улыбнувшись, продолжила осматривать комнату. Квартирой эту жилплощадь тяжело назвать. Напротив кровати стоял пустой деревянный стол. Он и вправду был пуст. Я даже проверила небольшой выдвижной шкафчик. Удивлённо посмотрела на подростка, тот всё так же стеклянным взглядом смотрел в стену. Эх, ребёнок. Зато небольшой комод был завален книгами и… свитками? Это же так называется? Шкаф-купе, который служил перегородкой для другой комнаты, был тоже завален книжками, какими-то бумажками с заметками и оружием. Рядом стоящий стул также был нагружен, но уже одеждой, кстати, аккуратно сложенной одеждой. На спинке кровати стояли пара книжек и фоторамка. Взяв её в руки, стала внимательно разглядывать. Минато, немного нервно улыбаясь, трепал волосы Какаши и того мальчика из больницы, между ними стояла радостная девчушка с рисунками на щеках. Милая фотография, такая живая. Кажется, шиноби до определённого возраста или звания работают в командах. И те ребята из больницы и Какаши напарники, хотя, по их поведению, думаю, всё же друзья! Улыбнувшись, осторожно поставила её обратно. Еще раз оглядев комнату, прошла на кухню, ну или что это? Крохотная кухня явно лишь для вида. Посуды было минимальное количество, как и мебели. Гудящий холодильник, две тумбы, в одной была раковина, сушилка с двумя аляпистыми чашками и тремя тарелками. Двухместный столик возле окна и деревянные стульчики. И, конечно же, газовая плитка, видавшая… Хотелось сказать, Петра Великого, но ведь здесь великими считаются шиноби? А кто основал эту деревню? Э, пусть будет Великий Шиноби Первый. Последним помещением была ванна, а точнее местный её аналог. Ванна была квадратной и маленькой, зато высокой. Рядом был душ и сток, куда вода могла стекать. Пару тазиков для стирки, тумба с умывальником и зеркалом. Отдельно за перегородкой стоял унитаз. Плитка на полу была блекло-голубой, на стенах более насыщенного цвета и с картинками собачек. Мило. Улыбнулась, заметив корзину, полную грязной одежды. Вывод: Какаши живёт один — и тут же возникает вопрос, где его родители? Какаши аккуратный, но для поддержания чистоты или той же готовки у него нет времени. И… Какаши любит читать. Прикрыв за собой дверь, прошла обратно в спальню. — Может чаю? — вроде я видела чайник и заварку на одной из полок. — Угу, — скупо кивнув, прошёл мимо меня в сторону кухни. Хихикнув на эту дёрганную смущённость подростка, последовала за ним. *** — Теперь вы — моя подопечная, — приглушённым голосом вдруг произнёс Какаши. — А? — удивлённо посмотрела на отстранённого подростка. — Какаши, — осторожно позвала его, он явно в мыслями был не здесь. — Можешь поподробнее об этом, хотелось бы знать о своём положении, — немного болезненно улыбнулась. Всё же моя жизнь в очередной раз сделала резкий поворот. И в очередной раз я чуть не погибла. — М-ма, — выдав этот странно-милый звук, повернулся ко мне. — Так как я чунин, то я считаюсь совершеннолетним и могу принимать ответственность за другого человека. Если с вами что-то случиться или вы что-то сделаете, то будут спрашивать с меня… — как-то растерянно закончил. Явно только что осознав, в какую… яму себя загнал. — Теперь я должен оформить вас, как жителя этой деревни… — ещё больше мрачнея, добавил. Видимо, в Коноху принимают новых жителей лишь под протекцией местного. — Ха-ха, не беспокойся, Какаши, — облокотившись на локти, наклонилась к нему поближе. — Я не доставлю беспокойства, завтра же поищу работу, а там и квартиру, ну или общежитие… — неуверенно закончила. Местный курс я знаю, единственное, что знаю я его по той жизни в глуши, а здесь большая деревня, наверняка тут цены совсем другие. Да и жилплощадь в любом месте стоит дорого… Хм, что же делать? — Вы… — отведя взгляд в сторону, неуверенно начал. — Вы можете пожить здесь… — всё так же прожигая взглядом многострадальную стену, произнёс. — А? — растерянно моргнула. Так вот почему он принёс меня сюда, да ещё и квартиру позволил так беспардонно осмотреть! — Ха-ха, с радостью, Какаши, — рука сама потянулась к пепельным волосам ребенка. На удивление мягкие, словно пушок котёнка. *** Примерно озвучив список продуктов Какаши (писать я на японском так и не научилась), отправила его в магазин. В это время немного прибралась на кухне. Вытащила запыленную сковородку и кастрюлю, вымыла их. Распахнула окошко, с улицы тут же подул свежий ветерок. Вооружившись тряпкой, быстренько протёрла видимую пыль. Всё же на более трудоёмкую уборку я пока не способна, тело ещё побаливало при особо активных действиях, один раз чуть не навернулась со стула из-за резко заболевшей спины. Когда кухонька блестела в лучах заходящего солнца, а в небольшой кастрюльке кипела вода, вернулся Какаши с объёмными пакетами. — О, я ведь не так много заказала… — растерянно оглядела пакеты, вытирая руки. — Я подумал, что вам кое-что нужно… — и положив пакеты на стол, вышел из кухни. Прислушалась: скрип половиц заменился на протяжный «стон» кровати. Какаши, явно не жалея старушку, плюхнулся со всего размаху. После пары скрипов, стукнуло что-то по полке, после зашуршали страницы книги. — Ладненько, что тут у нас? — любопытно сунула нос в пакеты. Один, более тяжелый, был полностью забит едой, здесь было много того, что я не заказывала. В другом же бумажном пакете лежало… кимоно. Простое, без рисунка, из лёгкого зелёного материала. А так же зубная щётка, тапочки и палочки для еды. Ха-ха, забавный набор. Тапочки с мордочкой мопса я тут же обула. Быстро промыв рис, закинула в кастрюльку. Разделочной доски не было, но был деревянный поднос, решила использовать его для резки мяса и овощей. Хотела приготовить мясо с овощами и с рисом. — Ох! — непроизвольно визгнув от радости, прижала ладони к щекам. Ножики! Наточенные! Блестящие, совсем-совсем новенькие! Какая прелесть! Насвистывая весёлую мелодию, стала быстро нарезать овощи. Ох! Так скользит! Едва слышный ритмичный стук ножика об дерево был музыкой для моих ушей. Рука автоматически выполняла работу, пока мозг пребывал в эйфории. Мясо было свежим, мягким, с тонким слоем жира. На сковородке к шипящему золотистому луку присоединилось мясо. После и нарезанные овощи, в это время аккуратно слила воду с риса. Добавила кусочек масла, чтобы не слипалось и немного зелени. Разложив готовое блюдо на тарелки (рис здесь было принято накладывать отдельно, но у Какаши было не так много тарелок, поэтому положила я всё в одну плоскую), налила горячий чай. Рядом с тарелками уютно устроились палочки для еды. Оглядев стол ещё раз, удовлетворёно кивнула. Пора звать Какаши. — Какаши! Пора ужинать! — быстро взглянув на часы, стоящие на тумбе, поняла, что уже не просто ужин, а довольно-таки поздний ужин. Послышался усталый зевок, скрип кровати, половиц, и вот на кухню заходит потрёпанный и сонный подросток. Ласково улыбнувшись ему, киваю на стол. Тот удивлённо замирает, каким-то диким взглядом оглядывая меня и кухню. — Какаши, еда остынет, — отодвигаю стул и усаживаюсь, приглашающе киваю на стул напротив. Какаши как-то заторможено садится, чуть дёрганым движением берёт палочки и цепляет мясо с овощами. — В-вкусно, — неверующим взглядом смотрит на меня, словно после кусочка мяса он ожидал упасть замертво от отравления. — Я рада, — киваю ему и начинаю есть сама. Хм, сюда бы острых специй и мясо пожирнее… Ну, Какаши нравится, так что на сегодня сойдет. *** Какаши, вымыв посуду (сам вызвался!), зашёл в комнату, обнаружив меня, замершую возле балкона. Я с потаённой тоской разглядывала деревню. Уже год прошёл, а я всё никак не могу принять, что домой никогда не вернусь, что мир вокруг уже другой. Такой… такой чужой. Необычный. — Кин-сан… — растерянно окликнул подросток. Провела кончиками пальцев по своему отражению, даже моя внешность и то стала… другой. Словно у меня отняли больше пяти лет жизни, словно моё тело адаптировалось к этому миру, к этому потоку времени. — Какаши… этот мир такой удивительный, — оглянувшись через плечо, улыбнулась, опуская руку с окна. — Кин-сан… — мотнув головой, уверенно продолжил. — Я буду спать на футоне, а вы на кровати, — и только я хотела возразить, как Какаши безапелляционно заявил. — У вас больная спина, вам нельзя спать на полу! Пока я переодевалась в одолженную у подростка пижаму, Какаши раскладывал свой футон. Когда я вошла в спальню, тот уже лежал на спине, по-солдатски вытянув руки. Кровать тоже уже была разложена, внутренне умилившись такой заботе, легла. Деревня, несмотря на поздний час, бурлила жизнью. С приоткрытой двери балкона слышался приглушённый гул улицы. По комнате гулял тёплый сквозняк, колышущий серые занавески. С пола послышалось тихое сопение и размеренное дыхание. Заснул. Так быстро… Повернувшись на бок, со вздохом схватилась за талию. Спина. Она так неприятно тянет, колет. Грудь Какаши под одеялом размеренно поднималась и опускалась. Холодно. Почему так холодно? Тихонько, так, чтобы кровать не скрипела, села. Медленно сползла на пол, отодвинув край одеяла, забралась под него. Волосы разметались по полу, пол был жёстким, тело тут же заныло в два раза сильнее. Но детское лицо напротив с загадочной (но не для меня, всё же его лицо я уже успела разглядеть во всех подробностях) маской так успокаивало, как и размеренное тёплое дыхание. Стало так… тепло. — Спокойной ночи, Какаши, — тихо, едва-едва слышно прошептала и закрыла глаза. Уже ускользающим сознанием услышала: — И вам, Кин-сан… Но не сном ли это было?