Поцелуй ещё

Снег на малолюдной улице вдали от центра города. От него болят глаза. Такой белый и мягкий. Словно облака упали на землю. Все разом. Наверное, именно поэтому сегодня небо такое чистое. Бело-голубое. Не менее ослепительное, чем этот снег. Куда ни посмотри – отовсюду хочется отвернуться, чтобы уберечь своё зрение. И только на того, кого любишь всем сердцем хочется смотреть не моргая. Невзирая на боль в глазах, вызванную то ли ангельской улыбкой Куна, то ли окружающим их пейзажем, Лукас не спешит ныться о том, что хочет домой. Они редко выходят гулять вместе. Вдвоём. Без ненужных сопровождающих. Сюйси не ожидал, что хён в самом деле согласится прогуляться с ним в их единственный выходной на этой неделе. Да ещё идти в такую даль ради того, чтобы полюбоваться недавно открывшимся магазинчиком игрушек ручной работы. Не зная ничего ни о качестве, ни об авторе. Просто зная, что такой магазинчик есть и что он открылся только в прошлом месяце. Они даже точного адреса его не знают. Только часть района, где он предположительно должен быть. Сомнительная затея тратить на его поиски всё воскресенье. Но Лукас предложил, а Кун ответил: «да, конечно». На улице холоднее, чем твердил прогноз погоды. Вечно он врёт, думает Сюйси, кутаясь в парку с мехом на капюшоне. Он непроизвольно и мило фырчит, отчего Цянь начинает тихо смеяться. Он не впервые подмечает, какой Лукас умилительный, когда недоволен. А тот искренне недоумевает, что становится причиной смеха хёна, и вопросительно переводит на него взгляд. Но Кун только отмахивается и качает головой, не переставая улыбаться. У него багровый свитер с непонятным чёрным рисунком, шарф на несколько тонов светлее и тёплая куртка, которую, вроде как, они когда-то рекламировали в журнале. По крайней мере, Сюйси она кажется знакомой, когда он смотрит на одежду старшего. У Лукаса всё проще: футболка, что первой попалась на глаза в шкафу, и осенняя парка. Кун говорил переодеться, но разве кто-то когда-нибудь его слушал? — Хочешь, я отдам тебе свои перчатки? — предлагает старший. — Зачем? — с весёлостью в голосе отвечает Сюйси. Ему правда холодно, но он ни за что в этом не признается даже самому себе. Тем более, ему неудобно отбирать вещи у хёна, ведь он знает, что Кун переносит морозы несколько хуже, чем он. — У меня есть карманы. В них рукам тепло. — Тогда, может, отдать тебе шарф? — Нет, — снова фырчит, морща носик и сильнее скукоживаясь. Кун вздыхает. Игнорируя отрицательный ответ младшего, он снимает с себя шарф и надевает его Лукасу. Аккуратно завязывает на шее, а потом — нежно трепет непутёвого мальчишку по влажным от упавших на них снежинок волосам. На щеках Сюйси выступает еле заметный румянец. Парень отводит взгляд. — Спасибо, — благодарит полушёпотом и шмыгает носом. Кун в ответ удовлетворённо кивает. Какое-то время они идут молча. В четверти метра друг от друга. Погружённые в свои мысли. И у каждого в голове промелькнуло: «Может, взять его за руку?». Но стеснение и неуверенность сильнее таких желаний. Их бывает слишком сложно побороть. Хотя Цянь пытается. И вот он уже тянет руку к Сюйси. Сердце предательски ускоряет свой ритм, и воздух будто застревает в лёгких. Кун делает глубокий вдох. Он касается чужого локтя и ведёт руку вниз, чтобы скользнуть ей в карман, куда Лукас прячет свои замёрзшие лапки от холода. Но надо же младшему именно в этот момент поскользнуться на заледенелой луже. Хён ловит своё непутёвое дитя в объятия, крепко схватив того за плечи. Лукас не успевает понять, что произошло. Он испуганно и растерянно хлопает глазами, а потом начинает смеяться. Так звонко и чисто, что Кун сам не может сдержать улыбки. Он освобождает младшего от своей крепкой хватки и наконец берёт того за руку. Поддаваясь неожиданному всплеску эмоций, Лукас целует его в щёку. Его губы мягкие-мягкие. Они оставляют на коже воздушный, немного липкий след от бальзама. — Поцелуй ещё, — он расплывается в счастливой улыбке и прикрывает глаза. Сюйси не оставляет просьбу без внимания и снова целует старшего в щёку. Рука Куна падает ему талию и несильно сжимает. Хуан изо всех сил старается это игнорировать. Однако внутри него, кажется, разгорается небольшой пожар. Прикосновения Куна, пусть хоть случайные. Его слова, звучащие бархатом. Улыбка. Сдержанный смех. Просто факт того, что он рядом, заставляет Лукаса забыть обо всём другом. Он наслаждается его присутствием. Он требует его внимания. Каждый раз всё больше нуждается в нём. Но никогда напрямую об этом не говорит. Потому что стесняется. Потому что боится быть понятым неправильно. И в то же время понимает, что зря. Он видит любовь в глазах Куна. Чувствует её. И очень-очень хочет на неё ответить. А потом наконец заполучить давно желанный поцелуй. И утонуть навсегда в этом чувстве. Таком приятном. Невообразимом. Лучшем чувстве из всех. Хотя раньше он такого не испытывал. И точно не знает, каково это – целоваться с любимым. Но безумно желает попробовать. — А давай теперь ты меня поцелуешь? — неуверенно выдаёт Сюйси и улыбается, с волнением и предвкушением глядя своими большими глазами на Куна. — Вот сюда, — добавляет он после короткой паузы и показывает на губы. Сбавив шаг, он в конце концов останавливается посреди тротуара, огороженного от лесопарка невысоким заборчиком. И Цянь встаёт рядом с ним. Не переставая обнимать, смотрит на Лукаса с удивлением и любопытством. А затем еле заметно усмехается и притягивает его ближе. Прижимает к себе и заглядывает в глаза. Лукас чувствует, как от волнения по его коже пробегает дрожь. Неужели Кун действительно сделает это? Поцелует его на улице на глазах случайных прохожих? А если кто-то узнает их? Если кто-то пустит грязный слух? Один из многих, но в этот раз имеющий неоспоримые основания. Сюйси неслышно сглатывает. Лицо Куна буквально в нескольких миллиметрах от его собственного. И на улице будто стало в разы теплее. Однако это совершенно не так, и снег всё продолжает идти. Но Лукас плавится. Тает как лёд весной, только намного быстрее. Ещё секунда – он сам превратится в лужу. Он закрывает глаза от волнения и страха в ожидании поцелуя. Но Кун не целует. Он прикладывает палец к пухлым губам младшего и медленно, нежно скользит по ним. И шепчет у самого уха: — Когда вернёмся домой, обязательно поцелую. Если ты, конечно, будешь послушным мальчиком.