Вопрос доверия

За все то время, что они знакомы, он ни разу не обратился к ней без ненависти и рыка. За все то время, что они знакомы, она ни разу не приняла его слова близко к сердцу. Аято не мог разговаривать с ней нормально, натура гуля была против этого человека в его доме, в его мыслях, в его душе рядом с близкими. Он бы хотел оградить их от опасности, он бы хотел, чтобы она никогда не приходила сюда, не видела их, не видела его. Он бы хотел никогда не видеть ее. Он хотел ее убить. Одна из сильнейших следователей по гулям беспрепятственно ходила по их логову, ела за их столом, пила кофе с его семьей. И не в силах Аято что-то с этим сделать. Он мог лишь сходить с ума от желания пронзить тело голубя своим кагуне. Он только ходил по пятам за Кеном и старался убедить его в опасности затеянной им игры. Все без толку. Одноглазый ей слишком верил, Аято слишком не доверял. Не то, чтобы он боялся за себя. У него уже давно пропал страх за собственную шкуру. Но если отбросить все его сентиментальности о друзьях, то здесь все еще находились Тоука с Хиной. Эти две девушки были на особом счету у Черного Кролика. Аято в открытую не показывал, но уже давно осознал и принял тот факт, что все же боится за сестру и хочет заботиться о ней. Хинами же была для него воплощением той самой младшей сестры, за которую хотелось отдать свою прогнившую и черную душу. Он готов был оберегать её от всех бед, пока Хинами сама не пожелает освободиться и упорхнуть из-под его заботливого крыла. Тоука часто подшучивала над ним, когда становилась свидетельницей заботы Аято о Хинами. Конечно, это злило. Он чувствовал себя неловко. Все таки он всю жизнь носил на себе амплуа засранца, а тут носится с какой-то девчонкой. Но шутки его сестры не выводили его из себя так, как искусно брошенные фразы этой сучки женщины.

***

Канеки, как верный пес, опять приплелся в общую комнату отдыха со свежесваренным кофе для нее. Аято торчал в этом же помещении, потому что не мог оставить Тоуку с ней без присмотра. Конечно, он понимал, что эта чертова пернатая крыса ничего не сделает Киришиме-старшей. Ибо здесь, как минимум, был еще и Кен. Но Аято было плевать. Ему надо было находиться здесь лично. Это был очередной вечер утомительных обсуждений планов Козы, впитывания информации о CCG. Всего лишь еще один вечер прожигающей сердце ненависти в сторону крашеной дуры. Она, конечно же, не была глупа. Она совсем не была недальновидной, но задеть ее хотя бы в мыслях Аято обязан был. Ради себя. Хинами любила эту женщину. Аято не понимал почему. Не то чтобы Хинами не пыталась объяснить. Он просто не пытался понять. Он старался свести общение этих двоих к нулю. Этого общения было не слишком много, все-таки эта женщина не могла проводить в логове много времени, но каждая минута, проведенная в диалоге, меняла Хинами катастрофически бесповоротно. Ранее добродушная и веселая Хина становилась задумчивой и отстраненной. Это не могло не пугать. Хина говорила, что эта женщина для нее идеал, к которому девушка хотела бы стремиться. Аято сказал, что всем окружающим надо стремиться быть, как Хина. Так уж вышло, что он сказал это впоследствии не только ей. Ей тоже. — И чем же я отличаюсь от нее? Тем, что не жру людей? Свет в помещении буквально померк от темной ауры, исходящей от Киришимы-младшего. Он был молниеносен в своих намерениях. Жаль, что Тоука тоже. Старшая давно перестала воспринимать сарказм, как что-то обидное. Особенно, если он был сказан специально, чтобы задеть. Чтобы посмотреть на реакцию. Тоука понимала, почему так делает она. Аято же готов был порвать ее на кусочки за мерзкий язык. — Аято, успокойся, — сестра стоит перед ним, положив руки на шумно вздымающуюся грудь, в то время, как вовремя подоспевшие члены клана держали его со спины. Аято не понимал, почему ей все сходит с рук. Был лишь осуждающий взгляд Кена в её сторону, насмешливый её взгляд в его. Она всегда смотрела на Аято с насмешкой. Кривила губы, задирала брови. Или сидела с вот таким довольным лицом, смеясь лишь глазами.

***

Аято был уверен, что эта женщина всегда врет. Что ее сущность — ложь. Искусно сделанная маска, даже Ута позавидовал бы. Она приходит к ним в логово и выливает массу информации, которую они не могут проверить. Остается верить ей на слово. Они верят. Он нет. Он считает, что всегда должен быть хоть один здравомыслящий гуль на всякий случай. В этот всякий случай он единственный потерял голову. — Не будь таким строптивым, Аято. А то влюблюсь ещё, — они смотрят друг другу в глаза, пока эта женщина напяливает свою куртку на плечи. Он уходил на задание, она домой. Их не отпустили вместе, понятное дело, поэтому Аято пришлось слушать смех и улюлюканье его собратьев после насмешливо брошенной фразы. Как-будто он мог ей что-то сделать.

***

Она много молчала, когда они оставались наедине в переговорной, пока сама строчила очередные отчеты. Никак не обращала свое внимание на косые взгляды, недовольные цоканья и едкие вопросы. Казалось, что она и вовсе не замечает ничего вокруг, однако следователь сразу оживала, когда в помещение заходил Кен или еще кто-то, лояльно относящийся к ней. Аято не думал, были это попытки его разозлить или наоборот не провоцировать, но факт игнорирования его персоны выводил так, словно и не было этих трех лет смирения. Тогда он подлетел к ней и, схватив за ворот кофты, прорычал в лицо что-то про потерю страха и еще какую-то чепуху. Она смотрела на него слегка удивленно всю речь, после чего коротко посмеялась и ответила очередной вымораживающей фразой. — Сука, как я тебя ненавижу, - шипит Аято ей почти в самые губы, наклоняется и... целует. Ебанный я, блять, мудак. После этого случая тишина стала ей особенно нравиться. Еще больше тотального безразличия и молчания. Только взгляд её был постоянно направлен на него. Насмешливый, заинтересованный и ожидающий действий. Этот взгляд словно брал его на слабо, спрашивая "Ну что, сделаешь это еще раз?". И он делал. С чувством, с яростью. Пытаясь поначалу выплеснуть на нее весь свой гнев, а после страсть. Когда она перестала приходить, он ждал нападения. В каждую секунду ему казалось, что голуби вот-вот пойдут на них в атаку. Аято был уверен, что она пропала не случайно, определенно сдав местоположение Козы голове CCG. Он вышагивал километры по трехметровой комнате, но ножа в его спине так и не оказалось. После от Кена он узнал, что к ней приставили слежку, и она с одноразового телефона отправила SMS, что пока не будет выходить на связь. Аято внезапно осознал, что эта женщина никогда не врала. Аято не хотел этого больше всего на свете, но начал проникаться доверием к ней.